Франциск Тюрретен. Искупление Христово

ИСКУПЛЕНИЕ ХРИСТОВО
Франциск Тюрретен

1. Необходимость искупления
2. Истина об искуплении
3. Совершенство искупления
4. Дело искупления
5. Степень искупления

Глава 1
НЕОБХОДИМОСТЬ ИСКУПЛЕНИЯ

Священство Христа, по слову апостола Павла и согласно прообразам еврейского ритуала, делится на две части: Искупление, которое Он принес Божественной справедливости, и Его заступничество на небесах (1 Иоан.2.2, Евр.9.12). Необходимость такого искупления, которое является основой всякого практического благочестия и всех христианских надежд, поэтому должна быть твердо установлена и защищена от огненных стрел сатаны, с которыми оно подвергается нападению бесчисленных противников.
Мнения богословов в этом вопросе могут быть трояки. 1. Это социниане, которые не только отрицают, что искупление совершилось, но утверждают, что в нем вовсе не было необходимости, так как Бог мог и хотел простить грех без всякого удовлетворения Его справедливости. 2. Это те, кто различают абсолютную и гипотетическую необходимость искупления, и против социниан поддерживают последнюю, но отрицают первую. Под гипотетической необходимостью они имеют в виду то, что исходит из Божественного повеления, ибо если Бог постановил, что искупление должно быть совершено, то оно необходимо. Для этого они также добавляют необходимость заповеди Божией о том, что удовлетворение должно быть сделано, чтобы преступление не могло остаться безнаказанным. Но они отрицают, что это было абсолютно необходимо для Бога, ибо для Него, говорят они, было возможно разработать некий другой порядок помилования,  чем посредством искупления. Это мнение принимал Августин в своей книге о Троице, и его разделяли некоторые из реформаторов, писавших до Социна.
3. Это те, кто поддерживают его абсолютную необходимость, утверждая, что Бог не желал и не мог желать прощать грехи без удовлетворения Его справедливости. По нашему мнению,  это ортодоксальная позиция.
Сегодня наши противники допускают различные ошибки. Удаление основания, на котором они покоятся, прольет свет на всю тему. Они ошибаются в своих суждениях о природе греха, из-за которой требуется удовлетворение, о самом удовлетворении, о характере Бога, Которому оно должно быть оказано, и о Христе, Который его дал.
1. Грех, что вызывает у нас вину, приводит к наказанию как ненавистный Богу. Это можно рассматривать как долг, который мы обязаны платить Божией справедливости согласно закону, что названо "рукописанием" (Кол.2.14), как принцип вражды, в результате чего мы ненавидим Бога, и Он становится нашим врагом, как преступление против правления вселенной, которое принадлежит Богу, нашему Правителю и Судии, и за которое мы заслуживаем вечной смерти и проклятия. Именно поэтому грешники прямо названы должниками (Мтф.6.12), "врагами Бога", как активно, так и пассивно (Кол. 1.21), "и виновными перед Богом" (Рим. 3.19). Мы, таким образом, должны сделать вывод, что три вещи были необходимы для того, чтобы совершилось наше искупление; уплата долга за грех, умилостивление Божьего гнева, и искупление вины.
2. Из предыдущих замечаний природа удовлетворения, которого требует грех, может быть легко понята. То, что мы приобретаем в результате участия в грехе - это его преступность, тогда как удовлетворение имеет отношение к наказанию, налагаемому за него Великим Судией.  Но здесь мы должны иметь в виду двойственный смысл оплаты, который не может остаться незамеченным юридически. В одном случае оплата, в полном смысле слова, дает должнику свободу и аннулирует обязательства, производится ли она самим должником или поручителем от его имени. В другом же случае факт оплаты не является достаточным для освобождения должника, ибо компенсация не есть то, что требуется в обязательстве, она лишь эквивалентна. В этом случае, хотя кредитор такого платежа имеет право отказаться от принятия компенсации, если он признает ее за реальную оплату, то это состоявшееся удовлетворение. Первое имеет место в денежном, а другое в уголовно-правовом обязательстве. При денежной сделке сам факт выплаты суммы, причитающейся с должника, освобождает его, кем бы ни производилась оплата. Здесь имеет значение не положение лица, но только сам факт выплаты. Кредитор, которому оплачена полная сумма, не может сказать, что он оказал должнику снисхождение или простил долг. Но в уголовных делах все обстоит иначе. Долг возмещается не вещно, но лично; имеет значение не сколько заплачено, но кто платит, как и то, что преступник должен быть наказан. Ибо как закон требует конкретного личного послушания, так он требует и конкретного личного страдания.  Для того, что виновный мог быть освобожден через искупление, совершенное за него другим, правитель, магистрат или судья должен принять особый указ на этот счет в соответствии с законом, означающий по отношению к должнику или виновному прощение и избавляющий его от личных страданий, и принимающий вместо них страдания поручителя.  Но поскольку в обсуждаемой теме грех не имеет отношения только к долгу, но и к наказанию, это удовлетворение не такого рода, которое содержится в самом законе и по нему освобождает должника. Для осуществления его должен иметь место акт помилования, принятый Судией, поскольку это не личная расплата и перенесение той кары, которой требует закон, но заместительное страдание. Поэтому прощение и удовлетворение вполне согласуются друг с другом, несмотря на все возражения врагов, настаивающих на противоречии между ними. Христос принес удовлетворение в Своей жизни и смерти, и Бог, принимая это удовлетворение, обеспечивает прощение. Удовлетворение принимает Христа, на Которого Бог возложил наказание, не точно, но по природе то же самое, что обязывает нас. Помилование касается верующих, которые освобождаются от наказания как такового, в то время как принимаются заместительные страдания. Отсюда мы видим, как превосходно милость совмещается с правосудием. Правосудие осуществляется против греха, и милосердие по отношению к грешнику; искупление совершается Поручителем по отношению к Божией справедливости, и Бог милостиво прощает нас.
3. Это рассуждение значительно укрепляется из рассмотрения отношений, в которых Бог стоит к грешнику. Они могут рассматриваться трояко: как отношения Кредитора, оскорбленного Повелителя или же Судии и Правителя. И хотя два первых отношения  должны присутствовать в этом вопросе, третье должно считаться главным. Бог здесь не просто кредитор, который может по желанию переводить счета, и не обиженная сторона, которая может как угодно отнестись к собственным требованиям без ущерба для других, но Он прежде всего является Судией и Правителем, Который Сам налагает наказание на правонарушителей и наделяет силой санкции закона. Юристы знают, что такова прерогатива всякой верховной власти. Кредитор может потребовать свой долг, и обиженная сторона вправе получить возмещение за свою потерю, но только Верховный Судия имеет власть привлекать к наказанию. В этом и заключается ошибка наших противников, которые считают, что Бог может рассматриваться здесь лишь как кредитор, который волен принимать возмещение или требовать наказания. Мы, однако, можем быть уверены, что Бог обладает характером Судии и Правителя мира, Который имеет всю суверенную власть и являет Себя как Защитник и Отмститель за Свой закон, и следовательно, выдвигает не только требования кредитора, которые могут исполняться по его усмотрению так или иначе, но и имеет право правления и наказания, который естественным образом необходимо. Говоря о наказании, мы должны, однако, точно различать между привлечением к наказанию или способом и обстоятельствами, при которых оно обеспечивается, ибо это разные вещи.  Наказание может рассматриваться в целом, и в этом отношении Божий закон не может обойтись без него, ибо оно основано на Божественной справедливости. Если есть такой атрибут, как справедливость, то грех должен подвергнуться наказанию. Но в отношении способа и обстоятельств этого наказания дело совсем другое. Они не являются необходимыми для этого атрибута, и они должны иметь место в соответствии с Божьей волей и благоволением. Это может показаться нужным благости Божьей, чтобы была в то или иное время отсрочка наказания, смягчение его степени или, в отношении лиц, замена. Ибо, хотя человек, который грешит заслуживает наказания и может пострадать за него с самой строгой справедливостью, но такое наказание не обязательно необходимо. По причинам, которые имеют решающее значение, оно может быть передано поручителю. В этом смысле, как иногда утверждают богословы, необходимость наказания греха безлична, и не каждый грешник с необходимостью наказывается лично. Через особую милость Божию некоторые грешники могут быть освобождены от наказания, путем замены их Поручителем.
Но если мы можем представить себе, что Бог сделает это, Он не должен рассматриваться как подчиненный судья, назначенный по закону. Служитель юстиции не может изменять ничего в строгости закона путем передачи наказания от реального правонарушителя к другому человеку. Но Бог должен рассматриваться в Своем истинном характере, в качестве Верховного Судии, Который вправе решить дело таким образом, чтобы удовлетворить Свою справедливость в наказании за грех, и Который, по Его бесконечной мудрости и невыразимой милости, решает совершить это таким образом, чтобы отменить строгость наказания, признать замену и дать грешнику выйти на свободу. Отсюда понятно, кому должно быть дано искупление: дьяволу (как с насмешкой спрашивает Социн), или Богу, как Суверенному Судии.  Ибо, если дьявол не больше, чем раб Божий, его темница  не имеет никакой власти над грешниками иначе чем через Божий праведный суд, и никакое искупление не может иметь отношения к исполнителю Божественного возмездия, но лишь к Верховному Правителю, Который прежде всего держит грешников в заточении. Мы можем добавить к этому, что является безосновательным и ложным предположение, что страдания и наказание, причитающиеся конкретному лицу, как-то эквивалентны денежной задолженности. Ибо именно судебная власть необходима для того, чтобы поддерживать величие государства и порядок в нем.
4. Здесь должен быть рассмотрен также человек, совершивший преступление. Как грех должно рассматривать в тройственном свете, как долг, вражду и преступление, и Бога в тройственном свете, как кредитора, обиженную сторону и Судию, так Христос должен принять на Себя тройное отношение, соответствующее всему этому. Он должен уплатить долг; должен стать Посредником и Миротворцем, чтобы упразднить вражду и примирить нас с Богом, и должен  быть Священником и Жертвой, чтобы заменить нас на нашем месте и очистить нас, претерпев кару закона. Опять же, для этого искупления необходимы две вещи: сама природа, которая платит за грех, и то, что она должна  обладать бесконечной ценностью для удаления бесконечной вины и кары греха.
Две природы во Христе были необходимы для совершения искупления: человеческая природа, чтобы оно состоялось вообще, и Божественная, чтобы придать необходимое значение Его страданиям. Кроме того, мы должны показать здесь, как это возможно, согласно справедливости, заменить нас невинным Человеком, то есть Христом,   потому что такая замена, на первый взгляд, кажется не только необычной, но и несправедливой. Замена, которая является общепринятой в денежных долгах, редко встречается в уголовных делах, и обычно она прямо запрещена, как это имело место у римлян, потому что никто не является хозяином своей жизни, и хотя такие случаи были редки, все же это не было неизвестным среди язычников. У нас есть пример этого, в лице Даймона и Пифия, двух близких друзей,  один из которых добровольно отдал себя в залог Дионисию, а также Курция и Брута, отдавших себя в залог городу.  Право наказания заложников, когда князья не справляются со своими обещаниями, было признано всеми государствами, и, следовательно, заложники являются в таких случаях поручителями, на что намекает Павел, говоря, что, возможно, кто-то "за благодетеля решится умереть" (Рим.5.7). Священное Писание упоминает это в связи не только с вменением греха, по которому один несет наказание за другого, но и с публичной жертвой, которая приносилась за грешника и принимала смерть вместо него, что знаменовали  возложение рук и исповедание грехов над головой жертвы.
То, что такая замена может быть совершена без малейшего проявления несправедливости, показывают различные условия, необходимые в замене или поручительстве, которые мы видим во Христе. Это: 1. Общая природа, чтобы грех был наказан в той же природе, что и та, которая виновна (Евр.2.14). 2. Согласие Того, Кто должен добровольно взять бремя на Себя: "вот, иду исполнить волю Твою» (Евр.10.9). 3. Его власть над Своей собственной жизнью, так что Он может по праву отдать ее:  "Никто не отнимает у Меня жизнь, но Я отдаю ее, потому что Я имею власть отдать ее и принять снова" (Иоан.10.18). 4. Сила понести наказание за нас, чтобы освободить и Себя,  и нас от власти смерти, потому что если Он Сам подвластен смерти, то Он не может никого освободить от ее господства. В том,  что Христос обладает этой властью, никто не сомневается. 5. Безупречная святость и чистота, ибо только будучи не загрязненным никаким грехом, Он может принести жертву за нас (Евр.7.26-27).
При этих условиях не было несправедливым Христу заменить нас на нашем месте, как Праведнику неправедных. Этим актом не было нанесено вреда никому: ни Христу, ибо Он добровольно взял на себя наказание, и имел право решать все, что касается Его жизни и смерти, а также способность воскресить Себя из мертвых; ни Богу, ибо Он повелел это Сыну с Его согласия, ни  естественной справедливости, ибо через Поручителя было совершено наказание, которое требовалось ею; ни Божьему правлению вселенной, лишившему жизни Невинного Человека,   ибо Христос, освобожденный от смерти, жив навеки, ни грешнику, которого могло бы ранить Царство Божие, ибо он возрожден и освящен Христом, ни Божию закону, честь которого была возвеличена идеальным исполнением всех его требований через правду Посредника, так что по этой правде Он  становится мистически единым с нами, и мы едины с Ним. Поэтому Он справедливо может принять на Себя наши грехи и печали, и передать нам Свою праведность и благословения. Так что здесь нет никакой отмены закона, никаких отступлений от его притязаний; все то, что было отнесено ко Христу, было исполнено и уплачено Им.
Эти предварительные замечания мы сочли необходимыми, чтобы сделать ясным обсуждение вопроса о необходимости искупления. Перейдем теперь к тому, что выясним, было ли это необходимым, что Христос должен был дать за нас удовлетворение абсолютно, по отношению к Божественной справедливости, или гипотетически, на основании Божия указа; или, что то же самое, было ли искупление совершено потому, что Бог не имел  права простить наши грехи без удовлетворения, или же оно было совершено только по необходимости Божия указа? Социниане, действительно, не допускают необходимости искупления. Некоторые из старых богословов и некоторые члены реформатской Церкви отстаивают только гипотетическую необходимость. Они думают, что этого достаточно для опровержения еретиков. Но мы имеем все основания бороться и за то и за другое.  Мы не говорим о необходимости только естественной, как, например, для огня необходимо жечь, ибо это не зависит от воли и не допускает различий в устроении. Но есть моральная и рациональная необходимость, на которой мы настаиваем и которая вытекает из святости и справедливости Бога , и не может быть осуществлена иначе, чем свободно и добровольно, однако допускает различные устроения, при условии, что нет нарушений естественного закона Божия. Что есть такая необходимость, ясно из многих аргументов.
1. Из правды и справедливости Бога. То, что этот атрибут естествен и необходим для Него, было доказано в целом в другом месте. Эта месть справедливости принадлежит Богу в качестве Судии, и Он не больше может обойтись без нее, чем Он может перестать быть Судией или отречься Самого Себя, хотя, в то же время, Он осуществляет ее свободно. Она состоит в удержании милости Его властью, и при этом Он ни с кем не поступает несправедливо. Это тот атрибут, по которому Бог дает каждому по заслугам, и от исполнения этого надлежащтм образом Он не более может удержаться, чем Он может делать то, что несправедливо. Это правосудие имеет непрестанную волю к наказанию грешников, которая у Бога не может быть недейственной, ибо Его величие является высшим, и Его власть бесконечна. И, следовательно, назначение наказания на нарушителя или его поручителя неизбежно. Никакие возражения против этого не могут быть извлечены из свободы Бога, ибо она осуществляется лишь в вопросах положительного принятия, но не закона Божией природы, а также  от Его милости, потому что, хотя Он может освободить грешника от наказания, это не требует, чтобы грех не наказывался.
2.  Природа греха, который является моральным злом и, по сути отличен от святости, формирует еще один аргумент. Связь между ним и физическим злом является естественной и необходимой. Как физическое или наказуемое зло не может существовать без нравственного зла личного и вмененного, так не может быть нравственного зла, что не вызывает естественное зло. Моральное и физическое благо, то есть святость и счастье, объединены вместе мудростью, а также добротой и справедливости Божьей, ибо добро есть часть Божественного образа, так что хороший человек обретает счастье. Нечестивые должны быть несчастны, потому что Бог справедлив, и когда Он дарует благословение праведникам, Он делает это из Своей щедрости, без всяких заслуг с их стороны, но когда он наказывает грешника, Он оказывает ему именно то, что он заслужил за свои грехи.
3. Это ясно из угрозы закона смертью для грешников (Втор. 27.29, Быт 2.17, Иез. 18.20, Рим. 1.18, 32 и 6.23). Поскольку Бог есть истинный и не может лгать, эти угрозы обязательно должна быть выполнена либо на грешнике, либо при определенных условиях на ком-то вместо него. Напрасно наши противники считают, что эти угрозы являются гипотетическими, а не абсолютными, и могут быть смягчены путем покаяния. Это безосновательное предположение. То, что такое условие существует, ни из чего не следует и не может быть доказано. Как уголовная санкция закона является частью самого закона, который является естественным и необходимым, так и эта мера наказания должна быть неизменна. С судебными угрозами закона мы не должны смешивать отдельные исключения по домостроительству Божию или же отеческие и евангельские побуждения людей к покаянию. Такие угрозы могут быть сняты в случае покаяния, как угрозы Езекии (ис.38) и Ниневии (Иона 3).
4. Проповедь Евангелия, которое объявляет о насильственной и мучительной смерти Посредника и Поручителя на кресте, является еще одним аргументом, который полностью подтверждает необходимость этого события. Ибо мы не можем поверить, что Бог может умножить страдания без необходимости. Его благость и мудрость не позволяют даже подумать о том, что Отец может подвергнуть Своего невинного и возлюбленного Сына мучительной и позорной смерти, без необходимости, не допускающий никакого послабления. Единственная необходимость, которую можно представить здесь - это необходимость искупления наших грехов для Божией справедливости. Поэтому надо понять, что оно было абсолютно необходимо. Я знаю, что наши противники тщатся приводить различные другие причины проклятой смерти на кресте, например подтверждение учения Христа, и, чтобы подать пример всех видов добродетели, особенно милосердия и постоянства. Но так как Христос подтвердил свое учение многими великими чудесами, и Его жизнь дала самый славный пример человеческой силы, который только можно представить, то как можно поверить, что Бог только ради этого   подвергнет Сына Своего Единородного таким ужасным мукам? Таким образом, без всякого сомнения, была еще одна причина для этого устроения, а именно: уважение к чести Божией справедливости. Об этом Святой Дух свидетельствует через апостола Павла, который утверждает, что "Бог судил Христа в умилостивление за грехи наши, для показания правды Его" (Рим.3.5), ибо Он был неумолим и не мог принять для помилования любые другие условия, чем благодаря вмешательству смерти Христа.
Опять же: если бы Бог был в состоянии и готов без искупления простить наши грехи, то почему апостол Павел так часто и настойчиво упоминает о том, что наше оправдание и спасение только в Крови Христовой? "Мы имеем искупление в Его Крови"; "мы имеем искупление Кровию Его, прощение грехов" (Рим.3.24, Еф.1.7). "Он примирил нас с Собою Кровью Христа" (Кол.1.20).  Не было бы никакой необходимости, чтобы Его Кровь должна была быть пролита, если бы прощение зависело исключительно от Божественной воли. На такое опрометчивое и ложное предположение апостол отвечает, что невозможно,  чтобы кровь тельцов и козлов, то есть, жертвы в соответствии с законом, могли уничтожать грехи; и, если бы не было никакой необходимости какого-либо очищения, но было бы достаточно только покаяния, чтобы забрать наши грехи, то есть вину за них, без жертвы, то Кровь Христа не требовалась бы, но тогда утверждение апостола является необоснованным. То, что может быть забрано без жертвы вообще, безусловно может быть забрано жертвой по закону. Если же Божественная воля здесь сама по себе необходима, то почему Павел никогда не ссылается на нее, но всегда говорит о природе вещей, как тогда, когда он утверждает, что это было невозможно, чтобы кровь тельцов уничтожала грехи? Конечно, это должно быть так потому, что грех столь ненавистен Богу, что его пятна могут быть смыты не меньшим, чем кровью Сына Божьего.
5.  Если бы не было никакой необходимости того, что Христос должен умереть, величие Божьей любви, не пощадившей Своего Сына, но отдавшей Его за всех нас, намного сократилось бы. Если бы не было никаких препятствий со стороны правосудия, на пути нашего спасения, это действительно было бы  великой благодатью Бога - простить наши грехи. Но это было бы слишком далеко от той колоссальной любви, которая, хотя неумолимая справедливость стояла на ее пути, удалила через драгоценный замысел из сокровищницы бесконечной мудрости все препятствия для нашего искупления, явив самую дивную гармонию между справедливостью и милосердием. О Христе тогда нельзя было бы сказать, что Он умилостивил гнев Божий, если бы Бог, не требуя никакого удовлетворения, мог просто по Своей воле отложить в сторону Свой гнев.
6. Наконец, наше мнение относительно необходимости искупления не должно отступать от любых Божественных совершенств: ни от абсолютной власти Бога, потому что Он не может отречься Себя ни в одном из Своих атрибутов, и Он не может действовать таким образом, чтобы создать видимость наслаждения грехом, удерживая общение с грешником; ни от свободы Его воли, потому что Он не может и не будет делать ничего вопреки Своей праведности и святости, которой будет причинен вред, если оставить грех безнаказанным; ни от Его безграничного милосердия ко грешнику, поскольку наказание возлагается на Поручителя. Напротив, оно делает явными все самые славные Божественные совершенства: Его святость, в силу которой Он не может иметь никакого общения с грешником, пока через искупление Его вина не будет изъята, а его осквернение очищено; Его справедливость, которая неумолимо требует наказание за грех; Его мудрость, в согласовании соответствующих требований справедливости и милосердия, и Его любовь, благодаря которой Он не пощадил Сына Своего, чтобы избавить нас.

 Глава 2
ИСТИНА ОБ ИСКУПЛЕНИИ

 Утвердив в предыдущей главе необходимость искупления, мы теперь постараемся докажите его истинность, которую социниане не только ставят под сомнение, но и категорически отрицают. Хотя для того чтобы скрыть свои истинные взгляды, они, кажется, готовы сохранить слово «удовлетворение», и причём часто использовать его, однако в некотором смысле их мысль сильно отличается от того, что используют ортодоксальные богословы, как видно из самой постановки вопроса. Предметом спора является не то, выполнил ли Христос, к общему удовлетворению, все условия, которые Божественная воля наложила на Него, чтобы обеспечить наше спасение: наши противники допускают такое удовлетворение, как утверждает Креллий в своей книге против Гроция. Но мы выяснили, что удовлетворение, обретенное Христом, было строго уголовным, и не только исполняло волю Бога, но и удовлетворило Его справедливость - Христос взял на Себя наши грехи. Наши оппоненты отрицают это; мы это подтверждаем. Спор не касается метафорического удовлетворения, которое достигается номинальным отпущение грехов - удовлетворения, которое благодаря ходатайству получает некоторую пользу просто за счет снисхождение Божие. Это признают и часто говорят наши противники, чтобы обмануть простых людей. Но они упорно отрицают, что Христос принес истинное и надлежащее удовлетворение, заплатив полную цену и, добившись своими заслугами оправдания грешника на основании справедливости.
