Сон

Ночь, зима, снег, бездонная звёздная пропасть над головой, шелковистые снежинки неспешно кружатся в причудливом экстравагантном танце, застилая мягким бархатистым покрывалом уснувшую землю.
Мир спит, спят птицы, спят рыбы, спят люди от своего рождения до смерти, они спят днём, они спят ночью, они не просыпаются, даже когда думают, что уже проснулись.

Шримад Бхагаватам книга 5, глава 11
Чем выше твоё положение в призрачном мире, тем дальше ты от истины.
Проснувшись, здравомыслящий человек не предаёт значения снам, понимая, что события в сновидениях не имеют отношения к жизни наяву.
Подобно этому, очнувшаяся в вечности душа воспринимает радости и печали бренного мира, как мимолётное наваждение.
Для постигшего вечность даже изящная мудрость Вед теряет смысл.

Небесно-синий океан вечности в объятьях вкрадчивой ночи, убаюкивающие ласковые сны.
Зима заботливо укутала поля, леса, холмы, овраги, перелески, реки, города, парки, деревни и всё прочее в пушистые снежные перины.
Заснеженные кроны повисли мохнатыми шапками на макушках деревьев, застывший мир крепко спит, съёжившись во сне.
Ночь утонула в ледяной тишине, снегопад равномерно устилает замерзшую землю, трехглазые светофоры кокетливо подмигивают спешащим машинам на перекрестках дорог, сутулые фонари мерцают мутными бликами, едва пробивающимися сквозь падающий крупными хлопьями снег.
Сон во сне, я не знаю, проснулся я или до сих пор сплю.

Шримад Бхагаватам книга 5, глава 14
Покуда не уничтожишь в себе желание обладать кем-либо, ты будешь связан узами рабства и однажды оставив один предмет будешь искать иной, даже тщательно вымытый горшок долго хранит в себе запах камфоры.
Невозможно перестать действовать если не сжечь в себе семена желаний.
Желание обладать вынуждает действовать, действия приносят плоды, от которых нужно либо избавляться, либо оберегать, что приводит к новому витку деятельности, этому порочному кругу нет конца.
Хотя в зримом мире нет ничего вечного, душа, потерявшая от вожделения разум, пытается найти здесь убежище, как порою спящий силится обустроиться в приснившемуся ему доме.
Во сне он огораживает свой дом высоким забором, устраивается удобно в опочивальне, вкушает изысканные яства и предаётся любовным утехам.
Вместо того, чтобы бежать прочь из долины смерти душа гонится за предметами своего вожделения, как сбившийся с дороги путник за миражом и уходит всё дальше и дальше от обители вечной жизни.

Сжигает ночь остатки дня, замирают звуки, бледнеют краски, смолкают птичьи голоса, обречённо гаснут последние нежно-розовые всполохи заката, акварельные сумерки укрывают густым саваном засыпающую землю, в шелковистой темноте все цвета сливаются в бесформенные силуэты и горбатые тени, становясь одинаковыми и единообразными.
Сон во сне, мир погрузился в тишину, сумеречная территория, граница между мирами, реальностью и иллюзией, царство снов и сновидений, миллиарды людей, живущих полноценной, активной и насыщенной жизнью во сне!
Темно-фиолетовая ночь укрыла землю покрывалом снов, мерцающие звёзды трепещут в объятьях сплошной космической пустоты, лучшее время для сказок, колдовства, магии, чародейства и чудес.
В её молчании хранятся мистерии, секреты и тайны, царство лунного света и бродячих угрюмых теней.
В розовом сне, в бездонной темноте неба, под куполом мерцающих созвездий я ищу звезду своего счастья.
Фейерверк алмазной пыли из снежинок, плавно кружащихся в лунном свете, густой снегопад заметает спящий, сверкающий ночными огнями, город.
Снежинок становится всё больше и больше, они закручиваются в танцующие серпантины, хороводы и вращающиеся спирали, хрупкое очарование волшебной сказки зимы.
Всё тоскливее и жалобнее завывает осипший ветер, в набирающей силу снежной круговерти изредка мелькают тусклые лампы уличных фонарей, машины торопливо моргают ресницами дворников, одинокие сгорбленные фигурки редких прохожих неожиданно возникают ниоткуда и также внезапно исчезают в никуда, растворяясь в снежной трепещущей мгле.
Хлопья снега, земля, небо, стороны света, мысли, идеи, предположения, надежды, чувства, желания, устремления сплелись в безумном танцующем карнавале.
Зима застыла холодной сказкой, заботливо укутала поля, леса, овраги, холмы, сады в мягкое лохматое покрывало.
Ночь прячется в молчание спящих деревьев, небо, украшенное бриллиантовыми звёздочками, земля закрывает свои усталые глаза, впадает в дремоту и засыпает.
Рассеянный свет луны, покрывало сонной тишины, мир за окном теряет свои черты, сливаясь с серебристой белизной снега, хрусталь морозного воздуха, пустые сонные улицы, седые горбатые крыши, чёрные фигурки на шахматной доске белого цвета.
Сегодня в этой партии победит белое, его намного больше, нахохлившиеся сугробы недоверчиво жмутся к друг другу, зима нежно обволакивает вселенную дрёмой тепла и уюта, и мягко раскачивает её на руках беспредельной вечности. 
Усталый город лениво потягивается, клюёт носом, зевает, сворачивается калачиком и беспомощно замирает в сладком волшебном заколдованном сне, вспыхивая сонными окнами многоэтажных домов, таинственное царство грёз, чародейства, колдовства и сновидений.
Казалось, что сама ночь танцует вальс в бесконечно весёлом хороводе с хрупкими снежинками, воздух звонкий тягучий, плотный, словно густой кисель из далекого детства и только бездомный беспокойный ветер тихо напевает унылую однообразную мелодию за моим окном.

