Кисловодск. На вилле Белой
Жил в отставке генерал.
Знаменит не тем, что смело
Он с врагами воевал.
Отслужил довольно мирно-
То патронный был завод,
Где трудился, очевидно,
Рядом с ним простой народ.
Был знаком с их бедным бытом,
Постоянною нуждой,
Не считал их стадом, быдлом,
Полупьяною ордой,
Как иные генералы.
Человек он был другой,
И еще мальчишкой малым,
Жил заветною мечтой.
Отслужил, ушел в отставку,
И сбылось, о чем мечтал:
Взяв палитру, кисть и краски,
У холста художник встал.
В Кисловодске в парке нижнем
Вилла белая и сад.
Жил художник-передвижник
Много лет тому назад.
Несколько лет назад я была в Кисловодске на экскурсии. За 1 день нам показали тогда основные его достопримечательности: Колоннаду, Нарзанную галерею, набережную речки Ольховки на входе в парк. Экскурсовод махнула рукой на скромную калитку и какие-то домики за забором и сказала, что это дача художника Николая Александровича Ярошенко.
Единственная картина Ярошенко, которую я знала с детства, это «Кочегар». Репродукция этой картины была в маминой книжке о художниках. Там был изображен немолодой грустный человек в фартуке, запачканный сажей, на темном фоне. Репродукция была черно-белой. Для меня в кочегаре ничего необычного не было, таких, как он, я видела в нашем рабочем поселке, когда мы с девочками ходили в мастерские за тряпочками. И мой папа после ремонта машины тоже так выглядел. Никакого чувства жалости он во мне не вызывал: придет с работы, умоется, переоденется. Почему его нарисовал художник? Наверное, это был его знакомый или родственник, думала я. Художник тоже, видимо, вырос и жил среди таких людей. Я и представить себе тогда не могла, что художник был генералом. Других картин Ярошенко я долгое время не встречала и ничего об этом художнике не знала.
И вот я снова в Кисловодске. Входим с подругой в парк, идем по набережной речки, переходим мостик и оказываемся у калитки. Экскурсия по даче художника только через час. Хотели уже уйти, но кассир уговорила нас купить билеты, походить по территории дачи и посетить выставки картин в двух гостевых домиках. Мы согласились и оказались на Белой вилле. Территория сада состоит из верхней и нижней частей. В нижней части до 1917 года был фруктовый сад. Сейчас это просто тенистый парк, красивый и ухоженный. Поднимаемся по дорожке в верхнюю часть. Два скромных белых домика (флигели для гостей), главный усадебный дом, хозяйственная постройка и чудесный сад. На яблонях висят некрупные красные яблочки. Под яблонями стоит настоящая карета. Несмотря на конец октября, еще цветут бархатцы и розы. Сад был посажен по принципу непрерывного цветения. В нем 47 видов кустарников и 26 видов деревьев. Вот липа и 2 грецких ореха времен художника. Об этом сообщают таблички на деревьях. Грецкий орех на Кавказе сажают на счастье.
Вся верхняя часть сада пронизана и наполнена солнечным светом - теплая и уютная, и белые домики удивительно гармонично смотрятся в этом саду. В одном из гостевых флигелей размещены картины художников-передвижников (170 работ), работы живописи и графики Н.А. Ярошенко (108), в другом флигеле картины художников более позднего времени. Мы не спеша все осмотрели. Снова вышли в сад, сели на скамеечку под вековой липой в ожидании экскурсии. Покой и умиротворение в этом саду. В 11 часов пришел экскурсовод и повел нас в третий домик (собственно Белую виллу). На наружной стене веранды фрески, написанные хозяином виллы и при участии его гостей. А гостями Белой виллы были знаменитые люди того времени, творческая элита. На стене список: И. Репин, Ф.Шаляпин, К. Станиславский, М. Нестеров, В. Соловьев, С. Рахманинов, А. Васнецов, А.Куинджи, В. Короленко, Д. Менделеев… Всех не запомнила.