Мы утверждаем, что это истинное библейское искупление. Дело не в том, полезна ли нам смерть Христа и в различных отношениях способствует нашему интересу в спасении; в этом они тоже охотно признаются, но не в том, что,  поставив Себя на наше место, Он понес причитающееся нам наказание. Мы утверждаем, что Он  сделал именно это. Дело не в том, является ли Христос нашим Спасителем, из-за Его учения, возвещающего нам путь спасения; и не в примере Его жизни, в которой Своими добродетелями и чудесами Он подтверждал истину; и даже не о Его действенной силе, посредством которой Он непременно дарует нам это спасение - ибо Социн уделяет все это Христу (De Servatore 1.9). Главный предмет споров заключается в том, является ли Христос по Своему удовлетворению и заслугам нашим Спасителем в самом строгом смысле этого слова. Наши оппоненты открыто приложили максимум усилий опрокинуть эту доктрину, которой постоянно придерживаются ортодоксы и доказывают ее различными вескими и неоспоримыми аргументами.
 I. Первый аргумент взят из тех текстов, в которых говорится, что Христос искупил нас  ценой Его Крови. В отношении уплаты цены - собственно так называемой и совершенно достаточной - показано, что удовлетворение в его истинном и собственном смысле было получено, поскольку цена всегда имеет отношение к распределительной справедливости. Эти тексты различны. «Вы были искуплены ценой»,  сказал апостол (1Кор.6:20). "Вы были искуплены от суетной жизни вашей не тленными вещами, такими как серебро и золото, но драгоценной кровью Христа, как непорочного агнца» (1 Пет. 1:19). "Христос отдал Себя за нас чтобы Он мог искупить нас от всякого беззакония" (Тит 2:14). "В Ком мы имеем искупление через Его Кровь ( Еф 1:7). "Сын Человеческий пришел, чтобы положить душу Свою как выкуп многих " (Мк. 10:45) (здесь слово лутрон т. е. цена платы вместо многих). Ему было дано имя Иисус, «потому что Он спасает свой народ от грехов их» (Мф 1:21).
Хотя слово «искупление» иногда используется в Писании для обозначения простого избавления, которое добывается без уплаты какой-либо цены, поскольку Моисей назван lutrotes, избавителем (Деян. 7:35; Втор 7:8), , и поскольку сказано, что Бог «искупил Израиля из дома рабства», из этого не следует, что в этом аргументе его следует понимать именно в этом смысле. Многие вещи доказывают, что в деле спасения людей, слово «искупление» следует понимать как означающее именно уплату цены.
1. В этом основной смысл слов лютрон и аполютрон, и мы ни в коем случае не можем их приводить в любом другом, если только для этого нет очень серьезной причины. Этого не отрицает и сам Социн: «Выкупить кого-либо, по сути, означает не что иное, как освободить пленника, заплатив цену тому, кто удерживает его" ((De Servatore 12.1.)
2. . Этого требует состояние человека, так как он узник не только сатаны и смерти, но и  греха, как в отношении его вины, так и в отношении его осквернения; и поэтому он узник Божественного закона и справедливости. Он осужден Богом; он дитя гнева; и он не может быть освобожден иначе, как через удовлетворяющую оплату.
3. Таково искупление, совершаемое упомянутой ценой (1 Кор 6:20). Почему апостол использовал понятие лютрон, цену искупления и  наказания, если цена не была уплачена? В ответ обычно при этом говорят, что этот термин используется в переносном смысле и означает, что мы освобождены от силы греха. Это предположение, которое, поскольку мы его не допускаем, является обязательным к доказательству для нашего оппонента. На самом деле очевидно обратное. Цена сравнивается с весьма драгоценными земными вещами, такие как золото, серебро и драгоценности, которые всегда имеют отношение к цене, строго так называемой (1Пет 1:18).
4. У нас есть не только слово лютрон, цена искупления, но и слово антилютрон ,
применительно к страданиям и смерти Христа. Ничто не может быть более выразительным, чем слово антилютрон. Оно обозначает не просто цену, а такую цену, что она совершенно равна долгу, который она платит: в этом сила предлога анти, который здесь выражает замещение. Аристотель использует то же слово, антилютрон, в IX книге его Этики (глава 2), для обозначения искупления жизни, с заменой ее другой. Следовательно, оказывается, что это искупление не является простым освобождением, как то, при котором господин без какой-либо платы освобождает своих рабов; и это не просто акт силы, с помощью которого пленники спасаются из руки врага; и это не простой обмен, как в случае с военнопленными. Это настоящее удовлетворение, например, когда поручитель выплачивает полную сумму за должника. Наше избавление действительно
добыто без какой-либо платы с нашей стороны и исключительно по благодати и милосердию Бога (Рим. 3:24; Еф 2:8). Божественная сила также великолепно проявляется в освобождении нас от тиранического владычества сатаны, над которым Христос одерживает победу и торжествует (Кол 2:15). Также здесь есть обмен в отношении ко Христу, Который заменил нас и понес должное нам наказание. Тем не менее, в
по отношению к справедливости Бога, достигается настоящее и совершенное удовлетворение.
II. Истинность искупления доказывается и теми местами Священного Писания, в которых изображен Христос. Сказано, что Он умер не только ради нашей пользы, но и вместо нас, в качестве замены. "Когда мы были еще бессильны, в свое время Христос умер за нечестивых - в то время, пока мы были еще грешники, Христос умер за нас» (Рим 5:6-7). "Ибо и Христос пострадал за грехи наши, Праведный за неправедных" (1 Пет. 3:18). Вот  Наши причины понимать эти фразы именно в этом смысле, а не в каком-либо другом:
1. Это общий смысл предлога huper (для) , который используется в этих текстах:
«Едва ли человек праведный умрет», - сказал он. т. е. на его месте: и в Рим. 9:3 анафема huper adelphun, "проклят за своих братьев (или вместо них)."
2. В другом месте это выражается словом «анти» (вместо), как в Мтф. 20:28; и антилютрон, цена искупления, как в 1Тим 2:6. "Который дал Собой выкуп (антилютрон)
Оба эти слова означают замещение: жизнь за жизнь, как во фразе «око за (анти)око» ( Мф 5:38).
3. Говорят, что Христос умер за нас уникальным для Себя способом. Ни о Павле, ни о Петре нельзя сказать, что они умерли или были распяты за нас (1 Кор 1:13). Однако о любом из них может быть сказано, что он умер за наше назидание и утверждение в вере.
Отсюда страдания и смерть Христа были заместительными; и по своему замыслу они совершенно отличались от страданий апостолов или мучеников. Хотя можно сказать, что апостолы пострадали за Церковь, из этого не следует, что цель их смерти была та же, что и у Христа. Они пострадали как мученики, чтобы назидать, утверждать и утешать Церковь, свидетельствуя об истине христианской системы  как выражено у апостола: «Скорбим ли мы, для вашего утешения» (2 Кор. 1:6); но только Христос отдал Свою жизнь, чтобы искупить Церковь.
И если нам повелевается положить душу свою за братьев наших (1Иоан. 3:13, как заповедал Христос в Своей  жизни для нас, это значит, что мы не должны отказаться подвергнуться опасности смерти; действительно, мы должны стойко переносить даже самую смерть всякий раз, когда она во славу Божию, во благо ближнего или этого требует назидание Церкви, как это было с мучениками. Следовательно, действительно, мы можем
сделать вывод, что мы должны в этом подражать примеру Христа. Но из этого не следует,
что наша смерть за братьев наших преследует те же цели, что и смерть Христа за нас. Мы не можем заплатить выкуп за нашего брата, чтобы мы могли освободить его от смерти, как выразился псалмопевец в Пс. 49:7-8; и своей смертью мы не сможем добиться его примирения с Богом и очистить его от греха - все это Христос делает для Своего народа Своей смертью. Таким образом, наша смерть может в некотором смысле  сравниваться с Христовой, но не во всем. Сравнение можно провести с примером любви, но не по отношению к заслуге удовлетворения. Частица кат   обозначает подобие, а не равенство, как можно понять из ее использования в Мтф. 5:48: «Будьте совершенны, как (kathus)
Отец ваш Небесный совершенен»
III. Другое доказательство вытекает из тех мест Писания, в которых говорится, что Христос взял на Себя наши грехи и из-за них страдал, был изранен, умер. "Он понес наши грехи в Своем теле на древе " (1 Пет. 2:24). Этот отрывок взят апостолом из Исаии 53, в котором халдейский парафраз и древние евреи считают, что пророк говорил о Мессия. "Он понес наше горе и понёс наши печали - Он был ранен за нас преступления, Он был изранен за беззакония наши - наказание мира нашего было на Нем - Господь возложил на Него беззакония (т. е. наказание) всех нас  Он сделал душу Свою жертвой за грех». Доказывая искупление из этих текстов, мы рассуждаем следующим образом:
 1. От несения наших грехов -  хотя слово «нести»  иногда употребляется в переносном смысле для унесения прочь и прощения (ср. Исх.34.7, Чис.14.18)., нет веской причины, почему мы должны понимать эти места  именно так. Действительно, есть веские причины, которые запрещают нам отходить от изначального и самого распространенного значения: «нести грех», т.е. согласно которому, как признает сам Социн (Predilect 21) это то же самое, что понести наказание за грех. Слово nasa что иногда относится к простому удалению греха, действительно используется; но также используется слово cabal? что означает несение возложенного на кого-то бремени и явно намекает на страдания наказания.
2. Способ нести грехи подтверждает эту точку зрения. Грехи ранят и калечат тех, кто их несет. Сказано также, что на Него возложен грех. Ничего подобного нельзя сказать,
если только Христос не возьмет на Себя наказание за грех.
3. Христос принес Свою душу в жертву и положил Свою жизнь в жертву за грех, понес грех таким образом как жертва: действительно, Он на самом деле сделал Себя жертвой, претерпев смерть и пролив кровь вместо грешников.
4. Все, что указывает на настоящее удовлетворение, встречается в этой части Писания:  Наши грехи как движущая причина, «Он был изранен за наши беззакония» (Ис. 53:5);  Страдание наказания за грех: «Он взял наши скорби и понес наши печали»,
(Ис 53:4); ; Вменение наших грехов Христу Богом-Судией: "Господь возложил на Него беззаконие нас всех " (Ис. 53:6);  Добровольное обязательство Христа как нашего Поручителя: «Он был угнетен и сокрушён, но не открывал уст»; жалуясь на свои страдания или отказываясь их нести (Ис 53:7); ; Искупление греха и полная оплата долга: «но Господу угодно было поразить Его; Он огорчил Его: "когда Ты принесешь душу его в жертву за грех» (Ис 53:10). С какой же уместностью можно было бы утверждать все это, если бы Христос положил Свою жизнь лишь для того, чтобы проявлять пример терпения и любви, а не искупить грех?
В Мтф. 8:17 нам сообщается, что это пророчество Исаии действительно исполнилось, когда Христос исцелил телесные болезни, которые, собственно говоря, он не вынес, а устранил. Однако мы не можем сделать вывод, что  то же самое можно сказать и о грехах, которые являются болезнями ума: ибо болезни тела следует рассматривать в ином свете, чем болезни ума. Для исцеления не было необходимости, чтобы Христос Сам заболел; нужно было только, чтобы Он должен был реализовать Свою власть. Не так с последним. Сначала Он должен взять грех  на Себя, прежде чем Он мог бы забрать его у нас. Поэтому пророк изображает Его израненным, и Его муки которые были необходимы не для исцеления телесных недугов, а для того, чтобы понести именно недуги ума. Из этого легко сделать вывод, какова мысль Святого Духа в этом пророчестве и в каком смысле оно исполнилось, когда Христос исцелял телесные болезни. Без сомнения, это относится прежде всего к духовной болезни и немощи, т. е. ко греху, наказание за который было возложено на Него, чтобы Он мог  пострадать вместо нас. Но телесные немощи и боли являются частью наказания греха; и поэтому, во вторичном и подчиненном смысле, они относятся к нему, потому что Христос имел право исцелять их.
Таким образом, то, что пророк говорит вообще о всех болезнях, Петр применяет в особенности к болезни ума, а Матфей относит к болезням тела  не исключая, но
скорее, предполагая и ум. Он демонстрирует, что, устранив причину, можно устранить следствие . Духовные и физические недуги тесно связаны друг с другом: первые
влекут за собой последние, тогда как вторые предполагают первые. Тогда можно сказать, что Христос искупил и то, и другое, но по-разному, в соответствии с их различной природой. Телесные горести Он понес, лишь действенно устраняя их, а не подвергая им Самого Себя. Но Он понес духовное горе двумя способами: понеся это бедствие Сам и забрав грех. Если Матфей утверждает, что Христос исцелял больных и тем самым исполнил это пророчество, мы не можем сделать из этого правильный вывод, что
Дух относится только к этому. Это потому, что общеизвестно, что в Священном Писании пророчество считается достигнутым не только тогда, когда оно полностью и окончательно выполнено, но и тогда, когда частичное его исполнение началось.
Здесь также следует учитывать те места Писания, которые утверждают, что Христос стал грехом и проклятием за нас. (Гал 3:13; 2 Кор. 5:21; Лев 8:9). Как можно сказать, что Он «сделался грехом», то есть жертвой за грех, от Бога как Судьи, и «клятвой», т. е. предметом проклятия, которое закон произносит против грешников? Это было, не для Себя, а для нас, ибо Он был свят и возлюблен Своим Отцом. О Нем можно было сказать это только как о том, что Он заменил нас и взял на Себя ответственность
за то проклятие, которое закон справедливо провозглашает против наших грехов, чтобы понести его; и понеся его, Он забрал его. Таким образом, Он стал благословением, обеспечив нам прощение наших грехов и право на вечную жизнь.
Какая здесь ссылка на пример терпения или на подтверждение доктрины? Разве не очевидно, что для нас произошло настоящее замещение Христово?  И что вследствие этой замены происходит настоящее удовлетворение и совершено искупление; и что именно этому учению учат эти библейские фразы? От силы этого аргумента невозможно уклониться, возразив, что Христос, как сказано, стал проклятием – не потому, что
 Он действительно понес на себе проклятие закона, которое не могло быть на Него возложено, ибо Он совершенно блаженный и святой человек; а потому, что он перенес распятие, которое по закону считалось проклятием (Гал.3:13). Сами слова апостола и искупление от клятвы закона, который Христос Своей смертью обеспечил нам, дают доказательство бесполезности возражения. Как Он может быть проклятием, и
неужели это было сделано с явной целью избавить нас от проклятия, если только Он не взял его на Себя? Здесь нет серьезных возражений против того, что Он есть Единородный Сын и вечно благословенный Бог: ибо Он претерпел проклятие не в Себе и за Себя, как Сын Божий, но как наш Поручитель и за нас от нашего имени [как Сын Человеческий]. Поэтому, что касается Его Личности, Его называют «благословенным навеки». и в своем служении как наш Представитель, Он, как сказано, понес наказание за наши грехи.
Следовательно, мы можем понять силу выражения «он был вознесен за наши преступления» ( Рим 4:25). Социн утверждает, что здесь имеется в виду лишь повод для
смерти Христа, что был дан нашими преступлениями, или что Христос умер только с той целью, чтобы Он мог Своим примером склонить нас отказаться от совершения греха и дать нам уверенность в его прощении. Все это несовместимо с процитированными выше местами Писания, которые учат нас, что достойной и движущей причиной предания Христа на смерть были наши грехи, чтобы Он мог претерпеть наказание, положенное им, и снять с нас их вину. Его принесение за беззакония (Рим 4:25) как жертвы, приносимой за грех, несомненно, по причине его вины, и чтобы забрать ее прочь. Следовательно, вина за наши грехи была достойной причиной смерти Христа; и ее конечной причиной или главной целью было искупить и устранить эту вину.
IV. Истинность искупления дополнительно подтверждается жертвой Христа на кресте, о которой так часто говорит Священное Писание. (Ис.53:10; Иоан. 1:29; Еф 6:22) Почему Христа так часто и так явно называют Священником - и Он истинный и достойный священник, намного превосходящий всех священников-левитов, Тот, Кто Своим приношением умиротворил гнев Божий и приобрел нам вечное спасение - если только полное искупление греха не было совершено его удовлетворением, и истина стала более яркой, не будучи затенена древними прообразами? Жертвы по закону не подтверждали доктрины, не  подавали примеров любви и послушания, не заключили ни один завет, и своей действенностью они не могли бы умиротворить гнев Божий. Эти жертвоприношения, должно быть, были установлены с основной целью представить настоящее удовлетворение, искупительную жертву за грех. Это особо подтверждено:
1. Из природы священства, которое поддерживает Христос. Он стал священником в вещах,  относящихся к Богу, чтобы умилостивить Его искупительной жертвой.
2. По характеру жертвы, которая заменяет грешников, чтобы нести положенное им наказание в виде смертной казни, о чем свидетельствует обряд возложения рук на голову
приношения и исповедания над ним греха (Лев 16:21).
3. От тройного эффекта жертвоприношения:
-  По отношению к Богу, умилостивлением Его гнева:
- В отношении греха искуплением и устранением Его вины:
- Что касается человека, то прощением, последовавшим за умилостивлением Божиим и искуплением греха.
Ибо человек не может быть освобожден и получить помилование без замены потерпевшего на его месте; и Бог не может быть умилостивлен без пролития крови (Евр 9:22), и грех не может быть искуплен без претерпения наказания.
Возражения, которые выдвигают Волкелиус и другие против этого рассуждения, нисколько не ослабляют его силы. Они возражают:
1) "Что не все умилостивительные жертвы были прообразом жертвы Христовой, а только ежегодная жертва, которая была принесена в великий День искупления и не содержала никакого удовлетворения -  поскольку удовлетворение не могло исходить ни от принесенных жертв, ни от личности первосвященника".
Апостол Павел, на чье суждение следует полагаться больше, чем на наших
противников, не только одну умилостивительную жертву противопоставляет жертве Христовой, но и все жертвы, отсюда он делает вывод об их отмене ( Евр 7:27; 10:4-5,11).  Ни вечная жертва, приносимая ежедневно, ни другие умилостивительные приношения ягнят, носившие частный характер, не могли относиться к чему угодно другому, чем принесение за нас непорочного Агнца Божия. Нет возражений против этой точки зрения, что они предлагались для отдельных лиц, а не для всех совместно. Ибо как жертвы, которые приносились за все общество Израиля, они означали, что Христос должен был совершить умилостивление за грехи всех Его людей, то есть те жертвы, которые предлагались за каждого человека, были призваны показать, что каждый  из людей Христовых, обремененных грехом, должен искать и обрести примирение посредством приношения Христа. Далее, хотя эти жертвы и не содержали в глазах Бога удовлетворения
правильно так называемого - потому что душа человека имеет слишком высокую ценность, чтобы ее можно было купить за кровь быков или козлов - тем не менее, это было образное церемониальное удовлетворение, относящееся к чистоте плоти (Чис 19,9; Евр 9:13).  По назначению Бога это не должно было быть отдельно приписано ни жертвам или исполняющему обязанности священнику, но совместно обоим.
Другое возражение заключается в том, что:
2). "Искупление есть не что иное, как полное избавление от власти греха, которое не может быть приписано смерти Христа путем заслуг, а только путем примера и декларативно".
В этом возражении причина смешивается со следствием. Должность судьи, выдающего пленника, путают с должностью поручителя, платящего выкуп. Судья отпускает узника на свободу, а заключенный или кто-то вместо него платит цену своего избавления. Отсюда следует, что очищение от вины и снятие обвинения осуществляется через перенесение наказания либо в лице обвиняемого, либо в лице другого лица. Если единственная цель,  которая была получена смертью Христа, заключалась в том, чтобы провозгласить, что должно быть совершено искупление, и тогда о произошло
не что иное, как жертвы по закону, которые могли и действительно свидетельствовали то же самое. Тем не менее Апостол Павел прямо заявляет, что они не могли искупить грех. Если бы это возражение было уместно, то искупление можно было бы отнести к воскресению Христа не в меньшей степени, чем к Его смерти, чего Писание нигде не делает.
Кроме того, декларация касается только людей; искупление касается  Бога - провозглашение принадлежит скорее к Христову пророческому служению, искупление - к его священническому служению. Хотя дело искупления иногда можно приписать Богу Отцу (Втор.21.8), Который никогда не совершает удовлетворение, однако мы не можем справедливо заключить, что это искупление имеет ту же природу, что и искупление Христа, потому что его следует понимать по-разному в зависимости от разной природы субъектов, которым приписывается искупление. Для Бога Отца искупление означает признание искупления, совершенного священником, что осуществляется путем прощения и принятия. Но для священника и жертвы искупить вину - значит произвести достойный эффект примирения через пролитие крови и заместительные страдания.
Далее возражают, что:
3). "Жертвоприношения приносились только за мелкие правонарушения, например совершенные с незнанием или ошибкой; а за более тяжкие и умышленные проступки жертв не приносилось: но Христос умер за все грехи без различия».
Это возражение основано на предположении, которое мы не признаем. Это действительно считается так вопреки Писанию. Сказано, что в великий день ежегодного искупления козел нес все беззакония детей Израиля. В другом месте говорится, что жертвы приносятся не за эти грехи только те, которые совершены по ошибке, а те, которые совершены добровольно, и которые выражаются как пеша'  и подобные слова
(Лев. 16:21-22). И хотя говорят, что священник приносил жертву за заблуждения народа,
agnoematun (неведение, Евр. 9:6-7), из этого не следует, что умышленные грехи отсюда исключаются. Ибо слово агнома, которое собственно означает заблуждение ума, используется для обозначения всякого рода греха, потому что всякий грех происходит от заблуждения ума. Поэтому злых людей называют глупцами, anoetoi . Септуагинта передает пеша'  и ashm  посредством греческого слова agnoia , и эти еврейские слова означают зло и бунт. В случае некоторых преступлений при отягчающих обстоятельствах
таких как убийство, идолопоклонство, прелюбодеяние и т. д., мы не читаем о каких-либо жертвоприношениях, которые были бы особо  учреждены. Это потому, что Бог решил наказать их мечом гражданского судьи  смертной казнью; и те, кто так согрешил, не нуждались в таком средстве, ибо их смерть удовлетворяла народ.
V. Опять же, мы приводим доводы в пользу учения об искуплении нашего примирения с Богом, которое Христос обеспечил нам Своей смертью. Поскольку это примирение  предполагает разрыв, который грех произвел между Богом и Его созданиями, оно не могло  быть осуществлено без устранение двойного барьера посредством удовлетворения. Со стороны Бога Его справедливость должна быть удовлетворена,
и со стороны человека вина за грех должна быть снята путем понесения положенного наказания за это. Апостол Павел повсюду учит нас, что Христос обеспечил нам такое примирение ( Рим. 5:10; 2 Кор. 5:18-19; Кол. 1:20–21 и т. д.).
Суть ВОЗРАЖЕНИЙ, выдвигаемых нашими оппонентами против этого аргумента, заключается в том, что «это примирение совершается нашим обращением к Богу, а вовсе не умиротворением Божественного гнева, потому что не сказано, что Бог примирился с нами, а мы с Богом. Действительно, сказано, что Он обеспечивает нам это примирение, которое принадлежит не врагу, а другу".
Эта серьезная ошибка наших оппонентов опровергается многими весомыми аргументами.