Шримад Бхагаватам книга 5, глава 1
И так Прияврата безгранично правил землёю, пока однажды вспомнил ту счастливую пору, когда он внимал учению мудрого Нарады и взирал равнодушно на суету мира.
Однажды появившись мысль эта уже не давала государю покоя, он всё больше времени стал проводить в уединении, в раздумьях о никчёмности земных удовольствий.
«О горе мне, горе», cокрушался царь, «зачем поддался я низменным страстям, жажде наживы, тщеславию и очаровался прелестью мира?
Ради чего сделался рабом чувств?
Я провалился в мрачный колодец, из которого нет выхода.
Очарованный женскими прелестями я продал себя в рабство дочери обмана, что обращается со мною точно с ручной обезьянкой.
О горе мне, горе.»
Государь всё больше пробуждался ото сна, пока однажды, оглядевшись вокруг себя, он не обнаружил ни одной вещи, что удерживала бы его в зримом мире.
В тот же день, созвав всё своё семейство и вельмож он объявил, что владения свои делит между семью наследниками и отрекается от престола.
Простившись с женщиной, что была ему верной спутницей в жизни, что дарила ему нескончаемые сладостные мгновения, он без имущества и званий покинул царство.
И там, на свободе, он ощутил былое умиротворение, и любовь к Господу вспыхнула в его сердце с новою силою.
Памятуя о тот, чему учил его мудрый Нарада, он сдался на волю Всевышнего и обрёл вечную свободу в Его бытии.

Я слаб, мои мыслительные способности также ограничены и ущемлены, я стараюсь из последних сил ухватить ускользающую от меня тень счастья, я бегу за ней, спотыкаюсь, падаю, встаю и продолжаю бежать.
Но стоит мне приблизиться к ней, попытаться обрести это бесценное явление, как я убеждаюсь, что моя цель неуловима, расплывчата и призрачна.
Победы и поражения, хорошее и плохое, взлёты и падения, радости и страдания, обретения и потери, всё это временно, ложно, преходяще, подобно сну со сновидениями.
То, что мне кажется в настоящее время реальным, фундаментальным, глобальным, осязаемым и незыблемым, всё это вскоре растворится во времени, распадется на атомы и молекулы, скоропостижно исчезнет в утробе ненасытной вечности.

Шримад Бхагаватам книга 8, глава 9
Так и человек трудится днем и ночью, дабы приумножить свои богатства и приумножить свою плоть, и не жалеет для этого ни телесных, ни умственных сил.
Некоторые, осознал тщетность такой затеи направляют свои усилия на благо родичей и соплеменников.
Однако, в этой тяжбе за вечность, человеку достается горький яд смерти, а Божественному времени — сладкий нектар бессмертия.
Служа бренному, нельзя стяжать вечность.
Не отдавшись душою Всевышнему, сущей Причине бытия, нельзя испить бессмертия, как не орошая корень дерева нельзя напоить его жизнью.

