Я птицею в ночи над бездной
Парила в небе. Лишь Луна
Блеснула над скалой отвесной,
В тумане таяла волна.
Из мрака тени поднимались,
Клубились в пропасти виденья.
Глаза тревогой наполнялись,
И сердце замерло в смятенье.
I
Жизнь вошла в привычное русло, спокойно протекали дни и недели. Гор вернулся из кузницы, он уже отобедал и поужинал, а Себастьяна всё не было. Он взялся за книгу из замковой библиотеки, испытывая наслаждение от шелеста хрустящих страниц старинного фолианта:
«… Однажды Творец создал небеса, звёзды, Солнце и Луну. Они не видели своей красоты и нуждались в зеркале, чтобы увидеть своё отражение. Тогда Создатель сотворил землю, горы, леса, и дал жизнь деревьям, цветам и травам. Теперь Солнце знало, что когда оно светит, деревья покрываются зеленью и растут ввысь. Затем появились птицы и от зари до заката посвящали свои песни могучему светилу. А ещё в этом мире возникли моря, океаны и озёра с чистой водой. Днём бездонное небо и облака видели в них своё отражение. Ночью звёзды и Луна, вглядываясь в озёрную гладь, любовались своим свечением. Потом на землю пришли люди, чтобы насладиться этой красотой. Мир стал зеркалом, в котором они с радостью увидели себя. И тогда Творец, источник этого великолепия, испытал счастье».
Эта легенда о сотворении мира вдохновила основателя нашего королевства назвать его «Скания» – так в старину называли зеркало. Когда к нашему государству присоединились новые земли, его назвали «Новоскания»…
Гору пришлось прерваться, Себастьян зашёл в дом.
– Почему тебя так долго не было?
– Прости! – ответил друг. – Я долго не мог оторваться от одной любопытной книги, в конце концов мне разрешили взять её с собой. Взгляни – обложка из чешуи дракона!
Себастьян достал книгу «Заметки о драконах со слов выживших» в золотисто-зелёном перламутровом переплете.
На первой странице значилось:
«Как выглядят драконы?
Многие считают, что драконы всегда зелёные с оттенками серого, уверяем вас – это заблуждение. Среди них встречаются особи коричневого, чёрного, серого, красного и даже золотистого цвета…»
– С этим всё ясно, – сказал Гор. – Что дальше?
– Посмотри сюда, – показал Себастьян.
«… двести лет тому назад у подножия горы Антары дракон исполинских размеров напал на людское поселение. Тварь извергла огонь из пасти, и пламя пожара охватило всю деревню. Средь бела дня жители покидали горящие дома, спасаясь бегством. Двое храбрецов, Нил и Эдмон, заманили чудище на поляну, где в изобилии росла глупника. Дракон с жадностью поглощал молодильные ягоды. Змей на глазах молодел, слабел умом и в конце-концов превратился в зародыша и свернулся клубком. Вокруг дракона наросла яичная скорлупа. Жители закопали это яйцо в землю, отстроили деревню заново и дали ей название Дракон-форт…»
– Кстати, «форт», – дополнил Себастьян, – на старосканском означает «победа».
– Правда?! Теперь буду знать, – сказал Гор и перевернул страницу:
«Питание драконов.
Будучи хищными тварями, драконы охотятся на крупную добычу и питаются лошадьми, единорогами, дикими вепрями, быками, буйволами, другим крупным рогатым скотом дикого и домашнего происхождения, а также тиграми, львами, носорогами и людьми всех сословий. По свидетельствам очевидцев, их излюбленное лакомство – невинные юные девы».
– Переворачивай скорее, – Себастьян поморщился. Листая книгу, они остановили выбор на заголовке:
«Охота на драконов. Капканы и другие ловушки.
В этой главе вы узнаете, как, охотясь на драконов, перехитрить этих гадов. Перед изготовлением капкана измерьте следы ящера».
Далее приводился подробный рисунок капкана со всевозможными крючками и пружинами. Несколько страниц посвящалось следам кровожадных хищников.
– Себастьян, помнишь, в свитке, который я тебе показывал в день нашего знакомства, написано:
«… И там, где капля затерялась,
Найдешь безбрежный океан.