1. Священное Писание говорит о двойной вражде и примирении не только со стороны человека, который через грех сделался ненавистником Бога ( Рим 1:21), врагом по уму своему из-за злых дел ( Кол 1:21): но также со стороны Бога, по гневу Его, открывающемуся с неба на всякое беззаконие (Рим 1:18). Следовательно, люди по природе являются детьми гнева (Еф 2:5). Сказано, что у Бога слишком чистые глаза, чем созерцать беззаконие (Авв 1:13). Он ненавидит всех делающих беззаконие (Пс 5:5). Теперь, когда существует отчуждение обоих сторон, поэтому должно быть примирение с каждой стороны: со стороны Бога, когда Он отвратит Свой гнев; со стороны человека через обращение к Богу - всему этому ясно учит Апостол (2 Кор 5:18-19). Вследствие того, что Бог примирил нас с Собой через Христа, Павел показывает, что апостолы
именем Христа призывали грешников примириться с Богом.
2. Если бы примирение было не чем иным, как обращением, то следовало бы сказать, что оно исходило от святой жизни Христа, а не от Его кровавой смерти. На этом основании невозможно указать причину, по которой Апостол должен предложить освящение как цель нашего примирения (Кол. 1:22); ибо ничего не может
быть средой и целью самого себя. Это все равно, что сказать, что цель примирения - само примирение.
3. Это такое примирение, что оно достигается тем, что нам не вменяют  наши грехи из-за их вменения Христу, Который за нас стал грехом ( 2 Кор 5:18, 21). Это примирение
вызвано заменой Христа для нас, чтобы Он мог умереть за нас - как мы понимаем из
сравнение Его с человеком, который осмелился умереть за хорошего человека, Рим 5:7.
Это подразумевает должное удовлетворение, а не простое обращение.
4. Это примирение осуществляется «путем установления мира кровью Его креста». (Кол. 1:20) и искупительной жертвой, хиласмос (1 Иоан. 2:2). Все это означает не просто обращение, а прежде всего умиротворение Божественного гнева, осуществляемое смертью жертвы.
В Священном Писании обычно говорится о нашем примирении с Богом, а не о примирении Бога с нами, потому что обижающим нужно примириться с обиженным. Тем не менее это настолько не исключает примирения Бога с нами, что включает его: ибо не может быть никакого правонарушения, если только не будет нарушена справедливость. И эту травму необходимо исправить, прежде чем Бог сможет примирить людей с Собой и допустить их к общению с Ним. То, что Бог обеспечивает это примирение для нас, не является доказательством того, что Он не гневался на нас или что Он был спокоен и в состоянии дружбы с нами. Это лишь доказывает, что Бог, движимый любовью и благоволением к нам, постановил обеспечить нам примирение - не то чтобы Его нужно было сразу считать умиротворенным и примирившимся, но только для того, чтобы Он мог стать таковым. А пока ему оставалось только гневаться на наши грехи.
Наши оппоненты напрасно утверждают, что «Христос назван нашим умилостивлением и искупительной жертвой  не для того, чтобы примирить с нами разгневанного Бога, а для того, чтобы засвидетельствовать, что Бог уже
умиротворен и ни в коем случае не сердится на нас». Кровь Христа была пролита не для того, чтобы доказать прощение грехов, а для того, чтобы получить его, как это было в
умилостивительных жертвах в ветхозаветном устроении. Иначе не было необходимости
чтобы Христос умер и пролил Свою кровь, тогда как истинность прощения могла бы также быть засвидетельствована через Его жизнь и учение. Нам также не следует делать вывод, что ковчег покрыт неправильно и декларативно назван хиластерионом или искуплением (потому что Бог объявил этим Свое милосердие к своему народу), потому что оно имело ту же природу, что и искупление, совершенное Христом.
Искупление приписывается Христу не столько пассивно, сколько активно, причем в самом строгом смысле слова. То, что лишь типично и символически являлось в крышке милосердия и окроплении крови жертв, Христос действительно и должным образом совершил пролитием Своей собственной крови. И опять же, хотя применение и плоды этого искупления передаются нам через Его постоянное ходатайство на небесах, мы не можем сделать из этого вывод, что Он совершил это только на небесах. Отрывок в Евр. 2:17 к этому не относится: ибо там не сказано, что Он примиряет за грехи людей на небесах, а только  то, что Он во всем уподобился Своим братьям, чтобы Он мог быть верным Первосвященником в делах, относящихся к Богу, и в этом качестве совершать
примирение, которое Он совершил своей смертью и страданиями, о чем говорится в следующем стихе.
VI. Учение об искуплении подтверждается также природой и обстоятельствами страстей Христа, а также родом смерти, которую Он претерпел: во всем этом у нас есть все необходимо для полного и совершенного удовлетворения. Рассмотрим суть и вид наказания. Смерть, которую Он пережил, не была обычной смертью: она была жестокой и самой горькой, причиненной как наказание и проклятие самого Бога - то, в котором он понес величайший позор и испытал сильнейшие боли в Своем святом теле. Душу его охватил самый страшный ужас и печаль, с таким страхом и тоской, что был послан ангел, чтобы утешить Его. Пот струился из пор Его тела, как большие капли крови, и «он возносил молитвы и мольбы с сильным плачем и слезами к Могущему спасти Его," (Евр. 5:7). С голосом глубочайшей печали Он жаловался, что Бог Отец Его оставил, хотя и не
ни расторжением союза, ни лишением участия святости, ни удержанием Его
поддерживающей силы - это было путем удержания от Него блаженного видения, приостановки общения и осуществления полного счастья.
Как нам найти адекватную причину всех этих страданий совершенно святого Человека, разве что признав, что карательное правосудие потребовало от Христа полного искупления наших грехов? Или скажем, что Христос был  слабее и обладал менее героической стойкостью, чем бесчисленные мученики, претерпевшие такую же мучительную крестную смерть - действительно, если бы это было возможно, муки нестерпимее, и всё же с непоколебимой стойкостью, с величайшей готовностью и без каких-либо признаков горя или ужаса? Такое богохульство шокирует уши христианина. Хотя время страданий Христа было лишь конечным по продолжительности, все же в
вследствие достоинства Страдальца оно было равноценно бесконечной продолжительности мучений. Закон действительно требует, чтобы человек, согрешающий, страдал, но Евангелие через отеческую доброту Божию объявляет уместной замену: достаточно наказать грех и отпустить грешника на свободу.
VII. Последний аргумент взят из совершенств Бога. Благодаря искуплению мы имеем удивительное проявление Божественного Милосердия, которое настолько велико, что Бог не пощадил Своего Сына, чтобы Он мог пощадить нас. Он утверждает требования правосудия, которые, чтобы оно могло оставаться безупречным, потребовали даже крови Сына Божия. Оно великолепно демонстрирует божественную Мудрость, разработавшую замечательный план примирения милосердия со справедливостью и развязавшую узел, который в противном случае мог бы никогда не были развязан: план, по которому совесть человека, встревоженная проницательным чувством греха, суда и Божия проклятия, становится мирной и безмятежной. Уберите искупление и что станет с Истиной Божией, которая так единогласно провозглашает смерть и проклятие против грешников? Что становится с правосудием, которое не только оправдывает виновных и осужденных грешников, не нанося им заслуженного наказания, но и воздает им самые большие награды и почет?
Кроме того, если отрицать искупление, неизбежны следующие нелепости:
1. Что наше искупление можно приписать не меньше смерти апостолов и мучеников, чем смерти Христа: так как своей смертью и страданиями они дали сильное свидетельство в  пользу учений Евангелия и представлены нам в своей жизни как блестящие примеры терпения и послушания.
2. Что Христос спас нас скорее Своей жизнью и чудесами, чем Своей смертью, с момента обнародования Его учения  пример Его жизни был гораздо более ярким проявлением истины, чем дает Его смерть.
3. Священническое служение полностью удалено из этого мира и смешано с его пророческим и царским.
4. Святые Ветхого Завета не были спасены Христом, потому что у них не было
пользы от Его примера, и они не слышали, как Он проповедовал истину.
Теперь приступаем к устранению возникших затруднений.
Хотя слово «удовлетворение» не используется прямо в Священном Писании, вполне достаточно, что используются другие слова, которые полностью эквивалентны ему и которые либо не имеют иного значения или же они имеют в виду то настоящее удовлетворение, за которое мы боремся. Вот такие слова аполутроз, выкуп пленника путем внесения платы; антилютрон  цена искупления; или выкуп хиласмос, умилостивление;  цена наказания; катара проклятие; тусия  - жертвоприношение; просфоре , приношение; и многие другие имеют тот же смысл, о котором мы упоминали выше.
Точно так же, как Христос поддерживает двоякое отношение к верующим - одно в качестве их Поручителя, обязанного добиться справедливости в их пользу; а другое в качестве их Главы и Господа, действующего в них оживляющим и направляющим влиянием Своего Духа - так что у Него была двоякая цель в Его смерти и страданиях: одно - это уплата правосудию искупительной цены за нас; другое - подать нам пример, достойный подражания. Следовательно, Его страдания можно рассматривать или как
удовлетворяющие, или как пример. Хоть в пример нам и предлагаются страдания Христовы (1 Пет. 2:21); и Его смерть предлагается как то, чему мы должны подражать, умирая за наших братьев по Его повелению ( 1 Иоан. 3:16); из этого мы не можем сделать вывод, что Он не получил реального удовлетворения от своей смерти: ибо упоминание одной цели не исключает, а скорее предполагает другую.
Существует большая разница между платежом, произведенным должником от себя, и платежом, что произведен поручителем. Что касается реальности выплаты, то с точки зрения закона разницы нет; но что касается благодати, то здесь есть разительная разница. Когда должник выплачивает долги из собственного кошелька, нельзя сказать, что кредитор простил ему долг или оказал ему благосклонность: но если долг был выплачен другим, и этот другой был обнаружен кредитором, тогда может быть предоставлена милость признания замены.. Удовлетворение и прощение несовместимы друг с другом, когда относятся к одному и тому же, но они не противоречат друг другу, когда относятся к разным вещам. Удовлетворение имеет своей целью Бога; объектом прощения является человек. Удовлетворение дается Христом Богу за человека, и, тем не менее, человек щедро прощен. Справедливость и милосердие целуют друг друга. Справедливость
применяется против греха, вменяемого Христу, и милость – свободная и высшая милость – проявляется ко грешникам. Дарованное нам прощение полностью по благодати; при этом  требуется полное удовлетворение  и поручительство. От нас ничего не требуется, потому что полная оплата произведена Христом.
Если Христос удовлетворяет, мы не можем сказать, что Он удовлетворяет Сам таким же образом, как он производит удовлетворение: Он удовлетворяет  как Бог и как Сын Божий, но не как Христос. Таким образом, Он дает и получает не в одном и том же характере и не в одном и том же отношении удовлетворения. Христос дает его как Богочеловек, как Посредник; и Он принимает это как Бог-судья. Будет действительно абсурдно предполагать, что один и тот же человек должен доставлять себе удовлетворение, когда рассматриваемый предмет носит частный характер - посредством него компенсируется частный ущерб или причитающиеся деньги - ибо в таком случае человек взял бы из своего и расплатился бы им. Но когда мы говорим об удовлетворении публичном, посредством которого возмещается общественный ущерб, не будет абсурдом сказать, что судья, который сам нарушил закон, может удовлетворить себя как судью страданиями того наказания, которого требует закон, либо в отношении него самого, либо в лице другого: и так обстоит дело в деле искупления.
Христос претерпел не вечную смерть, а смерть только трехдневную; и тем не менее Он полностью выплатил долг вечного наказания, которое мы должны были получить. Его смерть, которая имела ограниченную продолжительность, была эквивалентна вечной смерти, которую мы пережили из-за бесконечного достоинства Его личности. Это были
страдания не простого человека, но истинного Бога, Своей кровью искупившего Церковь, (Деян. 20:28). Следовательно, то, что было недостаточно продолжительным, восполняется Божественностью Страдальца, придавшей бесконечное значение  временной страсти.
Однако мы не можем сделать из этого такой вывод, поскольку страдания человека были бесконечны, одной капли его крови было достаточно для нашего искупления.
Самая малая страсть Христа могла бы иметь бесконечную ценность, если рассматривать ее просто по отношению к бесконечной высоте Страдавшего: однако смерть могла иметь бесконечную ценность только по отношению к Судье, по Чьему приговору она была совершена. Достоинство личности увеличивает достоинство перенесенного наказания - чем более возвышен человек, тем тяжелее страдания он претерпевает. Тем не менее
ничто, кроме тех видов наказания, которых требует закон, не может удовлетворить его притязаний на виновных. Смерть и только смерть может удовлетворить требования закона и справедливости.
Не было необходимости, когда Христос терпел наказание за грех, чтобы Он перенес то отчаяние и скрежет зубов, которые являются частью наказания проклятых:  эти вещи не являются существенными для наказания, которое назначает судья или которое должен нести поручитель. Они являются просто обстоятельствами, вытекающими из характера осужденных, которые, когда они обнаруживают, что их муки невыносимы и вечны, впадают в крайнее отчаяние и скрежетание зубов. Этого не могло быть с Христом, Который в разгар своих величайших мучений имел полную уверенность в избавлении и воскресении из гроба; и, следовательно, когда Он был охвачен самыми мучительными пытками он всегда проявлял свою веру в Бога - «Боже мой!» Боже мой! - вот Его слова.
Хотя каждому отдельному грешнику предстояла смерть бесконечной ценности, но такая смерть, как смерть Христа, вполне достаточна для искупления всего избранного мира. Уголовное удовлетворение не имеет того же характера, что и денежный платеж, который оценивается только по уплаченной сумме, без учета человека, который платит. Следовательно, он не может быть полезен никому, кроме человека, для которого произведен платеж. Но уголовное удовлетворение оценивается достоинством лица, его совершающего, и оно увеличивается в достоинстве пропорционально его достоинству; следовательно, это полезно как для многих, так и для одного. Деньги уплаченные королем, приносят не больше пользы при погашении долга, чем деньги, уплаченные рабом: но жизнь царя дороже жизни подлого раба - жизнь царя Давида считали более ценной, чем половину израильского войска (2 Цар 18:3).
Таким образом, один Христос превосходнее всех людей вместе взятых. Достоинство бесконечной Личности поглощает все бесконечности наказания, которые нам положены: они погружаются в Него и теряются. К тому же не ново, что то, что необходимо одному, должно быть достаточно для многих. Одно солнце необходимо
освещает отдельного человека, и тем не менее одно и то же солнце освещает всю человеческую семью. Одной жертвы было достаточно для священника и всего народа, и все же она была бы необходима для одного. Хотя необходимо было столько же искуплений, сколько израильтян, но одна великая ежегодная искупительная жертва искупала грехи всего народа, потому что так приносилась за всем собранием, так как по Божественному назначению она помогала каждому в отдельности.
Священное Писание настолько ясно говорит об этом предмете, что никто не может отрицать этого, если у него нет смелости противоречить Святому Духу. «Господь возложил на Него грехи всех нас» ( Ис. 53:6). "Если кто-то умер для всех" (2 Кор. 5:14). «Одним приношением Себя Он навсегда сделал совершенными освящаемых»,
(Евр 10:14). Чему учат все эти места Писания, как не тому, что одной смерти Христа достаточно, чтобы совершить полное искупление всех избранных, подобно тому, как непослушание Адама сделало многих грешниками? (Рим. 5:18-19). Невозможно удовлетворить многих, когда он и они одного ранга. Один простец не может удовлетворить за многих простецов; но один государь может удовлетворить за многих простецов. Если это допускается среди существ, которые все конечны и смертны, тем более между тварями и Творцом, между которыми бесконечное расстояние?
Правило, изложенное в Иез. 18:20: «Душа согрешающая, та умрет». не может
пониматься как абсолютное и универсальное, если всякое вменение греха будет запрещено; однако Священное Писание учит этому на многих примерах. Оно должно относиться к обычным устроениям Провидения, а не к необыкновенному устроению благодати. Или это может относиться к определенному провидению в отношении евреев, к которым Господь говорит так, что закрывает им уста и не дает жаловаться, что они незаслуженно понесли наказание за грехи своих отцов, а не общему управлению людьми, в котором Бог заявляет, что посетит беззакония отцов над детьми до третьего и четвертого рода (Исх. 20:5).
До сих пор учение об искуплении состоит в том, чтобы закрыть дверь нечестию и расстелить ложе, на котором никакая духовная лень может успокоиться, ибо это самое действенное средство святости, и смерть самого греха, которая, среди прочего, является одной из целей, которые Христос назначает Своей смерти - "чтобы, будучи мертвыми для греха, мы могли жить для праведности: чтобы впредь мы уже не могли жить для
нас самих, но для Того, Кто умер за нас и воскрес для нашего оправдания» (см. Рим 6, где
 на эту тему рассуждает апостол Павел: также Титу 2:14 и 1 Пет. 2:24).

Глава 3
СОВЕРШЕНСТВО ИСКУПЛЕНИЯ

В предыдущей главе мы выступали против последователей Социна. В этой главе мы утверждаем доктрину, которую отрицают католики. Они действительно претендуют на единство и совершенство удовлетворения Христова, и часто восклицают, что с ними творится великая несправедливость, когда их обвиняют в утверждении, что «Христос Своими страданиями не сотворил полноту и завершенность удовлетворения за наши грехи;" (Беллармин. Об индульгенциях. 2.14)  хотя на самом деле они во многом ослабляют и ниспровергают это учение, утверждая, что удовлетворение должно ограничиваться грехами, совершенными до крещения, и осквернением греха; и что оно не распространяется ни на временное, ни на вечное наказание.
Чтобы ясно уяснить вопрос, заметим, что удовлетворение, доставляемое Богу, имеет природу, отличную от удовлетворения, доставляемого человеку. У людей удовлетворение бывает двоякого рода. Один частный и называется возмещением ущерба: другой публичный и называется каноническим, потому что он предписан древними канонами Церкви. Удовлетворение последнего вида очень часто требуется гражданскими и церковными судами для исправления правонарушителей и удаления скандалов. Говоря об удовлетворении Бога, мы говорим строго о лютроне, цене искупления, которой Христос, как наш Поручитель, искупил наши преступления. Рималисты отчасти приписывают это некоторым похвальным искупительным делам, которыми они претендуют на искупление за свои грехи и за грехи других.
Именно об искуплении греха и удовлетворении справедливости, сотворенных Христом, мы должны говорить в этой главе. Суть спора не в том, запрещает ли удовлетворение Христово всему человечеству удовлетворение  публичное и каноническое, или частное, которое налагается на правонарушителей для их
исправления и устранения скандалов в Церкви. Мы признаем, что это вполне уместно
и часто требовалось в устроении Ветхого Завета, и эти вещи все же могут быть похвально востребованы. Но мы спрашиваем, есть ли, кроме удовлетворения, полученного Христом, другие виды вознаграждения за грех, что должны быть предначертаны от Бога, и следует ли навязывать их святым? В этом мы и наши оппоненты находят проблему. Они утверждают, что такие дополнительные удовлетворения должны производиться самими святыми, в то время как мы утверждаем, что они не только бесполезны, но и противоречат Священному Писанию.
Наказания людей Божьих, когда они сбиваются с пути, - наказания, которые
носят лечебный или корректирующий характер, например, те, которые наносят детям в отцовском доме -  не являются частью этого спора. Мы с радостью признаем, что Бог ради ценных целей воспитывает Свой народ с такой здоровой дисциплиной. Но исключает ли искупление Христа уголовные искупительные страдания со стороны святых: страдания, что задуманы не как доказательство их благочестия, или для исцеления их отступничества, но как удовлетворение отмщения за справедливость: не от Бога
как Отца и по родительской любви, но назначенные Богом как Судьей, страдания, которые закон прилагает к нечестивцам?
Наши противники утверждают, что искупление не исключает такого
страдания. Мы утверждаем, что это так. Римская церковь учит, что хотя удовлетворение
Христа имеет бесконечную ценность, оно не настолько полно и обильно, чтобы не совершалось различных искуплений верующими от своего лица. Католики говорят, что это необходимо, если не по причине их вины и ответственности перед вечным наказанием (которое, как они признают, снял Христос), но чтобы спасти их от временного наказания. Послушайте, что они говорят: "Если кто-нибудь утверждает, что, ввиду заслуг Христа, нам нет необходимости воздавать какое-либо удовлетворение Богу через временные наказания, причиненные Христом, и терпеливо переносимые нами, или через наказания, предписанные священником, но не добровольно принятые - такие, как покаяния, молитвы, посты, милостыня и другие благочестивые упражнения - и далее говорит, что только новая жизнь - лучшее покаяние, да будет анафема». (Тридентский совет, раздел 4, гл. 8, канон 13).
Ремонстранты немало стараются разрушить совершенство искупления. Хотя они
еще не осмелились полностью отвергнуть искупление, как ученики Социна, однако прилагают все возможные усилия, чтобы уменьшить его днйственность и полноту. Они утверждают, что удовлетворение Христа было принято Богом не из-за его собственного достоинства, а лишь через благодать: что это было не настоящее, а номинальное удовлетворение. Сущность учения, которому они учат по этому поводу, в том, что Бог воздержался от наказания после смерти Христа не ради удовлетворения, что
действительно было представлено на суде, а потому, что Он был милостиво рад признать
удовлетворение как вполне достаточное, несмотря на его несовершенство.
Доктрина, которую мы отстаиваем, заключается в том, что Христос совершенно удовлетворил Божественную справедливость для всех наших грехов, одним приношением Себя - и не только за нашу вину, но и за временное и вечное наказание, чтобы впредь не было больше умилостивительных жертв за грех - и хотя Бог часто наказывает Свой народ, чтобы способствовать его покаянию и освящению, тем не менее, никакое удовлетворение должно быть получено Его людьми, будь то  в этом, либо в будущем состоянии существования.
Таково совершенство искупления, что оно соответствует справедливости Божией, открытой Словом,  требованиям закона, а также  бедам и нуждам тех, для кого оно было
дано. Если бы оно было несовершенным по своей природе и получало свою достаточность только от Бога через принятие Им по простой благодати, тогда жертвы по закону могли бы обладать равной действенностью в искуплении греха, вопреки Евр. 10:4. Ибо невозможно, чтобы кровь тельцов и козлов могла истребить грехи. Его совершенство вытекает из него самого как внутренняя полнота заслуг. Оно идеально:
1). Что касается частей: потому что оно удовлетворяло всем требованиям, которые предъявляет к нам закон, в отношении как к послушанию жизни, так и к страданиям смерти. Терпя положенное нам наказание, Он освободило нас от смерти и осуждения. (Рим. 8.1; 1 Кор 15:55). И благодаря своей похвальной действенности Его искупление примирило Бога Отца с нами и приобрело для нас право на вечную жизнь.
(2). Оно совершенно по степени: ибо Христос не только сделал и претерпел все, что требует закон от нас, но все это в полной и совершенной степени: так что ничего большего в этом отношении нельзя и желать. Совершенство по степени происходит от бесконечного достоинства Пострадавшего, и суровости назначенного наказания.
3). Отсюда следует совершенство в Его действиях. Что касается Бога, то искупление произвело примирение с Ним (Рим. 5:10; 2Кор. 5:18); в отношении греха оно произвело полное искупление и прощение (Еф 1:7; Евр 1:3, 9:26).; и по отношению к верующим его последствиями являются совершенство в святости и полное искупление, как в отношении избавления от смерти,  так и права на жизнь и владения ею ( Евр. 9:12; 10:14).
Теперь мы предлагаем доказательства, подтверждающие эту точку зрения на искупление.
