Вера в жизни генерала Александра Лебедя

               
Фото: Генерал А.И. на митинге в Тирасполе. Август 1992 г. Автор фото неизвестен.



                Блаженны миротворцы, ибо они будут
                наречены сынами Божиими (Мф. 5, 9)


В августе 1992 года после окончания вооруженного конфликта на берегах Днестра, когда российскому генералу А.И. Лебедю (1950 – 2002) удалось разнять дерущиеся головы Кишинева и Тирасполя и ввести в конфликтную зону миротворческие силы Российской Федерации, в Преображенском соборе правобережного города Бендеры возобновились прерванные военным конфликтом богослужения [1]. Собор возвышался в самом центре, рядом с горисполкомом, чей фасад изуродовали снаряды. Здание собора тоже пострадало: выбиты окна, один снаряд попал во входную дверь, металлические  купола и крыша нуждались в ремонте.

Беженцы, покинувшие Бендеры в конце июня (примерно 80 тысяч),  постепенно возвращались в свои дома и квартиры, стеклили поврежденные оконные рамы и выполняли всякие ремонтные работы по восстановлению своих жилищ. Епископ  Бендерский Викентий (Морарь) [2] летом покинул город и уехал в Одессу, где попал в автомобильную аварию  и находился в больнице, передвигаясь  там  на костылях. Вместо владыки  в соборе проводил панихиды по убиенным, погибшим и пропавшим без вести архимандрит Нектарий.

Здесь совершались благодарственные молебны и читались записки прихожан о здравии генерала-миротворца Александра Лебедя. О нем восторженно отзывались не только представители русскоязычного населения приднестровского города, но и многие  жители  из приграничных с Бендерами  молдавских сел Гыска и Варница. Простые люди, присутствовавшие на митингах, где только при  упоминании одного имени  командарма 14-й армии, генерала А. И. Лебедя, крестились, а иные вытирали слезы.
 
Осенью того же года в главном корпусе  Приднестровского государственно-корпоративного университета имени Т.Г. Шевченко в левобережном Тирасполе состоялось объединенное заседание «Союза молдаван Приднестровья» и «Союза женщин в защиту Приднестровья», возглавляемого  Светланой Мигулей, расставшейся со скандальной по характеру Галиной Андреевой из женского забастовочного комитета, с кем раньше  дружила и проводила  массовые акции протеста.

Приглашенному на это заседание генералу А.И. Лебедю, выступившему в актовом зале с короткой речью, подарили Библию и большую икону Казанской Божией Матери. Эти дары с букетом цветов вручила представительница Бендер, чье лицо многие верующие видели у свечного ящика в Преображенском соборе и в окошке церковного киоска  в районе городского рынка. Вдруг эта  женщина под аплодисменты собравшихся поцеловала генерала в щеку и поклонилась ему. Затем последовали поцелуи и некоторых других женщин, сидевших в президиуме и в первом ряду зала. Они  поднимались на сцену и дарили  Александру Ивановичу  цветы и новенькие нательные крестики, недорогие медальоны, картонные иконки с ликами святых Александра Невского или Георгия Победоносца.

Стоявший в неподвижной позе 42-летний генерал  был  откровенно растроган неожиданными поцелуями женщин, что было заметно по  его  немного покрасневшему лицу. Далее, прижав к груди православную икону, он молча поклонился аплодирующей ему  публике. Заслуги генерала А.И. Лебедя в деле разрешения конфликта между Кишиневом и Тирасполем и восстановления  хрупкого мира на левом берегу Днестра и в  Бендерах, признавали все, за исключением высшего руководства Приднестровья. Местное радио ни разу не предоставляло ему микрофон для выступления. Одни тираспольчане знали, другие  догадывались, что командарм Александр Лебедь и лидер приднестровского региона Игорь Смирнов не ладили между собою, однако все надеялись, что Бог их рассудит.

Благодаря богатому военному и жизненную опыту молодой генерал А.И.Лебедь достаточно быстро и смело разобрался в сущности  разногласий кишиневских и тираспольских политиков и в причинах приднестровских трагических событий.  Подчиненные ему офицеры и военнослужащие откровенно побаивались его, называя  между собою Александра Ивановича  «папой» и «командующим  от Бога», а в народе генерала героизировали и  даже боготворили. В его харизме ярко проявлялись некая  жестокость,  суровость и  грубость командирского голоса. В Приднестровье русскоязычное население поверило в него, как в патриота и защитника Отечества, смелого миротворца, прямого и честного  российского генерала [3].