Сейчас в доме восстановлена атмосфера того времени: старинные часы, мольберт, правда, из обстановки сохранился только рояль. Зато картины, за исключением нескольких, подлинники. Вот и знакомый «Кочегар». В отличие от той моей черно-белой репродукции, здесь он в красных отблесках пламени раскаленной печи. Совсем другое впечатление. Нас окружили люди той давно ушедшей эпохи: курсистка, студент, заключенный, террористка, старик-еврей, бакинец, генерал Н.Н. Обручев, Д.И. Менделеев, актриса Пелагея Стрепетова, философ В.С. Соловьев. Яркие запоминающиеся образы. У всех разные судьбы, жизни и характеры. По словам жены художника, «он не мог писать лиц, которые никакого духовного интереса не представляли». Очень сильное впечатление произвела на меня картина «Всюду жизнь». Вылилось оно вот в это стихотворение:
- Смотри-ка, голубь, и второй!
Ты кинь им хлеба.
Быть может, это дух святой,
Слетел к нам с неба?
Пусть каторжане мы и сброд,
Все - божьи твари.
Господь нас любит и спасет
И рай подарит.
Наелся крошек, снова сыт -
И слышь, воркует,
Расправил крылья, гордый вид,
Душа ликует!
У птахи тоже есть душа,
А как иначе?
Хоть дюже клетка хороша -
По воле плачет.
У нас тут все наоборот:
И в клетке - люди.
Везут в далекий нас острог,
И как там будет? -
Взгляд устремила в никуда,
Судьбе покорна,
Как будто это Мать Христа
Глядит с иконы.
А рядом с ней в вагоне том
Убийцы? Воры?
Кто защищал их пред судом,
Вину оспорил?
Не нанят ими адвокат,
Ему не может
Платить крестьянин и солдат,
Мещанка тоже.
Ведь это все простой народ,
Вглядитесь в лица!
Везут его, как будто скот,
Прочь из столицы.
Но все же есть и оптимизм
В картине этой,
А потому, что «всюду жизнь»,
И солнце светит.
Чудесная картина «Хор», очень светлая и солнечная, вызывающая невольную добрую улыбку. Ну и, конечно, пейзажи окрестностей Кисловодска с величавым двуглавым Эльбрусом. Как хорошо, что есть такой музей! Очень непростая история его создания.
После смерти Николая Александровича Ярошенко в 1898 году его вдова Мария Павловна хотела устроить на Белой вилле музей, чтобы сберечь его наследие. Но ей это не удалось, администрация города была против. Тогда она больше 100 картин отправила в Полтаву на родину художника в музей, где они были приняты и помещены в отдельном зале. К сожалению, там многие картины во время ВОВ были утрачены. Виллу она завещала продать, а деньги использовать на благотворительные цели поддержки молодых художников. Мария Павловна умерла в 1915 году. Белую виллу продали в 1917 году каким-то случайным не добропорядочным людям. Потом ее долго использовали под коммунальные квартиры.
Музей на Белой вилле все же удалось открыть благодаря стараниям художника В. Секлюцкого и других энтузиастов только в 1962 году. Какого же труда это стоило! Спасибо энтузиастам. Теперь этот музей, пожалуй, сравним с Пенатами в Репино. Николай Александрович Ярошенко был незаурядной личностью и большим мастером.
Он родился в 1846 году в Полтаве в семье военного. Вопрос о выборе профессии поэтому был решен отцом однозначно: Полтавский кадетский корпус. Далее было Павловское (Петербургское) пехотное училище, Михайловское артиллерийское училище, служба в артиллерийской бригаде, учеба в Михайловской артиллерийской академии и назначение на патронный завод, на котором Ярошенко проработал 20 лет. Ушел в отставку в чине генерал-майора, как и его отец.
Но параллельно с учебой в военных учебных заведениях Николай Александрович увлеченно занимается живописью, берет частные уроки рисования, посещает вечерние занятия в рисовальной школе Общества поощрения художников, где учится у И. Крамского и обучается в Академии художеств.
