Часть первая
Капитан третьего ранга Сударев был холост. Он даже не заморачивался по этому поводу. Если у него интересовались этим фактом, то он отвечал сдержанно : "Когда встречу свою единственную, тот час же вам сообщу !".
Сударев Юрий Григорьевич был штурманом, командиром БЧ-1 на одной из Атомных Подводных Лодок Северного Флота.
Юрий умело пользовался волей "уз Гименея" и часто захаживал, в свободное от службы время, в таверну.
На современном языке - это кафе или ресторан. Но бывалым морякам уж никак не подходят такие названия. Они не вмещают истинного значения такого заведения, так много значимого для них.
Таверны "гарнизонного разлива» (как и впрочем, все остальные заведения подобной направленности), имеют своеобразный запах чувств ярко выраженной свободы, дружбы,любви, ревности, страданий и прочих человеческих страстей.
Это запах истинной жизни моряка, где он может хоть на какой-то миг быть флибустьером вне времени.
Уходя надолго в море, каждый капер, корсар ( как черта не назови...) будет помнить и часто вспоминать далеко от берега, как в кабаке улыбаются красотки с шуршащими юбками, похожими на паруса; смешанный запах алкоголя и металла; запах отваги, схватки, боя; твердого кулака и боли; трусости и предательства; молодости и старости; взлета и падения; шторма и штиля; счастья и горя; одиночества и преданности; истинной дружбы и тихо спетую песню о мужской тоске о не пройденных еще милях и не открытых островах; о подвигах и бесконечных приключений без которых немыслима жизнь морехода...
Кабак для моряка - это своеобразная квинтэссенция. Это самая тонкая стихия подобная душе, которая пронизывает мировой океан. Ее величайшая сила имеет неоднозначную энергию похожую на тончайшую субстанцию противоречивую и неоднозначную.
Говорят, что акулы перед смертью перестают слышать запах моря и крови, потому, что начинают уже чуять приближающуюся смерть.
Так и моряк - лиши его духа такой свободы, и он сразу затоскует, словно раненый зверь попавший в капкан. Нет, он рычать не будет! Он молча стиснет зубы, начнет искать встречную волну, чтобы вернуть себе все инстинкты! И охваченный лихорадкой гудящего ветра под парусом - соленого, с сернистыми нотками водорослей, незнающий преград и оков, но знающий безграничную свободу и власть над этой морской бездной, он выпрямит спину, как мачту и без страха направит свое судно туда, где виднеется тонкая нить горизонта его жизни.
Юрий Григорьевич родился у моря и был потомственным моряком. Его прадед, дед, отец все держали крепко своими ладонями штурвал.
В семье сохранился старинный сундук, в котором хранились компасы, хронографы, бинокли, флаги и всякая другая морская утварь.
Еще мальчишкой, Юра любил туда заглядывать.
Более всего, его привлекали карты истрепанные временем и ветрами, исчерченные вдоль и поперек меридианами и параллелями, они будоражили разум растущего морского прохиндея, не оставляя выбор предстоящей дороги в судьбе.
Зайдя как-то на закат выходного дня в таверну, Юрий присел за дальний столик в углу. Надо сказать, что он никогда не злоупотреблял алкоголем - мог с одной кружкой пива просидеть весь вечер, с интересом наблюдая за посетителями.
Было спокойно и тихо. Играла музыка Эдуарда Артемьева из кинофильма "Свой среди чужих и чужой среди своих", которую Юрий очень любил.
К нему за столик присел его давний приятель Александр Васильевич - врач местного военного госпиталя с которым было всегда приятно поговорить на различные темы.
- Здравия желаю, Юрий Григорьевич. - Произнес доктор, принимая руку товарища для приветствия.
- Здравия, Александр Васильевич.
- Давненько вас не видел. В морях "кочевали"?
- В них самых. Где нам еще и бывать!
Подошла официантка и Александр Васильевич сделал заказ.
За это время, пока доктор внимательно читал меню, Юрий Григорьевич наблюдал за молоденьким старшим лейтенантом, который сидел за ближним столиком. По нему было заметно, что он уже изрядно выпил, явно переживая какую-то душевную муку.