I. Достоинство Личности Христа, которая не только непорочной чистоты, но и истинно божественна: Он Человек, в Котором обитает всякая полнота (Кол 1:19). В Личности Христа есть полнота Божественности, а также полнота служения, полнота заслуг и милостей. Кто тогда может усомниться в том удовлетворении, которое Он
дал, что оно обладает бесконечной ценностью и действенностью и, следовательно, такой полнотой и вседостаточностью, что к этому ничего нельзя добавить? Ибо хотя человеческая природа Христа была конечной, она была орудием послушания и страданий, это не умаляет ценности удовлетворения, потому что она черпает свое совершенство от Божественной Личности Христа, которой должны быть подчинены все усваиваемые Ему действия: поскольку Он Человек, Который подчинился и пострадал.
II. Наше мнение также подтверждается единством жертвы Христа. Почему Апостол Павел утверждают, что Христос однажды принес Себя за нас, Евр 7:9-10, и что, однажды принеся Себя, Он навсегда усовершенствовал освященных? Почему Он всегда предлагает одно только  послушание Христа как основание нашего оправдания, если только это послушание не является полным и совершенным? А повторение одного и того же приношения свидетельствует о его несовершенстве; с другой стороны, приношение, 
что было сделано только один раз,  обязательно подразумевает его полноту и полное достижение своей цели.
III. Совершенство Искупления подтверждается одобрением Бога как Судьи. Если  Бог заявляет, что Он совершенно удовлетворен, пусть никто не осмелится сказать, что удовлетворение несовершенно. Вопрос в том, одобряет и получает ли Верховный Судия, требующий удовлетворения, этого вполне достаточно. То, что искупление было одобрено и принято Богом, установлено не только назначением Христа на посредническую должность, о которой Отец часто заявляет, что Он  Его возлюбленный Сын, Которым Он доволен - но особенно в Его воскресении из мертвых, что является неотразимым доказательством как Его Божественности, так и совершенства в искуплении. (Рим.1.3, Кол. 1:20; 2 Кор. 5:21; 1 Иоанна 1:7; Рим 3:24, 5:10; Евр 1:3, 9:14, 10:14).
Если Христос не удовлетворил до конца, можем ли мы поверить, что Бог Судия,
Чье неумолимое правосудие требует полной оплаты, освободило бы Его и возвысило бы до той высшей славы, которая была наградой за Его страдания (Фил.2.9)? . Освободит ли кредитор поручителя из тюрьмы до того, как он выплатит весь долг? Мог ли Христос быть освобожден, если Он взял на Себя обязательство выплатить Божественному правосудию долг, который человек был должен, если только Он не выплатил долг в полной мере? Если  же видеть, что Христос славно воскрес, силою Отца воскрес, то не остается места для сомнений относительно совершенства удовлетворения, полной выплаты цены искупления, о полном исполнении которого Отец дал нам столь несомненное свидетельство.
IV. Эффекты, производимые искуплением, доказывают его полную достаточность. Почему наше  примирение с Богом, умиротворение гнева Его, искупление и прощение грехов (и все это не частичное, но полное и завершенное), а также наше искупление и прославление, все это усвоено смерти и послушанию Христа, если только Его искупление не было полным и совершенным? Идеальный эффект требует идеальной причины для его создания.
Установленная таким образом доктрина сразу же опровергает римские догмы о жертвоприношении в мессе, человеческих заслугах в этой жизни и искуплении Чистилища в будущей. Ибо если это допустить, отсюда следует, что либо удовлетворение Христа недостаточно, либо Бог несправедливо требует двойную цену удовлетворения за те же грехи. Наши оппоненты напрасно утверждают, что, «умоляя святых о возмещении ущерба, они не умаляют ни бесконечности Христа, ни Его удовлетворения, поскольку они делают всю свою добродетель и ее действенность зависящими от искупления Христа, Который не только удовлетворил за нас, но и также дает нам возможность удовлетворять себя; и поскольку они не считают, что наши добрые дела искупления должны быть связаны с искуплением Христа и иметь ту же возвышенную природу, но низшую и
подчиненную".
Они предполагают то, что им следует доказать. Мы не допускаем, чтобы Христос дал нам какую-либо силу искупить вину для себя. Такое предположение не находит поддержки в Священном Писании и противоречит самой природе искупления. Одно дело доставить удовлетворение, а другое дать силу получить его. Они действительно совершенно несовместимы друг с другом. Если Христос дал полное удовлетворение, зачем же требуется другое? Если основная причина одна, недопустимы совместные или подчиненные причины. Эта доктрина наших оппонентов так далека от продвижения славы Христа, на самом деле, прибегая к другим основаниям спасения, кроме предоставленных Им, что она унижает Его и Его искупление. В отношении того, что Он достиг, как наш Искупитель, , они претендуют на то, чтобы этого достичь, по крайней мере частично, с помощью других агентов. И хотя при применении этого искупления люди обязаны вносить свой вклад своими усилиями как соработники с Богом, они не могут сотрудничать с Ним в его приобретении.
Столь же тщетны их рассуждения, когда они прибегают к «различию между грехом и наказанием», утверждая, что, хотя Христос и удовлетворил наши грехи, Он не полностью удовлетворил наше наказание; или дав за за вечное наказание, то хотя бы не за временное, которое должны претерпеть сами святые, как в настоящем, так и в будущем состоянии». Но поскольку прощение грехов за счет удовлетворения, доставленного Христом, совершенно полно, "нет осуждения тем, кто во Христе Иисусе» (Рим 8.1); и вследствие Его искупления их оправдание совершенно, и в свое время они получат полное прославление (Рим 8:9).  Кроме того, таким образом проводится различие между грехом и наказанием за него, что абсурдно, поскольку существует необходимая связь между грехом и страданием. Грех - причина, а страдание - следствие: уберите причину, и  следствие
обязательно уничтожается. Прощение грехов есть не что иное, как избавление от всякого наказания, которое не может быть справедливо причинено там, где нет нарушения. Было бы справедливо потребовать оплату долга, который уже выплачен или погашен?
Они также утверждают, что «Христос, в ограниченном смысле, удовлетворяет временное наказание, в нас  и  снами"
1. Это утверждение опрометчиво и не имеет подтверждения со стороны Священного Писания.
2. Опасно объединять людей со Христом в удовлетворении и тем самым принимать часть дела искупления из Его рук - ибо искупление и удовлетворение суть синонимы, поскольку нет другого способа выкупить, кроме как предоставить удовлетворение.
3. Это ложь и противоречит Писанию, утверждающему, что Христос Сам однажды удовлетворил грех, и что другие не смогут получить дальнейшего удовлетворения.
Представленная нами точка зрения на совершенство искупления опрокидывает арминианское учение номинального искупления. Когда произведена полная оплата, в
нет места для  принятия по милости того, что было не более чем номинальным. При осуществлении платежа льгота не учитывается; и это не только достоинство того, кто платит, но и ценность дара или его равенство долгу. Это подтверждается Рим. 8:3, где сказано, что Христос был послан для того, чтобы вся праведность могло совершиться. Христос исполнил всю правду или удовлетворил все требования закон, сделав то, что мы сами не могли сделать из-за слабости закона. Если же по удовлетворению Христа требования закона исполняются в нас, то это удовлетворение должно соответствовать требованиям закона. Более того, мы не можем признать несовершенное искупление
любезно принятым; ибо Христос взял на Себя все наказание, какое нам полагалось (Ис 53:6-8), даже то, что было самым тяжким: проклятие самого закона ( Гал 3:13).  Наконец, если бы Бог мог принять какое-либо несовершенное удовлетворение, Христу не было необходимости быть нашим Поручителем, и подвергнуться жестоким пыткам и самой мучительной смерти: ибо удовлетворение могло бы быть получено от любого другого человека.
Теперь приступим к снятию возражений.
Возражение выдвигается из тех мест Писания, где говорится, что апостолы пострадали за храм. Но одно дело страдать за Церковь, чтобы купить ее ценой
искупления, а другой претерпеть гонения и смерть с целью утешения и утверждая народ Божий, ставя перед ним пример терпения и послушания. Когда Павел говорит, что он страдает за Церковь, или Тело Христово ( Кол 1:24), то это не первый смысл; ибо в другом месте он отрицает, что кто-либо, кроме одного Христа, распят за нас ( Кор 1:13). Но это
в последнем смысле, как он сам учит нас (2 Кор 5:6), «для вашего утешения». В 2 Тим 2:10 он говорит, что  терпит все ради избранных, не для того, чтобы искупить их от временного наказания, но чтобы, подтвержденные и воодушевленные его примером, они могли обрести спасение через Христа. Замечание сделанное Фомой по этому поводу, является правильным. "Страдания святых полезны Церковь не как цена искупления, а как подача ей примера и увещевания не отходить от истины." (Фома Аквинский, Summa Theologiae, III, Quest. 48, ст. 5 (ответ на возражение 3).
Когда Павел говорит в Кол. 1:24, «что он восполняет недостающее в страданиях Христовых», то имеются в виду не страдания, перенесенные Христом в Самом Себе, а страдания Христа мистические, т. е. своего тела, Церкви, - страдания, которые предстоит пережить каждому христианину по образу Христа, членами Которого они являются. Павлу, как и всем другим святым, пришлось взять свой крест и следовать за Христом, и претерпеть ту долю скорби, которую Бог уготовил им на пути в Царство Небесное. Наполняя эту меру скорби, апостол несет свой крест с готовностью. Христа часто изображают таким образом вместо Его тела, Церкви: "Савл, Савл, зачем ты преследуешь Меня?» (Деян.9:4; 1Кор. 12:12).  Страдания святых часто называют страданиями Христовыми: "Ибо как страдания Христовы изобилуют в нас» (2 Кор 1:5. Их называют так в зависимости от их происхождения, потому что Христос, как Глава жизни, назначает их нам и призывает нас терпеть их относительно их объекта (Деян. 9:16; 1 Пет. 2:21; Фил 1:29, ибо они возложены на нас ради Христа и Его Евангелия; а также в отношении нашего союза и общения со Христом, ибо мы едины с Ним.
Итак, блага и страдания в некотором смысле общие для нас и Христа: "Во всех скорбях своих Он был поражен"  (Ис. 63.9). Мы призваны участвовать в Его страданиях, чтобы соответствовать Ему на Его кресте, прежде чем мы сообразуемся с Ним в Его славе, (Рим 8:18). Одно дело, когда человек искупает свои грехи реальным удовлетворением, а другое - разрушать их, занимаясь делами покаяния и милосердия. Именно в последнем смысле Даниил советует Навуходоносору прекратить свои грехи ( Дан. 4:27). Еврейское слово перак , использованное здесь пророком, не означает прежде всего ни искупление, ни даже избавление. Его основной смысл – оторвать, или оторваться; и, следовательно, как побочное значение, доставить. Пророк призывает царя к покаянию и изменению  жизни, чтобы возместить ущерб людям, а не Богу, за зло и и притеснения, которые он практиковал. И таким образом, прервав свой путь греха, он мог бы стать более преуспевающим, спастись от нависшего над ним разорения и получить
более продолжительное сохранение мира в его империи.
С той же целью написаны все эти места Писания,  в которых за покаяние обещано прощение грехов. Покаяние не является похвальным делом, но прилагаемое к нему условие: средство, с помощью которого достигается помилование. Страдания бывают двух видов. В одном из них судья требует от них удовлетворения правосудия:
в другом - для исправления обидчика. Мы допускаем, что последний вид приношение часто назначается верующим не для отмщения, а для исцеления: не для разрушения,
но для исправления. Бог возлагает на них не как Судья, а как Отец: не из ненависти, а из
любви. Киприан говорит: «Господь наказывает святых, чтобы прославить их святость, и Он продвигает их святость, чтобы спасти их». С той же целью Фома говорит: «До
прощение, страдания избранных  это наказание за грех: после прощения - упражнения». (Фома Аквинский, там же, III. Вопрос 96).
 Августин с радостью объясняет разницу между наказаниями грешников и наказаниями  святых: "Если какие-нибудь добрые и злые одинаково подвергаются бедствиям, – из того, что не различено, что терпят те и другие, отнюдь не следует, чтобы между ними самими не было никакого различия. Различие между терпящими остается даже при сходстве того, что они терпят; и под одним и тем же орудием пытки добродетель и порок не делаются одним и тем же. Как в одном и том же огне золото блестит, а солома – дымит; и в одной и той же молотилке стебли изламываются, а зерна – очищаются; и отстой масляный не смешивается с маслом только потому, что выдавливается одной и той же тяжестью пресса: так одна и та же обрушивающаяся бедствиями сила добрых испытывает, очищает, отцеживает, а злых обнаруживает, опустошает и искореняет. Поэтому, терпя одно и то же бедствие, злые клянут и хулят Бога, а добрые молятся Ему и хвалят Его. Важно не то, каково испытание, а только то, каков испытуемый, ибо одинаковым движением взболтанные – навоз невыносимо смердит, а благовоние – благоухает"  (О Граде Божием 1.8)
Наказания, которые иногда испытывают святые, действительно, сохраняют название наказаний, но не в строгом смысле:
1. Потому что наказания, в строгом смысле слова, налагает Верховный Судия на нарушителей в связи с нарушением Его закона. Следовательно, даже после того, как состояние человека изменилось и он становится святым, боли и горести, которые он переносит, называются тем же именем, потому что они материально, хотя и не формально, одинаковы.
2. Поскольку между страданиями и наказаниями есть много общего,
правильно так называется:
- Подобно наказаниям, они не радостны, а тягостны для плоти, которую они и предназначены подчинить.
-  Святым они раздаются по воле милостивого Бога с такой же заботой и вниманием, как Он в роли Судьи-Мстителя назначает наказания.
-  Грех дает повод для того и другого.
-  Оба вызывают в уме одно и то же ощущение, что Бог - гневный судья; и
-  Оба служат спасительным примером для других нарушителей закона.
Но большое различие все еще остается: в наказании нечестивых Бог является Судьей, что имеет в виду удовлетворение своего правосудия; в то время как в наказаниях Своего народа Бог как Отец замышляет исправление Своих непослушных детей.
Смерть ребенка Давида, случившаяся с ним после прощения греха (2 Цар 12:14), была
не судебным, а отеческим наказанием: ибо раз был прощен его грех, не было наказания, что еще можно было бы понести. Причина, по которой Бог назначил такое наказание царю
Израиля, не подтверждает идею о том, что это страдание было судебным и  искупительным. Своим грехом Давид дал повод врагу хулить имя Божие, и тем самым он был наказан за то, что дом Божий был самым подлым образом осквернен. Это нарушение дисциплины должно быть устранено спасительным примером. Мы также не можем сделать вывод, что это было судебное решение, исходя из того, что Давид осудил это. Это часть человеческой природы - стремиться избегать всего болезненного, точно так же, как больной человек осуждает едкие порошки, боль от ампутирующего ножа и горечь лекарств: хотя ничто не может быть дальше от природы наказания, чем это.
Хотя смерть не может быть причинена нам ни для защиты от будущих преступлений, ни для нашего исправления, однако из этого ни в коем случае не следует, что она предназначена для искупления греха. Есть много других веские причины, делающие необходимым, чтобы все умерли, например:
-  Чтобы остатки греха были уничтожены;
- Чтобы мы могли перейти из природного и земного состояния в состояние духовное и небесное;
Чтобы при этом было проявлено благочестие;
- Христианские добродетели могут проявляться самым блестящим образом; и, наконец,
- Чтобы у нас возникло сильнейшее желание изменить свою жизнь и подготовиться к вступлению в лучшее наследство.
Суд, который, по словам Апостола Петра, должен начаться с дома Божия (1Пет.4:17), не есть законное суждение и мщение по справедливости, исходящее от Бога как гневного судьи, но отеческое и евангельское наказание - не для того, чтобы наказать и погубить, а для того, чтобы пронести пользу и пример и исправить нас, чтобы мы не были осуждены за это с миром, как говорит Павел в 1 Кор 11:32. Возмездие, упомянутое в 2 Кор. 7:11, не является наказанием, наложенным Богом в характере судьи. Либо это церковное порицание, например отлучение от Церкви, которое вынесено решением Церкви за устранение скандала; либо, скорее, оно означает покаяние и
раскаяние, в котором грешник обижается на самого себя и как бы мстит самому себе
за свои преступления.
Хотя в эпоху Ветхого Завета те, чьи грехи были прощены, все равно должны были приносить жертвы  за грех, однако основание для попыток совершить человеческое искупление не следует предполагать исходя из этого. Приносимые тогда жертвы не были, собственно говоря, искуплением за грех. Они были образами будущего искупления, которое должен был совершить Христос, благодаря действенности которого эти жертвы добились помилования. Когда Соломон говорит, что «милостью и истиной очищается беззаконие» (Притч. 16:6), здесь не предполагается никакого человеческого удовлетворения, за которое борется Римская церковь. Есть два мнения по поводу этого отрывка. Во-первых, под «милосердием и истиной» имеются в виду милость и истина Божия: если так, то мудрец прямо намекал бы и утверждал об искуплении Христа. Другое мнение состоит в том, что имеются в виду милосердие и истина Человека: если так, то учение, которое текст учит, что милосердие и истина - это всегда необходимые условия для прощения грехов (но не причина, по которой выносится приговор о помиловании), поскольку против немилосердных, будет осуществлен суд без милосердия; а с другой стороны, "милосердные получит милость» (Мф 5:6).
Еврейское слово кафар  которое здесь переведено как «очищенный»,  не имеет правильного значения искупительного очищения, а либо только покрытие и прощение, которые Бог дарует верующим и милосердным; или же оно означает устранение силы греха, и в этом смысле оно используется пророком в Ис. 28:18. Тогда этот отрывок будет означать, что проявление милосердия и искренности благочестие устраняет противоположные пороки. Следующий пункт  подтверждает такое толкование слов: «Страхом Господним люди удаляются от зла». Хотя ничто осквернённое не может войти в Новый Иерусалим, всё же нет нужды в каком-либо удовлетворении в этой жизни, кроме жизни Христа, ни в чистилище в другой жизни, чтобы очиститься от скверны
греха. Ибо в момент смерти верующего, когда душа отделяется от тела, весь грех будет полностью удален Духом Христовым.

Глава 4.
ДЕЛО ИСКУПЛЕНИЯ

Относительно этого вопроса и аспектов удовлетворения существуют различные мнения богословов. Некоторые ограничивают его страданиями и наказаниями, которые Христос претерпел ради нас. Это мнение по-видимому, сначала его поддерживал Каргиус, лютеранский священник, а после него Пискатор, реформаторский профессор в Херборне. Некоторые из богословов, которые принимают это, ограничивают эту праведность, которой мы оправданы, до смертью, которую Он претерпел; в то время как другие из них тоже видят в ней все страдания Его жизни. Это они называют Его пассивной праведностью послушания, которое Он оказал предписаниям закона, другое они называют Его активной праведностью, которая  предполагают, что это было необходимо в лице Посредника для исполнения Его посреднических действий. Однако они утверждают, что это не является частью Его искупления или Его заслуг, которые нам вменяются.
В наших церквях распространено мнение, что искупление, совершенное Христом, вменяемое нам в праведность перед Богом, не ограничивается страданиями, которые Он претерпел либо в своей жизни или при смерти, но оно распространяется и на послушание всей Его жизни: все справедливые и святые действия, которыми Он полностью подчинился закону вместо нас. Многие утверждают, что полная и совершенная
цена нашего искупления зависит от этих двух частей: Его страданий и Его послушания.
Чтобы точно уяснить положение вопроса, заметим, что предмет спора таков: разве Христос не исполнил в совершенстве и общий закон, обязывающий Его служить Богу, и
особый закон, предписывающий Ему подчиниться смерти. Также не является ли предметом послушания вся жизнь Христа, что была направлена на продвижение наших интересов и была необходима для обеспечения нашего спасения? И то, и другое предоставлено нашими оппонентами. Они признают, что Он исполнил оба закона, что послушание всей Его жизни было необходимо Ему при исполнении Его посреднических обязанностей, и в во многом нам это было полезно. Мы спрашиваем, является ли это послушание частью удовлетворения, которое он дал Богу за нас: было ли оно принесено вместо нас.
Опять же, вопрос не в том, относятся ли простые страдания к удовлетворению. Те, чье мнение мы оспариваем, признают, что никакое страдание не может носить искупительный характер, если только оно не носит активный характер, как добровольное терпение. Они также признают, что для того, чтобы это страдание было приемлемо для Бога, оно должно включать деятельное послушание или добровольное приношение, соединяющее высшую любовь с совершеннейшей праведностью и святостью. Говорят даже, что соблюдение всего закона было сведено в одно действие - смерть Христа.
Но вопрос в том, будет ли послушание, которое Христос оказал закону на протяжении всей Своей жизни, присоединено к послушанию, которое Он оказал в Своей смерти и страданиях, чтобы составить нашу оправдывающую праведность перед Богом. Мы должны различать то, что Христос сделал непосредственно, чтобы совершить искупление, и то, что относилось только к предыдущим условиям совершения Им
этого искупления. К этому последнему мы относим личную святость Христа. Отсюда вопрос сводится к следующему: ограничивается ли искупление, совершенное для нас Христом, одной только Его смертью, или также касается всех тех страданий, которые либо предшествовали Его смерти, либо сопровождали ее? Охватывает ли оно все, что сделал и претерпел за нас Христос, от начала и до конца Своей жизни? Первое — мнение Каргиуса, Пискатора и их последователей, второе - наше мнение и наших церквей в целом.
Чтобы более четко изложить учение, которое мы утверждаем, мы делаем следующие замечания:
1. Искупительные страдания Христа распространяются на все причиненные Ему страдания, не только в Гефсиманском саду, но и в течение всей Его жизни. Мы не можем одобрить гипотезу, что ограничивает искупительные страдания нашего Искупителя страданиями, которые Он перенес в течение трех часов, в которые солнце померкло, и Он перед смертью висел на кресте - если это исключает все остальные страдания Его жизни, поскольку, как считается, в лучшем случае необходимо только для подтверждения истины Бога и осуществить прообразы Христа под законом. Признаемся, действительно, что величайшими муками Христа были те, которым Он подвергался в те часы тьмы. Но совершенно очевидно, что и все остальные Его страдания были также искупительными:
1). Потому что Писание нигде не ограничивает его искупление тремя часами, в течение которых свет солнца был омрачен, но относит это к Его страданиям вообще, без всяких ограничений ( Ис. 53:4–5; 1 Пет. 2:21, 3:18; Мат 16:21; Евр 5:7, 10:8–9). Это даже
простирается на Его полное унижению (Фил 2:6-7).
2). Потому что агонии, которые он претерпел в саду и которые выражены словами
горе, скорбь, агония, тяжесть, изумление, и скорбь даже до смерти, из-за огромной тяжести Божественного гнева и проклятия - эти вещи были главными страданиями, которые Христу пришлось претерпеть в душе Своей ради нас.
3). Противоположное мнение лишает многих благочестивых христиан одного великого средства утешения. В страданиях всей жизни Христа, как искупительных, они находят покой своей душе. Это бездействие воображения Каргиуса и Пискатора лишило бы  христиан всего этого утешения и  бесчисленных доказательств Божественной любви.
Возражение, выдвигаемое против этого рассуждения в Зах 3:9, бесполезно: «Я удалю беззаконие этой земли в один день». Возражением на следующие слова Апостола было бы столь же необоснованно: «Мы освящены раз и навсегда принесением тела Иисуса в жертву» (Евр 10:10). Вывод, который следует сделать из этих текстов, заключается не в том, что страдания Христа, предшествующие тем, что были на кресте, не являются искупительными, а только то, что искупление было завершено на кресте. В результате этого свершения все грехи всех избранных были заглажены в один день.
