Соня моет пол, думая о том, как ей надоело делать это каждый божий день.
Но аллерголог сказал, что остановить ее слезотечения и насморки, вызываемые котом, могут только влажные уборки и недопуск кота в спальню
Влажные уборки еще куда ни шло, Соня их добросовестно осуществляет, но нервную систему кота, который привык спать у нее в ногах, она щадит и никуда его не гонит.
Муж смотрит старый фильм с Одри Хепберн в главной роли и, сладко улыбаясь, рассказывает, как она ему в юности нравилась
Соня думает, что если ее одеть в Живанши и не давать в руки ничего тяжелее сигареты и маленькой сумочки, она вполне сошла бы за Одри Хепберн.
Мытье полов становится незаметным, потому что Соня погружается в воспоминания о своих юных годах
У нее все по Бродскому - ...я сижу у окна, вспоминаю юность, улыбнусь порою, порой отплюнусь...
Сейчас она улыбается, реконструируя события прошлых лет, когда были мама и папа, она тоже, как Одри Хепберн, выходила на улицу с лакированной сумочкой, висящей на согнутой в локте руке, и голова ее кружилась от влюбленности, которая очень украшает женщину.
Потом приходит черед ..."отплюнусь", когда Сонины воспоминания утыкаются в отсутствие нежности со стороны мужчин, которые способны только на страсти, влекущие за собой физическую, на грани насилия, но не духовную, близость.
И она поскорее старается затолкнуть куда-то вглубь кое-какие картины прошлого или хотя бы затуманить их по методу, применяемому в кино, когда происходит "нарушение зрения с утерей способности различать детали при взгляде вдаль либо при зрительной работе вблизи"
Она старается не думать о том, как ее унесло из этой беззаботной жизни и бросило туда, где только мытье полов и посуды, стирки, мужские повелевания, всевозможные унижения и страхи
Она очень удивлялась, когда подруги или просто знакомые сокрушались о том, как мало мужчин и как много женщин, для которых этих мужчин не хватает.
Соня помнит только мужской мир, тьму мужчин, мальчиков, юношей, мужей в самом расцвете лет и престарелых, которые кружили вокруг нее всю ее жизнь.
Еще она думает о том, в чем не хочет себе признаваться: как вчера и сын, и внучка предали ее
Ее дети, которых она любит больше всего и отдала бы все, что бы не попросили, только они были бы здоровы и счастливы
Это маленькое предательство вдруг разбухает и засасывает ее как спрут, давит на нее изнутри и снаружи, весь мир тонет в темноте, остаются только эти двое, любимые ею, но равнодушные к ней.
Соня пытается напустить туману на тот день, когда она получила такую рану, которая не скоро заживет. Но туман не подчиняется ей, не сгущается, все остается ярким, голоса звучат чисто, хоть и не громко.
Соне хочется написать письмо кому-то, кто бы понял ее и объяснил что-то. Но некому. Однажды она переписывалась с одноклассником, который был ее первой любовью. В одностороннем порядке.
Он нашелся в сети, написал, как рад ей. И Соня обрушила на него все свои переживания. По его письмам стало понятно, что он в ужасе, испугался такого напора и не знает, как ему быть.
Соня опомнилась и стала сдержанной. Но на сердце появился еще один рубец, а в душе - стыд за взрывы чувств.
Соня садится за компьютер и в отсутствие работы начинает смотреть красивые картинки на фейсбуке, щедро раздавая лайки.
Потом фейсбук услужливо подсовывает ей стихотворение Булгакова, Соня читает его один раз, второй, и слезы, сдерживаемые несколько дней, наконец-то переливаются через край и становится легко и все равно, как будто она уже перестала жить:
Я куплю себе туфли к фраку,
Буду петь по ночам псалом
Заведу большую собаку.
Ничего, как-нибудь проживем.
А когда износятся туфли
И издохнет от старости пес
Пеплом станут в камине угли
Звезды с небом скует мороз
Будет ночь, словно льдинка, хрупкой,
Будет музыкой мрак дышать
На подстилке из старого фрака
Будет милый щенок лежать
Новый фрак повиснет на стуле
Пара туфель стоит у дверей
Жить по-новому очень трудно
Жить прошедшим еще трудней.