Изо: убежал от фигур без рук и головы и разбил палатку на вершине
В грязной лодке наемник с натугой служит господину в лихорадке. След лодки птицей на воде... - одноглазый за ними гонится; ругается "карамба, я ему выверну карманы!"
«Улетели птицы, утонули лодки и уснули пираты в небесах и на дне морском...» «Уже птицы ныряют, уже рыбы летают - что же вы, пираты?» ...Пираты в лодках с крыльями и пробитым дном, пираты в утонувших самолетах; они зачем-то поездом едут по дну морскому и застеклили поле... Одноглазый бьёт эти стекла, но он уже в крови от порезов, а на поезде его ещё целый вагон...
Одноглазый пират летит на шумном приспособлении; летит, но в обычной для себя дурной компании, где все шумны и к жизни приспособлены. «Летать умеет, гад; пижоново раздолье; задурили голову...» - комментарии с земли. Одноглазый, особо не разбираясь, помои им выплеснул на голову...
***
Понравилась девушка, одноглазый? Не уверяй себя, что влюблен до безумия, что это судьба и прочее. Делай один шаг и жди ответа - если его не будет, то оставайся пока (или навсегда) знакомым; если будет, но только один раз, то оставайся пока приятелем; если два, то - другом, а вот если три, то - «это любовь» и ты можешь держать ширинку расстёгнутой... (Вообще, надо признаться, что люди не любят друг друга - они срутся, пердят и сморкаются, причем не в одном только смысле, а в нескольких. Люди любят солнце, а нелюди, бесчисленные орды деревянных буратин и железных дровосеков, любят золото, железное подобие солнца и всевозможное имущество, деревянное подобие природы, произведенной солнцем. Так что, "безумие" происходит лишь оттого, что сперма бьёт в башку; у коней его не меньше...)
Поэтому не бегай за ней, одноглазый, просто становись лучше - ради себя, прежде всего - может, она тебя лучшего полюбит? (а если ей чем лучше, тем хуже, то прочь от нее).
***
Нервничал, но эти нервы были не к смерти, а к славе божией, одноглазый не сорвался с реи вниз… "Тебе бы в цирке работать!" - ему снизу весело кричат...
...Конечно, сорвался бы, если бы и наверху была бы такая же толкучка, как внизу; они-то на дне, им толкаться нужно, чтобы не застыть, не превратиться в каменные скалы…
(Корабль так перенаселен, что одноглазый всё больше времени проводит на реях. Как обезьяна спускается вниз лишь во время обеда; как коршун сверху налетает на всякую пищу....)
***
Дачник считал себя удачником, радостно сообщал себе и другим, что он дачник, почти босиком (без носков) и почти с голым пузом («накинь рубашку» - сказала жена и он накинул)... - пока не повстречался ему людоед. Людоед-неудачник, он одноглазый, за любовь к литературе его вышибли из настоящих пиратов, тоже пожалеть надо... Любит карать он "шашлычников", тех дачников, что книг не читают и не умеют ковыряться в земле...
«Хорошо на даче. И вечер на даче хорош, и даже ночь. Гуляю вечером на даче. Уже луна, воздух свеж, по иному светится и насекомыми полнится... Спутник странный; а позади, на дороге тёмной, лунной - путница, и тоже странная..." Вдруг толчок... - мой людоед-неудачник и его сожительница, любительница ляжек и прочих филейных частей, но на людях держится скромно, стесняется, третирует лишь одного одноглазого...
Все темные, лунные дороги ведут, в принципе, в Аид куда-то - в лес, на зловеще пустую станцию, на жутко пустую улицу. «В каждом дворе злая собака тяжелую цепь шевелит, в каждом окне – любитель хэви-метала"… Одноглазый со своей нищенской пенсией в таких местах смотрится совершенно уместно...
***
«Научная» философия - ощущение, что смерть пытается постичь жизнь и ей такое, конечно, не удается. Если одноглазому придти и помочь извне, тогда мертвые постигнут и воскреснут?! Кто, кроме него, не побоится с мертвецами договариваться? Он же знает смерть, как никто... (А жизнь в него вдувал океан, адреналин давала чужая кровушка...)
Тоже и с «классической» музыкой - она не о жизни, опять-таки смерть пытается стать живой, но сколь шикарной, величественной, красивой и чувственной не становится, это ей не удается. Блин, для одноглазого слишком велик соблазн утопить весь классический оркестр... Пусть выплывают на своих скрипках и контрабасах, как на лодочках... (Нет, нельзя одноглазому свободы давать, а то глазом моргнуть не успеешь, а он уже утопил почти всё человечество, причем его самую достойную часть - оставит только каких-то бомжей; да и то лишь тех, кто непьющий... В оркестрах, кстати, тоже такие встречаются... - беззаветно-чокнутые любители музыки; от какого-нибудь Ференца Листа они без ума и он им вино заменяет...)
Надо проскочить верблюду сквозь игольное ушко и он напрягается, но от этого напряжения только еще больше раздувается...
И, в конце концов, всё превращается в миф. «Верблюд - это миф, мираж пустыни. Не может быть такого нелепого существа. Никто не прошел через игольное ушко, не напился через пипетку, все пошли в пустыню, где сошли с ума и превратились в верблюдов».
После чего их всех лечиться повезли в океан и их там как доктор встретил мой одноглазый (объяснил им - с помощью книжек людей здравомыслящих - что "игольными ушками" звали узкие двери сбоку от широких ворот крепостей... Через тысячи лет наконец-то дошло - а ведь почти у всех частных домов примерно также входы устроены... Правда, что этим Иисус призывал жить налегке, без ложных и лишних имуществ, не становиться громоздким - так всё ещё и не поняли...)