Что ты почувствуешь, если потратишь всю свою жизнь на воплощение своей невероятной мечты в реальность, а потом внезапно выяснишь, что сама эта реальность всё это время была просто разукрашенным воображением, разрисованным сном.
Человек всегда спит, он не просыпается даже когда уверен, что проснулся.
Но у него открыты глаза!
Да, глаза открыты, но он спит и днём, и ночью, и с самого своего рождения, и до самой смерти.
У меня долговременное расстройство сна, я не могу отличить свою жизнь наяву от вымышленных снов.
Сон во сне, белым пеплом сыплется снег, укрывая алебастровым покрывалом уснувшую землю, снежинки, лёгкие как ночной шёпот, закручиваются в волшебную сахарную карусель, тишина спящего мира, шелест сладких снов, время замирает, приостанавливает своё дыхание и мир на долгие месяцы засыпает.
Всё доверчиво погружается в сон под сладкое перешёптывание уступчивой ночи: деревья, вода, кувшинки, животные, птицы, озера, рыбы, леса, овраги, засыпают холмы, сады, горы, поля, засеянные озимой пшеницей, солнце едва приоткрыв свои веки смыкает их вновь.
И только хрупкие невинные снежинки беззаботно порхают в свете простуженных фонарей, медленно и бесшумно, как комья рыхлого белого пуха.
Ручьи и реки замедляют свой неумолимый бег и вытягиваются длинными серебристыми полосками, подсвеченными снизу.
Но не смотря на времена года, души, позабывшие своё истинное предназначение, всегда находятся в состоянии непрерывного сна, создавая при этом некую иллюзию позитивного бодрствования.
Во сне они рождаются, растут, приспосабливаются, получают образование, работают, продвигаются по карьерной лестнице, голосуют, выбирают, приобретают, не соглашаются, ожесточённо отстаивают свои позиции, сражаются с оппонентами, ухаживают за женщинами, влюбляются до беспамятства, мстят, ненавидят, страдают, наслаждаются, завидуют, обзаводятся семьями, имуществом, воспитывают детей.
Во сне они встречают других судорожно спящих, и в этом же сне навсегда теряют их, во сне они строят, достигают, покоряют, открывают, преодолевают, создают, дерзают, защищают диссертации, флиртуют с женщинами, выбирают своих правителей, которые в свою очередь также спят, при этом каким-то немыслимым образом управляя спящими.

Шримад Бхагаватам, книга 4, глава 22
Чтобы обрести свободу нужно стать рабом самого Свободного, слушать о Его забавах и развлечениях, восторгаться чертами Его личности.
Пусть сказания о чарующей Красоте украсят твой слух и тогда глядя в зеркало ума ты не найдешь там образов страха и смерти.
Чувства и ум проводники в мир обмана, но с их помощью можно соприкоснуться и с посланниками Истины.
Если душе удастся воспринять весть о Истине, в пламени этого знания сгорят все пять оболочек иллюзии и орудие их восприятия, подобно тому, как огонь сжигает поленья ими же вскормленный.
Освободившись от пут корысти сознание избавляется от трёх состояний обмана: благополучия, возбуждения и помрачения, и тогда умирает его ложное «Я», наблюдавшее за игрой иллюзии.
Так с окончанием сна умирает та часть твоего «Я», которая принимала сновидения за действительность.
Желание обладать связывает свободное по природе сознание с миром чувственных предметов, душа начинает мнить себя частью вымышленной действительности и питать надежды на счастье.
Корень страданий в желании стяжать, кто, отринув стяжательства сдался на волю Всевышнего Владыки, тот обретает блаженную свободу, забыв навсегда тревоги и страх.

Шримад Бхагаватам книга 3, глава 5
Всякий человек живет надеждами на счастье, с мыслями о счастье мы просыпаемся и отходим ко сну, ради счастья трудимся и умираем.
От чего же выходит, чем больше мы хлопочем о счастье, тем больше тревог приносим в свою жизнь.
И вообще возможно ли быть счастливым в этом мире?
Может быть напрасны труды наши, может быть осознание невозможности счастья принесёт долгожданный покой мятежной человеческой душе?

