Мои встречи с Шойбле

Борис Виноградов
Из Берлина пришлo сообщение - на 82 году жизни в своем доме, в окружении родных и близких умер Вольфганг Шойбле. Немцы считали его самым мудрым политиком из всех ныне здравствующих и ушедших в мир иной корифеев. Его ещё называли единственно достойным носителем звания "духовный отец нации".

По степени доверия к нему как личности и уважительного отношения к его мнению сейчас не найдешь никого, кто бы мог сравниться с ним на этом поприще. Из своих 80 с лишним лет он более полувека провел в стенах бундестага. И всё время от партии ХДС. С 2017 по 2021 год был президентом бундестага.

Дважды занимал пост министра внутренних дел, хоть и прикован к инвалидной коляске уже более 30 лет. В октябре 90 г. прошлого века в городе Опппенау в него стрелял один псих и наркоман по имени Дитер Кауфман, выпустив из пистолета Smith & Wesson 38 калибра две пули в спину.

Мне приходилось с ним встречаться еще в те годы, когда и бундестаг, и правительство сидели в Бонне. Шойбле, вечно увлеченный делами и усыпанный пеплом от сигарет, которые курил одну за одной, никогда не бегал от журналистов и даже сам искал с нами встречи. Тогда он возглавлял фракцию ХДС/ХСС и партию христианских демократов одновременно.

Он мог говорить часами на любую тему, охотно отвечал на все наши самые наивные вопросы. Общаться с ним было одно удовольствие. Чувствовалось, что удовольствие это было взаимным. К России он всегда относился с уважением и советовал так поступать другим, «не взирая ни на что».

Когда немцы чего-то не понимают, начинается брожение умов, а в головах поселяется смута, они шли к Шойбле. Он, словно, искусный маг и местный викарий, обязательно успокоит душу, снимет напряжение и приведет возмущенный разум в состояние привычной гармонии. Такова сила его убеждения.

Саму Ангелу Меркель он никогда не считал «величайшим гением нашей эпохи», как другие, несмотря на то, что она правила Германией 16 лет. Умудренный опытом старейшина германской политики не ставил её в один ряд с такими фигурами из разряда «великих канцлеров», как Конрад Аденауэр, Вилли Брандт или Гельмут Коль.

- Она не вписывается в этот пантеон, и не соответствует тому месту, какое ей отводят иные штатные аналитики. Это совершенно разные величины, - говорил он.