Начало в http://proza.ru/2023/12/23/1767
Впервые в жизни я его увидел в семьдесят втором году, когда поступил на первый курс и знакомился с самыми знаменитыми местами Киева. Да, он был в таком виде, в какой собор превратился после взрыва в ноябре 1941 года.
Но с начала двадцать первого века, то есть более двадцати последних лет он стоит почти в первозданном виде. Почему «почти»? Так невозможно воссоздать то, что строилось почти тысячу лет назад, с тем уровнем техники, материалов и прочего. И я не грущу по этому поводу: главное, что сохранен облик храма, а дух отсюда никуда не ушел. Намоленное место... Энергия многовековых молитв всё равно здесь присутствует.
В храме непривычно малолюдно. Такой тишины и вообще пустоты не встретишь ни в одной киевской церкви. По моему разумению причина здесь одна: Лавра это монастырь и музей одновременно. Не каждый себе позволит ходить в собор каждый день, выкладывая из небогатого кармана некую сумму. К тому же в Киеве можно найти великое множество действующих храмов и церквей, в которых, чтобы зайти и помолиться, денег платить не нужно.
Впрочем, сейчас я об этом не задумываюсь, а сразу начинаю разыскивать то, из-за чего сегодня пришел: обновленное надгробие Константина Острожского. Нашел...
Да, современные мастера поработали на славу. Выдающийся памятник. Хотя если судить по старым фото, то оригинал выглядел масштабнее что ли. Однако из старых записей выходило, что как раз качеством тогдашнее надгробие и не отличалось. Да это всё неважно. Важно другое: отдали должное великому украинцу.
А он непростой был князь. Это воин, полководец, выигравший шестьдесят с чем-то битв. Но в нашей давней школьной истории о нем не упоминали. Как почти ничего мы не знали о том, что стало с Киевской Русью после нападения татаро-монголов. Пал Киев и обязательная история шестидесятых годов прошлого века, которую я изучал в школе, скукожилась до рассказов то об Иване Грозном, то о Минине с Пожарским, ну и так далее. Цельной картины не наблюдалось. А что здесь, в Киеве, было?
А здесь жизнь продолжалась. Просто эта жизнь не вписывалась в историю, которую создавали для имперской России. Историки такие же подневольные люди – как царь решит, так о том и напишут. Но писать о не самых выгодных событиях для империи нельзя было ни в коем случае. И ничего не изменилось с тех пор: методы современной пропаганды своими корнями уходят глубоко в прошлое.
Понятно, почему мы мало что знали, например, о том же Константине Острожском. Он же из Великого княжества Литовского? Выходит, чужак. Вдобавок, разгромил московское войско под Оршей. А то, что громадная часть Великого княжества Литовского принадлежала потомкам Киевской Руси, исповедовала православие, и вообще была заселена славянами больше, чем та же Московия, то про это молчок.
Православная церковь при князе Константине сильно укрепилась и разрослась: это по нраву было и народу. Неудивительно, что после смерти прах Константина Острожского захоронили в Киево-Печерской лавре.
О Константине Острожском можно рассказать немало интересного, но в мою задачу это не входит: его современное надгробие я увидел и оценил, история сделала виток и страна отдала должное выдающемуся человеку.
Сейчас меня удивило другое: я перевожу взгляд от надгробия Острожского влево и вижу еще одно небольшое надгробие – князю Петру Румянцеву-Задунайскому. Это не менее знаменитый военачальник, только теперь с другой стороны – от российской империи времен Екатерины Второй. Одно время он был генерал-губернатором Малороссии, как в те времена называли Левобережную Украину.
Что интересно, поначалу он самым тщательным образом исполнял волю царицы и лишил многих вольностей украинскую старшину. При нем много чего было совершено неугодного для украинской вольницы, в том числе и закрепощение селян, что не вызвало народной любви и любви шляхты.
Но позже отношения с украинской шляхтой стали очень теплыми, поскольку тема украинской автономии Петру Румянцеву стала тоже по душе: он собрал в своих украинских владениях немалое количество земли, местечек и сел, отчего тема независимости ему также пришлась по вкусу. Царица, прослышав о его настроениях, от должности отлучила, но украинская шляхта до конца жизни Румянцева относилась к нему с большим уважением. Оттого-то его и похоронили в Успенском соборе Лавры.
Еще больше меня удивил тот факт, что за все годы в главном соборе было похоронено около трехсот знатных лиц православной веры украинского, русского, литовского, белорусского происхождения. Петр Могила, сестра Владимира Мономаха Евпраксия, выходцы из княжеских родов Вишневецких, Сангушко, Ольшанских, Корецких... Целое кладбище – триста усопших. Где-то же их всех определили...
