Часть 3.
Мы вернулись в город, когда солнце клонилось к закату. Небо наливалось румянцем, как щёки невинной барышни, услышавшей в свой адрес приятный, но не совсем приличный комплимент. Приняв душ, мы слегка перекусили и, взяв с собой чашки с кофе, вышли на веранду. Сидя в креслах и попивая кофе, мы делились впечатлениями о своей последней вылазке к «седьмому» порталу. Мы вспомнили занятия в «Научном центре» и «Агентстве безопасности».
- Честно говоря, - сказала Валерия, - хоть они и провели с нами предварительную беседу, меня всё равно начало потрухивать, когда нас подключили к капельницам. А когда на меня надели огромный шлем, и он, присосавшись к голове, обездвижил меня и стал зудеть, как бормашина, я серьёзно испугалась. Я решила, что на самом деле нас заманили в ловушку коварные «наблюдатели». Благо я почти тут же отключилась, а иначе бы моё сердце не выдержало.
- Представь себе, - сказал я, - пару раз и через меня проскакивали похожие мысли, но мне был интересен конечный результат. Они ведь сказали, что нейронная сеть нашего мозга станет плотнее – увеличится число нейронов и нейронных связей, что значительно повысит базис нашего интеллекта. А потом, как они выразились, в наши архивы памяти закачают информацию класса «А» - огромные знания и навыки. И я представил, что для меня, возможно, станут доступны и мастерство Айвазовского, и мастерство Брюллова… Ну, я и расслабился. А через пару секунд, как и ты, просто вырубился.
- Ну, и как мастерство? – улыбнулась Валерия.
- Так мы же только-только вернулись, - сказал я. – Завтра попробую.
- Нас попросили установку разобрать, а детали выбросить, - сказала Валерия. – Что будем делать?
- Выбрасывать жалко, - покачал я головой. – Лучше надёжно спрятать. Мало ли что может случиться, а вот времени, чтобы собрать установку заново, у нас может и не быть.
- Хорошо, давай так и сделаем, - задумчиво сказала Валерия. – Знаешь, я чувствую, скоро у нас будет много работы. Я хочу, чтобы мы пару дней отдохнули.
- Двумя руками «за», - сказал я. – Предлагаю спать до обеда…
- А я хотела бы съездить к Елизавете и Аннушке, - сказала Валерия. – Я обещала заглянуть к ним.
- А давай и к ним смотаемся, и по садам и виноградникам помещика Самарина побродим, - предложил я.
- Да, - задумчиво кивнула головой Валерия. – Я влюбилась в пение жаворонка, шелест крыльев ласточек, пролетающих мимо…
- Я предложил бы разводить их и выпускать на волю, - вздохнул я, - но это очень хлопотное дело. Даже вырастить одного птенца – подвиг. Однако, есть ещё вариант.
- Какой?
- Создать этим птицам привлекательные условия проживания, - сказал я. – Я бы выкупил землю, где когда-то были сады и виноградники помещика Самарина и восстановил всё, как когда-то было. И ласточки, и удоды снова поселятся там.
- Картинка-то красивая, - улыбнулась Валерия, - да только где взять деньги на всё это?
- Выставить картины на аукцион, - предложил я.
- Все? – нахмурила брови Валерия. – А если продать только портрет? Денег хватит?
- Я не знаю, сколько может стоить эта земля, - пожал я плечами. - Кроме того, необходимы финансовые ресурсы на то, чтобы привести землю в надлежащее состояние, посадить саженцы плодовых деревьев, виноград, да ещё и построить что-то….
- А мы сейчас в интернете узнаем сколько приблизительно может стоить эта земля, - сказала Валерия, беря в руки свой телефон. – Так… Тут предложений очень много. Ну, например, вот это – четыреста гектаров земли с садами и прудами продают за восемьдесят миллионов рублей. Есть неплохие предложения за тридцать и двадцать миллионов. А земля помещика Самарина вообще заброшена – там только трава да кустарник растёт. Эта земля не должна быть дорогой. Можно прозондировать у наших властей продаётся эта земля или нет. А сама идея замечательная – восстановить порушенное в хлам…
- Вот и отлично, - вздохнул я облегченно. – Завтра и прозондируем. У меня есть клиент, который как раз работает в мэрии на большой должности. Я писал портрет его жены. Предложу написать портрет его дочери. Думаю, он посодействует в этом деле. Ну и завтра же смотаемся и в поместье Самарина, и к Аннушке…
*
Мы проснулись в полдень…
А если быть совсем точным, это я проснулся в полдень. Судя по пению, что доносилось до меня и запаху свежеприготовленной еды, Валерия меня опередила не на один час… Я закрыл глаза.