Доктор, заметив это, тихо сказал Судареву:
- "Старлей" в любовных страданиях.
- Ну, что сразу в любовных! - возразил Юрий.
К мужчинам подошла официантка.
- Александр Васильевич, к сожалению, но Ваш любимый виски закончился.
- Ну, что Вы, Галочка, лишили меня сегодня возможности лечебной процедуры! Вы знаете, в каких случаях надо пить виски?
Галочка улыбалась.
- Вот, не знаете... К Вашему сведению, милая барышня, красное вино - помогает регулировать повышенное давление. Текила - восстанавливает уровень холестерина. Виски упорно борется с лишним возрастным весом. Бренди.... О, бренди! Самый знаменитый пират Сквайл Трепони, как утверждает Роберт Стивенсон, возвращал себе молодость, когда видел таких красоток, как Вы!
- А пиво? - Уточнила Галина, явно заинтересовавшись информацией доктора.
- Пиво! Пиво улучшает мозговое кровообращение!
Галочка поправила белый фартук с рюшами, сделав паузу, произнесла:
- Судя по выпитому бочонку " Балтики", умно уходящих я вчера не видела.
- Галя, если Ваши клиенты уходили давеча "не умно", то это не значит, что у них было слабое кровообращение в черепно-мозговой коробке. Но не исключено, что оно у них могло ослабнуть в другом месте. Пиво, хочу заметить, более благоприятно влияет на женский организм, чем на мужской.
- А, что помогает им выровнять везде давление?
- Капли!
- Валерианы, что-ли?
- Нет, капли жень-шеня или настойка на пантах марала. Знаешь, кто такой марал?
Галя внимательно посмотрела на доктора.
- Я не знаю, кто такой Марал, но, что такое "понты" - знаю. Навидалась.
- Галочка, марал - это гордый алтайский олень! А панты - его не ороговевшие рога.
В это время, за соседнем столике, что-то заерзало и ведущие диалог дружно повернулись к "старлею".
- Жомени да Жомени, а о водке ни пол слова!
Доктор поднял голову к Галине и с серьезным видом ее спросил:
- Этот молодой человек закусывал после выпитого?
- У него на водку еле хватило. - Отрапортовала Галя.
- Принеси ему закусить, да посытнее: мясо, хлеб с маслом и с семгой. Я оплачу. А мне тогда коньяк самой лучшей выдержки.
Когда официантка ушла, Александр Васильевич обратился к старшему лейтенанту.
- Так, что вы там произнесли, дружище?
- Я процитировал!- С гордым, но пьяным видом ответил парень, - Это Денис Давыдов!
Если бы доктор носил пенсне, то в этот момент, оно точно выскочило бы из глаз.
Молодой человек выпрямил спину, уперся о спинку стула и произнес:
- Жомини, да Жомини!
А об водке ни пол слова!
Сей девиз и в наши дни
Сердце трогает любого!
- Послушайте, голубчик, у Давыдова совсем не эти слова! - Александр Васильевич возмутился.
"Старлей" не отреагировал на реплику доктора, продолжил.
- Пьем текилу, водку, ром,
Самогон, горилку, чачу.
Мы не брезгуем вином
И боярышник в придачу!
Легкой ласточкой летит
Море пива разливанно.
Пьет рабочий и бандит
И учитель Марьиванна!*
Сидящие в зале посетители таверны дружно захлопали.
- Если вы хотите услышать стих в оригинале - извольте!
Парнишка встал, немного шатаясь, но явно ощущая в себе гусарский дух.
- "Песня старого гусара"! Стихи героя-партизана Дениса Васильевича Давыдова.
Читаю в небольшом сокращении.
Все в таверне притихли.
Неожиданно, на глазах у всех, только что пьяненький лейтенант, стал абсолютно трезвым. Он сосредоточился и начал:
- Где друзья минувших лет,
Где гусары коренные,
Председатели бесед,
Собутыльники седые?
Деды! помню вас и я,
Испивающих ковшами
И сидящих вкруг огня
С красно-сизыми носами!
---
Но едва проглянет день,
Каждый по полю порхает;
Кивер зверски набекрень,
Ментик с вихрями играет.