 Причина, по которой Апостол с помощью образа, распространенного во всех языках, называет искупление наших грехов единым приношением Христовым, в том, что Его страдания на кресте были последними и самыми сильными, без чего все его предшествующие страдания были бы недостаточными: так же, как выплата «последнего гроша»; завершает ликвидацию долга и аннулирует обязательство ( Мтф. 5.26).
Поскольку Он вступил в должность Посредника на тридцатом году жизни, мы не можем заключить из этого, что до этого времени Он не был ни священником, ни жертвой: ибо из такого способа рассуждения следовало бы, что до тридцати лет он не был Посредником. Факт, что Христос был в благосклонности Бога, что Он был Его возлюбленным Сыном, да и вообще, что Он был прославляем в Своей жизни, не доказывает, что Он не понес тогда Божественного гнева. Эти две вещи вовсе не являются несовместимыми друг с другом. Христос, если смотреть на Него Самого, никогда не переставал быть более всего возлюбленным Своим Отцом, даже не во время Его мучительных пыток на проклятом дереве - хотя как наш Поручитель, Он понес бремя Божественного гнева и стал за нас проклятием. Не было необходимо, чтобы наказание, которому подвергся Христос, было настолько сильным, чтобы оно было без каких-либо промежутков облегчения, которые могли бы воодушевить Его на славную встречу с ужасным конфликтом, поставленным перед Ним.
2. В действиях и страданиях Христа следует учитывать две вещи: их сущность и
их форму. Они рассматриваются относительно их сущности, когда мы исследуем их природу и интенсивность. Они рассматриваются по форме, как составляющие праведность, предстающую перед судом Божьим. В первом свете действий и страданий много и они различны. В последнем случае их следует рассматривать только в одной форме, как единое целое, составленное из всех Его действий и страстей — единая и совершенная праведность. Таким образом об одном каком-то действии нельзя сказать, что сама по себе страсть может привести к полному искуплению, потому что необходимо, чтобы с этим было связано совершенное послушание. Следовательно, хотя могут быть различные степени и дела, отмеченные в послушании Христа, которое началось с Его рождения, продолжалось и в течение Его жизни и было завершено в момент его смерти, оно уникально как завершение дела спасения и праведность, которую оно совершает.
3. Послушание Христа имеет двойную действенность. В одном смысле оно искупительное: то, которым мы освобождены от тех наказаний, которым мы подверглись за грех. В другом в нем есть похвальная действенность, благодаря которой через прощение наших грехов мы получаем право на вечную жизнь и спасение было приобретено для нас. Ибо грех навлек на нас два зла - смерть и вечную гибель, и  поэтому искупление должно принести две выгоды - освобождение от смерти и право на жизнь;
или избавление от ада и введение в рай. Существуют различные отрывки из Священного Писания которые ясно выражают эти два преимущества. "Чтобы загладить беззаконие и внести вечную праведность» (Дан. 9:24). "Христос искупил нас от закона, ставшего проклятием для нас, чтобы благословение Авраамово сошло на язычников» ( Гал 3:13-14). "Бог послал Сына Своего, чтобы искупить подзаконных, чтобы нам получить усыновление» (Гал. 4:4). «Мы примирились с Богом смертью Его Сына; гораздо больше, примирившись, мы будем  спасены Его жизнью" (Рим 5:10). "Чтобы они получили прощение грехов и наследие среди те, кто освящены"  (Деян. 26:18).
Действительно, эти два блага, проистекающие из послушания Христа, неразрывно связаны в завете благодати, чтобы никто, получивший прощение грехов, не лишился права на жизнь. Однако их следует различать, а не смешивать, как будто это одно и то же.
Одно дело освободить от смерти, а другое ввести в жизнь; одно дело спасти от ада,
другое  провести на небеса; одно дело освободить от наказания, другое раздать награды.
Хотя верно, что от смерти не освобождается тот, кто не становится причастником жизни, однако отсюда не следует, что не следует отличать избавление от смерти, которой мы заслуживаем, от приобретения славы. Есть много степеней жизни, как и святости. Владение жизнью действительно следует за освобождением от смерти; но не обязательно, чтобы эта жизнь была счастливой и славной - точно так же, как свобода следует за освобождением из темницы, но это может быть свобода без трона и диадемы. Иосифа могли бы освободить из темницы, а не посадить над землей Египта. Между смертью и жизнью просто нет посредника; но между вечной смертью и счастливой и славной жизнью есть среднее - жизнь рабства, в котором сейчас находится человек. Настоящая жизнь, в которой человек связан исполнением долга, есть состояние паломничества, а не
райский отдых.
Хотя мы считаем необходимым проводить подобные различия, мы считаем неправильным любопытно спрашивать, как это делают некоторые, какими именно действиями Христос совершил искупление и чем Он заслужил жизнь для нас. Те, кто делает эти слишком красивые различия, приписывают искупление Его страданиям;
и приобретение права на жизнь они приписывают Его активному подчинению закону. Эти
различия не получают поддержки в Священном Писании, которое нигде не разделяет послушание Христа на части. Напротив, оно представляет Его послушание как нечто уникальное, благодаря которому Он  сделал вместо нас все, чего требует от нас закон.  Христос, послушанием Своей жизни, передал закону то, что он требовал от нас и к чему мы в противном случае были лично обязаны, и этим послушанием Он удовлетворил закон в отношении тех требований, которые он предъявляет к нам. Следовательно, Его активное послушание носит характер удовлетворения. Опять же, если  Его пассивное послушание
произошло от неизреченной любви к нам, а так как любовь есть исполнение закона, то мы не можем отрицать, что это было похвально и соответствовало характеру искупительной цены, благодаря которой право на жизнь было дано и приобретено для нас.
Поэтому нам следует избегать этих любопытных различий и подумать об освобождении от смерти и о нашем праве на жизнь, как о вытекающих из всех посреднических обязанностей, которые выполнял Христос во время Его уничижения, и которые, рассматриваемые в целом, называются послушанием Христа. Грех не мог быть искуплено до исполнения закона, а право на жизнь не могло быть приобретено до того, как обвинения, выдвинутые против нас за грехом, были сняты. Христос заслужил это, дав
искупление, и, заслужив, Он совершил искупление.
В этом заключалась высшая заслуга, что своим совершенным послушанием Он выполнил самую трудную работу, невозможную для всех других существ и ни в коем случае не являющуюся обязательной для Него Самого. Это послушание есть великое доказательство любви к нам, акт подчинения Отцу и соответствия особому закону Его призвания. Однако оно не принесло бы нам никакой пользы, если бы оно не было запечатано и завершено Его смертью. Искупление не следует приписывать только внешнему избавлению Его крови, но и, главным образом, внутреннему акту - его спонтанной и неизменной воле претерпеть за нас даже крестную смерть. Об этом  добровольным принесении Им Себя в жертву за нас сказано, что мы освящен (Евр 10:14). Это следует приписать уплате не последнего гроша, а всей цена искупления: Христос предал и смирил Себя за нас.
Возражение, которое выдвигает против этого Социн, не имеет силы. Он говорит, что «искупление и заслуга» несовместимы друг с другом, ибо удовлетворение или искупление есть уплата справедливого долга; тогда как заслуга достигается за счет предоставления чего-либо, не причитающегося по соображениям справедливости». Это точно применительно к удовлетворению или платежу, произведенному должником от себя, а не когда применяется к субсидиарному удовлетворению, при котором поручитель, производя удовлетворение, может иметь заслуги как с должником, так и с кредитором - с должником, уплатив за него долг, когда он не находится ни под каким обязательством поступать так, и таким образом милостиво освобождает его от всех обязательств перед кредитором -  а также с кредитором, особенно если заключен завет, в котором предусмотрено, что при совершении установленной платы она должна быть признана не только как искупление за грех, но и как получение титула и  благословений, которых иначе не было бы. Здесь дело обстоит  именно так, как следует из Ис. 53:10; Евр. 9:15; Кол. 1:19-20; и подобные отрывки.
В законе содержатся две вещи. Это заповеди, которые предписывают обязанности; и санкции, которые предусматривают вознаграждение тем, кто соблюдает закон, и наказание нарушителям. Человек, находящийся под обязательством закона, может быть одновременно обязан подчиняться и тому и другому и претерпеть наказание. Это, однако, происходит не в состоянии изначальной праведности, а в состоянии греха. Ибо грешный человек поддерживает двоякое отношение к Богу: одно - отношение твари; другое - существа грешного и осужденного. В первом случае он всегда обязан повиноваться Богу,
и никогда не может быть освобожден от этого обязательства, пока он продолжает жить при любом расположении. В последнем случае он подлежит наказанию. Однако из этой доктрины мы не можем сделать вывод, что человек дважды платит свой долг Богу. Штрафной долг сильно отличается от долга послушания. Этот  долг возникает из прошлых проступков: долг послушания, из непременного обязательства твари подчиняться Творцу, что соразмерно всему характеру ее существования. Это никак
 не может быть оставлено, даже когда тварь несет наказание за свои проступки.
5. Существует тройное подчинение закону - естественное, заветное и уголовное. Естественное подчинение вытекает из закона как правила святости, и он касается твари как таковой. Он вечен и незаменим, потому что в любой ситуации тварное существо обязано подчиняться Богу и повиноваться Ему. Подчинение в завете возникает из закона как предписывающего условие при его выполнении и получение награды; он касается существа, находящееся в состоянии завета; и это предписывает исполнение долга под обещанием наград и наказаний.  Уголовное подчинение касается творения, находящегося в состоянии греха и осуждения, и  оно обязывает его понести наказание, которого требует закон.
Первое абсолютно и неизменно: ибо пока есть тварь и Творец, тварь должна подчиняться Творцу. Бог не больше может отказаться от Своего притязания на подчинение всех существ, чем он может отказаться от Самого Себя. Второе является домостроительным и изменчивым, поскольку касается человека в конституированном, а не естественном состоянии, и подчинение остается в силе до тех пор, пока человек продолжает оставаться в этом состоянии и больше не будет прежним. Как только он прошел бы испытательный срок и получил награду, выполнив условие, он освобождался бы от своего подчинения. Третье необходимо и неизбежно всякий раз, когда существо впадает в грех, за которым всегда следует наказание. Первое основано на праве, которое существенно для Бога - в Его естественной, изначальной и необходимой власти над творением и в естественной зависимости существа от него. Второе основано на суверенном желании Бога, согласно которому Ему было угодно заключить завет со Своим творением и обещать жизнь при том или ином условии. Третье основано на судебной власти и неукоснительном правосудии Божие, которым Он мстит за преступления Своих существо. «Месть Моя, и Я воздам» ( Рим 12.19).
 Все существа, и ангелы, и люди находятся в естественном подчинении закону. Адам в состоянии невиновности находился под подчинением завета. Бесы и нечестивые подлежат уголовному наказанию. В этом третьем отношении легко представить, как Христос был подчинен закону - «сотворен под. закон ," как буквально выражает это апостол: за себя ли Он подчинялся закону, или за нас. Как человек, нет сомнения, что Он Сам подчинялся закону как правилу святости, тем самым оказывая общее и естественное подчинение, под которым находятся на небесах ангелы и прославленные святые, которые
обязаны любить Бога и служить Ему. Но из этого не следует, что Он подчинялся закону, который налагал непременные условия счастья. И не так, что Он подпадал под действие закона на  уровне завета и Ему нужно было зарабатывать вечную жизнь через послушание; ибо такая жизнь была у Него уже благодаря ипостасному союзу. Много
менее Он был связан наказанием, ибо был святым и совершенно свободным от всякого греха. Итак,  когда Он взял на Себя двойную обязанность: исполнять заповеди закона и страдать от его санкций, все это должно было быть сделано вследствие добровольной договоренности, по которой Он это делал, как Посредник, призванный выполнить это за нас. Это стало результатом его завета с Отцом делать и претерпеть как гарантии  всего того, что требовал от нас закон и что было необходимо для нашего искупления.
Эти замечания сделаны для того, чтобы иметь точное понимание предмета, поэтому теперь перейдем к предоставлению доказательств в поддержку нашего мнения. Это подтверждается многими местами Священного Писания.
I. Первое, что мы приводим, это Рим. 5:19: "Ибо, как непослушанием одного, многие сделались грешными: так послушанием одного делаются праведными многие». Здесь искупление относится к Его послушание не только в смерти, но и в жизни.
1. Апостол относит это ко всему Его послушанию, без каких-либо ограничений. Следовательно, это послушание должно быть совершенным и продолжаться от начала Его жизни до конца. Неполное послушание не соответствует языку, используемому здесь Духом.
2. Он рассматривает послушание, предполагающее всеобщее соответствие закону, не только в отношении уголовной санкции, но также, и даже главным образом, в отношении соблюдения ее предписаний.
3. Он обращается с тем, что называется «даром праведности», т.е. Рим 5:17, что нельзя применить к страданиям Христа.
4. Он говорит о послушании, противоположном непослушанию Адама: и как
непослушание Адама было нарушением всего закона, так послушание Христа должно быть исполнением всего закона.
5. Он говорит о послушании, которое мы должны были соблюдать как в отношении заповедей, так и в отношении наказания. Будет бесполезно возражать против этого послушания (которое есть не что иное, как праведность, что упоминается в Рим. 5:18, и называется оправданием жизни), а также осуждения греха, под который мы подпали, и который  возник из одного греховного поступка Адама». Праведность, о которой говорится здесь, не есть один праведный поступок: это обозначает праведность, осуществленную полным и совершенным послушанием. И хотя преступление постигло всех от одного греха, праведность не может выводиться для всех из одного поступка: ибо наименьшее неисполнение требований закона есть грех; тогда как праведность требует исполнения всего закона.
II. Сказано, что послушание Христа было даже до смерти (Фил 2:8), и это не только
выражает интенсивность в степени - наибольшую интенсивность, которую может передать кто-либо - но также ее протяженность и продолжительность, от начала Его жизни до ее конца. Это следует из того, что под послушанием подразумевалось все Его унижение, проявившееся не только в Его смерти, но во всей Его жизни. В других частях Священного Писания послушание Христа описывается как написание закона в сердце  (Псалом 40) и активное соблюдение его (Евр 10:5). Опять же, о нем говорится как о поприще, которое должен был пробежать Христос (Евр 12:1-2), и как о деле, которое Он должен был совершить (Иоан. 17:4). Они не должны были быть завершены одним действием, но они должны были стать постоянным содержанием послушания всю Его жизнь.
III. Надлежало Христу быть сотворенным по подобию греховной плоти, чтобы исполнить закон, чего тот не мог сделать, будучи немощным, и исполнить в нас требования закона (Рим 8:3-4). Эту слабость Закона следует понимать не объективно, как если бы она была в законе, а субъективно, в грешнике по отношению к закону - по причине его неспособности выполнять какие-либо из возложенных на него обязанностей
и заповедей. Сказано, что этот закон слаб не в отношении применения наказаний, а в отношении соблюдения его предписаний. Итак, Христос, обеспечив то, что закон не мог сделать в нас, должен был исполнить весь закон, требуемый от нас, и творить то, что апостол называет «праведностью», т.е. права закона (без сомнения, право на жизнь), полученные путем выполнения того, что предписывает закон. Для этого требовалось не только пассивное, но и активное послушание.
Видя, что закон и повеления Божии одинаковы, нельзя сказать, что наказания исполняют закон или его повеления. Они удовлетворяют только его требования. Кто бы сказал, что злоумышленник, получивший за свои преступления высшую меру наказания, , подчинился  королю или закону? Поступать согласно закону – это хорошо и похвально, чего  нельзя сказать о страданиях от наказания как таковых, если  не утверждать, что тот, кто терпит адские наказания, заслуживает за это аплодисментов.
IV. Мы выступаем за то, чтобы распространить искупление на активное послушание Христа, начиная с того, что Он был связан всем, что требовал от нас закон, чтобы получить для нас право на жизнь. Послушание в жизнь было для этого не менее необходимо, чем страдания смерти, потому что грешное существо связано
обоими; и то и другое было необходимо для получения помилования и права на жизнь. В законе нет жизни, обещанной тому, кто терпит наказание, но тому, кто исполняет свои обязанности. "Сделай это и ты будешь жить» (Лк 10.28) Следовательно, чтобы подвергнуться наказанию смертью, было достаточно жить без послушания
заповеди. 
Пусть здесь не возражают, что «есть разница между евангелистским и законным оправданием - что в последнем случае необходимо совершенное послушание закону, но не в первом». Отличие нашего оправдания ныне, по Евангелию, от оправдания по завету дел заключено не в самой вещи, а в том, каким образом мы ее получаем. Оправдание,
будь то законное или евангельское,  должно быть основано на абсолютно совершенной праведности, совершенной во всех своих частях: это праведность, соответствующая всем условиям, налагаемым законом с целью обретения вечной жизни: праведности, отвечающей вечному и неизменному требованию Бога к творению. Это качества той праведности, благодаря которой мы должны оправданы, качества, без которых нельзя было обойтись даже во Христе: "ибо Он не пришёл нарушить закон, а исполнить его», (Мтф 5:17; Рим 3:31). Единственная разница в нашем обосновании заключается в том,
каким образом оно приходит к нам. То, что закон требовал от нас как совершенной праведности, совершенной в нас самих, вместо нас совершено Другим, Который есть Христос.
V. Мы делаем вывод, что активное послушание Христа заключается в том искуплении, которое Он совершил за грех, поскольку искупление основано на Его праведности, как это видно из различных отрывки из Священного Писания.1 Рим. 1:17; 3:21; 5:18; Фил 3:2; Дан 2:24. Таким образом, говорится, что оправдание происходит через вменение праведности (Рим 4:24-25). Но праведность Христа состоит не в Его страданиях, а в Его делах. Праведность закона достигается не страданиями, а делами, даже в качестве приговора осуждения, что произносится за грех. Христос свидетельствует, что «надлежало Ему исполнить всю праведность" (Мф 13:15), исполняя во всем волю Отца Своего. И Павел говорит это: " Господь сделался за нас грехом, чтобы мы сделались в Нем праведными перед Богом». 2 Кор 5:21. Это следует понимать так: как те грехи, которые нарушали закон, были вменены Христу, так и Его праведные дела, которыми он исполнил закон, вменены нам в оправдывающую праведность.
VI. То же учение основано на 1 Кор. 1:13, где сказано, что Христос неразделен.
Отсюда мы делаем вывод, что Его праведность не должна быть разделена, а должна быть дарована нам целиком как уникальное наследие. Пасхального агнца нужно было есть целиком; и подобным же образом Христос, Который обычно представлен этим ягненком, должен быть принят нами во всей Его посреднической полноте, как в том, что Он сделал и что Он перенес. Такой взгляд на предмет приписывает Христу большую славу,
и он представляет собой самый богатый источники утешения. Это утешение сильно умаляется теми, кто отнимает от цены нашего искупления часть Его совершенной праведности и святого послушания, и таким образом рвет Его цельную одежду.
Теперь приступим к снятию возражений.
Если усвоить наше искупление и спасение  смерти и крови Христа, это не делается к исключению послушания Его жизни: ибо такое ограничение нигде не упоминается в Священном Писании. Напротив, во многих его местах  спасение человека (как показано выше) объясняется послушанием и праведностью Христа. Когда упоминается только смерть или кровь Христа, и ей приписывается наше искупление, это  делается синекдохой, фигурой, которая представляет собой часть целого. Причина в том, что Его смерть была
низшей степенью Его унижения, а завершение Его послушания - тем, что предполагает все другие части, без которых они были бы бесполезны. Никакая праведность не заслуживает чего угодно, если только это не будет упорно выполняться до последнего вздоха: уплата никогда не будет совершенной до тех пор, пока все до последнего не  выплачивается, и залог аннулируется.
 Хотя апостол Павел приписывает блаженство святых прощению грехов, которое течет от крови Христовой ( Рим 4:7), из этого не следует, что вся наша праведность,
и все удовлетворение, полученное Христом, основаны исключительно на Его страстях. Ибо апостол не утверждает, что прощение грехов в точности эквивалентно вменению праведности, и что это происходит точно из того же самого и в искуплении. Скорее, он исходит из неразрывной связи между благословениями Нового Завета - и это связь настолько тесная, что каждый, получивший прощение грехов, обязательно и немедленно получает право на жизнь, и становится наследником Царства Небесного. Точно так же и Павел говорит о любви к нашему ближнему:  исполняя весь закон, как то же самое (Гал 5:14),  потому что, когда любовь к ближнему существует, все остальные обязанности закона обязательно будут выполнены.
Хотя каждое послушание Христа, как в Его жизни, так и в Его смерти, было совершенным в своем роде, что-то одно из этого не было таким достаточным удовлетворением (которое требовало  и соблюдения заповедей и страдания от наказаний), чтобы этим можно было обеспечить освобождение от смерти и право на жизнь. Одно не исключает другого: более того, они взаимно включают друг друга. Если это частное лицо, то то, что один человек должен за себя, он не может оплатить за другого. Но ничто не
предотвращает такую выплату, когда лицо является публичным лицом, которое может действовать  по своему усмотрению и от себя  и во имя тех, кого он представляет. Тот, кто платит долг за себя, не может тем же самым заплатить за других, если только он добровольно не сделал себя должник для них, и в этом случае он может так сделать. Ибо, хотя он и может быть должником, возникает этот признак от его собственного добровольного поступка - долг, который он должен заплатить за себя, - это долг, который, если бы он был не за свой добровольный поступок он не был бы обязан платить. И значит, пока он платит за сам, он может заплатить за другого тем же действием.
Так Христос, не для Себя ставший человеком, а ради нас, обязан был исполнить закон, чтобы заслужить жизнь не для себя, а для нас. Хотя Христос, как творение, по Своей природе подчинялся закону, Он не находился под ним по завету
и домостроительному подчинению, обязывающему Его добывать жизнь для себя и быть Поручителем вместо грешников. Ибо это произошло из добровольного договора, заключенного между Ним и Его Отцом. В домостроительном смысле Он ничего за Себя не должен, потому что Он Сын Божий и Господь закона. Что касается Его человеческой природы, то он не был таким образом связан ни полностью, ни частично. Это безусловно, ибо Его человеческая природа была дополнением к Его Божественной личности: и так как последняя не подлежала  закону, не могла быть таковой и Божия природа, которую она предполагала. Более того, поскольку принятие человеческой природы было частью его унижения, то же самое должно быть верно и для всего,  из чего вытекает предположение. Одним из таких результатов является подчинение закону. Это не относительно, ведь как человек, Он не был связан старым заветом закона; это принадлежало только тем, кого представлял Адам, и которые естественным образом произошли от него.
Из всего этого я делаю вывод, что у Него не было необходимости выполнять обязанности закона, чтобы приобрести себе право на жизнь: это право по необходимости приводит к  связи Его человеческой природы с Логосом, Вторым Лицом Троицы. Следовательно, я также делаю вывод, что Христос был обязан соблюдать ради нас все Свое послушание в Завете; и это было в Его характере как Поручителя, Который представлял нас.
