Когда наступает декабрь, даже у последнего «Фомы неверующего» где-то там, очень глубоко, начинает теплиться надежда о возможном чуде под названием «Новый год». И вместе с тем, дабы защититься от возможных насмешек, у этих скептиков с языка срываются прагматичные и серые высказывания о том, что Дед Мороз и Санта Клаус - это выдумка, сказка для детишек. Но ребёнок, проснувшийся в закоулках их сознания, начинает ворочаться, тормошить и расти, постепенно заполняя все вокруг. Как хорошо, что он есть – этот ребёнок, а «мудрые» взрослые так и не смогли усмирить его тягу к чуду.
Новый год! Он в плавном кружении снежинок и мерцании звёзд на небе, в блеске глаз и в затаённом дыхании. Это чудо вливается в тебя из ниоткуда и поднимает над обыденностью и серостью бытия. Щелчок, и вот мы уже опять дети. Сказка не на долго раскрывает свои объятия, и мы, затаив дыхание, любуемся жемчужиной искрящегося чуда…
- Ой, как всё правильно ты написал! Ну, прямо как старый умудренный пенёк! А ну-ка бросай заниматься этой ерундой, нечего штаны протирать! Смотри, сколько снега навалило. Надо срочно запустить хотя бы один снежок!
- Это чей голос? Ты кто и где ты!?
- Как кто? Да это же я, то есть ты в твоей замшелой голове. Ну и мусора же у тебя тут накопилось.
- Ты не можешь быть мной, раз говоришь, что в моей голове пыль и всякая ерунда.
- А вот как раз я - это и есть ты, только от туда – из детства. Завалил меня всей этой рухлядью и с важным видом сидишь, строишь из себя премудрого пескаря. Посмотрел бы лучше в окно - как там здорово! Снег пушистый, деревья нарядные, все искрится разноцветными огнями. Вон на снегу под деревом следы какого-то хищника! Ну, пойдём на улицу!
- Никакой это не хищник, это соседский кот Василий выходил.
- А что, коты не хищники? А мышей кто ловит? Вот то-то. Смотрю я на тебя и диву даюсь, в кого ты превратился?! Ну, пойдём же, наконец!
- Ладно, так и быть, уговорил.
В тихий заснеженный двор, из подъезда, шаркая, вышел старик. Кряхтя наклонился, зачерпнул ладонями снег, слепил снежок и запустил его в нарисованную на стене рожицу.
- Ты смотри-ка, попал, а ещё раз слабо?
- А вот и нет!
Старик еще раз наклонился, и второй снежок врезался в стену рядом с первым. Старик улыбнулся, и в стену полетел третий снежок.
- У, старый пенёк, совсем из ума выжил, - проворчала пожилая тётка, сворачивая к подъезду.
И вдруг четвёртый снежок разбрызгался белым маревом о её спину.
- Сама ты старуха, Светка! Смотри, какой вечер, какие звёзды, какой снег!
Тётка обернулась, злые слова, готовые сорваться с языка, куда-то пропали, и по лицу начала расползаться тихая улыбка. Перед ней стоял вроде бы Петрович, но какой-то не такой. Этот не сутулился и глаза как будто светом наполнились. Он мял очередной снежок и молодо улыбался ей.
- А ведь и правда, вечер чудесный. Петрович, видел, в соседнем дворе ёлку нарядили? Может и мы с тобой соорудим что-нибудь? Мои охламоны вместо одной ёлки притащили две, и ещё ворох игрушек остался.
- А давай!
Через час, во дворе переливаясь в лунном свете, стояла нарядная ёлка.
- Петрович, пойдём я тебя, что ли чаем напою. Я тут пирогов напекла.
- Пойдём. Только я домой заскочу. У меня коробка конфет без повода лежит.
К подъезду лёгкой походкой шли двое, о чем-то увлеченно разговаривая друг с другом и размахивая руками.
…На небе мигнула и вроде ярче стала гореть маленькая звёздочка. Соседский кот Василий опять вышел по своим делам, сел напротив нарядной ёлки и что-то промурлыкал. До Нового года оставался всего лишь один час.