Везуха

               

     Он шел чуть сутулясь – две увесистые сумки давили на плечи, заставляя идти строго по прямой. Косой липкий снег норовил проникнуть за шиворот – Паша легкомысленно пренебрег шарфом, обманувшись утренним прогнозом. Он возвращался с рынка, где накупил картошки, заполнив ею две большие спортивные сумки – наступающая зима обещала быть на редкость трудной, цены росли как на дрожжах, не ровен час, и картошка через месяц станет лакомством. Погода не баловала – с утра щел противный мокрый снег, гонимый с серых небес холодным порывистым ветром. Он медленно приближался к дому, в котором прожил двадцать два года. Слева здание школы, справа больница, вот ее длинный белый забор, вдоль которого он скоро потащится, перейдя дорогу, на которой мирно уживались пешеходы и редкие осторожные автомобили, заезжавшие сюда скорее по недоразумению – улица незаметно заканчивалась тупиком –  железными воротами с красно-белым шлагбаумом,  за которым расположилось полусонное царство автостоянки.
     То ли тяжелые сумки, заставлявшие идти медленнее, то ли снег, беспрестанно мелькавший перед глазами, а скорее,  и то и другое,  создавали вокруг него замкнутое пространство, что-то вроде   вязкого кокона, охватывающего все тело. И все-таки на губах у Паши скользила легкая, едва заметная улыбка,  и хорошие мысли, перебивая друг друга,  кружили голову. Дело в том, что вчера его бывшая супруга наконец-то разрешила ему увидеться с  сыном, которому на днях исполнилось три года. С тех пор, как они развелись, а случилось это почти год назад, она яростно была против того, чтобы он хоть раз в неделю наведывался к Витьку. И вдруг такая перемена! Вчера он в очередной раз позвонил ей и привычно попросил о встрече и…о, чудо, Виктория Львовна неожиданно согласилась, предупредив, что свидание должно длиться не больше получаса и непременно в ее присутствии. Итак, завтра он едет к сыну! Он, наконец, увидит своего маленького мальчика, который за год наверняка  вырос и научился разговаривать. И Паша в очередной раз улыбнулся, представив их встречу, хотя смутное беспокойство одолевало его –  навряд ли Витек сразу потянется к папе, слишком долго они не виделись, скорее всего будет робеть, отворачиваться, прятаться за мамину спину. И все-таки здорово! Наверное, теперь, хотя бы изредка, она разрешит ему встречаться с ним,  хотя бы раз в месяц, он уж и не мечтал о большем – такой глухой стеной отгородила от него ребенка бывшая супруга. И что  он только не делал: и просто так приезжал – дверь перед его носом закрывали с неизменными словами «уходи, ты нам не нужен», и у дома их подкарауливал  - она немедленно хватала Витька в охапку и скрывалась с ним в подезде, и в суд грозился обратиться –  бесполезно.
    Редкие пешеходы безразлично поглядывали на увешанного сумками улыбающегося Пашу, взгляд которого был устремлен за пределы мира, в котором они пребывали, мира, где царствовала осень, не оставляя надежд на скорое тепло и солнце, и хмурый взгляд был, как пароль на принадлежность ее величеству.
    Примерно в это же время, то есть около 16.00, на другом конце города, к окну спальни подошла бывшая супруга Паши Виктория Львовна. Она только что с трудом уложила Витька спать – мальчишка никак не хотел в кроватку, метеором носясь по всей квартире, но в конце концов сдался, согласившись послушать новую сказку. Теперь он мирно посапывал, а Виктория Львовна, поддавшись внезапно охватившей ее тоске, всматривалась в городской пейзаж, то и дело оживляемый многочисленными огоньками, загоравшимися в окнах соседних домов. Завтра приедет Паша, что  рисовалось ей в крайне мрачных тонах, ведь к бывшему супругу она испытывала чувство испепеляющей ненависти. После развода она болезненно переживала его многочисленные попытки увидеть Витька и резко их пресекала. Отношения их не сложились  сразу после появления Витька на свет. Хотя ничего особенного не произошло, ни измены, ни даже крупной ссоры.  Скорее что-то на уровне биополя – взаимная неприязнь и мелочные претензии друг к другу, особенно по поводу сына. И она покинула супруга, перебравшись к родителям, жизнь с которыми была для нее нелегким испытанием, но гораздо более управляемым, нежели с Пашей. Вскоре они разошлись, и целый год она не подпускала его к сыну, подсознательно пытаясь за что-то отомстить. Но последнее время Витек стал изрядно доставать ее распросами об отце.  Rаждый раз она говорила, что  папа уехал в командировку далеко и надолго, а когда вернется, не сказал. Странно, что Витек   через неделю-другую спрашивал ее то же самое, словно  испытывая маму на прочность. И позавчера она не выдержала, согласилась - пусть встречается раз в месяц, а там видно будет.