---
А теперь, что вижу? — Страх!
И гусары в модном свете,
В вицмундирах, в башмаках,
Вальсир(/)уют на паркете!
Говорят умней они…
Но что слышим от любова?
Жомини да Жомини!
А об водке — ни полслова!
Просто грохотом пушек разразился шквал аплодисментов!
"Старлей" рукой показал овациям затихнуть.
Все притихли.
- Жомини, это фамилия швейцарского офицера Антуан Анри Жомини, который с 1813 г. состоял на русской военной службе в чине генерала. Жомини основал русскую Академию Генерального Штаба, где я планирую в будущем учиться!
Поле этих слов, выступающий сел. Перед ним с тарелкой стояла официантка Галя.
- Какие таланты у нас в Военно - Морском Флоте! - Доктор не мог сдержать своего восторга. - Мил человек, присаживайтесь к нам.
Галина поставила тарелку на столик за которым сидел доктор и штурман. Аромат жаренной картошки с беконом, видать, сильно взбудоражил "старлея" и он пересел к пригласившим.
Взяв в руки вилку и хлеб, он начал есть.
- Как звать-то тебя?- Поинтересовался Александр Васильевич.
- Сережка, - произнес парень.
Галя поднесла тарелку с бутербродами.
- Тихонько, тихонько... А то подавишься! Кто тогда в Генеральном Штабе нами командовать-то будет?
Справившись с картошкой, Сергей принялся за бутерброды.
Наевшись, он грустно и виновато опустил голову.
- Уехала или не приехала? - Спокойно задал вопрос доктор.
- Вышла замуж.
- Ясно. Меня зовут Александр Васильевич, а моего друга - Юрий Григорьевич.
- Очень приятно. Вы вот, Александр Васильевич, говорили о напитках, которые лечат разные болезни. Но почему вы ничего не сказали о водке? Она же для души! Ее лекарство!
- Кто вам такое, мой юный друг, сказал! Водка - прекрасное средство от кариеса! Говорю вам с большой ответственностью, как бывший корабельный доктор.
Сударев расплылся в улыбке.
- Сергей, а по отчеству вы кто? Из какого экипажа? - Включился в диалог после долгого молчания Юрий Григорьевич.
- Андреевич я. Из экипажа капитана первого ранга Коралова Владимира Петровича.
- С К-147? Какая БЧ?
- БЧ-1.
- Ваш коллега, Юрий. - С этими словами доктор допил коньяк, - Сергей Андреевич, так вы, значит, решили водкой утешить свою печаль? И что? Помогло? - Доктор произнес эти слова тихо, но строго.
"Провинившийся" отрицательно покачал головой.
- Мы познакомились с ней на танцах, когда я был на третьем курсе. Она училась на первом в педагогическом.
- Ручаюсь, что она филолог!
- Нет. Она математик!
Доктор слегка улыбнулся, но так, чтобы его усмешку увидел только Сударев.
- И вы гуляли по Летнему саду и доказывали теорему Ферма?
- Почему Ферма?
- Да, это я так к слову сказал. Любимая теорема Тихоокеанского Флота. Она не имеет ненулевых решений в натуральных числах! Невозможно разложить куб на два куба, биквадрат на два биквадрата, Сереженька! Вы любили один сильно и ярко! Вы любили в степени и думали, что эту любовь можно было разложить на двоих. Но это невозможно.
Сударев, видя, как от сказанных слов, Сергей весь съежился и опять сник.
- Вы любите стихи Дениса Давыдова?
- Да. Очень.
Сударев попросил Галину принести минеральной воды.
- Я хочу рассказать вам, друзья мои, одну историю, которая произошла со мной. Думаю, что она будет вам интересна и как раз в тему.
Она случилась, когда я провалил экзамены, поступая сразу после школы, в Высшем Военном Училище Подводного Плавания имени Ленинского Комсомола.
Отец, разгневанный случившимся, определил меня на рыболовецкий траулер матросом к своему давнему товарищу, который был на нем капитаном.
- "Поматрось", сынок, "поишачь" в морях. В нашей семье ни "хлипунов" ни неучей не было отродясь!
