...Как ни странно, но не специфические для нашей страны проблемы внешней и внутренней безопасности вгоняют израильтян в депрессию, заканчивающуюся летальным исходом. Причины те же, что и везде - традиционные, классические: экономический кризис, одиночество, несчастная любовь. И даже при том, что на фоне других западных стран мы выглядим еще не так безнадежно, 404 случая «успешного» суицида (данные за 2010 год) – все равно это слишком много для такого маленького государства. Тем более, что официальная статистика не учитывает скрытых случаев.
НА САМОМ ДЕЛЕ СЛУЧАЕВ БОЛЬШЕ
Главный психолог министерства здравоохранения Ямима Гольдберг, курирующая в рамках своего ведомства тему суицида, уверяет меня, что цифра – 404 случая за 2010 год – на самом деле не отражает истинного положения дел. К ней можно было бы приплюсовать еще не менее восьми десятков, учитывая случаи, где семьи пытаясь избежать огласки, скрывали причину гибели своих родственников, либо ее не указывали в заключении о смерти врачи.
- Врачи? – переспрашиваю я.
- Да, - подтверждает она. – Например, когда речь шла об онкологических больных, находящихся в последней стадии заболевания, которые свели счеты с жизнью. Мы решили восстановить истинную картину: открыли все дела, где не была указана точная причина смерти и опросили родственников этих погибших. И что же в итоге? 20 процентов случаев суицида с летальным исходом не нашли отражения в официальной статистике. То есть на самом деле число людей, покончивших с собой в том же 2010-й году приближается к 500, что намного превышает, к примеру, число погибших в дорожных авариях.
Почему нам важно было выяснить истинное положение дел? – продолжает Ямима. - Государство должно знать, с чем имеет дело. Около 500 самоубийств в год – сигнал о психологическом неблагополучии общества. И вот что получается: в Израиле сводят счеты с жизнью больше людей, чем гибнет в дорожных авариях. Но для спасения жизни на дорогах государство тратило от 500 до 300 тысяч шекелей в год, в то время как проблема суицида до 2008 года никого не волновала: на предотвращение подобных случаев из госбюджета не выделялось ни одной агоры.
- А что произошло в 2008? Был какой-то толчок?
- Мы подняли этот вопрос в 2007-м году на финансовой комиссии кнессета, которую возглавлял тогда нынешний заместитель министра здравоохранения Яаков Лицман. – В результате нам выделили два миллиона шекелей на исследование проблемы и подготовку к развертыванию национальной программы по предотвращению случаев суицида в стране.
ПОПЫТКА СУИЦИДА КАК СИГНАЛ О НЕБЛАГОПОЛУЧИИ
Если, по данным минздрава, «успешный» суицид ежегодно исчисляется сотнями случаев, то число попыток свести счеты с жизнью – тысячами. В приемные покои каждый год попадают около пяти тысяч человек (на самом деле – порядка шести тысяч, как утверждает Ямима Гольдберг, учитывающая случаи, когда люди пытаются скрыть истинную причину происшествия, уверяя, что «приняли таблетки по ошибке», или «неудачно упали»).
- Те, кто после неудачной попытки самоубийства попадают в приемный покой, фигурируют в больничных отчетах, - подчеркивает Ямима. – Иногда последствия очень тяжелые: переломы, повреждения внутренних органов, полная или частичная инвалидность. О том, сколько людей, предпринимающих подобные попытки, не попадает в больницу, мы даже не представляем, но, полагаю, что реальная цифра случаев неудавшегося суицида намного выше предполагаемых шести тысяч случаев в год. Почему нам так важно знать о всех суицидальных попытках? Если человек не просто допускал мысли о суициде, но реально пытался свести счеты с жизнью, то у него риск второй попытки в шесть раз выше, чем у тех, кто только допускал мысли о самоубийстве. Мы не зря делаем упор на точное освидетельствование всех случаев, указывающих на возможный суицид, и на протяжении нескольких лет твердим о необходимости создания национальной программы по его предотвращению.
ОТ ИМПУЛЬСА К РАВНОВЕСИЮ
...Понятно, что невозможно предотвратить все суицидальные попытки, но мы всегда должны помнить о том, что жизнь бесценна, и спасая одного человека, на самом деле спасаешь целый мир.
- Каждый год в Израиле сводят счеты с жизнью около 150 подростков, - говорит Ямима Гольдберг. - Хочу обратить внимание на то, что попытка самоубийства – импульсивный поступок, и особенно, у подростков, когда они чувствуют себя отверженными, или испытывают разочарование из-за несчастной любви, отношения сверстников, равнодушия родителей и учителей к своим проблемам. Если вовремя вмешаться в ситуацию - подростка можно уберечь от опасного шага. И не только подростка. Еще не так давно тревожное положение было в армии и ШАБАС (управление тюрем). Но после того, как там были предприняты серьезные меры, число самоубийств резко сократилось, - подчеркивает главный психолог минздрава. – И это внушает надежду. Когда начинаешь заниматься проблемой, всегда есть результат. Сказать: «Ну что тут поделаешь. В обществе всегда были, есть и будут люди, склонные к суициду» проще всего...