Военное лето 1992 года для автора, оставившего не по своей воле работу на Радио Приднестровья и призванного на военные сборы в 14-ю aрмию, где  в то время создавалась газета «Солдат Отечества», озарилось встречей и  частым общением с  генералом А.И. Лебедем [4], продолжавшимся  в течение  последующих трех лет.
Александр Иванович, высоко ценивший произведения Льва Толстого, в религиозном отношении  чем-то напоминал  героя романа «Воскресение»: «Бог  был для него...гипотезой, в которой он до сих пор не встречал надобности. Ему никакого  дела не было до того, каким образом начался мир, по Моисею или по Дарвину...»

Кем он был в жизни этот генерал  Александр Лебедь – православным верующим, атеистом или светским человеком, искавшим и,  наконец,  познавшим Бога или –наоборот? Запомнился краткий рассказ одного офицера из штаба, заставшего как-то поздно вечером  командующего  в  кабинете с Библией на столе. Александр Иванович, заметив испытывающий взгляд вошедшего, тут же процитировал,  как бы оправдывая себя: «...Авраам родил Исаака, Исаак родил Иакова, Иаков родил Иуду и братьев его...». Скучно!», – и отложил в сторону  Священное Писание. Следующее откровение Льва Толстого из  «Исповеди» тоже , пожалуй, можно отнести  к портрету генерала: «...я никогда и не верил серьезно, а имел только довериe к тому, чему меня учили, и к тому, что исповедовали передо мною большие; но доверие это было очень шатко».

Однажды в Тирасполе во время интервью для городской газеты «Днестровская правда» автор адресовал Александру Ивановичу  вопрос:

– Православные читатели издания спрашивают, верующий ли Вы человек?

Генерал ответил так:

– Человек должен во что-то верить. Во что – каждый решает сам. Без веры, своеобразной путеводной звезды, человек просто теряет  ориентиры, начинает выписывать «петли» и «восьмерки». В конце концов летит во мрак. Поэтому будем считать, что с этих позиций я – верующий человек. А во что верую, это мое дело.

– Извините, люди интересуются, Вы  – крещеный человек?

– Да, крещен».

Некоторые суждения генерала о вере, православии и сектах отражены в его воспоминаниях – «Спекталь назывался путч. Неизвестное об известном. Воспоминания генерала воздушно-десантных войск»(48 стр.), вышедших в свет в 1993 году в Тирасполе в издательстве "Лада". (Близкое окружение генерала А.И. Лебедя называло настоящим автором  и редактором книги представителя приднестровского казачества Владимира Полушина.- Примеч. автора).  А.И. Лебедь, рассуждая о  будущем державы, которую он с честью представлял на берегах Днестра, напомнил читателям : «Всегда нужно твердо помнить: мы наследники 1000-летней  православной Руси, наследники 300-летнего дома Романовых, наследники почти 75-летней советской власти. И ни от чего и ни от кого в своей истории мы не имеем права отказываться. Без прошлого нет и не может быть будущего. Иваны, родства не помнящие, годятся для одного – быть холуями».

Вспоминая историю Руси, генерал  гордился ее историческим  возрождением: «…Жива была вера и достало у народа сил и мужества родить Сергия Радонежского и Дмитрия Донского». Автора воспоминаний тревожило «новое ползучее, липкое, тлетворное иго, надвигающееся на нашу землю со всех сторон, расшатывание и разрушение основополагающих моральных устоев, растаскивание на всевозможные секты, конфессии, веры – если не поставить всему этому заслон, может привести к тому, что процесс станет необратимым» (с.46–47).

Через пару лет после публикаций  воспоминаний  и  интервью с генералом Лебедем, когда  летом  1995 года он  волею судеб неожиданно покинул Приднестровье, а автор 
предусмотрительно весной  того же года  перебрался жить в Баварию,  издание РПЦЗ «Православная Русь» рассказало о  поездке  в  США  в 1996 году  отставного генерала Лебедя.  В одном  из  своих выступлений он откровенно признался,  что  «советская действительность и атеистическое воспитание в  школе убили в нем живую веру, которую он черпал  в детстве в своей семье» [5].