В 1869 году он с отличием заканчивает Артиллерийскую академию, а в 1874 году экстерном Академию художеств. Удивительная целеустремленность!
В Академии художеств он сближается с художниками-передвижниками, активно участвует в их деятельности, разделяет их взгляды, а впоследствии становится душой и одним из руководителей этого общества.
Ему небезразлична жизнь простого народа. Он сочувственно относится к революционерам. За картину «У Литовского замка» его отправили под домашний арест. Картину из’яли с выставки, которая открылась в день убийства Александра II. В женщине на картине узнали Веру Засулич. Позже он переписал картину и назвал ее «Террористка».
Неудивительно, что его женой стала женщина, которая целиком разделяла его взгляды. Это была Мария Павловна На(е)вротина. На Белой вилле портрет энергичной женщины с умными ясными добрыми глазами.
Она родилась приблизительно в 1844 году. В 60-х годах Мария обучалась на Бестужевских курсах, увлекалась живописью, хотела стать художницей. Есть версия, что это ее изобразил Крамской на своей картине «Неизвестная». В это время у нее с Н.А. Некрасовым начался роман. Ее даже называли невестой поэта. Но роман не имел продолжения. Вместо поэта Некрасова Мария вышла замуж за художника Ярошенко. И это был прекрасный союз.
Между супругами почему-то было решено, что художником будет только один из них. Мария уступила и, по словам художника Нестерова, больше никогда не брала кисти в руки. Такая жертвенность в любви мало кому свойственна и вызывает глубокое уважение.
Но активная и деятельная натура Марии Павловны нашла себя в других сферах жизни. Она помогала девушкам, приехавшим на учебу и не имеющим средств, занималась благотворительностью, организовывала субботние вечера в их квартире, которые с удовольствием посещали не только художники, но и литераторы, ученые, философы.
С покупкой дачи в 1885 году в Кисловодске активная творческая и общественная жизнь семьи Ярошенко на лето перемещалась туда. Экскурсовод рассказал, что ямщики в Кисловодске, подвозившие гостей на Белую виллу, порой ничего не слышали о художнике, но все знали Марию Павловну. Она и там была известна своей кипучей энергией и добрыми делами. Они с мужем были гостеприимными и хлебосольными хозяевами. И в Петербурге, и в Кисловодске их дом всегда был полон гостей. Николай Александрович и его жена были прекрасными эрудированными и остроумными собеседниками. Н. А. Ярошенко уже в 50-летнем возрасте выучил английский язык, чтобы иметь возможность читать книги на нем, которые он выписывал.
Мы переходим из комнаты в комнату, останавливаемся у картин, портретов, пейзажей, написанных художником, слушаем экскурсовода. Он так интересно и увлеченно рассказывает о Н.А. Ярошенко, его жизни и творчестве, его окружении, что стираются временные границы, и ощущаешь себя его современником. Время, отведенное на экскурсию, пролетает очень быстро. Из Белой виллы мы выходим через другую калитку на улицу Ярошенко, переходим ее и идем к церкви, рядом с ней могила художника и его жены.
В 1898 году Николая Александровича Ярошенко не стало. Он умер от сердечного приступа. Похоронен художник по просьбе вдовы в Кисловодске возле Собора Николая Чудотворца. На могиле художника установлен памятник по эскизам П.Брюллова и Н. Дубовского. Автор скульптурного портрета Л. Позен.
Собор в советское время постигла участь многих церквей, он был взорван в 1936 году, но могила художника и его жены чудом сохранилась. Чудо это, конечно же, люди: Л.Н. Немсадзе и Г.С. Немсадзе (врачи клиники им. Ленина) и еще М. Шагинян. Они смогли защитить могилу и памятник от сноса при взрыве церкви и даже организовали там ночное дежурство. Спасибо этим людям за сохранение памяти!
Собор Свято-Никольский был восстановлен на том же месте и освящен в 2008 году. Его облик максимально приближен к уничтоженному.
Мы вошли в Свято-Никольский Собор и поставили свечку, помянув прекрасных людей, хозяев Белой виллы.