Мягкое заходящее солнце растекается маслянистыми разводами в сумрачных облаках, на землю внезапно обрушивается шёлковистая ночь, накрывая все стороны света темно-фиолетовым покрывалом.
Горячий запах хищного дыхания ночи, свет алмазных звёзд, бездонная безграничность и беспредельность, засыпающие деревья закутались в плащи сутулых сумерек, мир забылся, сомкнул свои веки, ослеп, оглох, онемел и заблудился во мгле.
Сны, прелестные вымыслы, крохотные кусочки смерти, собранные в причудливые рисунки калейдоскопа.
Во сне я слышу тихий шёпот стен, словно бескровные привидения в сумерках бродят длиннорукие тени, кроткая стыдливая печальная луна поднимается над усталой заснувшей землей, её бледные лучи освещают извилистые лесные дорожки.
Ночь, сотканная из света и тьмы, тихо сонно грустно одиноко и пустынно во всём, ни вздоха, ни шороха, ни звука, ни света, утомленный мир заснул, его поглотила густая, застывшая, неподвижная темнота.
Сон пустоты, в нём все: и я, и ты, и он, и она, и они, и все, и всё, мы живем и умираем во сне, стрелки часов скользят по замкнутому кругу, секунды убегают в бесконечность, колесо времени катится по дороге жизни, блекнет молодость, тускнеет свет в глазах и всё это происходит во сне.
Мгновения, дни, месяцы, годы, крошечные шестеренки цепляются одна за другую и вращают, вращают, вращают неудержимое колесо.
Я тень былого дня, прикованная к земле распадающимся телом, медленно бреду по разноцветному ковру опавших листьев и надежды проснуться у меня уже нет.
Вопрос: А что насчет Бога?
Ответ: А что с Ним не так?

Шримад Бхагаватам книга 4, глава 29
Нарада: «Мирянину, погрязшему в суетных заботах недоступна мудрость небесных сфер/
«Я» и «Моё» заставляет бессмертную душу отождествить себя с приобретённым телом.
Душа тешит себя надеждами на вечную жизнь, в то время как тело угасает с каждым прожитым днём.
По истечении отведённого времени она в муках расстаётся со своим «Я» и «Моё», дабы обзавестись новым телом.
Отвернувшись от Бога, своего благодетеля, душа отдаёт себя на попечение иллюзии и ищет в ней своё счастье.
Действуя в разных состояниях наваждения душа определяет свой будущий телесный облик.
Как бездомный пёс душа бродит от двери к двери в поисках еды.
В одном доме её бьют и гонят прочь, в другом накормят, прежде чем прогнать.
Одержимая бесчисленными желаниями душа скитается по миру, порой волею судеб она взбирается на вершину жизни, порой идёт ко дну, так рождается она без конца и края то в раю, то на земле, то в аду.
В странствиях душу сопровождают бесчисленные страдания, причиняемые силами природы, другими живыми существами и собственным умом.
Цель её жизни сводится к избавлению от мук, но это возможно лишь ценою самой жизни.
Как путник, что перекладывает тяжкий груз с головы на плечо, думая этим облегчить свою ношу, душа меняет один вид деятельности на другой, в надежде обрести умиротворение.
Добрые поступки не оградят от страданий, ибо причина страданий — иллюзия, а не кара за злые дела.
Чтобы прекратить кошмар нужно проснуться, но не бороться со злом во сне.
Дабы избавиться от страха нужно пробудиться, преодолеть иллюзию, которая вынуждает рождаться и умирать снова и снова.
Чтобы освободиться от иллюзии нужно безропотно предаться вездесущей Истине и принять Её в любом облике.
Кто не служит Истине, Господу Богу, не одолеет иллюзию, каким бы разумом, знанием и волшебными силами не обладал.
Кто доверился непорочной Истине, тот готов слушать о Ней вечно, чей разум не осквернён корыстью, тот не пресытится Истиной во веки веков.
Истина открывается тому, кто не ищет в Ней выгоды.
О Государь, святые, чьих сердец не касается скверна и себялюбие, непрестанно прославляют личные свойства Верховного Владыки, кто пьёт ушами нектар повествований, текущий из их благодатных уст, свободен от заблуждений, не ведает телесного голода и жажды, страха и скорби.»