Сохранились воспоминания, что в том же 1996 году А.И. Лебедь как полномочный представитель президента Российской Федерации в Чеченской Республике на одной из проводимых там пресс-конференций  неожиданно обрушил свой гнев  на мормонов и никто так и не понял из его окружения, какими соображеними  при этом он руководствовался. А в селе Новые Атаги  Шалинского района, когда  генерала «забросали вопросами об отношении к религии»,  Александр Иванович  «твердо произнес: «Бог един. Для всех».

В своих рассуждениях о вере, церкви, православии, исламе и мормонизме генерал был  непоследователен и противоречив.  Почитаемый  им  писатель Лев Толстой подчеркнул в «Исповеди»: «По жизни человека, по делам его, как теперь, так и тогда никак нельзя узнать, православно-верующий он или нет. Даже напротив в большей части случаев: нравственная жизнь, честность, правдивость, доброта к людям встречались и встречаются чаще в людях неверующих». Нечто подобное произошло и  с Александром  Ивановичем в Приднестровье. Господь повернул  жизнь генерала Лебедя в сторону защиты русскоязычного населения и оказания благотворительной помощи Православной церкви Республики  Молдова.

Воспоминания вновь переносят автора в Тирасполь. Однажды  в штабе армии, в зале заседаний военного совета, куда на одну из пресс-конференций командующего  были приглашены аккредитованные в городе представители прессы,  все услышали из уст  генерала А.И. Лебедя такие значимые слова: «Православие – это вера моего народа, и  я буду бороться за эту веру до конца!».  Забегая вперед, отметим, что в последующих  выступлениях  этот  провозглашенный  генералом тезис будет  им повторяться  и наполняться новым содержанием: «...Мне, как человеку неверующему, трудно рассуждать о религии. Ну не научили меня Богу молиться, а лицемерить я не умею. Хотя, как крещёный христианин, с большим уважением отношусь к православию, ибо это вера моего народа, и я готов за неё сражаться. Но всё-таки не могу держать в церкви свечку перед объективами телекамер, изображая на физиономии вид задумчивой гири» [6].

Через несколько дней после  выступления генерала на пресс-конференции  автор приехал на богослужение  в  соседнее с Тирасполем  молдавское село Кицканы и рассказал  духовнику – настоятелю Свято-Вознесенского Ново-Нямецкого мужского монастыря, игумену Доримедонту (Чекан, 1961 – 2006) [7] о выступлении  Александра Ивановича,  объявившего  во всеуслышание  о защите православной веры. Отец Доримедонт, выслушав рассказ, попросил  еще раз и медленно повторить тезис генерала о православии. Затем он перевел взгляд на икону и перекрестился.  Лицо игумена не скрывало  в ту минуту молитвенной  радости за такое признание Александра Ивановича, который позже несколько раз  посещал мужскую  обитель в Кицканах. 
 
Основанный в 1864 году Кицканский монастырь, всегда славился в Молдавии своей культурно-просветительной ролью. Не единожды его  братия испытывала скорби, связанные с преследованиями  со стороны советской власти. В 1962 году монастырь был закрыт, частично разрушен и разграблен, а в 1990 году  он возобновил свою деятельность. Несмотря на военные действия,  все заботы по его  восстановлению и благоукрашению легли на плечи прибывшего из Троице-Сергиевой лавры иеромонаха  Доримедонта. К этой  мужской обители во времена вооруженного конфликта на Днестре весьма враждебно относились бендерские «пролетарии» в лице   рабочего комитета.

«Классовое чутье»  и «бдительность» его членов ложно подсказывали им,  коль в монастыре подвизается  братия исключительно молдавской национальности, то  эти монахи  предположительно могут быть и  пособниками  молдаван и румын, участвующих  в  боевых действих.  Рабочий комитет выдвигал абсурдные гипотезы: «в подвалах монастыря тайно складывается и хранится оружие», «монастырь идеологически вредно  влияет на жителей села Кицканы» и др. Здесь некоторое время  в умах  политизированных людей  шла борьба за то, какой флаг – молдавский триколор или приднестровский красно-зеленый – должен развеваться над зданием сельсовета.