В нём семь драконов искупалось,
Расставь для каждого капкан».
– Как раз этим я и займусь! Изготовлю капканы в мастерской. Как вовремя ты принёс книгу!
– Всегда рад помочь, – улыбнулся Себастьян.
Себастьян чувствовал важность своей роли в спасении Лилианы.
«Теперь мы ближе к цели!» – воодушевлённо думал юноша. «Как прикончить дракона, мы теперь знаем, но где же искать этих гадов?»
Благодаря своему общительному нраву он завёл много приятелей среди рыцарей. Они прознали, что юноша в совершенстве владеет боевым оружием, и с радостью приглашали его на тренировочные рыцарские турниры. Навыки Себастьяна вызывали восхищение. Так, со временем он заработал славу мастера клинка!
В братство графа Розен вступил доблестный рыцарь Эмерс, который утверждал, что не раз расправлялся с драконами.
– Здешний лес кишит этими тварями! – сообщил Эмерс, когда Себастьян разыскал его.
– И где же этот лес? – поинтересовался Себастьян.
– Минуете пшеничное поле, затем кладбище и окажетесь в тех самых дремучих зарослях.
Себастьян рассказал об этом Гору, и они решили отправиться на поиски.
– Отлично! Будем искать следы драконов, а когда найдем – я сделаю замеры для капканов.
II
Солнечный денёк располагал к радужному и приподнятому настроению. Себастьян пошёл в конюшню и снарядил двух молодых жеребцов.
Пока Гор ожидал друга, он взял с полки книгу о драконах. Открытая наугад страница гласила:
«Известен способ, с помощью которого вы одержите быструю победу над драконом – необходимо вонзить острое копьё в его сердце». Он внимательно изучил гравюры, разъясняющие, как безошибочно определить, где расположено сердце хищника. Гор захватил копьё, которое изготовил своими руками. Оседлав резвых скакунов, друзья отправились в дорогу. Они спустились с высокого склона замковой горы. Свежий аромат некошеной травы разливался над цветочным лугом. В тенистой роще мимо них пронесся табун быстроногих лошадей. Дальше путь лежал через колосящееся поле. Лёгкий ветерок шумел и нагонял волны, играл прямыми стеблями пшеницы, наклоняя их то влево, то вправо. Вдалеке виднелись ветряные мельницы. Солнечные лучи, проникая сквозь созревающие колосья, озаряли их ласковым светом. Казалось, что золотисто-жёлтые волосы достались Себастьяну от пшеничного поля. Возвышаясь над плодородной нивой, его светлые кудри довершали полуденный пейзаж.
Поднялся сильный ветер. Лёгкие частицы пыли бесцельно кружились в тёплом воздухе. Когда шумные порывы стихи, друзья подъехали к изгороди, скрывавшей изысканные надгробия. Повсюду распространялось пьянящее благоухание нежных роз.
– Отчего люди боятся кладбищ? Здесь тихо и спокойно, даже птицы поют не умолкая, – сказал Гор, когда они зашли за кованую ограду.
Молодые люди с любопытством разглядывали мечтательно застывшие белокаменные скульптуры. На этом кладбище покоились знатные люди. Остановившись возле одной из могил, оба друга неожиданно рассмеялись. Причиной послужило озорное бранное словечко, написанное на лбу памятника. Гор одёрнул безудержно смеявшегося друга:
– Перестань! Не подобает потешаться в таком месте.
Опомнившись, Себастьян прекратил хохотать.
Друзья прочитали эпитафию:
«Прохожий, остановись! Знай, здесь нашёл вечный приют почтенный лекарь, спасавший нашего славного короля от многих недугов».
– Прости нас, благородный муж, – искренне произнёс Себастьян, склонив голову. Гор последовал его примеру.
Губы изваяния зашевелились и произнесли:
– Простить-то вас можно, но прежде разъясните мне одну вещь…
Друзья засомневались в реальности происходящего.
– Почему люди, проходя мимо меня, смеются, а статуи – отворачиваются? – продолжил монумент, выдержав паузу. – Ночью наступает наш час: изваяния наносят друг другу визиты, играют в кости и карты. Вы бы видели – жизнь бьёт ключом! А меня почему-то все избегают. Соседи перешептываются и, ухмыляясь, показывают пальцем в мою сторону. Обидно…
– У вас прямо на лбу написано непотребное слово, – заговорил Себастьян, набравшись смелости.
