Лана шла по устланной красной дорожкой лестнице. Вспышки фотокамер, толпа журналистов и поклонников. Полутьма ночного города, озарённая светом софитов у театра «Прадо»...
Сколько лет она шла к этому. Как часто представляла себе подобное. А теперь Лана Фокс поднимается вверх по грандиозной лестнице славы, кажется: каждая ступень сейчас перед ней — годы пройденного пути. Вот она, актриса с мировым именем, приехавшая когда-то в огромный Нью-Литон из захолустного городка на севере штата. Высокие шпильки и облегающее чёрное платье с длинным шлейфом, идеальная походка, идеальная причёска, идеальная актриса… А где же сама Лана, Орлеана Фокстон, та девчушка с рыжими косичками, бегающая с мальчишками по бабуленому ранчо? Где эта «смеющаяся веснушка»?
Лестница кончилась, двери распахнулись, тёмный холл скрыл за собой «Прекрасную Леди», и толпа овациями приветствует следующую. А Лана Фокс занимает место в зрительном зале, оно так редко достаётся ей, обычно она по ту сторону рампы, но сегодня всё внимание будет обращено именно в зал, на множество сияющих бриллиантами актрис в дорогих вечерних платьях и актёров в смокингах. Зал полон.
Овации. На сцене появляется ведущий церемонии, фонтанирующий написанными для него шутками, что на глянцевых карточках в его руках. А после кадры премиальных фильмов на огромном экране, награждающие с заготовленными улыбками, никто здесь не пытается быть самим собой. Лауреаты сменяют друг друга. Говорят высокопарные речи, кто-то прослезился, конечно, взволнованно говоря благодарности родителям, режиссёру, который однажды увидел его простого паренька в каком-то кафе, а теперь вот он здесь и не знает, как возблагодарить судьбу.
Подходит очередь Ланы. На самом деле, это и вправду похоже на какую-то очередь, ведь рано или поздно тебе вручат ту самую статуэтку, поставив на полку которую, ты будешь считаться именитым, почти всем вручают. Лана Фокс стоит на сцене, все смотрят на неё, она волнуется уже больше для вида, за столько лет в своей работе внимание ей стало привычным, а чаще утомительным, но потерять его никто не захочет. Она произносит благодарственную речь, крепко держа в руках заветную статуэтку и под оглушительные аплодисменты спускается вниз с грациозностью кошки, за роль именно дерзкой красотки «женщины-кошки» Лане Фокс вручили сегодня золотую награду. А после вечеринка, идти на которую ей совсем не хочется.
В общей суматохе Лана выходит к присланному за ней автомобилю, стоящему среди множества таких же глянцевых красавцев. И тут случайный взгляд... Лана видит парня на мотоцикле, он стоит поодаль, за чертой секьюрити, но железный конь поблёскивает своим хромированным железом не хуже вспышек папарацци. Кевин! Кевин Джеймс, её первая безумная любовь, как из прошлой жизни…
Поняв, что она его заметила, он сигналит, подзывая Лану к себе, словно в старые добрые времена. И вдруг блистательная Лана Фокс, забыв про все эти представительские тачки, просто снимает туфли, подхватывает бесполезный по своей масштабности шлейф платья и бежит к парню на мотоцикле. В одно мгновение они срываются с места, только их и видели.
За поворотом на выезде с основной дороги, Кевин бросает через плечо:
— Привет, красотка!
— Ах-ха-ха-ха! — раздаётся весёлый смех Ланы-Орлеаны, впервые за несколько лет, она снова чувствует себя собой.
Кевин останавливает мотоцикл в пригородном квартале и, спрыгнув с него, тянет Лану за собой. Она просто следует за ним, ни о чём не думая. Кевин ведёт её в тупик между двумя домами к пожарной лестнице:
— Я, надеюсь ты ещё помнишь?!
***
Приехав в Нью-Литон, Лана далеко не сразу получила то, о чём мечтала. И путь на вершину, и даже к её подножию, был тернистым. После очередного провального кастинга, девушка с лицом обиженной девчонки и потёкшей тушью, сидела на тротуаре и рыдала. Такой её впервые и увидел Кевин. Когда он подошёл спросить, что случилось, она гордо отвернулась. На самом деле дерзко не хотела, чтобы какой-то незнакомый парень видел лицо будущей великой актрисы в таком плачевном состоянии.
Но Кевин не из тех, кто так просто сдаётся, поэтому остался и сел рядом:
— Кевин! — протягивая ей руку, сказал он.
Оторопевшая зарёванная девица, взглянув на него, протягивая свою и пожимая его руку, выдала:
— Лана Фокс.
— Оу, чё правда, прямо так и зовут?! — сразу почуяв подвох, просто такую милую девушку, ну, никак не могут звать подобным образом, парировал тот.
Лана наконец рассмеяла, оценив шутку, и после паузы ответила:
— Орлеана...
Орли, как будет ласково называть её Кевин.
После они стали встречаться. И часто забирались по этой самой лестнице на крышу, лёжа на которой, смотрели на звёзды...
***
— Конечно, помню… — ответила Лана и страстно поцеловала Кевина, схватив обеими ладонями его лицо в порыве вернувшейся свободы.
Он ответил, тесно привлекая её к себе одной рукой за талию.
Босая (туфли она повесила на мотоциклетный руль) Орли взобралась по лестнице на крышу следом за Кевином, руку которого не выпускала из своей...
Запыхавшиеся и счастливые они стояли на вершине дома в пригороде, держась за руки и, запрокинув головы, смотрели на звёздное небо.