Не единожды в «Днестровской правде»  автор писал под псевдонимом «А. Кицканян»    заметки в защиту монастыря, «обеливая» его в глазах разведки  приднестровских  гвардейцев и того же рабочкома.  Однако однажды и сам как один из первых дикторов «Радио Приднестровья»  согрешил, записав  не по своей воле в студии один скабрезный  материал, подготовленный дежурным редактором. В нем рассказывалось, что в первые дни вооруженного конфликта с высоты монастырской колокольни якобы велась  в округе стрельба. Некоторые утверждали, что 21 июня недалеко от стен обители находилась минная батарея молдавской армии, а ее наблюдательный пункт  якобы размещался на колокольне, о чем могли не знать монахи. Возмущенный  настоятель монастыря  и верующие жители Кицкан  на всех уровнях опровергали эту "ложную информацию". Отец Доримедонт, с его слов, хотел даже приехать в Тирасполь "c ведром святой воды", найти  здание Дома Советов, откуда вещало радио, чтобы «дать по шее» главному редактору Александру Радченко, его подчиненным, подготовившим провокационный текст, а также диктору, озвучившему "военные сводки", то есть – автору.

Лидер Приднестровья  Игорь Смирнов  и его команда всегда мечтали, чтобы  Кицканский монастырь перешел в «юрисдикцию ПМР» и в нем правил «свой» наместник из числа  доверенных тираспольской  власти священнослужителей. Отец Доримедонт рассказывал автору, как однажды  Игорь Николаевич со своей  охраной  без предварительного звонка в канцелярию монастыря прибыл «после охоты в Меренештском лесу» и попросил у монахов… «вина и сала». Настоятель обители и братия восприняли эту странную просьбу  с недоумением и смущением: «вот она культура тираспольского политика».

Бывало, что  и генерал А. И. Лебедь  с представителями  командования  миротворческих сил России  по приглашению игумена Доримедонта приезжал в мужской монастырь. Территориально он расположен недалеко от известного Кицканского плацдарма, сыгравшего  важную роль во время проведения Ясско-Кишиневской  операции в годы Второй мировой войны. Когда  в одну из ночей в первой декаде июля  1992 года артиллерия  14-й  армии  массированным ударом уничтожала в районе села Кицканы  позиции, склады и военные формирования молдаван, один  заблудившийся осколок снаряда повредил  купол  одного из монастырских храмов. В ту страшную ночь монашеская братия  численностью  более двухсот человек по зову игумена Доримедонта собралась в храме и усердно молилась.

Траектория разрезавших ночное небо артиллерийских снарядов пролегала как раз над территорией монастыря. Генералу А.И. Лебедю позже доложили  о факте  попадания  осколка снаряда в  монастырское здание и он решил искупить вину перед монашествующими. По предварительному согласованию с Министерством обороны России генерал щедро предоставил  обители несколько военных грузовиков, помог строительной техникой строящемуся скиту святых Викентия и Доримедонта. В 1992 году  Ново-Нямецкое духовное училище преобразовали  в духовную семинарию   и генерал передал необходимую столовую утварь для трапезных, походную кухню  и специальную плиту для выпечки хлеба, а также снабдил  монахов зимней теплой одеждой и обувью.

Следуя примеру генерала  А. И. Лебедя, его соратник – комендант Тираспольского военного гарнизона полковник М. М. Бергман [8] отправил монастырю двухъярусные металлические кровати, столь необходимые для общежития семинаристов. Комендант попросил  монахов молиться за него. Поддерживая благотворительные акции военных и мирян, одним из ктиторов монастыря в том году значился и автор, закупавший  на свои гонорары, выплачиваемые агентством Франсе-Пресс и радио «Свобода», учебную литературу для семинаристов, а также провизию на Тираспольском рынке для праздничных трапез  в обители.