– И какое же, любопытно узнать? – робко спросила статуя, густо покраснев.
– Если я произнесу его, мой язык перестанет себя уважать, отсохнет и с позором покинет своё жилище.
– Назовите мне хотя бы первую букву? – попросило изваяние, по-прежнему смущаясь.
– О! Возможно, вы сразу догадаетесь, лучше вам не знать, – решительно заявил Себастьян.
– Если пожелаете, мы избавим вас от этой беды, – радостно воскликнул Гор.
– Напротив, я с нетерпением этого жду, – произнёс каменный собеседник. – Могила лекаря давно заброшена.
Гор достал платок и начал бережно вытирать словечко. Несколько букв стерлись сразу, однако остальные не поддавались. Гор с усердием оттирал написанное, отчего изваяние поминутно морщилось, словно испытывало боль. Наконец усилия юноши увенчались успехом. И без того блестящий лоб мраморного горемыки засиял ещё ярче. Не веря в свершившееся, он потер лоб рукой.
– Как вы меня выручили, – сказал монумент, положив руку на сердце. – Жаль, что я ничем не могу быть полезен.
– Сущая безделица! – сказал Гор.
Себастьян пошёл отвязывать коней. Гор задержался, стряхивая пыль с обуви. Внезапно лошадь Себастьяна встала на дыбы и понесла всадника, не разбирая пути. Гор побежал к своему коню, чтобы догнать взбунтовавшегося жеребца. На бегу он поскользнулся и упал на мраморную плиту, которая перевернулась вместе с ним и захлопнулась, словно крышка. Гор оказался под надгробием. Всё произошло настолько быстро, что юноша не успел даже вскрикнуть. В сердце сразу постучалась тревога. К удивлению, на гладких мраморных стенах висели пылающие факелы. Осмотревшись, Гор не обнаружил гробов и костей. Волнение усиливалось, его уже трудно было не замечать. Юноша принялся сдвигать тяжёлую каменную плиту над головой, она не поддавалась. Приложив все усилия, Гор повторил попытку много раз. Плита упорно оставалась на месте. Горящий огонь сжигал скудные остатки спёртого воздуха, становилось тяжело дышать. Биение сердца ускорялось, удары громко отдавались в висках. Гор оказался запертым в «Ловушке ужаса». От прикосновения к плите она тут же переворачивалась и захлопывалась. Воздух, перемешанный с частицами испуга, пронизывал ловушку. Находясь там или даже поблизости, любое существо, способное мыслить, с каждым новым вдохом напитывалось страхом. Оттого лошадь Себастьяна бросилась в бегство, почуяв это место. Неважно, кто попадался в ловушку – храбрец или последний трус, его охватывал дикий ужас. Только успокоившись, можно было выбраться из этого пугающего плена. Благодаря своей природной смелости Гор долго сопротивлялся набросившемуся страху. Наступил момент, когда ужас сорвал с себя все маски, превратившись в безжалостное чудовище. Сердце бешенно стучало, зуб на зуб не попадал, руки задрожали. Юноша чувствовал, что силы покидают его с каждой минутой, он решил, что умирает. «Никогда мне не хотелось жить так сильно, как сейчас! Неужели это конец? Кто же тогда спасет Лилиану?» Лицо невесты стояло перед глазами. «Как стыдно мужчине испытывать страх!» Он попробовал взять ситуацию в свои руки. И тут он понял, что именно разум пускает в ход игру воображения, рисуя устрашающие образы будущего. «Поистине, у страха глаза велики! Надо поскорее остановить любые мысли». Он постарался успокоить ум, чтобы в голове воцарилось полное безмыслие. Дрожь в теле прекратилась, зубы перестали стучать. Сердце начало успокоиваться. Прежде страх, точно ледяной корой, сковал течение мыслей, сейчас спасительные идеи вырвались наружу и хлынули, словно вешние воды во время паводка.
– Себастьян! Помоги мне, я здесь! – крикнул он изо всех сил. «Какой я дурак! Почему не догадался позвать на помощь?»