С этими словами он сложил в небольшой чемоданчик самое необходимое, свез на станцию, купил билет и посадил в вагон.
Всю дорогу от Мурманска до Архангельска я размышлял над вопросом: родной я был в семье или подкидыш?
* Старший лейтенант
* Сергей Дашук
Часть вторая
- Олька, подь сюда!
На палубе стоял Владимир Гаврилович явно чем-то недовольный.
По правой стороне судна, из иллюминатора камбуза появилась голова девчонки в белой косынке.
- Чего там?
- Что значит "чего там"?! Отвечай, как положено - "Слушаю"! Иди сюда!
Белая косынка исчезла и через некоторое время возле Владимира Гавриловича стояла хрупкая девушка лет пятнадцати в тельняшке, поверх которой был надет цветастый сарафан.
Владимир Гаврилович критически посмотрел на нее.
- Это, что за вид? Есть спецодежда, которая регламентирована для всех членов экипажа!
- На камбузе жарко. В сарафане удобнее. - Ответила девушка.
- Это дома удобно, а здесь Флот! Это первое. Второе - это, что такое?
- Где?
- Вот это! - И Владимир Гаврилович указал пальцем на палубу, - Что за белые разводы? Вот здесь, здесь...
Девушка, поправила косынку, потом бретельку от сарафана и удивленно тоже стала рассматривать странные круги, на которые указывал Владимир Гаврилович.
- А, это "Лотос".
- Какой "Лотос"? Тут, что Индокитай, Корея, Япония, Австралия или Владивосток?
- Порошок "Лотос". Я стирала утром команде белье.
Владимир Гаврилович поднял многозначительно брови на услышанное и произнес:
- Запомни и усвой раз и навсегда! Работа моряка рыбопромыслового флота по степени опасности сопоставима с трудом шахтера и подводника. Травмы на судах, полученные моряками при подъеме или спуске на трапах, в результате скольжения на мокрой или покрытой льдом палубе, спотыкания и падения вошли в категорию наиболее часто встречающихся. Палуба корабля должна быть шершавой, как собственный язык! Моряк отдает кораблю себя всецело! Вся жизнь его проходит на палубе или на мостике! Они должны всегда быть в полном порядке! Поняла?
Олька стояла по стойке смирно и терпеливо слушала.
Но судя по всему, девушка явно спешила обратно на камбуз, поэтому, осмелилась перебить Владимира Гавриловича.
- У меня там борщ выкипит. Чего есть тогда будем? Обед скоро.
- После того, как накормишь команду - перемыть здесь все! Ножом соскоблить это "художество"! Проверю! И переоденься!
Услышав эти слова, девушка пулей поднялась обратно на камбуз и от-туда сразу донесся звук кастрюль и железных мисок.
Где-то через час по радио прозвучало приглашение:
"Судовое время одиннадцать часов тридцать одна минута. Экипаж приглашается на обед. Приятного аппетита. Оля".
Вся команда собралась в кают-компании.
По тарелкам стал разливаться густой и наваристый борщ с белой фасолью. На столе стояла банка сметаны и нарезанный крупными кусками белый хлеб.
- Олька, скажу прямо, в морском деле ты еще курсант, но - готовишь еду превосходно, можно даже сказать - профессионально! - Произнес штурман Андрей Романович, накладывая в тарелку ложку сметаны, - Я когда ходил с индусами на их судне "Индира" страдал очень, вернее мой желудок. Что за еда у них? Один рис, специи и чечевица.
Довольная комплименту девушка поставила посреди стола блюдо, на котором парило ароматами отварное мясо.
- Что Индия! Я на Камчатке рыбачил старшим помощником. Так к нам на судно прислали молодого кока после курсов. Захожу на камбуз - стоит большая кастрюля на плите, а в ней варится коровья нога. Половина варится, а половина торчит из кастрюли. Спрашиваю : "Что это такое?" Получаю скромный ответ, что варится мясо. И на вопрос: как он собираются варить остальное - ответил, что как сварится нижняя часть куска, то он ее потом просто перевернет.
Сидящие за столом рассмеялись.
