Зима стояла удивительная. Какая-то притихшая, морозная, со сверкающим, похрустывающим снегом, огромными сугробами, похожими на пушистые перины, в которые так и хочется нырнуть, и замереть, слушая эту особенную тишину. А ещё эти невероятные ажурные, ледяные узоры на окнах! Не зима, а сказка. И…Казалось, жизнь в такой чарующей красоте тоже должна быть волшебной, сказочной. Ведь иначе и быть не может.
Рита – тридцатипятилетняя дама с роскошной гривой черных, отливающих синевой, волос и с удивительно светлыми глазами фисташкового оттенка любила зиму, любила в любую погоду. Любила гулять в снегопад, любила дышать той необыкновенной свежестью, которая случается только в это время года. Ей нравились и заиндевевшие деревья, и снежная воздушная бахрома, свисающая с них. Особенно чарующе было по утрам, когда чудилось, что город тонет в бархатной дымке. Вот и сегодняшний день, казалось, был самым обычным для неё. Всё у Риты было. И хорошая работа имелась, и кров, и муж, и обязательный любовник. Да, не стоит удивляться. Она считала, что этот атрибут должна иметь всякая уважающая себя, самодостаточная женщина. Тем более, что муж- Петюня оказался никакешный. Скучный, ленивый. Нет, он, конечно, работал, но потом… Приходил, устраивался в любимом кресле, прилипая намертво к телевизору, как муха к липкой ленте, вооружившись пультом, чипсами и пивом, и больше хоть трава не расти, цветы не цветите. А зачем? Всё интересное уже случилось в его жизни. Что делать? Такой он был, таким его сделала мама, носившаяся со своим чадом, словно квочка с цыпленком. А потом…Чтобы вы думали? Передала его Рите, внушившей ей доверие, обаяла то ли испанца, то ли португальца и укатила с ним в его теплую страну. И было удивительно, что она почти забыла о своём сорокалетнем цыпленке. А Рите… Что досталось, то досталось. Вот и сегодня...Правда, Петюня сменил свое местоположение, устроился теперь на диване перед тем же телевизором. Рита только вздохнула, наблюдая, как пузенько мужа родного стекает на бок. Ему, как обычно, было не до неё. В телевизоре кто-то кривлялся, кто-то пытался мяукать, выдавая сие за пение. Муж же наслаждался. Наблюдая за этим безобразием, Рита совсем загрустила. Стало ещё обиднее. Получалось, нет рядом родного существа, которому можно было бы пожаловаться, поплакаться, с которым можно было вместе и порадоваться. Вот была бы кошка! Она бы ей поплакалась.
Ох, а Люська-то! Как Рита могла забыть о своей подруге. Вот кто её выслушает, успокоит и даст, возможно, дельный совет, хотя… Совет ей уже и без надобности вовсе, она и сама кое-что придумала. И бог вместе с Люськой, конечно, ей в помощь. Только бы подруга согласилась! А, впрочем, чего это бы ей отказываться? Люська- дама свободная, ни мужа, ни любовника. Всё находится и находится в постоянном поиске. Странно, почему ей так не везёт? Рита на минутку задумалась. Может, потому что извела себя диетами и стала похожа на камышинку, которую и ветром унести может. Одни косточки выпирают со всех сторон, да углы торчат всюду. И хочется, наверное, не приласкать её, а накормить и обогреть. Рита тряхнула головой:
–Ну и ладно. Пусть поступает, как хочет, только бы помочь согласилась.
Рита быстро сунула ножки в сапожки, ручки в рукава шубки и помчалась в соседний подъезд, ибо именно там обитала её Люська.
Люська, как всегда, была зла на весь мир, ибо постоянно хотела есть. У неё, как у трепетной лани, от голода блестели глаза и холодели конечности. На неестественно бледном лице яркими пятнами выделялись нарумяненные скулы. Облик дополняли редкие серые волосы небрежно разбросанные по плечам. Надо сказать, что Люська сама себе очень нравилась, считала себя неотразимой. Она хотела выглядеть и выглядела, только вот не могла понять и удивлялась, почему это на Ритку всегда обращают внимание, а на неё, всю такую тонкую и изящную, не заглядывается никто. Обидно ведь. Звонок оторвал её от зеркала. Разрумянившаяся подруга влетела в квартиру.
–Ты должна мне помочь, –с ходу заявила Рита. Сбросив сапоги и шубку, она пролетела на кухню.
Аккуратно уложенные брови Люськи поползли вверх.
–И что от меня требуется?
–Сначала кофе.
Люська без сопротивления сварила ароматное угощение и положила на стол шоколадку. Она знала, что без допинга подруга не сдвинется с места и будет молчать, как египетский сфинкс.
–Ты поживешь немного у меня.
–???