Хотя Христос повиновался Богу вместо нас, мы не можем сделать из этого вывод, что мы больше не обязаны послушанию сами. Действительно, можно сделать справедливый вывод, что мы не обязаны подчиняться с той же целью и из той же причины - получить жизнь исполнением обязанностей,  которыми мы связаны по обязательствам завета. Тем не менее, мы можем быть связаны естественным обязательством оказывать
 такое же послушание Богу в совершенном соответствии с послушанием Христа за нас. Это не для того, чтобы мы могли обрести жизнь, а потому, что мы ее получили: не для того, чтобы мы могли приобрести право на небо, но чтобы, получив титул через Христа, мы были готовы войти Его благоволение. Следовательно, хотя Христос умер за нас, мы все еще подвержены естественной смерти; однако не для наказания, а для избавления от зол жизни этой и введения в рай.
Мы должны отличать праведность от невиновности, которая имеет место, когда человека обвиняют ошибочно, и упорства, которому полагается награда за выполненные обязанности.  Прощение грехов производит первый вид праведности, снимая всякое обвинение в  совершенных грехах. Но оно не обязательно производит последнее так, что
тот, кто его получит, должен быть немедленно признан исполнившим все обязанности. Одно дело освободить человека от наказания, полагающегося за неисполнение обязанности; и другое, когда это  действительно праведник с праведностью стойкости, которой обещана жизнь, как если бы он не пренебрег никакими обязанностями и не сделал зла. Первое достигается в день помилования, но не второе; это противоречило бы истине и справедливому суду Божьему. Прощение не устраняет греха, но предотвращает его вменение. Прощенный может грешить и совершает грехи: но вследствие помилования, которое он получил, они не могут быть вменены ему в вину осуждения. Прощение снимает только вину за грех, а следовательно, и наказание за него, но не его загрязнение.
Таким образом, это состояние, что рассматривается как не совершившее никакого греха и не упустившее ни одного долга, можно понимать двояко:
1. По отношению к наказанию - что мы не можем быть наказаны больше, чем если бы мы были наказаны в действительности, ибо не совершили никакого греха и не упустили ни одного долга, потому что мы свободны от всего того наказания, которое налагается за грех.
2. В отношении получения награды - тот, кто считается исполнившим весь долг и
избежал всякого греха, не будет осужден Богом за то, что сделал все необходимое для жизни. В этом последнем смысле неверно, что тот, чьи грехи отпущены, должен считаться свободным от всякого греха: ибо, как было сказано выше, прощение устраняет наказание. Но Бог, судя по предложению прощения, которое Он объявляет, намерен сделать грешника свободным от всех нарушений закона, как выполнившего весь свой долг, причем как совершенно праведный человек. На самом деле это не так. Виновный не
почитается праведником, потому что через мольбу и исповедь получил прощение от
Судии.
Нельзя сказать, что Бог требует двойной выплаты одного и того же долга. Ибо закон обязывает грешника и к послушанию, и к наказанию, как сказано выше. И действия и страдания Христа не представляют собой двойную плату, но оба вместе составляют один: это одна уникальная праведность, которой мы приобрели избавление от смерти и право на жизнь. Нельзя сказать, что совершенное исполнение закона свелось к добровольной смерти Христа. Ибо закон требует совершенного послушания всем своим предписаниям, и это не в степени только, но в течение продолжительности, от начала и до конца жизни: всего этого невозможно достичь одним действием. Если вся праведность Христа (которая вменяется нам) не помещается в Его страданиях, то, строго говоря, никакая праведность не заложена в Его страданиях, а только в его делах. Никто не может быть назван праведным только потому, что он страдает, ибо несчастье не является добродетелью. Кроме того, страдания не приводят к подчинению тем заповедям закона, которым обещана жизнь: они могут лишь удовлетворить его санкции; и это нельзя назвать праведностью как таковой. Если есть правда в  наказании, она принадлежит тому, кто применяет наказание, а не тому, кто  наказан.
Кальвин во многих частях своих сочинений учит доктрине, за которую мы боремся. Возьмите следующее отрывки.
Теперь, если задать вопрос, как Иисус Христос, изгладив грех, устранил разлад между Богом и нами, приобрёл для нас праведность и сделал Бога благорасположенным к нам, уже иным, то самый общий ответ будет таков: Он сделал это через своё неизменное послушание. Это подтверждается свидетельством св. Павла: «Как непослушанием одного человека сделались многие грешными, так и послушанием одного сделаются праведными многие» (Рим 5:19). В другом месте апостол распространяет благодать прощения грехов, изымающую нас из-под проклятия Закона, на всю жизнь Иисуса Христа: «Когда пришла полнота времени, Бог послал Сына Своего (Единородного), Который родился от жены, подчинился закону, чтобы искупить подзаконных» (Гал 4:4-5). Поэтому и сам Иисус Христос произнёс при крещении, что этим актом Он исполняет определённую часть правды, потому что делает то, что повелел Ему Отец (Мф 3:15). Короче, после того, как Иисус Христос принял образ раба, Он сразу начал платить цену нашего избавления, чтобы искупить нас. Писание с целью точнее определить, каково средство нашего спасения, уточняет всё же, что оно заключается в смерти Иисуса Христа (НХВ 2.16.5).
Впоследствии он добавляет: «Однако оставшаяся часть Его послушания, которую он совершал при жизни, не исключена; ибо апостол постигает всё Его послушание, от начала жизни и до конца, когда он говорит, что «Он смирил Себя, и принял вид раба, и был послушен Отцу Своему до смерти, даже до крестной смерти». Действительно, его смерть занимает первую степень в добровольном подчинении, потому что жертва не принесла бы никакой пользы, если она не была принесена свободно».
В другом месте он отмечает:
"Я отвечаю, что благодать, которую они называют «принятием», есть не что иное, как дающаяся даром доброта Небесного Отца, которой Он нас объемлет и принимает в Иисусе Христе. Он облачает нас в невинность Иисуса и именно её принимает в расчёт и благодаря её действию считает нас святыми, чистыми и непорочными. Ибо только праведность Христа, которая одна совершенна, будучи представлена на суд Бога, может выдержать его взгляд. Облечённые в неё, мы получаем вечное прощение наших грехов по вере. Посредством её чистоты скверна и грязь нашего несовершенства будут покрыты и не будут вменены нам, но словно погребены, чтобы не появиться перед Божьим судом, пока не придёт час, когда после смерти нашего ветхого человека благость Божья не совлечёт его с нас в Иисусе Христе, который есть новый Адам, и не даст нам блаженный покой, в котором мы будет ожидать дня воскресения. Тогда, получив нетленные тела, мы будем облечены в небесную славу" (НХВ 3.14.12).
Галльские Синоды неоднократными действиями дали наиболее явные свидетельства в пользу той же истины: "Поскольку человек не может найти в себе ни до, ни после действенного призвания никакой праведности, посредством которой он может предстать перед судом Божиим, он не может быть оправдан, кроме как в Господе нашем Иисусе Христе, Который был послушен Богу Отцу, от Его входа в мир до Его позорной смерти на кресте. В своей жизни и в Своей смерти Он исполнил весь закон, данный человеку, и повеление пострадать и отдать душу свою - цену искупления для многих. Этим совершенством послушания мы делаемся праведными; ибо по благости Божией это вменено нам и принято верой, которая есть дар Божий. Благодаря всему этому послушанию мы получаем прощение наших грехов, и  удостоимся вечной жизни». ( Privatensis Synodus, 1612, и Tonninensis,  1614 год.)

Глава 5
СТЕПЕНЬ ИСКУПЛЕНИЯ

Споры относительно масштабов или универсальности искупления были и продолжаются с сильными волнениями, что накладывает на нас необходимость справиться с этим, чтобы ничего не пропало для ясного разъяснения этого важнейшего пункта христианской системы. Среди древних пелагиане и полупелагиане утверждали, что Христос умер за всех людей: поэтому Проспер Аквитанский говорит в своем письме к Августину об остатках пелагианской ереси: "Те, кто принимает пелагианскую ересь, заявляют, что верят, что Христос умер за всех людей во всем мире, и что никто не исключен из искупления, которое совершила кровь Христа». И среди тех ошибок, которые они приписывают Августину, они находят вот это: «Спаситель». не был распят для искупления всего мира». Фавст говорит: «Они блуждают далеко от пути благочестия, которые утверждают, что Христос не умер за всех» ( De Libero Arbitrio Книга I). Гинкмар Реймсский в своем письме Папе Римскому Николаю называет одной из ошибок Готшалька из Орбэ то, что он проповедовало, что Христос пролил Свою драгоценную кровь для Бога Отца, ради искупления и спасения всех людей, но только для тех, кто будет спасен, или для избранных. С той же целью наложил анафемы мнимый Арльский собор, описанный в письме Люциду, написанном знаменосцем полупелагиан Фавстом, собор,, который Сирмунд не отрицает, был полупелагианским. Августин в его время противостоял этим еретическим нововведениям; то же самое делали и его ученики Проспер и Фульгенций, и другие проповедники, шедшие по их стопам, смело защищавшие истину благодати Христовой. То же самое впоследствии утверждал Ремигий, епископ Лионский (Liber de tribus epistolis, et Concilio Valentino).
Споры впоследствии возобновились среди католиков, некоторые из них учили, например полупелагиане, о всеобщем искуплении; в то время как другие придерживаются взглядов Августина и его истинные ученики ограничили искупление избранными. Этот спор был главным образом между иезуитами и янсенистами. Иезуиты, подлинная ветвь полупелагианских сектантов, горячо борются за всеобщее искупление. Янсенисты с большой твердостью утверждали, что искупление было ограничено избранными. В этом они последовали за Янсением, основатель их ордена, который очень подробно и основательно исследовал этот предмет в книге "Августин".
Споры перешли от католиков к протестантам. Лютеране следуют за иезуитами,
и борются за всеобщее удовлетворение. Арминиане, однако, назвавшие Ремонстрацией протесты, которые они представили Дортскому Синоду, являются его великими поборниками. У них есть многое от католицизма и они почерпнули большую часть своих ошибок у Молиноса, Лессия, Суареса и других иезуитов. Из таких загрязненных источников они получили свое заблуждение относительно всеобщего искупления, которое стоит на втором месте среди отвергнутых и осужденных Дортским Синодом, как можно видеть во второй главе его «Отвержения заблуждений относительно смерти Христа».
Учение по этому поводу, из-за которого арминиане спорили на Дортском Синоде, выражено таким образом: 
1. Цена искупления, которую Христос предложил Своему Отцу, была не только сама по себе достаточной как искупление всего человеческого рода, но даже по указу, воле и благодати Божией, уплачена за всех  и за каждого человека, так что никто по предшествующему постановлению Божию не будет особо исключен из участия в его плодах. Христос по заслугам Своей смерти примирил Бога со всей человеческой семьей, что Отец по заслугам Своим, без любого обвинения его истинности или справедливости может и желает вступить в Новый завет благодати с грешниками, подвергающимися проклятию, и подтвердить его. Так, по замыслу Божию, Христос  умер за всех людей таким образом, что не только Его смерть наступила за счет своей собственной внутренней ценности, достаточной для искупления всех людей, но по благой воле Божией, она была предложена для этой конкретной цели: чтобы это была смерть вместо всех людей и для их блага, благодаря вмешательству которого Бог с тех пор пожелал милостиво поступить со всеми людьми: и, следовательно, смерть Христа была не благословением, обещанным в завете благодати, но это его основа.
2. Что Своим намерением и намерением Своего Отца Он приобрел для всех людей погибающих а также спасаемых, восстановление в состояние благодати и спасения, чтобы никто за первородный грех не подвергается осуждению, но все освобождаются от вины за этот грех.
3. Что Христос, по совету Отца Своего, предал Себя на смерть за всех людей, без какой-либо определенной цели, чтобы какой-либо конкретный человек был спасен: чтобы возникла необходимость и полезность искупления, совершенного смертью Христа, и она могла быть сохранена во всех отношениях, даже если бы полученное искупление не было фактически применено более чем к одному человеку из человеческого рода.
4. Что Христос Своим Искуплением ни для кого не заслужил веру и спасение с такой уверенностью, что к ним должно быть применено искупление для спасения: но оно лишь приобрело для Бога Отца совершенную волю и силу, чтобы относиться к человеку по-новому, вступить в завет благодати с человеком и предписывать любые условия, которые Он выберет. Действенность этих условий полностью зависит от свободной воли человека, так что стало возможным, что либо все, либо никто не должен их выполнять.
5. Что обретение спасения более обширно, чем его применение:  спасение было
получено для всех, но будет применяться к очень немногим.
Все это явно является арминианскими принципами, из сборника, опубликованного в Гааге, и из изложения их принципов в протесте против второй статьи Дортского Синода.
Те из наших служителей, которые защищают доктрину всеобщей благодати, с большим одобрением относятся к  отказу некоторых от этих арминианских принципов; действительно, в значительной степени они принимают их как свои собственные. Насколько они могут проявлять человеколюбие, любовь Божию ко всему человеческому роду, они утверждают, что Христос был послан Отцом в мир как универсальное средство, чтобы обеспечить спасение всем людям при условии веры. Они говорят, что хотя плоды и действенность смерти Христа таковы, что ими смогут насладиться лишь немногие, кому Бог особым указом решил даровать их, однако Христос умер с намерением спасти всех, при условии, что они поверят. Таким образом они учат, что указ о смерти Христа предшествовал указу об избрании; что при послании Христа в мир избранным не оказывалось особого благоволения, как и нечестивцам; и что Христос был назначен равным Спасителем всех людей. Они даже отчетливо утверждают, что спасение было предназначено не для обеспечения каких-либо конкретных лиц, а для возможности спасения всех. Это, говорят нам, произошло благодаря устранению препятствий, которые справедливость воздвигала на пути человека и спасения, которое было совершено путем удовлетворения правосудия, тем самым открывшего дверь спасения, так чтобы Бог, примиренный искуплением, мог соответствовать требованиям справедливости,  вступить в Новый завет с человеком и даровать ему спасение. Но как предусмотрел Бог, что из-за злобы их сердец никто не уверовал во Христа, по другому особому  указу Он решил даровать веру некоторым, тем самым позволив им принять спасение и стать его участниками - в то время как остальная часть человеческого рода останется в неверии и будет  справедливо осуждена за это. В этом они отличаются от арминиан и частично охватывают истину искупления.
Подобные взгляды, подобные изложенным нами, явно содержатся в их сочинения. Камерус говорит: «Смерть Христа при условии веры одинаково принадлежит всем людям» (На Евр.5.9).  "Целью отдания Христа для умилостивления Его кровью было заключение нового завета  со всей человеческой семьей, и это без какого-либо нарушения справедливости, чтобы  спасение могло бы стать возможным, и его предложение было сделано им в Евангелии. В этом смысле, действительно, никто из тех, кто верит Слову Божьему, не может отрицать, что Христос умер за всех людей» (Тезисы 78-79)
 Амиро в трактате "Об универсальной благодати" пишет: «Искупление, принесенное Христом, можно рассматривать в двух отношениях. 1. Абсолютно, в отношению к тем, кто на самом деле его принимает. 2. Условно, так как оно предлагается на таких условиях, что если человек примет их, он станет участником этого. В первом отношении оно ограничено; в последнем универсально. Подобным же образом ее предназначение двоякое: конкретное, как указ о даре веры, связанный с ним, универсален, если рассматривать веру отдельно от этого указа».  Этот автор прямо говорит: "Поскольку страдания человеческой семьи равны и всеобщи, и желание Бога освободить людей от этого Искупителем, проистекает из милости, которую Он проявляет к нам как Своим творениям, павшим в погибель (в которой мы все равны), благодать искупления, которую Он приобрел для нас и предлагает нам, должна быть равной и универсальной, при условии, что мы равно расположены к ее принятию» (О предопределении, 7).
 Хотя все они согласны с тем, что Христос умер за всех людей, однако в они объясняют это по-разному. относительно того, как Он умер за всех. Как следует из приведенных выше цитат, некоторые говорят открыто, что Христос умер условно за всех и абсолютно только за избранных. Другие, понимая, что такой взгляд на предмет ведет к грубым абсурдам, не желают высказываться  таким образом и предпочли бы сказать, что Христос не умер за людей при условии, что они поверят, но что Его смерть для всех была абсолютной, независимо от того, поверят они или нет, чтобы свободный доступ к спасению был открыт для всех, кто примет его верой. И если все препятствия были удалены смертью Христа, путь к новому завету открылся одинаково для всех людей: все
были приведены точно в такое же спасательное состояние. Однако все они приходят к тому, что Христос дал удовлетворение за всех людей по отдельности и коллективно и получил для них отпущение грехов и спасение: если многие лишены этого, то причину не следует искать в какой-либо недостаточности Христовой смерти, ни в каком-либо провале воли и намерения с Его стороны, а только в неверии тех, кто нечестиво отверг спасение, предложенное Христом.
Но общее убеждение Реформатской Церкви состоит в том, что Христос по доброй воле Его Отца был отделен и дан как Искупитель и Глава не всем людям, но определенному числу людей, которые по указу Бога составляют Его мистическое тело. Реформаты утверждают, что только для этих людей Христос - прекрасно знающий характер и масштабы дела, к которому Он был призван, и чтобы исполнить указ об их избрании и совет Отца Своего - пожелал и решил принести Себя в жертву, и к цене своей смерти Он добавил действенное и особое намерение заменить их Собой  и приобрести для них веру и спасение.
Отсюда легко получить внятную постановку вопроса.
1. Искупление не учитывает ценность и достаточность смерти Христа: независимо от того, Его внутренняя ценность могла бы быть достаточной для искупления всех людей. Все признают, что поскольку Его ценность бесконечна, Его было бы достаточно для искупления всей человеческой семьи, если бы Богу было угодно распространить это дар на весь мир. Для этого проводится различие отцами и сохранялось многими богословами, что «Христос умер достаточно за всех, но действенно только для избранных». Это совершенно верно, если понимать достоинство смерти Христа, хотя эта фраза неточна, если она относится к воле и цели Христа.
Вопрос, который мы обсуждаем, касается цели Отца, пославшего Своего Сына, и намерения Сына в Его смерти. Предназначил ли Отец Своего Сына Спасителем всем людям и каждому человеку, и дал Сыну предать Себя смерти с намерением заменить Собой всех людей всех народов, доставить им удовлетворение и приобрести спасение? Или Он решил отдать Себя за избранных, только тех, кто был дан Ему Отцом для искупления и чьим Главой Он должен был быть? Спор идет о том, с какой целью Отец послал Своего Сына на смерть, и в чем цель, которую Христос имел в виду, умирая: а не какова ценность и действенность Его смерти. Следовательно, вопрос не в том, как утверждают некоторые ученые богословы, что он затрагивает не явленную волю Бога, а Его тайную волю, Его указ, в котором, как все должны согласиться, миссия и смерть Христа должны быть направлены.
2. Мы не спрашиваем, имея в виду плоды и действенность смерти Христа, все ли действительно будут будьте участниками их, как некогда Пуцций и Губер. Наши оппоненты распространяют это только на верующих. Но вопрос относится к замыслу Бога, пославшего Своего Сына в мир, и цели Христа в Его смерти. Были ли они такими, что Христос, поставив Себя вместо каждого человека, дал удовлетворение и получил прощение грехов и спасение для всех: или Его дело было предназначено только для избранных? Наши оппоненты утверждают первое: мы говорим последнее.
3. Мы не спрашиваем, дает ли смерть Христа повод для передачи каких-то благ
даже нечестивым. Потому что именно вследствие смерти Христа Евангелие проповедуется всем народам, грубое идолопоклонство многих языческих народов уничтожено,  дерзость людского нечестия сильно сдерживается Словом Божьим,  и множество людей приобрели многие и превосходные благословения Святого Духа, хотя и не спасительные дары. Несомненно, что все это вытекает из смерти Христа, ибо этому не было бы места в Церкви, если бы Христос не умер. Вопрос в том, были ли поручительство и удовлетворение Христа, по воле Божией и замыслу Христа, предназначены каждому индивиду рода Адама для потомков, как учат наши оппоненты: или только для избранных, как мы утверждаем.
Мы поддерживаем это мнение по следующим причинам:
I. Миссия и смерть Христа ограничены КОНКРЕТНЫМ ЧИСЛОМ - это Его народ, Его овцы, Его друзья, Его Церковь, Его тело; они нигде не распространяются на всех людей по отдельности и коллективно. Таким образом, Христос «назван Иисусом, потому что Он спасет народ Свой от грехов их» ( Мтф. 1:21). Он назван Спасителем тела Своего, (Еф 5:23). Он  "Пастырь добрый, положивший душу Свою за овец" (Иоан. 10:15) и «для друзей Своих» (Иоан. 15:13). О Нем сказано: «Чтобы собрать вместе  детей Божиих, рассеянных повсюду» (Иоан.11:52). Сказано, что Христос «приобрел Церковь [или Свою паству] Своей Кровью» (Деян. 20:28; Еф 5:25-26). Если бы Христос умер для каждого из потомков Адама, почему Писание так часто ограничивает цель Его смерти  немногими? Как можно абсолютно и уместно сказать, что Христос - Спаситель Его людей и тела своего, если Он Спаситель и других? Как можно сказать также, что Он положил душу Свою за овец Своих, за сынов Божиих и за Церковь, если по воле и цели Бога Он умер и за других? Будет ли это большим доказательством Его любви и более прочной почвой для утешения?
На этот аргумент вообще возражают:
1). "Что Писание, которое в этих отрывках, кажется, ограничивает искупление немногими, в другом месте распространяет его на всех».
Это возражение скорее ложное, чем основательное. Упоминаемая универсальность не абсолютна, а ограничена той, которая относится не ко всем представителям человеческой семьи, а ко всем индивидам народа Божия: как будет показано далее.
2). Другое возражение состоит в том, что «в приведенных выше текстах удовлетворение не рассматривается отдельно, а в связи с его применением, которое хотя и ограничено, но и приносит удовлетворение, которое, отдельно рассматриваемое, является универсальным".
На это мы ответим, что слова и фразы, которые использует Святой Дух в приведенных выше текстах - такие как «Спаситель», «отдал жизнь», «отдал Себя за меня», и т. д. - правильно обозначают удовлетворение, обеспечение спасения. И хотя они подразумевают применение  полученной вещи, это не ослабляет силу аргумента, поскольку искупление и его приложения неразрывно связаны между собой и имеют одинаковую степень; все это будет доказано в подходящем месте.
3). Опять же возражают, что «Христос умер абсолютно за одних и условно за других». Это, однако принимает как должное то, что следует доказать. Совершенно безосновательно говорить, что Христос в своей смерти имел двойное намерение: одно условное, который распространялось на всех; другое абсолютное, которое было ограничено немногими. Писание нигде не поддерживает такое различие; оно всегда представляет собой применение искупления как условное, но никогда не создающее его. Природа вещей действительно не допускает такого различия. Ибо, по предположению возражающих, избрание не было учтено в указе, по которому умер Христос; и они признают, что Он умер с той же целью, с которой был издан указ, - для исполнения необходимого соответствия замыслу.
 Христос и Отец должен иметь в виду одну и ту же цель  смертью Христа. Говорят, что избранные были отделены дальнейшим указом. Но если Христу суждено было умереть за всех, прежде, чем избранные были отделены от отверженных, то Он должен был умереть за избранных и за отверженных одним способом. Бог постановил все одним простым действием, хотя мы должны понимать это постановление по частям. Кто же тогда сможет поверить, что в одном простом действии Бог имел два столь разных, если не сказать, противоположных  намерения, что одним образом Христос умер бы за всех, а другим - только за некоторых? Действительно, поскольку Христос не мог желать умереть не только за избранных, не желая умереть за нечестивых, непостижимо, как Он может  в одном отношении  умереть за отверженных и не умереть за них.