- Вы упомянули ШАБАС и я вспомнила, что в писала в одной из статей о новшестве, разработанном по заказу управления тюрем: электронном приборе под названием «браслет жизни», аналога которому в мире нет. Находясь на теле заключенного, он реагирует на резкие изменения самых важных физиологических показателей жизнедеятельности его организма в стрессовый момент, мгновенно передавая тревожные сведения на пульт отслеживания.
- Иногда жизнь человеку может спасти даже мелочь, на которую прежде никто не обращал внимания, - говорит Ямима. - Например, вы обратили внимание, войдя в здание, где мы находимся, на необычные лестничные пролеты? Между этажами установлены специальные заграждения, не позволяющие человеку прыгнуть вниз. Поскольку среди наших посетителей встречаются и душевнобольные, и люди, страдающие депрессией, способные на импульсивный поступок, мы должны это учитывать. С той же целью во многих высотных гостиницах за рубежом окна в номере устроены так, что их невозможно открыть, а на мостах и крышах многоэтажных зданий установлены высокие заграждения.
У КАЖДОЙ СТРАНЫ - СВОЯ СПЕЦИФИКА
Разрабатывая «пилотный» проект будущей национальной программы, министерство здравоохранения обращалось к опыту других стран, особенно тех, где удалось изменить картину суицидальных случаев.
- Мы пытаемся найти методы, которые могли бы дать результаты и у нас в Израиле, - говорит Ямима. – Серьезная программа была разработана в Шотландии, когда в стране резко подскочила кривая суицида. Из госбюджета для решения этой проблемы стали отчислять огромные средства, и результат не замедлил себя ждать. Одна из стратегий шведской программы: распознать потенциального самоубийцу как можно раньше, или передать ему спасительную информацию опосредованно - с помощью плакатов, постеров, рекламных роликов, сообщающих адреса, по которым можно обратиться в экстренном случае.
Два миллиона шекелей, которые были выделены в 2008-м году в Израиле на пилотный проект, позволили провести исследование по выяснению реального положения дел, собрать лучшие предложения со всего мира, которые оказались результативными. Понятно, что у каждой страны – свои особенности. Например, в Англии, после того, как было решено заменить бытовой газ на менее ядовитый, резко снизилось число суицидальных попыток с летальным исходом. Что же касается Израиля – у нас своя специфика. Когда солдат, или охранник, находящийся в угнетенном состоянии, отправляется домой на выходные с табельным оружием, понятно, что риск сведения им счетов с жизнью возрастает. И подобные случаи были. После того, как в армии и компаниях, нанимающих охранников, этой проблеме стали уделять особое внимание, был отмечен положительный результат. И как я уже упоминала выше: снизилось число суицидальных попыток с летальным исходом и в местах заключения после того, как управление тюрем разработало целый комплекс мер по их предотвращению.
НЕ ЗАМЕТАТЬ ПРОБЛЕМУ ПОД КОВЕР
Ямима Гольдберг вспоминает времена, когда в израильском обществе существовало табу на многие темы.
- Лет сорок назад люди боялись даже произнести слово «рак», предпочитая употреблять фразу «эта болезнь», - говорит она. – Страдания онкологических больных усугублялись чувством внутреннего одиночества, своего рода отверженности. Сейчас в обществе сняты многие табу: все свободно говорят о раке, СПИДе, нетрадиционной ориентации и многом другом. Что же касается суицида, то здесь ситуация несколько иная, и совсем нередко проблему пытаются "замести под ковер". Одни – не желая огласки, другие – из-за предрассудков, полагая, что говорить о суициде – значит кликать эту беду на себя и своих близких. Между тем, когда человек, помышляющий о суициде, вдруг ощущает, что он не один, и кому-то небезразлична его судьба, это может ослабить его внутреннее напряжение.
Если человек вынашивает мысль о самоубийстве, важно прийти на помощь вовремя, чтобы вывести его из опасного состояния, - продолжает моя собеседница. - И в этом могут помочь те, кто по роду своей работы имеют дело с группами риска: школьные учителя, молодежные инструкторы, воспитатели; социальные работники; сотрудники интернатов, домов престарелых, тюрем; медсестры, оказывающие помощь недавним роженицам; семейные врачи (по данным минздрава, 60 процентов из покончивших собой, за несколько месяцев до трагедии побывали на приеме у семейного врача). Ведь любой из вышеперечисленных может обратить внимание на то, что человек находится в угнетенном состоянии, и сообщить о нем специалистам. Особое внимание следует обращать на тех, кто уже предпринимал подобные попытки: не обязательно ждать, когда они снова позвонят на «горячую линию», или в ЭРАН – нужно постоянно держать их в поле зрения и периодически выходить с ними на связь и справляться о их состоянии. Очень многих подростков, отправивших последнее послание миру в Сети, удалось спасти благодаря специлизированному сайту СААР и особому отделу полиции по борьбе с компьютерными преступлениями, которые успели прибыть на место вовремя.