Спустя несколько минут Гор услышал тяжёлую поступь над собой. Плита над его головой сдвинулась, и юноша ухватился за протянутую мраморную руку.
Негуддин встрепенулся от всплывших в памяти событий.
– До сих пор с содроганием вспоминаю это жуткое приключение, – сказал ворон, съёжившись. – Выбравшись из ямы, Гор увидел троих: своего мраморного спасителя, Себастьяна и меня…
– Как же ты оказался в этой компании? – спросил я.
– Я парил над кладбищем и услышал крики Гора о помощи, – поведал ворон. – Сверху я видел, что друзья беседовали со статуей, и направился прямо к ней. Изваяние поспешило по дороге, которую я указал, а потом и Себастьян подоспел.
– Получается, ты спас Гора?
– Я всего лишь позвал его нового приятеля, – произнёс Негуддин, скромно потупившись.
– Со мной всё в порядке, – опередил Гор ожидаемые вопросы. – Благодарю вас! – обратился он к памятнику и бросился к нему в объятия. Обессилевший юноша буквально повис на нём, тело изнывало от слабости и боли.
– Вот я и пригодился! – с улыбкой молвили каменные уста.
– Гор, познакомься с Негуддином, – сказал Себастьян и погладил мои перья. – Он первым услышал твой зов.
– Рад знакомству! – провозгласил Гор и пожал моё крыло.
– Я тоже рад этой встрече, однако мне пора уходить, – каменный освободитель попрощался и отправился на своё законное место.
Я присел на гостеприимное плечо Себастьяна. Зная эти места, как четыре пальца на своей лапе, я рассказал юным друзьям о коварной «Ловушке ужаса». Не успел я договорить, как позади нас послышался грохот рухнувшей вниз той самой мраморной плиты. Обернувшись и подойдя поближе, мы увидели, что она разломилась пополам. Падая, надгробие затушило горевшие на стенах факелы, и едкий дым направился вверх.
– Смотрите! – закричал Себастьян. – Вместе с дымом в небо поднимаются синие огоньки! Странно, но сейчас отчётливо слышны их последние мысли… Это остатки страхов, проживавших под плитой. Они покидают землю навсегда.
Мы покинули кладбище. Себастьян рассказал, что натерпелся страху, когда обезумевший конь понёсся в неизвестном направлении.
III
Медленно двигаясь вперед, путники наслаждались счастливыми мгновениями догорающего дня. Я летел позади. Навстречу ехал Эмерс верхом на лошади в окованном сталью седле и блестящих новёхоньких доспехах. Да, да, тот самый Эмерс, который посоветовал Себастьяну искать драконов в лесу. Его сопровождали два рыцаря – один худой, как стебель на ветру, другой – невысокий и коренастый. Поравнявшись, всадники поздоровались.
– Как вы здесь оказались? – спросил Себастьян.
– О! – сладко протянул Эмерс. – Мы возвращаемся из леса, где покоится Дама из Платана.
Себастьян натянулся, как струна, догадавшись, что речь идёт о Веноре. Гор, посмотрев на друга, тоже верно разгадал тему предстоящей беседы.
Себастьян притворился, что впервые об этом слышит, чтобы разузнать побольше.
– Вы не слыхивали о Даме из Платана? – вмешался приземистый оруженосец, вопрошающе глядя на собеседников.
– Энту историю ужо весь свет твердит, – дополнил долговязый рыцарь.
– Да! – подкрякнул низкорослый. – Энти… как их звать? На дудках дудонят.
– Менестрели, – подсказал Себастьян.
– Да, невстерели, блабладарю вас! Они ужо кучу песен насочиняли об той даме, молва об ней дошла до самой королевы!
– Да здравствует королева Новоскании! – грянул Эмерс.
– Да здравствует королева! – подхватили его спутники хором.
– Не понимаю, о чём вы? – спросил Гор.
– А мы сичас вам усё растолкуем по порядку, – продолжил рыцарь, чей рассказ прервали.
«Что это за рыцари такие? Их говор больше походит на кудахтанье… Я ведь и сам простолюдин, как говорит графиня, однако в нашем селении последний болван изъясняется лучше. Где их только Эмерс подобрал?» – размышлял парень. Гор был прав: они стали рыцарями по воле случая.