Вот уже неделю, как меня приняли в экипаж БМРТ "Рыбачий" Архангельского тралового флота, с определением в помощники к судовому механику Виктору Сергеевичу. Мужчина был суровым, строгим, но справедливым. Попусту меня не дергал. Все было четко и по делу, без лишних слов и эмоций.
Владимир Гаврилович - это наш капитан. Он пришел на промысел после увольнения из ВМФ в звании капитана второго ранга по причине здоровья, которое не позволило ему продолжить службу на подводной лодке, а берег его не устраивал.
Все для меня было необычно, непривычно и ново. Понимая свою уязвимость в морских вопросах и неопытность, я больше помалкивал, присматривался и запоминал.
За обедом, Ольга заметила, что я несколько стесняюсь взять себе кусок мяса. Она сама подошла к подносу, отрезала полагающую мне порцию и положила в тарелку.
- Юра, если ты не сильно занят после обеда, то помоги младшему матросу Ольге помыть посуду и домыть палубу, как это требует Устав. - Произнес Владимир Гаврилович, - Вечером у нас будет праздник. Так, что прошу всех в кают-компанию на торжество.
Так, волею обстоятельств, я и Оля оказались заняты одной работой.
Оля мыла посуду, а я ее вытирал.
- А, что за праздник будет вечером? - Спросил я, протягивая миску.
- Как, ты не знаешь?
Я покачал отрицательно головой.
- Посвящение тебя в моряки!
От услышанных слов, я чуть не рухнул.
- И праздник будет только ради меня?
Оля удивленно посмотрела и ответила:
- Уходить в море на улов надо, чтобы все были "причащенные морем". С Нептуном шутить никто не собирается! Тебе надо будет с ним подружиться.
Я хмыкнул.
- И ты веришь в эти сказки?
- Сказки? Кто в море не хаживал, тот Богу не молился! Ты, что вообще в жизни видел? Книжки читал, да булки с конфетами кушал при мамке?
Я вскипел. Будет мне какая-то девчонка нотации читать, да еще таким тоном!
- Ладно, не обижайся. Пошли палубу драить. Ты меня все-равно не поймешь сейчас. А, вот , когда во время шторма "блеванешь" до "выворота" кишок, только тогда вспомнишь мои слова. А сегодня постарайся серьезно отнестись к посвящению.
Морские традиции не нами придуманы и не с нами кончится.
Ольга была убедительна.
Она была дочерью Владимира Гавриловича. Часто помогала ему в свободное от учебы время на траулере. И надо сказать, что много знала и умела в отличии от меня.
Я с любопытством за ней наблюдал.
Меня привлекала в ней ее жизнерадостность. Она напоминала мне Пеппи Длинныйчулок. Особенно, когда заплетала небольшие косички и одевала свой сарафанчик.
Интересно, что однажды, когда я уже учился в училище, как-то на лекции по военной психологии, преподаватель акцентировал наше внимание на то, что такой психотип женщин, как Пеппи, более подходят в жены моряку, чем Настенька из сказки "Морозко". Они менее подвержены депрессивному состоянию, самостоятельны, всегда найдут чем заняться, а если еще и с фантазией - то это считайте, что крупно повезло. Такие женщины могут по-настоящему сопереживать и понимать на одинаковом ментальном уровне, который, как призма отображает истинный взгляд на мир, где все ясно и видно, как на ладони.
Но вернемся к посвящению меня в моряки.
После всем вам известных "процедур", экипажем мы собрались в кают-компании.
В этот вечер Ольга напекла потрясающие блинчики, которые она намазала щедро сливочным маслом и медом. Еще горячие, с липовым чаем - это было невероятно вкусно.
- Олька, давно ты нам не пела песни своего любимчика.
Неожиданно, неизвестно откуда, появилась гитара, которую мигом передали в руки девушки.
Немного ее настроив, сев поудобнее, Ольга произнесла:
- Романс. "Ради Бога, трубку дай!".
Все немного оживились, заулыбались. Прозвучало несколько аккордов и....
- "Ради бога, трубку дай!
Ставь бутылки перед нами,
Всех наездников сзывай
С закрученными усами!
Чтобы хором здесь гремел
Эскадрон гусар летучих,
Чтоб до неба возлетел
Я на их руках могучих;
Чтобы стены от ура
И тряслись и трепетали!.."