4). Другое возражение состоит в том, что «хотя эти отрывки и говорят об избранных, они не говорят о них исключительно из всех остальных: когда Павел говорит, что Христос был предан за него, он не исключает и других».  Аристотелевская логика говорит, что если одно истинно, то другое ложно, но не наоборот. Например, «Я счастлив» в одностороннем порядке подразумевает, что «я не несчастен»; но чтобы быть несчастным, не обязательно быть счастливым – я могу быть равнодушным.
На это я отвечаю, что хотя те тексты, на которые я опираюсь, не исключают явно все остальные, тем не менее они содержат в описании тех, за кого умер Христос, определенные обстоятельства, которые явно исключают других. Хотя благословение обещано семени Авраама, и не говорится, что только семени Авраама, достаточно ясно, что благословение ограничивалось семенем Авраама. Цель цитируемых отрывков - проиллюстрировать и возвеличить любовь Христа к Своим овцам, за которых Он отдает Свою жизнь, - к Своей Церкви и людям, за которых Он предал Себя смерти. Но как возвысит это любовь Христову к ним, если они не имеют прерогативы, и Его смерть имеет отношение и к отверженным? Почему безмерная любовь Христа, положившего душу Свою и пролившего Кровь Свою, не должна быть применена специально к народу Божию? Пример Павла не усиливает это возражение: ибо апостол не говорит об этом как о
благословении, свойственном только ему самому, но как общем для него самого и других избранных или верующих, которым он ставит себя в пример, чтобы они могли сказать то же самое за себя, потому что они были в том же состоянии.
Но есть и особые возражения против каждого из приведенных нами отрывков. На слова   евангелиста Матфея (1:21), сказано, "Хотя Христос назван Спасителем Своего народа в особом смысле, ради спасения, фактически дарованного ему, нет причин, по которым он не должен быть Спасителем также других, в том смысле, что Он приобрел для них спасение, хотя и вследствие их неверия, они никогда не станут его участниками. И в связи с этим Павел говорит, что Бог есть Спаситель всех людей, особенно верующих». (1 Тим 4:10).
Тем не менее беспочвенно говорить, что Христос является Спасителем тех, кому Он приобрел спасение, но к кому это никогда не будет применено. Это значит принимать как должное то, что должно быть доказано. Слово "спасти" означает фактическое сообщение спасения. Христос есть Иисус, и не только потому, что Он хочет и может спасти, и потому что Он устраняет все препятствия на пути спасения, а потому, что Он на самом деле спасает Своих людей,  заслуженно приобретая спасение для них и действенно применяя его к ним. Ясно подразумевается, что таково было намерение Бога в послании Христа и завершении Его миссии введением имени «Иисус». от ангела.
Цитируемый отрывок из Послания Павла к Тимофею не показывает обратного: ибо слово, что переводится как «Спаситель». в этом отрывке в самом широком смысле обозначается как  Хранитель. И когда говорят, что Он Спаситель людей, имеется в виду, что Он является Хранителем всех людей, что он поддерживает или сохраняет их в настоящей жизни. Это слово принимают в более строгом и ограниченном смысле, когда это применяется к верующим, что обозначается словом «особенно». В каком еще  смысле, чем как Хранителя  всех людей, Его можно назвать  Спасителем людей, которые в конце концов погибнут? Сказать, что Христос Своей смертью намеревался спасти их, не решит трудности, ибо мы не назовем Спасителем человека, который лишь намеревается спасти другого, а того, кто на самом деле это делает. Господь действительно поддерживает людей в этой жизни, ибо Им мы живем, и движемся, и существуем (Деян. 17:28).
Здесь апостол ссылается на отрывок из Псалмов, где говорится, что Бог спасает человека и скот (Пс. 36:7. Отсюда Златоуст, Икумений и Амвросий говорят, «что Он есть Спаситель всех в настоящей жизни, а верных только в отношении вечной жизни». И Фома говорит: "Он есть Хранитель настоящей и будущей жизни, потому что спасает всех людей телесным спасением, и поэтому он назван Спасителем всех людей. Он также спасает праведников и телесно, и духовным спасением, и поэтому его называют Спасителем, особенно тех, кто верует».
На отрывок из Евангелия от Иоанна возражают: «Те овцы, о которых говорится о Христе, отдавшем душу Свою, не называются только избранными». Но контекст неопровержимо доказывает, что это применимо только к избранным. Христос говорит об овцах, которые слышат Его голос и следуют за Ним, которых Он знал и очень любит, и которых Он должен привести в одно стадо под одним Пастырем (Иоан. 10:15-16). Это те овцы, для которых Христос отдает Свою жизнь, чтобы получить вечную жизнь, и никто не сможет ее вырвать их из руки Отца. Это может касаться только избранных, которых называют овцами, как из-за их вечного предназначения к жизни, так и из-за их фактического и действенного призвания во времени.
И пусть не возражают также, что сказано,  что Он положил душу Свою за Своих овец, потому что только они будут наслаждаться плодами Его смерти, тогда как другие по причине своего неверия не получают никакой пользы от Его искупительной жертвы. Таким образом, Его смерть для некоторых означает либо то, что смерть переносится просто с намерением  принести пользу некоторым, что верно в отношении всех, или с намерением, чтобы они получили реальную пользу, что справедливо только в отношении овец».
В ответ на это возражение учтем, что при жертвовании жизни для некоторых уже не может быть и речи о наслаждении плодами смерти Христа кого-то еще, в отличие от того, когда  говорится, что Он отдал Себя в выкуп за всех. Нет веских причин, почему первую фразу следует отнести как к намерению, так и к  существу, но последняя ограничивается намерением оказать помощь. Невозможно представить, что между этими двумя есть какая-то разница. Тот, кто умирает за кого-либо, чтобы тот получил от того пользу, намеревается, чтобы тот, за кого он умрет, получил этот дар в действительности: и он в действительности получит от него пользу, если так. Теперь, может ли кто-нибудь объяснить причину, по которой Христос достигает Своей цели, которую Он имел в виду, относительно Своих овец, но не достигает цели, что касается остальных?
Столь же необоснованно и возражение, что "Христос не мог отдать душу Свою за Своих овец как таковых, потому что тогда они были бы Его овцами, прежде чем Он умер за них и купил их Себе. Следовательно, он умер за них просто как грешников, и этот характер принадлежит им вместе с другими; так что, следовательно, Он должен
таким образом отдать Свою жизнь и за других».
На это я отвечаю, что хотя на самом деле они еще не были Его овцами, но по предназначению они были Его. Они были отданы Христу, чтобы Он их купил и искупид как добрый Пастырь, Который должен был пролить Свою кровь за их искупление. По указу Божию они были даны Ему прежде, чем были фактически в его руках ( Иоан. 17:24). Действительно, миссия Христа основана на этой жертве. "И такова воля пославшего Меня Отца, чтобы из всего, что Он дал Мне, Я ничего не потерял, но должен воскресить все  снова в последний день"  (Иоан. 6:39). Если бы не было фиксированного числа избранных,
задуманного Богом, когда Он предписал Христу умереть, тогда последствия смерти Христа  были бы сомнительны; и тайна нашего искупления могла бы оказаться совершенно тщетной и бесплодной из-за порочности человека, отказывающегося принять ее.
Возражение к Еф 5:25 и Титу 2:14 состоит в том, что «хотя сказано, что Христос отдал Себя для своего народа, для своей Церкви прямо не сказано, что Он не отдал себя ни за кого другого». Мы отвечаем, что исходя из выражений, использованных в этих отрывках, и из природы дела, это очевидно, что Его предложение Самого Себя было ограничено. Потому что Его отдание Себя, то, что описывает Апостол, происходит от любви Христа к Своей Церкви как Своей супруге; и такая любовь обязательно исключает подобную любовь к другим. В предыдущем стихе Апостол дает  заповедь: «Мужья, любите своих жен». Теперь, хотя он и не добавляет: «Пусть вы и любите других женщин, будьте привязаны к своим женам». Все признают, что такое ограничение обязательно
подразумевается в повелении Апостола. Кто бы без негодования услышал мольбу прелюбодея в оправдание своего преступления: "Действительно сказано, мужья, любите своих жен, но не сказано: любите их одних! Отдание Себя, что усваивается здесь Христу, имеет своей целью освящение Своей Церкви и ее спасение - как обеспечение, так и применение спасения принадлежат избранным и только избранным. Поскольку он не отдал себя ни за что, кроме этого - Как можно сказать, что Он отдал Себя ради тех, кто не достигнет этой цели?
Выдвигаются возражения против отрывков из Мф 20:28, Мф 26:28 и Евр 9:28, что «Многие не противополагаюттся всем, но одному или немногим, как это сделано в Рим. 5:19 и Дан. 12:1, и многие часто ставятся вместо всех». Но «многие»; о которых говорят апостол и евангелист, описываются такими понятиями, как не может быть применено ко всем людям всех наций. Ибо о многих, о которых здесь говорится, сказано: «Он дал
Себя ы выкуп», или фактически подставил себя на их место, что пролил свою кровь за прощение их грехов и «что Он предложил Себя понести их грехи», то есть, чтобы их грехи могли быть действительно забраны через Его искупительную жертву. Хотя «многие» иногда противопоставляются одному или нескольким, однако в связи с этим нет необходимости понимать это именно так в этих отрывках, ибо это часто используется так, когда "все" включить нельзя. Иероним в своем комментарии к Мтф.20 говорит: «Евангелист не говорит, что Христос отдал Себя за всех, но за многих, т. е. за всех уверовавших", которые являются не кем иным, как избранными, в которых Бог производит  как хотение, так и действие. С пометкой в книге Иеронима добавлены такие слова: «для многих, не для всех: но для тех, кто был предопределен в жизнь."
II. Мы утверждаем, что искупление было определенным, поскольку Христу суждено было умереть ни за кого, кроме тех, кто был дан Ему Отцом. Не все люди повсеместно были даны Христу, а лишь ограниченное число. Ибо в совете Отца, Который урегулировал смерть Христа и определил ее цель, было обозначено не только служение Христа как Посредника, но и те, за чье искупление и спасение Он должен был пострадать. Ясно, что Он мог умереть только за тех, кто был ему в этом смысле дан.
Здесь мы можем отметить двойное отношение: одно от Христа к людям, другой от людей ко Христу. Христос был дан людям для их спасения, а люди Христу, чтобы через Него они могли быть спасены. Первое упоминается в Ис. 9:6 и Ис. 49:6, а также во всех тех местах, где сказано, что Он дан и послан к нам; второе упоминается в тех местах, где упоминаются те которые отданы Христу, как в Иоан. 17:2, 6, 12 и 6:37. Так как это двойное даяние является взаимным, то каждое из них должно быть одинакового размера: так что Христос дается только для тех, кто дан Ему, и все те даются Христу, для которых Он дан.
Это совершенно ясно, что только некоторые люди, а не все, были отданы Христу. Это утверждается во многих текстах Писания, где те, кто ему дан, отличаются от других людей. «Ты дал Ему власть над всякою плотью, чтобы всем, кого Ты дал Ему, дать жизнь вечную. Я открыл имя Твое людям, которых Ты дал Мне от мира: они были Твои,
и Ты дал их Мне» (Иоан. 17:2,6). Писание называет тех, кого Отец дал Ему, такими словами: народ, который Он предузнал (Рим.11:2); наследники и дети обетования (Рим 9:8); семя Авраамово, не плотское, а духовное, как из Иудеев, так и из язычников,
(Рим 4:13; Гал 3:18; Евр 2:16); Его народ, Его тело, Церковь (Мф. 1:21; Еф 5:23); сосуды милосердия, приготовленные для славы (Рим 9:24); избранные во Христе, предназначенные к усыновлению и соответствию образу Его (Рим 8:30; Еф 1:4-5); и потомство второго Адама, все из которого должны быть оживлены во Христе, в противоположность потомству первого Адама, в котором все умирают (1 Кор. 15:22-23). Из всего этого следует, что Христос был дан не за всех людей, а только за ограниченное число.
Наши оппоненты напрасно будут возражать, что «дар Христа был условным, а не абсолютным; что условием его было то, что все, кто верой принимают предложенное спасение, должны стать его причастниками; а так как это было не со всеми, то неудивительно, что они не извлекают из этого никакой пользы». Возникает вопрос: на чем это основано в Писании, которое нигде не упоминает о таком условном даровании Христа. предложено как средство и условие, необходимое для принятия Христа и наслаждения благами, предложенными в Евангелии, ибо из этого не следует , что оно было условием дарования Христа, поскольку сама вера есть дар благодати и один из плодов того, что Христос был предан за грешников. Условие должно зависеть либо от Бога, либо от человека. Последнее из этого может быть подтверждено только пелагианином. Если утверждается первое, то дело доходит до того, что о Христе говорится, что Он дан нам как Спаситель от Бога на таких условиях - что Он дарует Его нам при условии его действенной веры в нас. Однако Он не даст этой веры, хотя Он один и может ее дать . Какой вопиющий абсурд!
Наш взгляд далее подтверждается связью того двоякого отношения к нам, которое поддерживает Христос: это отношение поручительства и отношение главы. Он наш Поручитель, так что Он может приобрести спасение для нас, воздавая правосудию то удовлетворение, которое оно требует. Он наш Глава, чтобы применить к нам это спасение, действуя в нас верой и покаянием, через действенную работу Его Святого Духа на наши сердца. Следовательно, так как Он дан Главою не всем людям, а только Своим членам или (что то же самое) избранным, которым надлежит действительно участвовать в спасении, то Он не может быть Поручителем или Покровителем чего-либо другого, кроме таковых. Кому бы Он ни был Поручителем, им Он также и Глава. Одно не может быть расширено дальше другого.
Это также видно из связи между смертью и воскресением Христа, в которой есть то же самое двоякое отношение. Поскольку Он умер как Поручитель, Он должен воскреснуть как Глава, так как причины Его смерти и воскресения одни и те же и нет никакой причины, по которой основание одного должно быть более обширным, чем основание другого. Отсюда и то, что апостол Павел говорит о них как о равных по силе и степени: «Христос умер за грехи наши и воскрес для оправдания нашего» (Рим. 4:25), «что Он умер за всех, что живущие , должны жить не для себя, но для умершего за них и воскресшего» (2 Кор. 4:15). Поэтому нельзя сказать, что Он умер за кого-то другого, кроме тех, ради кого Он воскрес, потому что никто не будет причастником
плодов Христовой смерти помимо Его воскресения. Но самоочевидно, что Он не вознесся как глава, чтобы даровать всем спасение.
III. Та же самая доктрина устанавливается связью между искуплением и
ходатайством Христа. Поскольку обе они являются частями Его священнического служения, они должны быть в одинаковой степени за всех, за кого он удовлетворил и также ходатайствовал, и тогда Он не искупил тех, кто никогда не будет иметь места в его ходатайстве. Предмет Его умилостивления и Его явления пред Богом должен быть один, так как апостолы Павел и Иоанн представляют эту связь как неразрывную. Сам Христос прямо заявляет, что Он ходатайствует не за всех, но только за тех, кому ему Отцом: «Не о мире молю, но о тех,кого Ты дал мне от мира» (Иоан. 17:9). Если гораздо легче молиться за кого-то, чем положить за него душу свою, то разве кто-нибудь скажет, что Христос умер бы за тех, за кого Он не стал бы молиться? Скажут ли они, что в самый момент перед смертью Он отказался бы от Своих молитв за тех, за кого Он вот-вот прольет Свою кровь?
Возражение, которое выдвигают ремонстранты или арминиане, легкомысленно : кратное заступничество Христа. Одна универсальная, которая сделана для всего мира.
Исаия говорит об этом заступничестве в Ис. 53:12, согласно которому Христос, как сказано, молился за Своих убийц (Лк. 23:34). Другое заступничество особенное, которое совершается для верующих только то, о чем говорится в Иоан. 9 и Рим. 8 . Это возражение не опирается ни на какое основание ни в Писании, ни на разум. Поскольку Христос
всегда слышит Отца и отвечает Ему (Иоан 11:42), если Он молится за всех, тогда все спасутся.
Учение о всеобщем ходатайстве не проповедуется пророком Исаией, где он говорит: «за беззаконных ходатайствовал» (Ис. 53:12), ибо не сказано, что Он ходатайствовал за всех, и за многие из тех, чей характер описан пророком в предыдущем стихе: те , кто будет оправдан Христом. И нас заверяют, что они это получили: "Дети мои! сие пишу вам, чтобы вы не согрешили. А если бы кто согрешил, то мы имеем
Ходатая пред Отцом, Иисуса Христа, Праведника И Он Сам есть умилостивление за грехи наши, и не только за наши, но и за весь мир (1Иоан 2:1-2). . Кто осуждает? Это Христос умерший, а потом и воскресший, Который одесную Бога, Который и ходатайствует за нас (Рим 8:34). Праведный Раб Мой оправдает многих, ибо Он понесет грехи их (Ис 53:11). Это. прощение, без сомнения, плод молитвы, которую Христос вознес на кресте Отцу.Христос, побужденный человеческими чувствами любви, молился за тех, кто погиб, и следует ли думать, что ходатайственные молитвы, которые Он возносил как Посредник при исполнении Своего особого служения, должны распространяться на всех, а не только избранных, данных Ему Отцом? Сам Христос ограничивает Свои ходатайственные молитвы избранными (Иоан. 17:9).
Этот аргумент не будет ослаблен возражением, что только «мир неверующих» исключен из молитв Христовых - мир тех, кто виновен в отвержении Евангелия и ненавидит верующих (Иоан 17:14), - но не «мир избранный Богом», для искупления которого Он послал Своего Сына (Ин 3:16). Цель ходатайственных молитв Христа – обрести стойкость в благодати для верующих. Мир, о котором Христос говорит, что Он не молится о нем, противоположен тому, что дал Ему Отец в указе об избрании. Таким образом, мир, о котором Он говорит, должен охватывать всех нечестивцев, которые не были отданы Христу; и это предшествует их отказу от предлагаемого спасения. Их обошли стороной как грешников, независимо от того, были ли их грехи недостатком веры в Евангелие или просто нарушением закона природы. Поскольку действие Бога, которым Он избрал пройти мимо определенного числа людей и не предназначить их ко спасению, было совершено от вечности, никогда не существовало периода, когда они - мир, за которого Христос не молится, - рассматривались иначе в каком-либо смысле, чем как исключенные из преимуществ его посредничества и заступничества.
Не вызывает возражений и то, что Бог, как сказано, «так возлюбил мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб», потому что, как будет показано в надлежащем месте, это распространяется не на всех людей всех народов, но на избранных каждого народа. Хотя Он молится за апостолов, которые были тогда верующими, и просит для них терпения, из этого не следует, что он молится за них только как за верующих и вследствие их веры. Ибо Христос молится за всех, кто впоследствии уверует: «Да освятятся они истиною и будут совершены воедино» (Ин. 17:19, 23). Так как это освящение и достижение совершенства не могли быть осуществлены без орудия веры, Христос, должно быть, молился о том, чтобы им была дана вера. Следовательно, даже та вера, которой принимается Евангелие, дается верующим вследствие ходатайственных
молитв Христа (Еф. 2:8). Далее, поскольку Христос провозглашает, что Он освящает Себя за тех, кто является предметами этой ходатайственной молитвы, чтобы они могли быть освящены через истину, и поскольку никто таким образом не освящается, кроме избранных, неотвратимо сделать вывод, что ходатайственные молитвы Христа распространяются только на избранных, на тех, кто будет спасен вечным спасением.
IV. Неразрывная связь между даром Христа и даром Святого Духа
является наиболее убедительным свидетельством определенного искупления. Так как эти два дара, самые превосходные, которыми наделил нас Бог, всегда соединены в Писании как причина и следствие, они должны быть равновеликими и идти вместе. Так что Сыну не дано приобрести спасение для кого -то другого, кроме тех, кому был дан Дух, чтобы применить приобретенное спасение. Нельзя указать причину, по которой дар Сына должен быть более обширным, чем дар Святого Духа. Как в день Пятидесятницы: И будет: всякий, кто призовет имя Господне, спасется (Деян. 2:21-24). «Итак твердо знай, весь дом Израилев, что Бог соделал Господом и Христом Сего Иисуса, Которого вы распяли» Услышав это, они прониклись сердцем и сказали Петру и прочим
Апостолам: мужи братия, что нам делать? Тогда Петр сказал им: покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов, и получите дар Святого Духа... Тогда те, которые с радостью приняли Его крестились, и присоединилось к ним в тот день душ около трех тысяч. (Деян. 2:36-38-41). И при исцелении хромого нищего: И имя Его, через веру во имя Его, Он сильный, которого вы видите и знаете. Да, вера, которая приходит через Него, дала ему это совершенное здоровье в присутствии всех вас. Но теперь я знаю, братия, что вы делали это по неведению, как и ваши начальники. Но что Бог предвозвестил устами всех Своих пророков, что Христос пострадает, то Он так и исполнил (Ис. 53). Итак покайтесь и обратитесь, чтобы загладились грехи ваши, да придут времена отрады от лица Господа (Деян. 3:16-19) «Многие же из слышавших слово уверовали, и число людей стало около пяти тысяч (Деян 4:4)
Из Иоан. 16:7; Гал 4:4, 6; Рим. 8:9; 1 Иоан. 3:24 ясно, что Святой Дух дается только избранным. Следовательно, если есть какая-то гармония между работой Сына и работой Святого Духа в домостроительстве спасения, Христу было дано умереть за избранных и только за них. Для этой цели подходит аргумент апостола Павла в котором из дарования Христа он делает вывод о передаче всякого благословения: «Кто не пощадил Сына Своего, но даром предал Его за всех нас, как с Ним е дарует нам все?» (Рим 8:32). Апостол рассуждает от большего к меньшему. Несомненно, Тот, Кто дал Своего Сына, что, несомненно, было величайшим даром, не откажется дать нам веру и все
другие спасительные благословения, которые меньше того. И это тем более верно, что, как мы сейчас докажем, предав Себя, Христос заслужил для нас все эти дары вместе со
спасением. Вывод из этого неизбежен: если Христос умер за них, то все эти блага будут даны нечестивым; или если они не даны им (что допускается всеми), то
Христос не умер за них, т. е. не умер за всех. На это не отвечает утверждение, что апостол говорит о том, что Христос особым образом дан верующим. Ибо, как было сказано выше, предположение о всеобщем даянии безвозмездно, и оно нигде не подтверждается в Писании. А поскольку вера есть плод смерти Христа, она не может быть условием, предшествующим Его смерти. Более того, согласно порядку, установленному самими нашими учеными оппонентами, указ о смерти Христа предшествовал указу о даровании веры. Таким образом , непостижимо, как в одно и то же время и в одном и том же простом действии Христос мог быть предан за всех и только за некоторых
V. Другой аргумент – это исключительная любовь Христа к тем, за кого Он умер. Он любил их  самой пылкой любовью. Нет больше любви, чем тот, кто положит свою
жизнь для своего друга (Иоан. 15:13). В таком же возвышенном тоне восхваляет любовь Христову апостол Павел: он говорит об этом как о чем-то поистине чудесном и неслыханном среди людей. "Вряд ли для праведника кто умирает, но, возможно, ради благодетеля  некоторые осмелятся  умереть. Но Бог явил Свою любовь к нам тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками» (Рим 5:7-8). Но этого не может быть сказано обо всех людях и о каждом человеке: ибо я полагаю, что все люди согласны, что Христос любил Петра больше, чем Иуду. Непостижимо, как Христос мог с невыразимым пылом любви любить тех, кого, как неумолимый Судья, Он уже отправил (или разрешил неизменным указом отправить) в обители бесконечного горя и отчаяния.
