Алексей, позывной «Кот»,- контрактник, участник специальной военной операции. В данный момент точкой дислокации его воинского подразделения был участок донецкого направления. После удачно проведенной боевой операции был награжден орденом «Мужества» и двухнедельным отпуском, который пролетел незаметно быстро. Пора было возвращаться в свою воинскую часть.
В последний день отпуска Алексей решил посетить магазин «Автозапчасти», чтобы купить типовой набор для ремонта карбюратора. Он выехал на своей «семерке». Погода была дрянная: моросил дождь, и темно-серые облака буквально оккупировали все наше голубое небо. Дорога хоть и была с хорошим покрытием, но узкая – две полосы: одна полоса туда, вторая - обратно. Знаков обгона не наблюдалось.
Проезжая мимо невзрачного на вид автосервиса, где, говорят, менты ремонтируют свои ментовские тачки, Алексей сразу вспомнил тот паскудный случай двухгодичной давности, когда его «семерку» подрезали и прижали к бордюру две машины: «девятка» и «Мерседес». На него круто наехали, и в итоге потребовали 60 тысяч. На его банковской карте было 40 тысяч. Алексей отдал 35, и его отпустили, вежливо предупредив, чтобы об этом никому не рассказывать и посоветовали ездить аккуратней, не нарушать правил дорожного движения. Алексей тогда был очень зол, что позволил этим чертям унизить себя, не предприняв никаких ответных действий. Сейчас тот случай прямо-таки застрял в его голове, но он сумел вовремя очнуться! Красная «девятка», идущая впереди, неожиданно затормозила, и Алексею пришлось шустро уворачиваться, чтобы избежать столкновения. Он пересек сплошную линию разметки и половиной машины выехал на встречную полосу.
Откуда она взялась? Вроде впереди никого не было, подумал Алексей. Он хотел пойти на обгон, но в это время справа к нему вплотную приблизился черный «Мерседес», задев крыло его «семерки». Алексей остановился. «Мерседес» сдал назад и тоже остановился. Остановилась и красная «девятка».
Вот, зараза, опять подстава… И на том же месте, подумал Алексей, да и действующие лица, похоже, те же: красная «девятка» и весь избитый подставами черный «Мерседес».
Алексей вышел из машины. Возле «Мерседеса» стояли трое парней, с интересом разглядывая его. На земле возле «семерки» валялся бампер от «Мерседеса». Да его и бампером-то нельзя было назвать. Пластмассовая доска с какими-то наворотами и с измазанными клеем концами. На заднем крыле «семерки» ярко выделялось ободранное от краски место, длиной с полметра.
От «Мерседеса» отделился парень и, с раскрыленными как у штангиста руками, быстрым шагом направился к Алексею.
- Залазь в машину и открой дверь,- приказал он.
Алексей сел за руль и отжал стопорную кнопку на противоположной дверце. Парень, ввалившись в машину, плюхнулся на сиденье, громко хлопнув дверцей.
- Здорово, братка,- небритое круглое лицо, большая залысина и невыразительные, но очень напряженные глаза уставились на Алексея.
Ну и рожа, подумал Алексей. Лицо было так близко и таким гадким, что Алексей презрительно сморщился, покачав головой.
- Что же ты так дверью хлопаешь, она ведь с петель слететь может.
- Причем тут дверь, мужик, ты же попал за всю мазуху. Ты хоть врубаешься?
- Да понял уже,- спокойно ответил Алексей, улыбаясь.
- Что ты лыбишься?- небритый стал манипулировать на смартфоне. – Вот видишь, набрал ГАИ, щас подъедут наши и отберут у тебя права, ключи от машины и…
- И машину на штрафстоянку, так, что ли?
- Так ты… Так ты же все знаешь! Ну что, звоню или будем базарить?
- Базарить, базарить… Конечно, будем базарить,- сказал с улыбкой Алексей.
- Что ты все лыбишься, ничего смешного я тут не вижу.
- Будем базарить,- повторил Алексей,- просто так не сдамся,- он стукнул по рулю обеими руками и громко рассмеялся.
- Ты случайно не нервный?- небритый в открытую улыбнулся, показав свои зубы – ряд был не полным.
- У вас атаман все тот же, что и раньше? Геннадий Петрович, кажется, или новенького зарядили?
Небритый вытянул шею и приоткрыл рот, очевидно, выражая недоумение.
- Так это…да-а, Геннадий Петрович, откуда знаешь?
- Неважно, набери его, хочу пошептаться. Однажды он меня уже погладил по головке, может, сейчас он это… ну…
Небритый захихикал…- Только он не атаман, а наш начальник, у него ух какие погоны! На, разговаривай,- небритый сунул телефон в руки Алексея.
- Геннадий Петрович, тут такой курьез вышел: ваши подрезали мою «семерку» и я немного выкатился на встречку, совсем чуть-чуть. Может, отпустите, ведь вы же, говорят, справедливый, благородный человек. Мне без машины никак нельзя.
- Нарушение серьезное, придется платить, по-другому не могу. В ГАИ, под протокол, будет гораздо тяжелее,- мягкий, спокойный голос звучал уверенно, убаюкивающее, как перед расстрелом.
- Геннадий Петрович, еду к электричке, родню из Владимира встречать, они в Москве-то впервые, не заберу, пропадут ведь, как пить дать пропадут. Я же Геннадий Петрович, не переживу такое.
- Ваши проблемы меня не волнуют, нарушение серьезное,- повторил трагическим голосом начальник.- Разговаривайте с Гаврилой.
- А кто это?
- Тот, кто рядом с вами сейчас находится.
Алексей вернул телефон. - Значит, ты Гаврила?
- Никакой я не Гаврила, у меня имя есть.
- Гаврила фамилия, что ли?
