В семье пастора неожиданно родился мальчик. Ребёнок рос форменным бесёнком и папа называл его Гэгом. Ума не приложу, что с ним делать! - сокрушался пастор. - Учиться не хочет, работать тоже. Пусть тогда что-нибудь продаёт. Хоть картины, как его дяди.
Но после семи лет этой деятельности оказалось, что Гэг не компетентен в продаже картин. И тут кстати дали о себе знать папины гены, но экзамены по богословию мальчик провалил.
У него растут года, скоро ему 27. Чем заниматься?
- Миссионера из меня не получилось. - подумал Гэг. - Придётся переквалифицироваться в живописцы. Тут ни учиться не надо, ни работать. Сиди себе и смело деформируй лица и фигуры, что потом люди, ведающие искусством, назовут отработкой собственного стиля.
Отрабатывать приходилось много, по несколько холстов в день. Поэтому краски быстро заканчивались, и это вызывало раздражение, которое приходилось вымещать на ком попало. И душа болела всё больше.
Но в минуты просветления Гэга озаряла радостная мысль: Какое счастье, что я не живу при социализме, а то меня давно бы привлекли за тунеядство, как Бродского.
Во время очередного помутнения рассудка, явился ему художественный критик Альбер Орье и сказал: Через сто лет назовут тебя великим художником и картины твои будут продавать за десятки миллионов долларов.
Обозлился на него Гэг, и, не вынеся такой насмешки, достал пистолет и застрелился.
Орье оказался провидцем.
Появился ещё один великий художник.
________________________________________________