К сожалению, полковница опередила брата...
- Толик, солнышко, - елейным тоном обратилась она к мужу, - ты уже допился до алкогольного склероза? Забыл порядок номеров собственной программы?
Вместо ответа обвиняемый завыл, не полагающиеся в первом отделении "Белой акации гроздья душистые", уже второй раз...
- Толик, не надо инициативы... - раздраженно попросила Лариса Александровна. - Регламент есть регламент... Сегодня не Новый Год и не Восьмое марта - второго отделения никто не ждет, бисировать тебя не просили, а за самоуправство побить могут...
- Не могут... - промычал Анатолий Александрович.
- Еще как смогут, если захотят... - возразила его сестра. - Вспомни, твой подельник всего пару недель назад жаловался, что было очень невкусно... Политического убежища просил...
- Давай ограничимся, как раньше, одним отделением и небольшим вымогательством... - отозвался Леонид Николаевич.
- Пусть воет... - раздраженно ответила брату Юлия. - Все не просто так... У него воспоминания... Ассоциативная память... Никак не может вспомнить, где, когда и при каких обстоятельствах он видел Анну Михайловну...
- А ты знаешь? - поинтересовалась Анна.
- А то! Потому и помогала детям, что знала, кем они мне приходятся... - тихо, так, чтобы не слышал больше никто, ответила Юлия Николаевна.
- Помоги ему - он сам не вспомнит и будет хрипеть до инсульта...
- Не будет. - ответила полковница. - Не тот случай... Когда выбьется из сил, сам допетрит, что давно пора провыть "Матильду", икнуть и дать семье отдых от своего таланта...
Анатолий Александрович, не обращая ни малейшего внимания на жену, одним глотком осушил стопку водки, мирно закусил грибочком и во второй раз завыл "Калитку"...
- Ребята, похоже, сегодня он объединил оба отделения в одно... - догадалась Нина-старшая. - Опять будет петь без антракта... Не представляю себе, что будет с Ниночкой. Бедный ребенок! Она после своего полгодика неделю только на руках засыпала – дедушкиного пения боялась...
Юлия чуть не поперхнулась:
- Пения? Этот вой у нас песней зовется?
- Ничего не поделаешь... - заметила Лариса. - Толик – это наша данность, можно сказать, явление природы... Как умеет, так и поет... Придется Ниночке привыкать…
- Юленька, - не выдержала Нина Константиновна, - если ты не хочешь, чтобы я лопнула от любопытства, скажи мне на ухо, из-за чего у нас сегодня будет традиционный скандал на десерт...
- Шапокляк, веди себя прилично! – рявкнул Леонид Николаевич. - А то я вспомню еще одну семейную традицию и ненароком ночью дверью ошибусь!
- Ошибайся на здоровье, Ленечка... - проворковала Нина-старшая обманчиво-приторным сахарно-мармеладным тоном. - Я специально для подобных случаев тебе такой отличный подарок прикупила в здешнем сельпо... Закачаешься... Продукция нашей оборонки... Эффективный, надежный, простой в эксплуатации... Одно легкое движение руки, и ты, мой дорогой, навсегда забудешь дорогу в мой шкаф... Если выживешь...
- Что ты купила? – забеспокоился Леонид Николаевич.
Вместо ответа Нина-старшая сходила в кухню и принесла чугунную сковороду...
- Полюбуйся, радость моя, пока живой... Сам понимаешь - вещь качественная, второго шанса увидеть ее у тебя может и не быть...
Члены семьи дружно расхохотались, а Леонид Николаевич приуныл...
- Одолжишь? – оживилась Юлия.
- Зачем? - улыбнулась Нина Константиновна. - Я купила себе, тебе, Ларочке и Анечке. Еле донесла... Очень тяжелые... Настоящий чугун... Алкоголикам понравится...
Теперь приуныл и Толик...
- Попали мы с тобой, Ленька... - мрачно констатировал баритон. - "Удружила" нам Шапокляк... Теперь ты точно не отвертишься – Ларке она, зараза, тоже купила орудие убийства...
- Ничего, Толик, зато завтра будем твои обновки обмывать... - ответил Леонид Николаевич. - Уже хорошо...
- Конечно, тебе хорошо... - проворчал баритон. - Ты уже в прошлый раз отстрелялся по полной программе... Теперь чист, как стекло... А мне что делать? Я ведь и сегодня, и завтра точно получу обновкой по лысине, причем сам не помню за что...
- Отнесись философски... - посоветовал ему родственник. - Наступила твоя очередь вытаскивать скелет из шкафа... Вытащишь, получишь свою пайку люлей, и все - вы будете квиты...
- В том то и дело, что получить-то я получу непременно, а вот за что – не помню... - расстроился Толик. - Обидно...
- Тебя утешит, если в следующий раз мы будем разбирать персональное дело Шапокляк?
- Не дождетесь! – возмутилась Нина-старшая.
- Не суетись, Шапоклячина... - попросил Леонид Николаевич. - Все будет хорошо... Должен же я чем-то успокоить баритона, попавшего в переплет... Ему гораздо приятнее будет переносить экзекуцию с сознанием того, что следующая на очереди – ты, зараза.
- Ленька! Угомонись! Дай Толику вспомнить, что и когда у него было с Анной Михайловной! – рявкнула Юлия.
Семья ждала, что Анатолий Александрович, как всегда, постарается уговорить Юлию не устраивать скандал в гостях...
Но на сей раз произошло непредвиденное...
Кроткий Толик вдруг позволил себе рявкнуть на жену:
- Юлия! Прекрати! Веди себя прилично!
Его супруга поначалу не обратила внимания на то, что муж реагирует на ее "выступление" несколько иначе, чем обычно...
- Сосредоточься, дружок и постарайся вспомнить, за что я тебя сегодня точно угощу обновкой, а в понедельник отстрелю самое дорогое... - проворковала полковница. - Иначе, тебе действительно будет очень обидно...
Неожиданно тишайший человек, много лет робевший перед грозной супругой, грохнул кулаком по столу и заорал:
- А ну заткнись, наглая солдафониха! Не смей больше никогда со мной так разговаривать! Чем моими похождениями интересоваться, лучше своих любовников посчитай, "интеллигентнейшая и милейшая женщина"! Тебе, козе драной, помочь огласить список твоих малолеток? Напомнить, где сейчас находится один из них?
- Ты подумал о последствиях, когда топнул на меня своей вонючей ластой? - с милой улыбкой гиены спросила Юлия.
Анатолий Александрович испугался и притих...
Продолжение следует...