И в этот момент все вместе запели:
- "Ради бога, трубку дай!
Ставь бутылки перед нами,
Всех наездников сзывай
С закрученными усами!".
Когда песня закончилась, Андрей Романович, обратился к исполнительнице:
- А, что, Ольга Владимировна, портрет партизана и героя Дениса Васильевича Давыдова в военно-морском кителе уже вами закончен?
- На стенке висит над кроватью. - Выдал секрет Владимир Гаврилович.- Хорош получился. Только кудри я бы "подстриг". Усы ладно. Но и их можно покороче.
- Папа... - Ольге неудобно стало в сложившейся ситуации.
- Что , папа! Флот - есть Флот! Это гусары позволяли себе вольности, понимаешь ли! Это хорошо, что ты его не нарисовала в пилотке. Представляю себе этот портрет!
- Папа!
Все рассмеялись, а Ольга покраснела.
- Посмотрела фильм "Эскадрон гусар летучих" и сотворила себе кумира. Согласен, потрясающий был мужик, настоящий, гусар, рубаха парень, Герой с большой буквы! Так нет, она решила его еще и моряком сделать!
- Не смейтесь! Я недавно прочла, что его жена Софья Николаевна, после смерти Дениса Васильевича, шла за гробом мужа пешком от Пензы до Москвы, чтобы похоронить его с почестями на территории Новодевичьего монастыря.
Все замолчали.
- Вот это я понимаю, - произнес Виктор Сергеевич, - Это даже прокомментировать трудно. Комок в горле.
Оля опять взяла в руки гитару и стала петь:
- Прошла борьба моих страстей,
Болезнь души моей мятежной,
И призрак пламенных ночей
Неотразимый, неизбежный,
И все тревоги милых дней,
И языка несвязный лепет,
И сердца судорожный трепет,
И смерть и жизнь при встрече с ней…
Исчезло все! — Покой желанный
У изголовия сидит…
Но каплет кровь еще из раны,
И грудь усталая болит!
Голос девушки звучал трепетно, нежно, и, может от этого, на глаза наворачивались слезы.
После некоторой паузы, которая образовалась после окончания песни, Ольга произнесла:
- Да, Денис Давыдов не служил на флоте. Но я назвала бы его именем большой корабль за все заслуги перед Отечеством! И я даже представляю себе, как несется он по морской глади, словно летит над ней. Какая разница живой конь под тобой или железный! Главное - это БОЙ! Как он писал: " За тебя на черта рад, наша матушка, Россия...!.
Мне снится часто среди ночи,
Ваш ярко красный доломан.
Мне снятся Ваши взгляд и очи,
Не верится, что это сна обман...
Я вижу Вас в бою со шпагой,
Как ветер кудри теребит.
И все наполнено отвагой,
И сердце от того болит,
Что Вы, отлично веселитесь,
С друзьями в царствии побед.
Ах, знали б Вы, увы, не смейтесь -
Мне нужен правильный совет.
Я прожила с душой гусара,
Двадцатый век перелистав.
А сердце требует пожара,
И нрав по-прежнему вертляв!
Как укротить весь это ужас?
Как мне принять идущий век?
Железный конь мне в море нужен,
Он, как и я, не вхож в «хай-тек».
- Сама написала? - Спросил Владимир Гаврилович.
- Сама. - Ответила Олька и немного покраснела.
Вечером, когда все свободные от вахты разбрелись по своим каютам, она позвала меня на камбуз.
- Юра, возьми вот это и пойди на корму и тихо опусти в море, Оля протянула мне в руки бутылку водки "Столичная" обвязанную длинной атласной зеленой ленточкой с надписью "Нептуну".
- Зачем? - Удивился я.
- Как зачем! Поблагодарить! И попроси его лично, чтобы он помогал тебе стать достойным моряком!
- А водку зачем? Он, что пьющий?
- Кто?
- Нептун!
Ольга фыркнула.
- Не задавай лишних вопросов. Иди и все сделай, как я сказала.
Чтобы ее не обижать, я все-таки пошел. И, представляете, когда стал опускать бутылку, неожиданно понял, что я теперь не имею права не поступить в училище! Будет стыдно перед Ольгой и Нептуном!