После утренних богослужений и последующей трапезы  монахи и послушники переодевались в бывшие армейские одежды и отправлялись на послушания  – строительные и сельскохозяйственные  работы. Игумен Доримедонт, заметив однажды мой удивленный взгляд, обращенный в сторону  группы монашествующих, имевших на себе бушлаты, телогрейки защитного цвета и военные сапоги, пошутил:
 
– У Лебедя в Тирасполе – 14-я армия, а у меня в Кицканах – "15-я"…

Однажды на торжественное богослужение в день Рождества Христова генерал А. И. Лебедь  прибыл  в монастырь со своей супругой  Инной Александровной и передал братии свой  личный подарок. Что находилось в красиво оформленной коробочке со свечой в форме зеленой елочки и приложенному к нему конверте и о чем говорили между собою генерал Лебедь, владыка Викентий и  игумен Доримедонт, неизвестно. Присутствовали высокие гости и на монастырской трапезе, где им подавали  заливную рыбу, выловленную из монастырского пруда, а также знаменитое  вино из  погребов  обители. Вино это, говорили монахи-молдаване, «по своим качествам вполне могло поспорить с лучшими французскими или итальянскими красными винами».

Проводив в тот праздничный день гостей в военный  городок Тирасполя, один из старейших кицканских  монахов, сидевших за веру в советской тюрьме,  с горечью заметил, что генерал А.И. Лебедь в конце  торжественной службы не только не перекрестился, но и не приложился к подносимому ему епископом Викентием православному кресту. Этот старец предложил тогда игумену и монахам «молиться о вразумлении генерала». Запомнились и другие высказывания монахов на их родном молдавском языке, которые можно перевести на русский примерно так: «Он (генерал А.И. Лебедь. – Примеч. автора) всегда будет  находиться в плену врага рода человеческого»; «враг будет  «крутить» им, как хочет» и т.п.

В монастырь  приезжал  не только Александр Иванович  Лебедь, рассказывал  отец  Доримедонт, но  и  некоторые  рядовые воины из 14-й армии,  чтобы купить  крестики или иконки, тайно посоветоваться с настоятелем о проблемах своей жизни.  Игумен Доримедонт, как говорят в верующем народе, «умел судить не осудив». Вместе с  владыкой Викентием он  помогал и  автору  анализировать лабиринт страстей и  заблуждений, мужественно и по-христиански  переживать  личную трагедию, связанную с неожиданной кончиной  в Страстную седмицу 1992 года супруги в Севастополе и организацией ее похорон в этом городе.

Благодаря  доверительным беседам с игуменом  Доримедонтом, комендантом 14-й армии М.М.Бергманом и генералом А.И.Лебедем автор понял, что до призыва на военные сборы в 14-ю армию  барахтался в политической трясине ПМР, "служил" так  называемым  «солдатом информационной войны ПМР» на «Радио Приднестровья».  Именно  генерал  Лебедь  и комендант  Бергман рекомендовали мне вести в «Днестровской правде» рубрики о военной и криминальной хронике в регионе, разоблачая и атакуя некоторых приднестровских политиков  и  прибывших из прибалтийских республик милиционеров-чекистов. А отец Доримедонт посоветовал публиковать  под псевдонимом «А.Кицканян» материалы духовного содержания в рубрике «Дорога к храму».

Осенью 1992 года Русская православная церковь  готовилась свято почтить память преподобного Сергия, игумена  Радонежского,  никто из монашествующих Приднестровья не имел  возможности  добраться в Москву, а далее в Троице-Сергиеву лавру, о чем   поведал автор генералу Лебедю. Александр Иванович, знавший  лишь в общих чертах  о житии  преподобного Сергия, которого называли  символом великого перелома в культурной и политической жизни Руси, решил оказать помощь представителям  Кицканского монастыря. В начале октября он посадил архимандрита Доримедонта, иеромонаха Андроника и, к счастью,  автора этих строк  в почтовый военный самолет, летевший из Тирасполя сначала в Ростов-на-Дону, а оттуда в  Чкаловский  аэропорт  Москвы.

В  Троице-Сергиевой лавре, где 6 октября  проходили торжества по случаю 600-летия  со времени преставления преподобного Сергия, у  его святого гроба  кицканские иеромонахи  молились  о здравии  Александра Лебедя и  близких его соратниках, благотворивших  монастырю.