- Не умничай, умник,- Гаврила выслушал по телефону указания и сказал: «50 тысяч без протокола и – свободен!»
- 50 тысяч чего, условных единиц?- спросил Алексей.
- А вот это уже точно смешно… Рублей, конечно, рублей,- ответил Гаврила,- мы что, звери, что ли, какие?
- Ну, внешне, вроде не похоже… Слушай, мне вот не понятно, кругом инфляция, а вы цены снижаете, было ведь 60.
- Не я решаю, тут есть кому решать!
- Ну за что 50 тысяч?- Алексей повернулся лицом к Гавриле.
- За ущерб, нанесенный дорогой тачке. Ты хоть знаешь сколько стоит, например, бампер от «мерина»?
- Могу предположить…
- Ну, давай, предположь.
- Вот этот, что валяется, вообще гроша ломанного не стоит. Он уже и на бампер-то не похож, да и не от «мерина», как ты выражаешься, этот бампер. Любой водила и даже ваш гаишник подтвердят мои слова.
- Ты что же это, сука, покалечил нашу тачку и еще грубишь мне тут!
Алексей сунул руку под куртку и как только Гаврила попытался схватить его за грудки, вытащил револьвер, системы «наган», и трахнул рукояткой по зарождающейся лысине. Гаврила издал вопль и схватился одной рукой за голову, другой - прикрыл лицо ладонью, тараща сквозь пальцы очумевшие глаза.
- Видел это… Настоящий, не думай, - Алексей крутанул барабан – "сверкнули бронзовые гильзы и суровой действительностью замелькали темные свинцовые пули".
- Ты что? Ты что делаешь? Ты что вытворяешь? Тебя же щас размажут по машине!
- Кто посмеет меня размазать?- Алексей больно ткнул дулом нагана в бок Гавриле.- Убивать тебя напрочь пока не буду, но вот пузо по касательной раскрою. Будет много крови и очень больно. Пули-то девять граммов, поди, слышал. Вот спущу счас курок и кирдык, понял? Не слышу!
- Понял, дядя, не надо! Убери пушку!
- Тебе, балбесу, надо завязывать со всем этим, иначе, с твоей-то дурной башкой, все равно сгинешь… Днем раньше, днем позже, понял? Не слышу!
- Понял я, понял, завяжу, даю слово!
- Какое слово? Пионерское или комсомольское? Может, Богом поклянешься?
- Клянусь Богом! Богом клянусь! - воскликнул небритый бандит.
- Ты, наверное, уже столько грехов на свою душу принял, что и Господь может не помочь.
- Да я же это…не убил никого, так, по мелочи… подставы там…
- С кем живешь-то?
- С мамкой.
- Что еще за мамка, деваха какая-то?
- Какая еще деваха! Мамка!
- Может быть с мамой, со своей мамой живешь?
- Ну, да-а, с мамкой, э-э-ну-у с мамой.
- Называй маму мамой, не стесняйся. Ведь если бы не она, не твоя мама, тебя бы, зараза такая, на свете не было. Понял?
- Понял, все понял…моя мама…
- Ты хоть знаешь, что твоя мама родила тебя, растила... Одна, небось, растила? Ох, как тяжело ей было. Намучилась, наверно, с тобой?
- Так меня же нашли!
- Что ты говоришь? А-а, да-а, слышал: аист тебя в клюве принес и в картошке спрятал, а тебя нашли… Мама и нашла тебя бедолагу, - Алексей открыл дверцу и, высунувшись из машины, опустил ногу на землю. Он навел револьвер на заднее смотровое стекло впереди стоящей «девятки». Было видно, как двое находившихся в машине, упали на сиденья. Алексей выстрелил, пуля пробила и переднее стекло. Автомобильные стекла «Триплекс» при ударе не крошатся. В заднем стекле образовалась дыра размером с пятак, а переднее, как ни странно, треснуло и пошло многочисленными разводами. Алексей прострелил и колеса с левой стороны. Машину сразу перекосило.
Гаврила сидел ни жив ни мертв. Его бил озноб…
- Выходи из машины и садись в «Мерседес». Сколько вас там?
- Тр-трое.
- Вооружены?
- Один пистолет, без патронов.
- Да, страх совсем потеряли, - Алексей завел машину.- Иди, залезай в «Мерседес», только без всяких выкрутасов.
- Ага… Ну я пошел? Только не стреляй!
- Давай уже!
Бандит выпрыгнул из машины и, подбежав к «Мерседесу», залез внутрь.
А в это время двое из красной «девятки» выскочили и исчезли, словно их ветром сдуло. Алексей подошел к «Мерседесу» и, прострелив передние колеса, открыл дверцу. Бандиты вжались в кресла. Алексей выстрелил в салон и, засунув револьвер под ремень, достал из кармана «лимонку». Он демонстративно выдернул чеку, зажав ладонью детонатор.
- Отпусти нас, мы сдадимся! – раздался хриплый испуганный голос.
- Значит так, разбойники, вышли из машины и бегом в свою мастерскую. Закройтесь, и до семи утра сидите там тихо.
В салоне пахло порохом и мочей. От страха моча приобретает устойчивый запах.
Алексей сел в свою машину и, развернувшись, поехал домой. По дороге он позвонил в полицию, подробно описав происшествие, и назвал адрес, где находились бандиты. Алексей так же сообщил номер телефона Геннадия Петровича – главаря банды. В 22 часа он сложил в свою «семерку» все то, что успел закупить во время своего короткого отпуска: подарки и заказанные ему необходимые вещи для своих сослуживцев.
Он настроил навигатор и, мигнув на прощанье аварийными сигнальными огнями, включил передачу, взяв курс на Донецк, где его ждали отважные боевые товарищи.