     И все же, когда она представила, как Паша заходит в квартиру, как обнимает Витька, ей стало не по себе. – Чтоб он пропал! – в сердцах произнесла Виктория Львовна и осторожно, чтобы не разбудить сына, задернула занавеску.
     Над городом в это время начиналась настоящая снежная буря и стремительно холодало, видимо, погода готовилась преподнести горожанам очередной сюрприз. На улице слегка подморозило, и под быстро растущим слоем раннего снега кое-где затаилась необыкновенно скользкая  корочка льда.
     Погода была столь скверная, что даже вездесущие бесы попрятались по чердакам, да подвалам, и только те из них, кому в этот час выпало  по долгу службы дежурить на улицах, патрулировали их без особого удовольствия, беззвучно рассекая снег тонкими невидимыми крыльями. Один такой блюститель порядка спрятался в холодных ветках  высокого тополя на улице, по которой медленно шел Паша.  Он откровенно скучал и, чтобы немного развлечься, включил погромче средство звукового надзора (СЗН), болтавшееся у него через плечо. В наушниках  раздался страшный шум и треск,  и он уже хотел было схалтурить и уменьшить звук, как вдруг,  сквозь сильные помехи до него донесся женский голос:  “ Чтоб он... упал!”
    - Вот и дело нашлось! – обрадовался бес и не медля нажал кнопку частотного захвата, чтобы запеленговать обьект. На микродисплее СЗН  высветилась нужная частота.
    - 6387, – удовлетворенно повторил нечистый, и тут же набрал эти цифры на плоской   клавиатуре, укрепленной на его правом крыле.  Крыло сразу задергалось и уткнулось вниз, в  темнеющую улицу, указав своим острием на Пашу. Опытный представитель темных сил не торопясь покинул дерево и лениво полетел над запорошенным снегом тротуаром,  изучая имеющиеся возможности. Он без труда определил наиболее опасный участок, про себя отметив идеальное состояние льда. Оставалось навести обьект на точные координаты, на мгновение блокировать сознание и “уноси готовенького”.
     Паша, сам не зная почему, вдруг передумал переходить дорогу, и решил идти мимо школы, невысокая изгородь которой как раз замелькала по левую сторону. Его обогнал какой-то мужик, пропахивая толстый слой снега своими высокими крепкими ботинками. – Интересно, куда он спешит, подумал Паша, - к жене или любовнице? Внезапно он почувствовал толчок и понял, что земля уходит у него из под ног. Обычно в подобных ситуациях помочь сохранить равновесие ему помогали длинные руки, которыми он балансировал. Сейчас руки вместо того, чтобы разлететься в стороны, сосредоточились на ловле сумок, которые норовили сорваться с плеч. Это и подвело Пашу. Последовал еще толчок, и он увидел на мгновение, как ботинки его, отрываются от тротуара и беспомощно зависают над ним, не в силах удержаться на тонком скользком льду, что прятался под свежим снегом. Он упал, успев подставить земле кисть левой руки, и все же крепко ударился  бедром о лед. Через секунду, пошевелив конечностями, он понял, что, как ни странно, отделался синяками и растяжением связок, и, слава богу, обошлось без переломов. Неловко встав, он машинально потер ушибленное бедро, поправил застрявшие подмышками сумки с картошкой и поплелся дальше, внимательно глядя  под ноги.
     - Главный, главный, вы слышите меня? - скороговоркой заверещал патрульный бес, прижимая к уху мобильник.
     - Не части, двадцать третий, не части, я тебя слышу. Что там у тебя? – снисходительно отозвался бес-бригадир.
     -  Запишите на мой счет очередную пакость номер…- и он долго шевелил синими тонкими губами, - номер 986754 за текущий год.
     - Погоди, сейчас проверю. Дай частотный показатель   обьекта, - решил все-таки перестраховаться Главный, щелкая клавишами компьютера, - 6387 говоришь, секунду.
     И он ввел данные в машину, пяткой почесал у себя за ухом и ответил:
     -  Ты что мне голову морочишь,  дырявые твои ноздри, по частоте 6387 задание было «Чтоб ты пропал!», а в графе результат я читаю «Не выполнено». Внимательнее надо быть. Еще раз рот разинешь, получишь взыскание. – И он бросил трубку.
     - Что у него там за жертва была? – поинтересовался Бригадир, наливая себе полный фужер колы, - и снова поцокал  клавишами.
     - Паша, 32 года, место жительства улица Фестивальная, дом Х, корп. Х, кв. ХХ. Разведен.
     - Повезло парню. Впрочем, как и год назад, – задумчиво пробормотал Бригадир, откинувшись в кресле и потягивая колу.