Переехав в здешние края, Эмерс купил имение вблизи замка Розен с проживавшими там крестьянами и примкнул к отряду графа. Этих двух парней он взял в оруженосцы из своих крестьян. Эмерс частенько выпивал с ними. Со временем его начала тяготить мысль, что он знатный человек с благородными корнями, а пьянствует с мужиками. Страдал Эмерс недолго. Посвятив своих закадычных друзей в рыцари, он проводил время в том же духе, но теперь феодал чувствовал себя в достойной компании. Новоиспеченные рыцари, не помня себя от радости, боготворили хозяина. Простаки верили каждому его слову в благодарность за то, что он приобщил их к военному делу. Ведь в те времена почти каждый мальчишка с детства мечтал стать рыцарем!
– Послушайте, господа, – принимая важный вид, сказал крепыш. – В одной деревне две девицы меж собой парня не поделили. А он, парень энтот, был палачом. Одна из девчонок была его невестой, это ужо все знали!
От этих слов Гора передернуло: «Что они несут? Какая ещё вторая девица?»
– Ха-ха, девки из-за него подрались, – принялись хохотать оруженосцы вместе с Эмерсом.
У Гора руки чесались проучить весельчаков.
– Так вот, – последовало продолжение, – та плутовка, что в Платане сичас, устроила так, чтобы суперницу под казнь подвести. Один престарелый колдун помогал ей в этом, ага. Всякие чудеса творились вокруг невесты палача! Чёрный кот оброс крыльями, заухал совой и вылетел в окно.
– Это ещё что – бык во дворе, увидав это, залаял и полетел за совой вслед! – напомнил другой рыцарь.
– Спасибо, друг, за подсказку. Чего там говорить – петух сел на жёрдочку и снёс яйцо! Ой, ещё много чего стряслось, я ужо и не упомню… Оттого все и решили, что девица – ведьма! Подумали-то не зря! Палачову невесту на костёр спровадили, перед смертью девка отомстила супернице и навела на неё чары.
– Да, – подхватил худосочный рыцарь, – девица, заворожённая, в лес поковыляла. Ноги её сами к Платану привели. Она забралась туда и уснула беспробудным сном. А Платан тут же замуровал деву – дупло-то захлобнулось.
– Ох, и красотка та девица! – перебил рассказчика другой рыцарь.
– Разве кто-то её видел? – спросил Себастьян.
– Я нет, – отозвался тощий рыцарь. – А наш благодурный господин Эмерс видели. Они то всё и рассказали.
– Что ты мелешь, дуркан! – возмутился коротышка.
Хозяин звонким подзатыльником поправил оруженосца:
– Благородный!
«Почему я не приметил Эмерса в лесу? – думал Себастьян. – Если он меня видел, то отчего умалчивает об этом?»
– Да, я всё видел, – подтвердил Эмерс. – Девушка шла по лесу, как зачарованная. Я окликнул её: «Любезная, с вами всё в порядке?» Она даже не обернулась, дошла до Платана и забралась внутрь. Дерево тотчас поведало на весь лес человеческим голосом, что отдаст девицу рыцарю, облачённому в доспехи. Именно он станет её суженым. Платану известно, кому передать прекрасную даму. И отныне рыцари целыми отрядами в полной амуниции предстают перед тем самым деревом.
– А по каким признакам его находят? – поинтересовался Гор.
– Дерево сторожит серый кот! – припомнил один из оруженосцев.
– Верно, это ещё не всё. Я, как свидетель, показывал Платан многим, – сказал Эмерс. – Вот, не далее как сегодня, граф Розен наведывался туда со своими бойцами. Платан был непреклонен. Граф сказал, если ему повезет больше остальных, он возьмет девицу с собой и поселит в замке втайне от графини.
– Ты знаешь, Ивейн, – заговорил ворон. – Я тоже слышал речь Эмерса и с каждым его словом впадал в праведный гнев. Только лишь воспитание, полученное в институте благородных птиц, не позволило мне клюнуть его в самое темя!
Себастьян, испытав отвращение от гнусной лжи, перемешанной с правдой, решил разоблачить болтливого господина. Служа у графини, Себастьян, как никто другой, знал о преданности графа жене.