ГРУППЫ РИСКА
Ямима Гольдберг говорит, что в недавнем прошлом резко возросло число жертв экономического кризиса, причем счеты с жизнью сводили люди из возрастной категории, не относящейся прежде к группам риска: от 25 до 60 лет. Классические возрастные группы риска составляют импульсивные подростки с неусточивой психикой и люди преклонного возраста, изнуренные тяжелыми болезнями, страдающие от одиночества и разочаровавшиеся в жизни. Причем, если среди подростков выше процент суицидальных попыток, то среди пожилых людей – выше процент суицида с летальным исходом. В подростковой группе причины подобных попыток: переживания от неразделенной любви; сексуальное насилие, наркотики, алкоголь, отторжение своими сверстниками, развод родителей. У пожилых людей – страх одиночества, физическая и моральная усталость от тяжелой болезни, потеря близких.
Репатрианты по-прежнему составляют большую группу риска, и особенно – выходцы из Эфиопии. По мнению Янины Гольдберг, любая тяжелая перемена в жизни нередко чревата разочарованиями, сопровождающимися суицидальными мыслями. Для взрослых это - эмиграция, потеря социального статуса; для подростков - перевод из одной школы в другую, развод родителей и так далее. В группу риска входят так же бывшие отцы семейств, тяжело переживающие одиночество и материальные трудности после развода; люди с нетрадиционной ориентацией, страдающие от непонимания окружающих; душевнобольные, а так же те, чьи близкие покончили с собой (в некоторых семьях впоследствии наблюдается цепочка аналогичных трагедий).
В последние годы наблюдается рост числа самоубийств в арабском секторе в возрастной группе до 25 лет, чего раньше не было, и снижение количества подобных случаев среди выходцев из стран СНГ. Что же касается выходцев из Эфиопии, то по числу убийств и самоубийств внутри одной семьи, мы имеем дело с показателями, которые считаются одними из самых высоких не только в Израиле, но и во всем мире. Главные причины: потеря социального статуса и утраченного авторитета главы семьи, которому в случае семейного насилия очень трудно объяснить, почему его по решению суда отдаляют от дома.
Выше я уже упоминала о том, что до недавнего времени большую группу риска составляли и заключенные тюрем. Но если в тюрьме (армии, психиатрической больнице), где бывают случаи суицида, легче управлять ситуацией: люди на виду, все под контролем, то в обществе отследить подобные случаи до того, как они привели к трагедии, гораздо сложнее.
Главный психолог минздрава считает, что здесь переломить ситуацию поможет открытое обсуждение темы, разъяснительная работа, общественная поддержка неуверенных или страдающих от одиночества людей.
ТЕМА ЛЕГИТИМНА, ВОПРОС – КАК ЕЕ ПРЕПОДНОСИТЬ
Главный психолог минздрава категорически не согласна с тем, как интерпретируют иной раз случаи суицида израильские СМИ. Чтобы привлечь внимание читателя, журналисты придают подобным историям романтический ореол, подробно описывают, где и каким способом человек покончил с собой, или утверждают, что у него просто не было иного выхода.
- Из любой ситуации есть выход, - считает Ямима Гольдберг, и если своевременно вмешаться в ситуацию, человека всегда можно спасти. Именно благодаря подробным описаниям места и способа самоубийства в прессе, некоторые места в разных странах стали привлекательны и для других людей, склонным к суициду, в связи с чем приобрели дурную славу. Не стану их называть. Я считаю, что подобные случаи должны комментировать специалисты, выражаясь профессиональным языком.
НА ПУТИ К НАЦИОНАЛЬНОЙ ПРОГРАММЕ
- В декабре мы докладывали о положении дел в Кнессете, после чего было решено начать подготовку к развертыванию национальной программы, - говорит Ямима Гольдберг. – А теперь немного о том, что удалось сделать в рамках пилотного проекта, который мы развернули в Реховоте (типичный израильский город), Кане (арабская деревня) и Рамле (город со смешанным населением). Везде данные о суициде оказались заниженными.
В районах, выбранных для пилотного проекта, мы развернули разъяснительную работу, распространили постеры с адресами, куда следует обращаться в экстренных случаях, начали прокручивать в кинотеатрах перед началом сеанса ролики с соответствующим содержанием. Для выходцев из Эфиопии поставили спекталь на амхарском языке с участием актеров из этой общины. Пьесу выбрали на тему суицида с благополучным финалом. После спектаклей устраивали обсуждения с участием зрителей. Конечно, было бы неплохо, если бы министерство абсорбции содействовало показу этого спектакля во всех районах страны, где проживают выходцы из Эфиопии.
В заключение нашей беседы я прошу Ямиму Гольдберг, клинического психолога с 25 летним опытом работы в минздраве, поставить профессиональный диагноз израильскому обществу:
- В целом израильское общество очень сплоченное, что особенно ощущается во время общей беды – войны или интифады, - говорит она. – И у каждого из нас есть ощущение, что мы существуем не сами по себе, а являемся частью некоего целого. Израиль – молодое государство, которое сумело найти выход из очень трудных ситуаций, что вселяет оптимизм. С другой стороны, присутствует состояние постоянной напряженности, от которого надо освободиться. Мы сейчас находимся не в самом легком периоде...