Сопереживал Александр Иванович и выражал соболезнование отцу Доримедонту, когда узнал о произошедшей в Кицканах трагедии: несколько семинаристов и послушников осенью того же  года  случайно подорвались на мине  возле монастырского рыбного пруда.

В Тирасполь несколько  раз приезжала  некая блуждающая по миру «сербская монахиня Ангелина» или, как называли ее  в городе, «облаченная в черное одеяние  дама-политик». Неизвестно, кто благословил ее обличать «русскую армию» на съезде Союза офицеров в Москве и  публично обвинять генерала Лебедя за его конфронтацию с приднестровским руководством на одном из митингов в Бендерах. Эта «дама в черном» проникла вместе с корреспондентами  и в штаб армии, где  командарм проводил  открытую пресс-конференцию, о которой  уже упоминалось выше.  В своем выступлении с места она в очередной раз предприняла попытку пристыдить Александра Ивановича: «Если ваша армия не превратится  в войско русского православия, то с земли может исчезнуть  все то, что сегодня можно назвать русским, а также вселенское православие! Ибо вы –  последняя сила от Бога на  этой земле, а я – последний голос правды Его…» [9].

Генерал Лебедь сначала терпеливо слушал ее  выкрики из зала, а затем его лицо побагровело. Он резко встал и под смешки присутствующих придавил своим  голосом истеричную монашку: «Дамочка, я попрошу сейчас  вывести вас из зала. В штабе армии так себя не ведут». А далее из его уст и прозвучали  уже  известные  читателям слова о защите  православной веры.
 
Помню,  эта блуждающая   «монахиня-политик» появилась еще раз в Тирасполе в  начале сентября 1994 года, когда в городе  проходил III-й Международный кинофестиваль славянских и православных фильмов «Золотой витязь» с участием известных режиссеров и артистов – Никиты Михалкова,  Николая Бурляева, Натальи Бондарчук и  Георгия Жженова. «Монахиня Ангелина» неподобающим образом  вела себя   за ужином в ресторане, а утром следующего дня в составе многочисленной   делегации  поспешила на экскурсию в Кицканский монастырь, где от нее отворачивались монахи.

…Проживая уже в Мюнхене, где существовал  большой приход РПЦЗ,  автор не раз замечал, что клирики Кафедрального собора тщательно отслеживали пребывание и выступление генерала Александра Лебедя в 1996 году в США. Там российский гость критически  отозвался о деятельности Московского патриархата. Александра  Лебедя называли  в США первым российским политиком, посетившим Синод РПЦЗ, где он  в своем выступлении и ответах на вопросы  присутствующих  признался  «о своём разочаровании при попытке найти ответы на «вечные вопросы» в Московской патриархии» [10].

Он подчеркнул, выступая  перед  представителями  русской эмиграции и «Конгресса  русских американцев», что в своей жизни занимался  поисками «морали»  везде:

— …И в церкви искал православной... Я человек мирской, можно сказать, многогрешный — десантников тяжело сравнивать с ангелами, — и вдруг я увидел, что люди, которые по сану должны быть благочестивее, должны к свету разума вести, так они грешнее меня... Это не зарубежной церкви касается, это отечественной — православной. Погрязли они в разных прегрешениях... Я туда подошел и отошел" [11].

В Нью-Йорке  А. И. Лебедю и его супруге подарили копию мироточивой иконы Божией Матери и ватку с миром, чтобы икона была «защитницей их семейства».  Представители Зарубежной церкви пожелали российскому политику «христианского благоразумия», что приветствовали и эмигранты, стоявшие на стороне церкви Московского патриархата.

Генерал А.И. Лебедь, конечно, не мог  знать, что во времена «холодной войны»  в эмигрантских кругах  Крестовоздвиженскую церковь Московского патриархата в Мюнхене  называли «красной», а – приход Кафедрального собора Зарубежной церкви во имя Новомученников и  исповедников Российских и святителя Николая считался почему-то «белым». В условиях взаимного неприятия с обеих сторон были известные перегибы, и дело доходило даже до курьезов. Исповедуя единую веру, православные клирики с амвона и в неофициальном общении заявляли далекие от истины вещи. Поэтому одну мюнхенскую церковь они категорично объявляли «благодатной», а другую – «неблагодатной». Причащение из чаши в «красной» церкви никак не приветствовалось в «белой» [12].