В храме больше не задерживаюсь: я увидел все, что хотел и даже больше, так зачем мне там нужно задерживаться? Тем более что почему-то здесь очень неуютно. Может, оттого, что излишне темно, если не сказать определенно – мрачно? И, как я уже отмечал, людей почти нет. А без людей любое здание выглядит не живым. Собор тем более.
За вратами храма меня встретило солнце, шелест листьев и шум воды от небольшого фонтана. К нему я отправлюсь позже, чтобы отдохнуть на лавочке под размашистым деревом, а пока решил обойти сам собор, пройтись по территории и размять ноги.
С тыльной стороны собора для любознательных посетителей и знатоков истории открыта аутентичная часть кладки стен придела храма. Тут же висит объяснение, где начертаны сразу несколько малознакомых для меня слов: дормицион, апсида, плинфа...
Мне, как строителю-любителю ближе и понятнее всего плинфа. Так называется стародавний кирпич, отличающийся от современного своими размерами. Он, прежде всего, тонкий, и цвета розоватого. Но смотрится представительно: сразу видно, что не новодел. На единственном сохранившемся после взрыва приделе Успенского собора видны пять рядов этой самой плинфы. Из уважения к возрасту сооружения пальцем не шкрябаю, а всего лишь внимательно рассматриваю.
Дормицион? Так называли слово, посвященное Успению богоматери. Потом им стали величать главный храм в Иерусалиме, где ее захоронили. А многочисленные храмы, именуемые Успенскими, иногда так и называют – дормицион. Ну, а про апсиду можно самостоятельно прочитать в википедии. Если лень, то намекну – это часть храма в виде выступа. Да бог с ними, этими заумными выражениями. Их в религии хватает.
Я сейчас задумался о том, как за почти тысячу лет складывалась судьба этого собора. И горел он, и грабили его при набегах не единожды, а каждый раз храм возрождался. Сильнее всего ему досталось в ноябре 1941 года, когда он почти весь взлетел на воздух. Остался всего лишь один фрагмент южной апсиды, который до 2000 года могли видеть посетители Киево-Печерской лавры. Как нас убеждали на уроках истории в школе, собор взорвали немецко-фашистские захватчики. Утверждать таким образом было выгодно прежде всего той власти.
«Вот, - говорили они, - накануне оккупанты из собора вывезли все драгоценные вещи, иконы и всё мало-мальски ценное. Значит, готовились!..»
А оккупанты много чего вывозили и из других мест, но взрывать совсем не собирались.
«Они хотели лишить народ символа православной веры!»
А при оккупации большинство закрытых советской властью храмов вновь стали действующими. Мне это известно даже из семейной истории: на малой родине в Полтавской области закрытая в советское время сельская церковь при немцах снова стала работать и работала до освобождения, а потом продолжила «трудиться» на ниве культуры в качестве местного клуба.
Я не буду сейчас доказывать, что точно знаю, кто подорвал Успенский собор, но в чем убежден наверняка, так это в том, что заминирован он был нашими военными. Как были заминированы многочисленные здания на Крещатике, как был заминирован Софийский собор. Для чего? Может, диверсионная группа Ивана Кудри ждала приезда в Лавру высоких нацистских начальников, может, предполагала, что будет какое-нибудь мероприятие с участием оккупантов и местных коллаборантов, и в удобный момент нужно провести акт возмездия. Мало ли, что можно еще предположить.
Советская власть не испытывала никаких сантиментов по поводу памятников истории или духовных мест. Сколько их было уничтожено в Киеве... Чего стоят только Михайловский Златоверхий монастырь или Десятинная церковь. Как еще устоял Софийский собор... Хотя кто-то из архитекторов за упорство в сопротивлении его разрушению и жизнью поплатился.
Завершая свою мысль, повторюсь – сейчас трудно сказать однозначно, кто нажал кнопку и собор погиб. Мне ближе версия, что это сделал кто-то из группы Ивана Кудри или, что сейчас не исключается, какой-нибудь другой группы, которых немало оставили в оккупированном Киеве для ведения подрывной работы. Рассказы о ненависти фашистских захватчиков к славянским святыням для меня неубедительны: немцы народ практический и аккуратный. Зачем тратить силы и средства на, по их мнению, уничтожение «своего собственного» имущества?
На этом выводе мои отвлеченные размышления закончились. Пойду куда-то дальше.
Окончание в http://proza.ru/2023/12/30/853