По ту сторону невидимых кулис чувственного опыта существуешь Ты, Господи, неподверженный изменениям, Истина первого и последнего порядка,
Ты един и неделим, и Ты в каждой частичке бытия, Ты свет и Первоисточник света, в едином согласии с Тобою пребывает всё мироздание,
Ты безмятежен и самодостаточен, Ты совершенная Красота и вместилище безусловного счастья, к рабам Своим кротким и смиренным Ты неизъяснимо благосклонен,
Ты бессмертен, и Ты источник бессмертия, Ты недоступен восприятию и обликам Твоим нет числа, Ты, заступник терпеливых и мягкосердечных рабов своих, и усмиритель надменных гордецов,
Ты Сознание вопрошающего, движущая Сила действующего, конечная Цель ищущего, Ты разделяешь единое вещество на отдельные части, а затем сводишь их воедино, заставляя взаимодействовать друг с другом, Ты погружаешь душу в сон неведения, и Ты же пробуждаешь её ото сна..
Не предавшись Тебе невозможно остановить крутящееся колесо рождения и смерти, что, неистово вращаясь, перемалывает меня из рождения в рождение.
Ты пребываешь за гранью моего сознания и от Тебя не укроются помыслы моего сердца,
подобно тому, как бушующее пламя огня повергает в золу всё на своем пути, преданность Тебе обращает в тлен и прах все человеческие грехи, и пороки. Господи, я сплю жизнь за жизнью, рождаюсь и умираю во сне, увлекаемый Твоим неудержимым колесом времени.
Обрати на меня Свой взгляд, одари меня крупицей Своей милости, вырви меня из жарких объятий всепожирающей смерти.
Пусть мои мысли всегда будут поглощенны Твоим образом, а моё сердце будет навечно Твоим верным рабом!
Да прибуду я под Твоей защитой!

Шримад Бхагаватам книга 6, глава 16
Вседержитель:
«Я - звук, что пробуждает вас к жизни,
Я - звук, что пробуждает вас к вечному Свету,
Я облик истины и имя мне Истина,
Я тот, кого вы, мои дети, неодолимо ищете в жизни вечной.
В погоне за призрачными удовольствиями души силятся расширить границы своей власти над окружающим их миром, не ведая, что Я и есть окружающий их мир, и они сами сотворенны Мною, и власть Моя над миром беспредельна.
Как спящий мнит себя во сне повелителем земель и морей, а пробудившись обнаруживает, что мирно лежит на ложе, так и душа мыслит себя бодрстуствующей, обладательницей имен и имущества, участницей событий и обстоятельств, но проснувшись сознаёт, что всё это был сон, скрывающий явь и истину.
Знай, что Я тот, кто погружает в сон и пробуждает ото сна, Я рождаю в сознании существ иллюзию счастья от соприкосновения с выдуманными Мной вещественными предметами.
Я высекаю из однородного вещества образы, которые ты принимаешь за родичей и иные предметы обладания.
Обращая к тебе, спящему, разные грани великой иллюзии, Я побуждаю тебя действовать ради обладания ею.
Состояние сна и бодрствования две стороны одной иллюзии, пробудись от земного бодрствования в безмятежное созерцание истины и тогда страх, сомнения и боль навсегда покинут тебя.
Душа попадает в рабство иллюзии, когда мнит себя независимой от Меня, свобода есть верность своему естеству, а для души нет ничего более естественного, чем быть связанной со Мной узами любви.
Отвернувшись от Меня, она обрекает себя на бесконечные перерождения, страх и смерть.
Лишь родившись в человеческом облике, душа способна осознать природу зримого мира, как наваждение, а себя, как наблюдателя, под наблюдением Высшего Существа.
Но не использовав эти возможности она обрекает себя на новые перерождения в низших видах жизни.
Помни, что в мире сновидений бесполезны все труды, приобретения оборачиваются потерями, очарования — разочарованием.
Кто постиг эту истину, тот отказывается от стремления обладать чем-либо.
Счастье не плод усилий, а Моя благодать, чего бы ты не добился во сне, полудрёме или наяву, тебя непременно ждёт разочарование.
Всё знание, которое ты накопил прежде, было лишь наваждением, ибо природа души быть не обладателем, а обладаемым!
Ни во сне, ни в полудрёме, ни наяву ты не обретёшь своего естества, ибо душа выше этих трёх состояний.
Самозабвенно принадлежать Мне — в этом твоя природа!
У всего сущего есть предназначение, определённое Мною, предназначение души — быть в согласии со Мною, Истиной, ликовать со Мной в самозабвении, в этом смысл жизни и иного смысла нет!
Дитя Моё, поверь, всё что окружало тебя, всё чему ты радовался и о чём сожалел, было наваждением, и ныне Я явился к тебе, дабы пробудить тебя от этого сна.
Властью Своею Я открываю тебе глаза на твою и Мою природу, отныне для тебя не останется ничего непознаного.»

Свободная, осознающая себя душа, хотя и облечена бренной плотью, но существует вне её, подобно тому, как пробудившийся ото сна больше не мнит себя участником прелестного сноведения.