«Сколько у меня было женщин? Даже считать не хочу – неловко как-то… А вот такой, как Валерия, не было… Девочка моя… Она – подарок мне от Бога…»
- Просыпайся, соня! – услышал я голос Валерии. – Доброе утро!
Я улыбнулся и открыл глаза.
- Доброе утро! – сказал я, вставая.
- Беги в душ, - сказала Валерия, краснея, и, словно в отместку за это, шлёпнула меня ладошкой по ягодице.
В тот день мы так и не вышли из дома - потому что…
А вот на следующий день мы сначала прогулялись по садам и виноградникам помещика Самарина, а потом поехали к Елизавете и Аннушке. Сначала Валерия и Аннушка музицировали, а потом все вместе мы вышли на прогулку по аллее центральной улицы – той самой, где стоял, да и до сих пор стоит дом знатного землевладельца Чепрака.
В тот воскресный день там было очень людно – красиво одетые дамы, галантные кавалеры, а по обе стороны от аллеи туда-сюда сновали по улице экипажи на любой вкус и достаток…
«Как это здорово – мотаться по городам и весям прошлых времён, наблюдая их жизнь в живую!»
*
Странное послевкусие осталось у меня после закачки в наши архивы памяти информации класса «А». Я привык к тому, что поставив перед собой серьезный вопрос, я должен был с усердием поработать мозгами, чтобы получить верный ответ. А теперь всё сводилось к тому, что мне надо было всего лишь напрячь свою память. При этом появились приятные дополнения. Так, например, стоило мне подумать о Матрице, как тут же появились сопутствующие этой теме «объекты» - эфир, протоматерия, квантовое поле, матричная сеть, пространственно-временной континуум и многое другое, что цеплялось друг за друга через смыслы и даже сомнительное понятийное родство…
Так вот, с точки зрения накопленного ими знания, некоторые, ранее отвергнутые теории, названия и смыслы, обрели вторую и уже реальную жизнь.
Что касается Матрицы и того, как она попала под влияние «неофеодалов», то это отдельная история.
Развивая искусственный интеллект и используя его высокие вычислительные возможности в своих множественных научных экспериментах, «неофеодалы» наткнулись на скрытые до этого поля, образующие сложную сеть в пространстве вселенной. По старой памяти стали использовать для их обозначения такие названия, как протоматерия и эфир. Впрочем, как бы эта среда не называлась, она с невероятной скоростью и проницаемостью передавала через себя прямые и обратные сигналы… Сеть была заполнена бесчисленными потоками сигналов, на классификацию и расшифровку которых ушло много сил и времени. Со временем они нашли, среди множества других «нитей», ту, которая несла в себе потоки информации, порожденные сознанием человека... Используя специально разработанные программы, они научились читать эту информацию и определять их конкретный источник. Так они научились следить через эту сеть за людьми. А затем они попытались даже управлять их архивами памяти. К основной массе людей они относились пренебрежительно, как к стаду – искоса присматривали за ним и не более того… Они сосредоточились на выявлении нестандартных личностей, представляющих для них конкретный интерес – преступники и выдающиеся личности. Одни пугали их, другие могли оказаться для них полезны…
В какой-то момент они решили, что им удалось взнуздать Матрицу. Кончилось тем, что их огромный исследовательский центр внезапно сгорел дотла, словно в него ворвался солнечный протуберанец. Говорят, что от него осталась груда сплавившегося бетона и металла. Мало того, когда они осмелились производить чистку архивов памяти у подконтрольных им людей, без их на то согласия, Матрица среагировала повальным мором участников данного эксперимента – все они умирали по разным причинам, но весьма дружно, включая и тех, кто отдавал им приказы… Эти случаи привели исследователей к мысли, что Матрица контролирует их манипуляции и далеко не всё позволяет делать в своей среде. Однако, опьяненные своим успехом, они не поняли главного – что они всего лишь комар, присевший на поверхность бескрайнего океана, который может поглотить их в любой момент…
