"Вот, сказала она, надень это себе на голову".
Она протянула мне шляпу.
"Ты такая же белая, как и твой папа и такой
останешься".
Тётя Шугар закатала свои нейлоновые чулки
вокруг каждой костлявой лодыжки,
а я опустила свои белые гольфы до колен,
позволив своим тонким ногам болтать,
кружа ими прямо под водой и серебристые
спинки пескарей мелькали то тут, то там
между солнечными пятнами и тенями.
"Вот так ты держись удилище, чтобы ровно
забросить леску.
Теперь насади на крючок червяка, забрось
его и жди".
Она сидела, сплевывая табачный сок
в кофейную чашку.
Присела на корточки, когда почувствовала
поклёвку, резко подняла удилище вверх,
наматывая и сильно дёргая рыбу, которая
извивалась и пыталась сопротивляться.
"Камбала, сказала она, и это видно, потому что
один бок у ней черный,а другой белый".
Рыба приземлилась с глухим стуком.
Я стояла там и наблюдала, как эта рыба
кувыркалась, меняя цвет при каждом прыжке.