По просьбе автора архиепископ Марк (Арндт) написал  приглашение  архимандриту Доримедонту посетить мужской монастырь в Мюнхене и встретиться там с «гадким утенком от Лебедя», которому тот привез в подарок икону Казанской Божией Матери и образ Пресвятой Богородицы, именуемый «Прибавление ума». К сожалению,  пребывание настоятеля монастыря  из Молдавии  в алтаре собора завершилось тем, что ему было отказано в причащении из общей чаши: отец Доримедонт представлял на баварской  земле … "недружественную" в то время для РПЦЗ церковь Московского патриархата. Не дождавшись окончания богослужения, расстроенный  архимандрит вышел из алтаря, подошел к автору и шепнул:"Уходим отсюда".
 
В журнальных публикациях, в устных выступлениях  клириков РПЦЗ использовались неполиткорректные слова и выражения в адрес  членов руководства и  главы Московского патриархата [13]. В те далекие 90-е годы  автору казалось, что мюнхенские клирики РПЦЗ, родившиеся не в России, хотя и полюбили на Западе русское православие,  но в их проповедях не чувствовалось настоящей любви к России, русскому народу и его традициям.

В последний раз автор видел генерала Александра Лебедя и сопровождающих его лиц  18 января 1997 года  в баварском городе Дахау, на территории мемориального  музейного комплекса, открытого на месте бывшего концлагеря. В год вывода советских войск из Германии здесь  установили  православную деревянную часовню-памятник в молитвенную память о соотечественниках, погибших в концлагерях. В часовне, принадлежащей приходу Московского патриархата,  проходило богослужение, когда Александр Иванович и его супруга предстали перед алтарем. Молящиеся заметили, что российские гости не поставили свечи и всего лишь две минуты  находились в часовне, построенной недалеко от здания крематория. Несмотря на это, одна старая прихожанка из  бывшего эмигрантского поселка Людвигсфельд успела крикнуть вслед спешившему к автомобилю московскому гостю: «Мы в вас верим!»
 
В начале 2000-х годов Александр Лебедь, занимая в то время пост губернатора Красноярского края, защищал, оказывается, не только православие, но и ислам.  Так, в  конце января 2002 года он участвовал  в первом заседании Совета мусульман края, где присутствовали муфтий Сибири Зулькарнай Шакирзянов, имам красноярского мусульманского центра и представители краевых мусульманских общественных организаций. По словам Александра Лебедя, «в России, за ее более чем тысячелетнюю историю, никогда не было межрелигиозных столкновений между исламом и православием». В одном из  других выступлений на Западе (Женева) он также  подчеркнул, что «русские привыкли мирно сосуществовать с мусульманами. И последний царь Николай II велел построить в Москве мечеть на 10 000 человек…» Поэтому Александр Иванович предложил в Красноярске «прилагать все усилия для того, чтобы «мусульмане чувствовали себя на берегах Енисея свободно и комфортно». С этой целью и  создали  в сибирском городе Совет мусульман края, где представители власти и исламских общин могли  сообща решать проблемы,  стоящие перед мусульманскими народами региона [14].

Кроме того, Александр Иванович предложил заниматься подготовкой  мусульманских священнослужителей: «Их нужно готовить здесь, иначе их подготовкой займутся Бен Ладен и Хаттаб». В возрождении «истинного ислама, который, как и любая другая религия, призывает к миру, любви и милосердию, заинтересованы не только мусульмане, но также и другие жители нашего края», подчеркнул в своем выступлении А.И. Лебедь. Однако не все поняли  и поддержали губернатора, которого  некоторые  оппоненты додумались позже  назвать... «предателем, желавшим обратить Россию в ислам»  [15].

В завершении   повествования попытаемся подытожить собственные размышления  о вере генерала Александра Лебедя. Чужая душа, как говорят в народе, потемки: "Помыслы в сердце человека – глубокие воды" (Притч. 20,5) Вера у  невоцерковленного  Александра Ивановича, видимо, была. Пусть  не такая  яркая и полная. И Господь, вероятно, принял этот маленький и укорененный в нем росток православной веры. «Кто не против вас, тот за вас» (Глава 9, стих 40) – это слова Христа, обращенные к Его ученикам в Евангелии от Луки. Только Господь знает те условия и обстоятельства, в которые был поставлен в жизни генерал Лебедь, и только  Он ведает  все его откровения, мысли, переживания и  внутренние порывы.  Будем полагать, что вера генерала Лебедя осталась в ведении Бога. Он разберется с ним и со всеми нами. Бог рассудит всех и все себя увидим.