Пока их научные центры трудились в поте лица над изучением структур Матрицы, «неофеодалы» продолжали воплощать в жизнь свои старые планы – грабить страны, развязывать войны, организовывать перевороты и повсеместно растить своих сторонников. Они стали инициаторами глобальных миграционных процессов, которые позже привели к серьезным межнациональным и религиозным распрям, а позже даже к гражданским войнам. Мир стал стремительно разваливаться. И так же стремительно в руки верхушки «неофеодалов» стала перетекать и власть над людьми и странами. Когда-то свободный, мир стал перестраиваться в глобальный концлагерь…
Время от времени кому-то удавалось покинуть этот концлагерь и, они рассказывали ужасные истории о своей жизни под неусыпным контролем своих «попечителей». Свою жизнь там они характеризовали, как рабство, полное всевозможных унижений. Вначале их города были поделены на сектора – по линии разделения тянулись высокие заборы из колючей проволоки, по улицам медленно курсировали военные патрули и проход из сектора в сектор разрешался только через пункты пропуска. Позже, как правило вдоль трасс, были выстроены компактные городки, между которыми курсировали всё те же военные патрули. Там поселяли особо лояльных к режиму граждан. Несколько вглубь территорий были вынесены «лагеря смирения», обнесенные опять-таки колючей проволокой. Только в дополнение к этому там ещё по периметру стояли вышки со снайперами и пулемётчиками. Попасть в такой лагерь можно было легко, а вот покинуть его удавалось немногим… Над городками, лагерями и трассами постоянно барражировали квадрокоптеры большого радиуса действия, оснащённые видеокамерами и лёгкими огнестрельными системами. Всякая собственность там была запрещена – труд вознаграждался тем, что гражданам выделялось спальное место, выдавалась одежда и трижды в день кормили во всех отношениях сомнительной пищей… Только особо лояльным за выдающиеся успехи в труде и службе по истечению определенного числа лет позволялось завести семью и родить ребёнка.
Изредка находились смельчаки, которым удавалось сбежать и достичь гор или джунглей, где можно было спрятаться от зоркого глаза квадрокоптера или безжалостных «охотников за головами». Иногда в горах, приютивших беглецов, раздавались мощные взрывы, которые были слышны во всех городках в округе – это бомбили пещеры беглецов военные дроны. Но горы и джунгли были не везде и бежать большинству было некуда. Люди смирялись и постепенно не только теряли надежду на справедливую и свободную жизнь, но теряли и саму человечность – они превращались в послушный скот…
Но это было уже потом, когда «неофеодалы» вовсю властвовали на своих территориях…
А до этого, как-только два враждующих лагеря разделились территориально, «традиционалисты» быстро создали для своего населения защитные капсулы. Влиять на их сознание «неофеодалам» стало невозможно. Важную роль в этом сыграл сбежавший от «неофеодалов» ученый, много проработавший в их исследовательском центре.
Наконец, в один из дней в стане «традиционалистов» появился и Акил Джоши со своей командой ученых…
В наши же дни, когда всё худшее ещё впереди, человечество как раз оказалось в точке невозврата к своему прежнему мироустройству. Нам с Валерией, живущим здесь и сейчас, и знающим многое такое, что другим и не снилось, особенно тяжело – мы в курсе того, что в любой день, час и даже мгновение мир может начать преображаться. Кто-то и что-то исчезнет, словно их никогда и не было, а взамен появится другое. Какое оно будет это «другое»?
Акил Джоши сказал: «Мы начнём с вершины айсберга»? Зная, что они послали агентов и группы спецов вглубь веков, я понимаю, что это значит…
Эта операция должна быть проведена с ювелирной точностью и без спешки. Не даром Акил Джоши подчеркнул: «После каждого шага, мы проводим тщательный анализ истории и только потом двигаемся дальше. Меняя прошлое, мы не должны испортить будущее».
Сколько всё это будет длиться – не знает никто…
(Продолжение следует)