–Петюне скажем, что у тебя ремонт, а краской вредно дышать такой особе нежной, – интонацией Рита выделила последнее слово. Она знала, как расслабить подругу.
И Люська клюнула. Душа её мигом растеклась расплавленным воском, и сопротивления теперь не предвиделось.
–А дальше?
–Дальше…Ты обаяешь моего муженька… Он рассиропится и разведется со мной сам, а я выйду замуж за Вадима.
–А он уже развелся? – хлопнула густо накрашенными ресницами Люська.
–Пока нет, но обещал. Так мы договорились?
–Почему бы и нет? – что-то хитрое и одновременно хищное сверкнуло во взгляде Люськи, но она быстро опустила очи долу, дабы Рита ничего не заметила, а та и действительно не обратила никакого внимания. Ей было не до таких тонкостей. –Ты же знаешь, я для тебя готова даже врать.
Петюня и бровью не повел. Пусть себе женщины развлекаются, лишь бы его не трогали, да с насиженного места не сгоняли. Сначала он и вовсе не замечал Люську, не смотря на все её старания. Ходит там кто-то и пусть себе ходит. Не мешает и ладно. Главное, кормят, спать укладывают, да и телевизор по-прежнему в его полном распоряжении. А Люська старалась вовсю, то плечико приоткроет, то ножку выставит. Никакого внимания. И тогда, в один прекрасный день, когда Риты не оказалось дома, она привлекла тяжелую артиллерию. Принесла ему чипсы с пивом, –угощайся, –говорит, – я вижу, у тебя закончились уже, а я в душ…
Петюня глазки, заплывшие вытаращил на сколько было можно, челюсть отвесил и только головой покивал, будто маятник.
Люська тем временем удалилась в душ, а вскоре раздался крик.
Не сразу Петюня услышал, а, услышав, поспешил на помощь. А чего? Вдруг тонет человек. Всякое бывает. Открыл и назад было. Люська там… Ох! Прямо безо всего под серебряными струями стоит, ну точно русалка какая.
–Ты чего это? Или боишься меня? – голос искусительницы звучал с ласковой насмешливостью. Он, словно завораживал, убаюкивал, уводил.
–Чего это? Совсем нет, – Петюня отступил, но дверь не закрыл.
–А, если нет, потри-ка мне спинку. Достать не могу, – и протянула ему мочалку.
Пугаясь самого себя, обливаясь румянцем, старательно тер Петюня белую кожу, а Люська-то Люська…Совсем разошлась. Принялась поддразнивать, а потом велела в полотенце её завернуть и отнести в комнату. Не осмелился Петюня супротив воли дамской пойти, не устоял против чар женских. И оказались они… Ну это уже и вовсе скучно. Одним словом, согрешили. А, согрешив раз, он стал позволять себе всё чаще и чаще, пока однажды Рита, вернувшись немного ранее запланированного срока, не застала их в постели обнаженными.
И, конечно же, был скандал. А как же? Тем более, что пришла не в настроении, рассталась с любовником своим. Не захотел поганец такой с женой разводиться. А тут…
-А ты что хотела? –наивно таращила глаза Люська.–Ты ведь сама так планировала!
–Так да не так! – кричала Рита. – Я на подобное хамство с твоей стороны не рассчитывала! Ты теперь мой худший враг!
–Ты же просила его обаять… Просила?
–Обаять! Не спать с ним, а только обаять! Чувствуешь разницу?!
–Нет… Теперь Петюня меня любит, а ты свободна…Идем, Петюня!– приказала Люська.
Тут уж Петюня ещё пуще испугался. Одно дело в родных стенах загулять и совсем другое, на чужбину отправляться… Он, конечно, такое не предвидел, да и не хотел. Набычился мужичок, стоит, а идти…ну совсем никуда не хочется. Ему бы на свой любимый диванчик… Он даже шаг к нему сделал…
–Ну уж нет…, – тут Рита взбрыкнула, – теперь ты мне такой подержанный не нужен…
У Петюни от обиды губки попкой куриной сложились. Вот ведь бабы! Одна оставила без присмотра, а вторая… тут как тут…в оборот взяла…
–Идем! –повторила Люська и сама напялила на мужичка куртку. – Ты теперь на мне женишься. И всё! –молвила она, заметив неуверенное движение Петюни в сторону жены.
И ушли они по снегу только что выпавшему, а ветер тут же и следы стал заметать, дабы возврата назад не было.
А Рита запустила в стену чашкой, которая разлетелась на мелкие осколки.
–Ну вот, –думала она, усаживаясь на стул, – осталась совсем одна, как та старуха из сказки. Ни мужа, ни любовника…Но…унывать не стоит, – она поднялась, крутанулась на месте и расхохоталась.
Оставалась еще надежда на новую жизнь. Хотелось верить ей, что на более счастливую.