…Рассказывая в Мюнхене о защите генералом-миротворцем А. И. Лебедем православия на берегах Днестра и о его благотворительной деятельности Церкви, автору  запомнились слова, которыми однажды в Кафедральном соборе РПЦЗ подытожил  исповедь  архиепископ Марк [16]: «...Вы у себя на родине предавались страстям и сделали  генерала Лебедя своим кумиром. Забыли, что он обыкновенный смертный человек! А о чем гласит евангельская заповедь? – «Не сотвори себе кумира». Далее архиепископ посоветовал внимательно прочитать 117-й псалом. Дома автор открыл подаренную им при освящении квартиры  Псалтирь, где нашел такие стихи: «Лучше уповать на Господа, нежели надеяться на человека. Лучше уповать на Господа, нежели надеяться на князей».


Примечания:

[1] В данной публикации использованы фрагменты  12-й главы «Православие – вера моего нарoда» из книги автора "О генерале Александре Лебеде и о забытой войне. Записки политэмигранта". – Мюнхен, 2005, c.68 – 78.

[2]Ныне — митрополит Ташкентский и Узбекистанский  Викентий (Морарь; род.1953)  — глава Среднеазиатского митрополичьего округа.

[3]В Приднестровье в 90-е годы генерал А.И. Лебедь не афишировал свои украинские корни. В российских СМИ  А.И. Лебедю, чей отец был украинцем,  приписывают такую фразу: «Почему-то я с детства ощущал себя украинцем, хотя на любом другом языке знаю значительно больше слов, чем на украинском».

[4] См.: Холодюк А. О генерале Александре Лебеде... – Мюнхен, 2005, c. 20. Автор,не служивший в армии, но имевший звание старшего лейтенанта запаса, в 1992 году был прикомандирован к гарнизонной военной комендатуре. Генерал А.И. Лебедь согласился с просьбой автора — читать в университете лекции и выполнять во время военных сборов все порученные ему корресподентские поручения.

[5] См.: «Православная Русь», 1997, N 1.

[6] Источник: электронный ресурс

[7] Доримедонт (Чекан; 1961 — 2006), с 1998 г. — епископ Единецкий и Бричанский, основавший три монастыря в Единецкой и Бричанской епархии.  В 1990 г.  Доримедонт назначен наместником  вновь открывшегося Новонямецкого в честь  Вознесения Господня мужского  монастыря в с. Кицканы Слободзейского района  Молдавии. С 1990 г. –  игумен, в 1993 г. возведен в сан архимандрита. Как и генерал А.И. Лебедь, епископ Доримедонт стал жертвой катастрофы,  но — автомобильной.

[8] Бергман Михаил Михайлович (род. 1948) — российский военный деятель, полковник в отставке,  был военным комендантом  Чернобыля и Тирасполя. Ближайший помощник  генерала А.И. Лебедя на территории Приднестровья, а затем и  в России.

[9] Холодюк А. О генерале Александре Лебеде… – Мюнхен, 2005, c. 74 – 75.

[10] См.: Газета «Коммерсантъ» от  22.11.1996.

[11] Там же.

[12] Холодюк А. Мюнхен. В поисках мощей святых бессребреников Кира и Иоанна (Записки прихожанина). —  Мюнхен, 2011, с.13 -14.

[13] Там же.

[14] См.: https://newslab.ru //Александр Лебедь: "В возрождении истинного ислама заинтересованы не только мусульмане, но также и другие жители нашего края". 28 января 2002.

[15] См.: Электронный ресурс ИА Регнум // C. Кургинян. Генерал Лебедь был предателем, желавшим обратить Россию в ислам. 24 декабря, 2020.
 
[16] Ныне — митрополит  Берлинский и Германский Марк (Арндт; род.1941),  епископ РПЦЗ.