– Это ложь! – возмущённо произнес он, и рука потянулась к кинжалу, висевшему у бедра. – Я лично знаком с графом, такой поступок немыслим с его стороны! – вскричал Себастьян, сжимая рукоятку клинка.
– Вы сейчас ответите за клевету, – выпалил Гор, приближаясь к Эмерсу с копьём наперевес. Юноша приставил наконечник копья к блестящим доспехам, желая напугать мерзавца.
Внезапно, за считанные мгновенья, лицо Эмерса постарело, кожа покрылась глубокими морщинами и обвисла.
– Мэрдок! Это же Мэрдок! – закричал Себастьян, отчётливо помнивший каждую чёрточку старого колдуна.
Все застыли на месте. Наружность чародея продолжала меняться: щёки раздулись, как волынка, морщины разгладились, распухшие руки выпирали из под доспехов. Колдун взлетел высоко в воздух, и неимоверным усилием вернулся обратно в седло. Что-то снова вытолкнуло его наверх. Взмыв над деревьями, он отчаянно барахтался. А затем раздался звук, напоминающий взрыв лопнувшего воздушного шара. Пустые латы рухнули на землю. Рыцари в ужасе бросились врассыпную. После произошедшего Гор почувствовал прилив сил. Переведя дух, он сказал:
– Себастьян, в кузне учитель говорил, что металл слышит мысли своего мастера, и они влияют на судьбу творения. Я выковывал копьё, желая, чтобы оно служило для защиты и избавляло людей от лжи и клеветы.
– Невероятно… – прошептал Себастьян.
IV
Себастьян понимал, что ему уже пора раскрыться перед другом.
«Разговор предстоит ещё тот… Да и вообще не ясно, чем это всё закончится… Я ни капли не колебался, когда решил драться с Мэрдоком, причём перевес был явно на его стороне. Тогда. Сейчас всё иначе… О, небо! Дай мне храбрости, чтобы начать!» – его душили сомнения и противоречивые чувства. Себастьян обрадовался, когда Гор сказал:
– Зная тебя, думаю, ты проголодался.
– Угадал! Ты хочешь сказать, что можешь совсем обходиться без еды? – сорвалось с уст Себастьяна.
– Уж подольше, чем ты, – с уверенностью произнёс Гор.
«Гор чувствует превосходство надо мной, хоть и редко показывает. Такие люди с трудом прощают провинности… В душе он продолжает считать меня жалким глупым шутом», – паниковал Себастьян.
Когда ужин на траве закончился, он решился:
– Сегодня враньё лилось рекой, но кое-что из того было правдой…
Гор широко открыл глаза и почувствовал, как по спине пробежал холодок. Себастьян поведал о злодеяниях Веноры. Гор давно замечал недомолвки, хотя Себастьян всегда ловко переводил разговор на другую тему. Когда Гор узнал всю правду, он почувствовал боль и опустошение.
– Надо же, всё подстроено Венорой! – заговорил Гор, осмыслив услышанное.
В первые минуты Гор казался поникшим и потерянным, но вскоре эти чувствами сменились совсем иными.
– Зачем ты скрывал от меня правду? – грозно сказал Гор. – Можно было найти миллион поводов, чтобы всё рассказать! Я считал, что между нами нет секретов.
– Я… мне, – мямлил Себастьян. – Я искал подходящего момента.
– Дождался! – выпалил Гор, бросив на друга взгляд острее кинжала.
– А ты хотел узнать обо всём в первый день знакомства?! Чего доброго, выставил бы меня за порог! – Себастьян судорожно засмеялся.
– Не пойму, чему тут веселиться?
Гор был не из отходчивых… Он сидел молча и мрачно смотрел куда-то за линию горизонта.
– Я прекрасно понимаю твои чувства! – заговорил Себастьян. – Ты думаешь, мне легко? Я не знаю, когда увижу сестру. Уж я то знаю, как она раскаивалась и страдала, даже пыталась наложить на себя руки! Я боялся, что ты её возненавидишь, а заодно и меня! Между прочим, именно Венора попросила разыскать тебя и предупредить, что Лилиана в опасности.