Все время, пока я был на траулере, Оля помогала мне, и, что я вам друзья скажу: спуску не давала. Крутился я, как белка в колесе. В море пошли, боцман рядом с ней - "птичка певчая". На мне тельник не высыхал. И отступиться я уже не мог. Слово же дал, что все испытания и трудности выдержу! Скажи кому - девчонка лучше парня канаты вяжет,сети травит, на мостике, как бывалый моряк стоит.
***
Во время рассказа Юрия Георгиевича его никто не перебивал. Доктор и старший лейтенант понимали, что он делится сокровенным.
- Ну, друзья мои, как видите, я моряком все-таки стал! Осенью меня призвали на службу и попал я на Балтийский Флот. А уже летом с честью сдал все экзамены в училище.
- А Ольга, как ее судьба сложилась? - Поинтересовался доктор.
- Ее мечта сбылась. В 2014 году в состав Балтийского флота был принят десантный катер проекта 21820 "Денис Давыдов". Он предназначен для скоростной переброски морем и высадки на не оборудованное побережье людских контингентов, колёсной и гусеничной техники. Высокая скорость катера обеспечивается наличием воздушной каверны на днище катера, которая изолирует большую часть корпуса от контакта с водой, обеспечивая значительное снижения сопротивления и возможность самостоятельно сниматься с мели. Я видел его в ходу. От восторга останавливается сердце и время.
- Это же надо! - Старший лейтенант, уже почти отрезвевший, не мог сдержать восторга. - Чтобы быть достойный Женщине, Он вернулся, и КЕМ! КОРАБЛЕМ, ЛЕТЯЩИМ НАД ВОЛНАМИ!
Доктор допил второй бокал коньяка.
- Фантастическая история! Так, как сложилась судьба Оли? Вы не ответили, Юрий Георгиевич.
- Мы переписывались некоторое время пока я учился в училище, а потом потерялись. Если честно, даже не знаю, где она.
- Юра, ставлю "на кон" ящик "Хеннесси", если я не прав. Ты обязан ее найти! Эта девушка до сих пор у тебя в голове. Ты любишь ее, потому и один. Не ты сам по себе стал моряком, а благодаря ей судьба дала тебе эту возможность. И в доказательство моих слов - десантный катер. Даже там, на небесах, Денис Давыдов ради женщины стал моряком! Пусть так, в некой аллегории, но факт очевиден!
Юрий Георгиевич задумался.
- Вы правы, Александр Васильевич! Вы сказали мне то, что я сам себе не решался сказать честно и открыто.
Вернувшись домой , Юрий достал маленькую книгу стихов Д.Давыдова, которую Оля ему подарила на память, еще в Архангельске. Он пролистал неожиданно между страницами увидел небольшую открытку. На ней ничего не было написано. Просто открытка.
Юрий прочел стихотворение, которое, по всей видимости, выделила Оля.
Море воет, море стонет,
И во мраке одинок.
Белой пеной волны кроют
Мой заносчивый челнок.
Но, счастливец, пред собою
Вижу звездочку мою —
И покоен я душою,
И беспечно я пою:
«Молодая, золотая
Предвещательница дня,
При тебе беда земная
Недоступна до меня.
Но сокрой за бурной мглою
Ты сияние свое —
И сокроется с тобою
Провидение мое!».
Дрожь пошла по телу. Юра повторил фразу: "...
белой пеной волны кроют мой заносчивый челнок...".
" Интересно, "заносчивый челнок" - это моя подводная лодка или десантный катер?" - Подумал офицер, выключая свет перед сном, - " Действительно интересная история. Как оказывается, ничего нет невозможного, если крепко и сильно верить! Надо обязательно найти Олю.Обязательно!".
PS
В этом году исполняется 240 лет со Дня Рождения Дениса Васильевича Давыдова.
В Министерство Обороны было послано прошение о присвоении имени
"Дениса Давыдова" одной из бригад морской пехоты в зоне СВО.
"Еще Россия не подымалась во весь исполинский рост свой, и горе ее не приятелям, если она подымется!".
Денис Давыдов