И снова тишина…
– Гор, мало что на свете мне дорого так, как твоя дружба! – горячо и искренне воскликнул Себастьян. – Прости меня. Неужели ты будешь дуться на меня всю жизнь? – порывисто спросил отчаявшийся друг.
Гор лишь сверкнул глазами и посмотрел на Себастьяна исподлобья, в душе продолжала кипеть обида.
– Ты вообще меня слушаешь? – спросил Себастьян.
– Сейчас лучше помолчать, – сквозь зубы процедил Гор.
«Гор в гневе превращается в огнедышащий вулкан. Пока он только выбрасывает пар и коптит, но уже довольно опасно! Если он и дальше будет нагреваться и закипать, то обязательно взорвётся! Тогда на меня со всей жестокостью обрушится раскалённая лава его ярости», – такие мысли посещали Себастьяна, когда он наблюдал за другом со стороны. «Я пока и впрямь помолчу».
Из лесной чащи раздался низкий басовитый рёв, а следом появился огромный бурый медведь. Зверь с раскрытой пастью направился прямиком на них.
– Лошади слишком далеко, бежим! – крикнул Себастьян, дёргая Гора за рукав. – Говорить что-то медведю сейчас бесполезно, – задыхаясь на бегу, говорил он другу. – Он меня совсем не слушает. Ты думаешь, он ревёт? Он рассыпает во все стороны отборные ругательства! Ого! Такой отчаянной брани я даже от людей не слышал. Он рассвирепел от боли, его искусали дикие пчелы.
Несмотря на грузную фигуру и неуклюжие скачки, медведь передвигался быстро. Расстояние между зверем и людьми постоянно сокращалось.
Рядом мелодично журчала река. Друзья побежали вдоль берега. Послышался плеск весла о воду, и они заметили плывущую по течению лодку. В ней стояла женщина. Незнакомка причалила чёлн к берегу и остановилась. Юноши бросились ей навстречу. Когда Гор и Себастьян достигли воды, женщина жестом пригласила их в лодку. Они торопливо запрыгнули туда и тронулись в путь.
Негуддин заметил:
– Я летел позади лодки, но река была столь быстроходной, что я трудом успевал махать крыльями.
Течение уносило случайных попутчиков вдаль, медведь продолжал их преследовать вдоль берега. Путь преградила скала с большим отверстием, русло реки заворачивало в грот. Чёлн заплыл внутрь и мы оказались под круглым куполом пещеры. В нос сразу ударило запахом сырости. Лодка плыла дальше, света становилось всё меньше. Своды грота сужались, переходя в узкий тоннель.
«Проход слишком узкий, мы застрянем!», – только успел подумать Гор, как лодка упёрлась в тупик и остановилась. Тусклый свет едва пробивался сквозь крохотные щели. Нас окружали скользкие каменные стены без единого уступа – дальнейший ход был невозможен. Время шло. Все молчали, да и я не каркал. Издалека до слуха донёсся раскатистый рёв разъяренного медведя. Пещерное эхо многократно повторяло яростный рык. Звук нарастал – все понимали, что медведь уже у входа. Послышался тяжёлый удар о воду. Зверь, рыча, плыл по пещере, разыскивая лодку. От этого рокота становилось не по себе, мурашки поползли по коже.
– Прости, что я скрыл от тебя правду, – первым заговорил Себастьян.
В эти минуты простые слова друга тронули душу Гора. Юноше стало невыносимо тоскливо от мысли, что они разговаривают в последний раз.
– Себастьян, дружище, если нам суждено сейчас погибнуть… – голос Гора дрогнул, – знай, я не держу на тебя зла. У меня никогда не было друга лучше, чем ты.
Себастьяну показалось, что в пещере посветлело.
– А ты простишь мою сестру? – спросил он.
– Да, – сказал Гор и увидел, что на лицо друга падает неведомо откуда возникший свет.
Слабые проблески света забрезжили ярче. Толстые каменные стены с грохотом и треском раздвинулись. Женщина взяла в руки весло, оттолкнулась и поплыла вперёд. Позади слышалось медвежье пыхтение, зверь почти сравнялся с лодкой. Лодка выплыла из грота. Медведь выскочил из пещеры и побежал вдоль течения реки, стремительные воды неслись куда быстрее. Косолапый прекратил погоню и скрылся из виду.