 Нельзя с какой-либо уместностью сказать, что Христос и Его апостол трактуют лишь внешние акты любви. Ибо, кроме того, внешние акты любви предполагают
те действия, которые являются внутренними. Если Христос проявляет ко всем и каждому внешние дела любви, которые таковы, что ничто не может быть больше, отсюда следует, что Он сделал и делает так же много для тех, кто погибнет, и он не сможет больше сделать для избранных, которые будут спасены. Ничто не может быть более абсурдно, чем это. И если одних из избранных Он любит больше других, поскольку это касается внутренних даров Его Духа - разнообразие которых необходимо для совершенствования Его мистического тела (1 Кор 12:4-7) - из этого не следует, что расположение души Его к каждому из них, что касается продвижения Своих благ,  не отличается особенной нежностью и любовью.
VI. То же учение вытекает из природы поручительства Христа. Ибо оно предполагает замещение Христом нас, чтобы Он умер не только ради нашего блага, но и вместо нас (как это было сказано ранее и доказано против учеников Социна). Следовательно, по характеру Его поручительства Он должен был принять на Себя все долги тех, кого лично Он поддерживает, и погасить их совершенно так, как если бы они сами сделали это от себя. Можно ли предположить, что те, для кого Он умер и удовлетворил таким образом, все же могут быть подвергнут вечному возмездию и обязаны снова понести заслуженное наказание? На этот вопрос необходимо ответить утвердительно всем тем, кто утверждает, что Христос умер за многих, кто не будет спасен Его смертью; и сказать так значит подвергнуть сомнению справедливость и правдивость Бога. Ибо если вследствие Его поручительства долг был передан Христу и мы освобождены от него, то каждый должен увидеть, что он был забран у самих должников, так что с них нельзя требовать оплаты. Они должны навсегда после этого оставаться свободными, освобожденными от всякой обязанности  наказания. К этому имеют отношение все те места Писания, которые утверждают, что наши грехи были возложены на Христа, что наказание мира нашего было на Нем, и ранами Его мы исцелились (Ис 53:5-6); и те отрывки, в которых говорится, что Он был сделан за нас проклятием, чтобы мы могли стать праведными и  иметь благословение Божие в Нем (2 Кор 5:21; Гал 3:13).
VII. Христос умер только за тех, кому Он обеспечил и к кому применил спасение. Если Он достиг его и применяет спасение только к избранным, только за них Он умер. Христос не умер ни за кого, кроме тех, кому Он обеспечил спасение и к кому Он его приложит. Это очевидно, во-первых, из Божественно назначенной цели Его смерти, которая должна была обеспечить нам спасение; и во-вторых, из того, что приобретение нельзя отделить от намерения: какой еще может  быть цель  приобретения вещи, как не  той, чтобы ее можно было применить? Вещь приобретена напрасно, если она никогда не применяется. Отсюда следует, что если спасение будет обеспечено для всех, то оно будет и должно быть применено ко всем. Если же оно применяется не ко всем, а только к избранным, то оно не для всех добыто, но только для избранных.
Напрасно возражают, что "смерть Христа была предназначена не столько для обеспечения спасения, сколько для устранения всех препятствий, которые правосудие положило на пути, чтобы помешать нашему спасению». При таком взгляде на предмет Христос обеспечил нам возможность спасения, а не само спасение, и Он предоставил его во власть Отца, чтобы заключить Новый завет с человеком. Это арминианская ошибка, давно осужденная Дортским Синодом как оскорбление креста Христова и действенности его посредничества. Как можно сказать, что Христос отдал Себя в выкуп, а цену искупления нам, чтобы приобрести для нас вечное спасение, искупить нас от всякого беззакония, и другие вещи того же рода - вещи, обозначающие не возможность, а фактическое достижение спасения - если бы, в конце концов, Он только сделал наше спасение возможным?
Другое возражение, столь же бесполезное, заключается в том, что Искупление было обеспечено для всех с намерением, чтобы оно распространялось на всех, при условии, что они не отвергли бы его». Этого никак нельзя утверждать в отношении бесчисленного множества людей, для которых Христос никогда не был предложен, и которые не знают Его даже по имени. Если утверждается, что Христос поставил для Себя
цель настолько тщетную и бесплодную, что это было нечто, чего никогда не должно было случиться и чего не могло произойти без Его дара, дара, который Он решил не дарить, каким унижением это было бы для Его мудрости! Это представляет Христа, говорящего: «Я желаю обрести спасение для всех, чтобы оно было возможным применительно к ним, если они только поверят. Однако Я полон решимости не раскрывать это искупление
всем. И для тех бесчисленных масс, которым оно не открыто, Я полон решимости отказаться от этого условия, которое является единственным средством, с помощью которого оно может быть применено к ним». Смогут ли сделать это люди? Мог ли так решить бесконечно мудрый и святой Иисус?  "Я желаю, чтобы произошло то, что, как я знаю, и не произойдет и не может состояться. И я даже не хочу, чтобы это произошло, ибо отказываюсь сообщать единственное средство, с помощью которого это может когда-либо осуществиться; и предоставление этих средств зависит только от Меня. Какое позорное унижение это наносит мудрости Эммануила! Это было бы оскорбление понимания хрупкого человека.
Не будет также лучше, если будет сказано, что отказ в средствах спасения не может быть отнесен к ответственности Христа, но к нечестию и неверию человека. Это не менее ущемляет честь Христа, ибо представляет Его либо не предвидевшим этого, либо не способным предотвратить препятствия, которые препятствуют применению полученного Им спасения и, таким образом, делают его бесплодно. Действительно, эти противники утверждают, что это было не напрасно, хотя бы и не удалось - потому что, как бы люди ни относились к предложенному им спасению, Христос не упустит главной цели, которую
Он имел в виду в своей смерти: то есть обеспечить прощение и спасение каждому человеку, если только он захочет верить и покаяться - чему прежде препятствовала неумолимая строгость Божественной справедливости.
Все это не отменяет абсурда. Целью спасения не может быть ничто иное, как его применение: и оно должно быть напрасным, если оно не сможет достичь этой цели. Для Христа нужно было умереть за людей, а не обеспечить им прощение и спасение на условиях, на которых им невозможно им подчиниться, и  добиться для них фактического прощения и искупления. Это подтверждается тем, как Христос обеспечил спасение; если его результат  может распространяться на всех, то оно должно быть либо абсолютным, либо условным. Первое не будет утверждаться, поскольку тогда все люди во всем мире будут спасены. Последнее также недопустимо и невозможно, ибо:
1) То, что приобретается условно, то, собственно говоря, и не приобретается вовсе, а есть всего лишь возможность его приобретения при соблюдении условия.
2): Христос обеспечил само это состояние либо для всех, либо только для некоторых. Если Он приобрел условие для всех, то все непременно спасутся, ибо это условие можно было бы получить для них не иначе, как абсолютно - если, конечно, нам не говорят, что есть условие для условия, что абсурдно; это будет иметь тенденцию растягиваться в бесконечную цепь условий. Но даже тогда все эти условные условия, при нынешнем предположении, были бы куплены Христом.
Если условие, при котором можно обрести спасение, обеспечено лишь некоторым, то спасение не было полностью обеспечено для всех. Приобретение было частичным и некачественным в самом существенном моменте. С этой точки зрения действие, посредством которого, как утверждается, было обеспечено спасение, было тщетно и обманчиво: ибо прилагаемое к нему состояние таково, что грешник совершенно не способен соблюдать то, что никогда не будет исполнено и о чем  Бог не только предвидел, что это никогда не будет выполнено, но и постановил не давать полномочий на его исполнение, хотя только Он один способен их дать. Наконец, эта уловка представляет, что Христос имел двойное намерение в Своем искуплении: одно условное, в пользу всех: другое абсолютное, в пользу избранных. Это представление, не подкрепленное откровением и несовместимое с единством и простотой постановления, которое назначило смерть Христа.
VIII. Другой аргумент заключается в том, что Христос не купил веру для всех людей. Господь претерпел смерть только за тех, для кого заслужил спасение; а при спасении необходимо дать им все средства, чтобы овладеть им  - особенно веру и покаяние,  и Святого Духа, Автора  того и другого; без этого спасение недостижимо. Нельзя сказать, что Христос купил веру, покаяние и благодать Святого Духа для всех людей во всем мире: ибо тогда все люди обязательно будут спасены Его смертью. Он добыл их только для избранных: посему и умер только за избранных. Этот аргумент неоспорим, если не отрицать, что Христос приобрел эти средства спасение. Но многочисленные библейские свидетельства доказывают, что Христос приобрел веру для человека.
1. Он назван «Автором и Совершителем нашей веры» ( Евр 12:2; Деян.5:31). Если Он Автор нашей веры, Он должен быть ее Совершителем, ибо Он не дарует нам ничего,  что не приобрел нас по Своим заслугам.
2. Христос - достойная Причина спасения. Поэтому мы в долгу перед Ним и Его заслугами за каждую его часть, за все, что способствует нашему спасению. Но вера и духовная жизнь, которые Он творит и вкладывает в нас, составляют главную часть нашего спасения.
3. Христос – причина и основание всех духовных благ: "Благословивший нас всеми
духовными благословениями во Христе» (Еф 1:3). И из них вера - одна из величайших. Следовательно, в другом месте сказано: "Вам дано от Христа не только веровать в Него, но и страдать ради Него "( Фил 1:29). В каком еще смысле можно сказать, что вера дана нам ради Христа, чем потому, что Он купил ее для нас?
4. Христос обещал послать Духа, Который поэтому изливается или распределяется Им. Следовательно, о Духе говорится как об одном из плодов смерти Христа (Иоан. 16:7). Все дары Духа, таким образом, особенно вера, являются плодом искупления Христа. Здесь мы не различаем между Духом как освящающим и утешающим и Духом как наделяющим духовным просветлением - как будто Христос заслужил только первое, а не второе. Ибо как вся благодать для сердца исходит от того же Духа, Стяжавший нам Духа, Творца сей
милости, должно быть, также приобрел с ним все Его дары. А так как вера есть принцип и корень нашего освящения, Тот, Кто приобрел Духа, освящающего, должен был также приобрести и «веру»,который очищает сердце» (Деян. 15:9).
5. Христос не мог бы быть полным и совершенным Спасителем, если бы Он не обеспечил нам веру, без которой невозможно стать причастниками спасения. Эта доктрина единообразно преподавалась в Реформатской Церкви. Реформаты всегда утверждали, что Христос принес нам веру не меньше, чем спасение, и что Он является причиной всех даров, которые Отец дарует нам. Отсюда и почтенные делегаты  Дортского Синода, излагая учения истины, говорят следующее: «Христос Своей смертью приобрел для нас веру и все другие спасительные милости Духа». (Тезис 8) И с той же целью в своем «Отвержении ошибок» они осуждают тех, "кто учит, что Христос Своим удовлетворением не заслужил спасения для какого-то определенного числа, и а также ту веру, посредством которой Его удовлетворение действенно применяется для спасения, но что Он приобрел для Отца не более чем силу и полную готовность войти в новый
завет с человеком и предписывать любые условия, которые Он сочтет подходящими, соблюдение каковых условий зависит от свободной воли человека, так что либо все, либо никто не мог выполнить их. Такие учителя слишком низко думают о смерти Христа, не знают ее славных плодов и благословения, и взяли из ада пелагианскую ересь» (Тезис 3)
Это тщетное различие, которое некоторые делают здесь в отношении указа. Они говорят, что "надо различать повеление предать Христа на смерть»,  и саму Его смерть, которая произошла со временем - что «указ предать Христа на смерть за грешников предшествовал избранию определенного количества; но Его смерть повлекла за собой указ об избрании». Амиро о смерти Христа во времени говорит следующее: ""Искупление должно быть равным, чтобы оно могло касаться всех, как равны создания Божии в грехе," и т. д. (De Proedesti, с. 77). В другом месте он говорит так: «Природа вещей доказывает это. Ибо видя, что любовь Сына должна быть такой же, как воля Отца - для всех людей как Его детей - так и смерть Христа во времени должна была соответствовать вечному указу Отца, поскольку Он не совершал искупления иначе как по повелению своего Отца. Поэтому, поскольку указ Отца о смерть Христи произошел из равной Отчей привязанности ко всем - до того, как кто-либо был избран к вере  - Христос в Своей смерти не мог иметь иной цели и намерения, кроме как исполнить этот замысел».
Даже при таком взгляде на предмет Христос в Своей смерти должен был считать некоторых избранными, а других  отверженными. Ибо, поскольку не может быть избрания без осуждения, было невозможно для Христа думать о некоторых как об избранных, не рассматривая в то же время других как обойденных мимо или осуждаемых. Если бы тогда Он пожелал умереть за тех, кто, как Он знал, были избраны, и сделал бы это с особой привязанностью к ним как к избранным, Он, должно быть, по мнению Амиро, был готов
умереть с той же любовью за тех, кого Он знал как отверженных, и таких, какими они были. Ибо Амираут говорит: «Он умер, чтобы исполнить указ Отца, исходивший от
равной любви ко всем». Отсюда и вытекает эта чудовищная нелепость: что Христос из самой пылкой привязанности к тем, кого, как Он знал, Он никогда не спасет, умер с намерением и желанием спасти их, хотя и Он, и Его Отец постановили, что они не должны быть спасены!
Не будет освобождением наших оппонентов от этой нелепости, чтобы сказать, что Он не умер за нечестивых формально, как отверженных, но что Он умер за тех людей, которые были обойдены в другое время, и, таким образом, были исключены из спасения. Кроме того, непонятно, как такие абстракции могут принадлежать единственному и простому постановлению: из этого следовало бы, что Христос не умер за избранных как таковых. Здесь мы рассуждаем по правилу противоположностей. Если  Христос не умер за отверженных как таковых, мы должны сделать тот же самый вывод и в отношении избранных. Кажется необъяснимым, как Христос в своей смерти мог иметь уважение к первому и четвертому указу об избранных, то есть о том, что Он должен был умереть за них, ибо их формально считали избранными, а материально - людьми, а с отверженными Он поступал иначе, относился к ним абстрактно и рассматривал их только как людей, а не как отверженных: ибо избрание и отвержение идут рука об руку и подразумевают друг друга.
Но некоторые учёные люди осознают, что их гипотеза, делающая веру даром Отца и не  плодом смерти Христа, ведет к великим нелепостям, унижает Христа и вредит  спасению, и они изобрели еще несколько любопытных и замысловатых отличий, чтобы избежать трудностей. Иногда они учат:
1) «Христос обеспечил всем веру и покаяние, но с условием». Или же:
2) «Он добился этого не ради удовлетворения или похвалы, а ради окончательного результата: чтобы вера была дана избранным и привела их ко Христу».
Но ни то, ни другое не может быть подтверждено истиной. Первое предположение недопустимо; как может  вера быть достигнута для нас условно, если она сама является условием? Хотя вера обычно представлена как условие, необходимое для приобретения интереса ко Христу, она также представлена как одно из благословений Нового завета, благословений, которые Христос приобрел для нас. Так Христос должен рассматриваться как обеспечивающий нам не только спасение, если мы верим, но и  то, что мы сможем верить.
Второе предположение столь же необоснованно. В богословских школах никто и никогда раньше слышал о достижении чего-либо путем конечной цели, а не путем действенной причины или удовлетворения. Обеспечение спасения и все, что с ним связано, основано на искупления и в заслугах того, кто его достигает. Если бы Христос не доставил нам веру на пути похвального дела, то Он не заслужил бы веры. Нельзя сказать, что Христос на уровне конечной причины обеспечил веру ограниченному числу людей. Ибо по гипотезе тех, кто делает это различие, никто не был избран, когда Бог установил то обеспечение веры, которое должен был совершить Христос Своей смертью.
Опять же, либо вера была обретена в рамках конечной причины для всех тех, для кого спасение было приобретено, или этого не было. Если первое, то  поскольку спасение обеспечено всем, все будут спасены. Если  последнее, то для какой цели - в смысле конечной причины - спасение было добыто искуплением для тех, у кого не была также обретена вера, без которой они никогда не смогут стать участниками этого спасения?
Опять же, вера была приобретена либо для всех путем конечной причины, либо только для избранных. Если это для всех, то все получат ее, чего наши оппоненты не утверждают. Если только для избранных, то Христос, Своей смертью, должно быть, сделал больше для избранных, чем для тех, кто не был избран. Тем не менее наши оппоненты заявляют, что при принятии указа о смерти Христа - указа, что назначил
и определил цели Его смерти - Бог одинаково имел в виду всех людей.
Таким образом, в каком бы свете мы ни исследовали эту гипотезу, из нее вырастают противоречия и нелепости. Вера была одинаково обеспечена для всех, но не все будут причастны ей; или если она не была обеспечена для всех, то как тщетно и обманчиво то достижение спасения, которое совершается только на условии веры, если Тот, Кто обеспечил спасение, знал, что грешнику морально невозможно это сделать
без особой благодати; и все же Бог, Который один может дать эту благодать, отказался дать ее! Следовательно, мы приходим к такому выводу: либо вера находится полностью во власти естественного человека, как считал Пелагий, или она должна была быть получена Христом в искуплении и, как следствие этого, дана нам Отцом.
Чтобы освободиться от всех этих трудностей, наши противники иногда пытаются проиллюстрировать свои взгляд на эту тему, сравнивая Христа с князем, который платит цену искупления за всех своих подданных, взятых в плен врагом - но он не производит этим освобождения всех, потому что некоторые из них не желают быть освобожденными. Это сравнение не соответствует одному очень важному обстоятельству. Князь не в состоянии дать тем пленникам, которые решили остаться в рабстве, желание воспользоваться уплаченной ценой искупления. Но Христос способен это сделать.
 Итак, допустим, есть князь, который мог не только заплатить выкуп за своих пленных подданных, но и внушить им желание воспользоваться этим. Действительно, предположим далее, что князь знал, что они этого не сделали и не мог бы иметь этой воли, если бы не даровал ее им, и все же он не захотел этого сделать. Мог бы кто-нибудь сказать, что он действительно желал их освобождения и заплатил выкуп с серьезным
намерением освободить их? Опять же, если настоять на этом сравнении, его силу можно легко опровергнуть. Телесное освобождение пленника не может быть достигнуто простой уплатой выкупа: цепи и оковы, сковывающие его в тюрьме, должны быть разорваны, иначе оплата выкупа будет бесполезной. Таким же образом, чтобы освободить душу от
духовного рабства греха, мало того, что выкуп уплачен по справедливости: цепи греха и
неверие, которое связывает узника так, что он одновременно не может и не желает наслаждаться своей свободой, должны быть разорваны рукой Всевышнего.
IX. Опять же, если Христос умер за всех, то Он совершил искупление всех их грехов. Поэтому Он должен искупить грехи неверия и окончательного нераскаяния, которые мешают человеку усвоить себе искупление, предусмотренное для него. И поэтому они больше не будут стоять на пути его применения: ибо, если предположить, что за них было произведено удовлетворение, они должны быть прощены. На это нельзя разумно возразить, что благословение будет применено только в том случае, если
условие, при котором было осуществлено выкуп, соблюдено. Это подразумевает противоречие, когда говорят о том условии, которое должно соблюдаться, когда неверие и нераскаянность предполагаются окончательными. Столь же абсурдно утверждать, что Христос умер, чтобы искупить неверие человека, если только он не был бы неверующим, но веровал бы. Это все равно, что сказать, что я нашел  несомненное лекарство для исцеления слепого или прокаженного, которое будет применено при том условии: чтобы он не был слепым или прокаженным. Кроме того, невыполнение условия не может помешать применению выкупа к неверующим: ибо предполагается, что Христос Своей смертью искупил неверие, и таким образом Он искупил эту самую неудачу. Но поскольку все должны видеть, что этого нельзя утверждать для тех, кто не будет спасен, или для отверженных, этот вывод непреодолим: что Христос не  умирал за них.
X. Последний аргумент по этому поводу - нелепости, вытекающие из учения об универсальном искуплении. Если Христос умер за всех людей во всем мире, из этого следует:
1. Что Он умер при условии, что они поверят, для бесчисленного множества людей, для которых  Его смерть никогда не была известна; и, следовательно, было невозможно, чтобы они могли поверить.
2. Что Он умер за тех, кого знал как детей погибели, мимо которых прошел Бог,
и которые никогда, во всю вечность, не смогут насладиться плодами Его смерти; и поэтому Он имеет невыразимую любовь к тем, кого и Он, и Отец заставит вечно страдать под последствиями  гнева Божия.
3. Что Он умер за тех, кто до Его смерти был фактически осужден без всякой надежды на отсрочку и были в аду, страдая от Его мстительного гнева; и как их Поручитель понес наказание вместо тех, кто терпит наказание за себя и должен делать это без конца.
4. Что Христос - Спаситель и Искупитель тех, кого не только никогда не будет, но и никогда не был спасен или искуплен. В противном случае Он должен быть несовершенным Спасителем, получившим спасение, которое Он никогда не применит: ибо действительно, его нельзя назвать Спасителем кого-либо, кроме тех, кого Он
делает соучастниками спасения, и кто действительно спасается.
Перехожу к ответу на возражения.
Нигде в Писании не сказано, что Христос умер за всех, если только добавлено некоторое ограничение. Из этого можно сделать вывод, что эти места Писания не учат, что Он пострадал за всех людей всех народов, но цель Его смерти ограничена в соответствии с обстоятельствами. Иногда она ограничивается множеством избранных, обладающих всеобщностью, им свойственной.
Когда говорят, что «Христос умер за всех» (2 Кор 5:15), это не следует понимать как всех тех, «кто мертв»; в грехе. Целью Апостола в этой главе является не демонстрация общей порочности людей. Скорее, он должен показать, насколько велики обязательства, которые обязывают верующих к исполнению долга, как по причине их оправдания через вменение заслуг смерти Христа (которая избавляет их так полно, как если бы они получили удовлетворение от Него сами лично), и по причине их освящения через распятие ветхого человека с его  страстями и похотями, действием креста Христова. Под ними понимаются те, которые живут не для себя, но для Христа ( Гал 2:20) те, за которых Христос не только умер, но и воскрес снова (2 Кор 5:15), те, которых объемлет любовь Христова (2 Кор 5:14) Эти фразы ограничивают «всех»;  как если бы Апостол сказал: Христос умер за всех, кто описан этими характеристиками. Они не согласуются ни с кем, кроме избранных, которым одним  принадлежит умереть во Христе и умереть с Ним, как Апостол заявляет  в другом месте (Рим 6:6, 8).
Когда Апостол говорит: «Бог во Христе примирял мир себе, не вменяя людям их преступлений», его надо понимать как имеющего в виду мир тех, кто действительно примирился, «кому Он не вменяет грехи их» (2Кор.5:19). Ясно, что это не касается никого, кроме избранных. Всем остальным Бог вменяет грехи, которые они совершают.
Псалмопевец говорит, что блаженны те, кому Господь не вменяет греха (Псалом 32:1-2). Конечно, этого нельзя сказать о тех, кто никогда не будет спасен.
В том смысле, в котором говорит псалмопевец, и когда Апостол говорит в Рим. 6, мы должны понимать слова Апостола, найденные в Рим. 5:18-19: «Праведностью одного даровано всем  оправдание в жизнь: ибо, как непослушанием одного сделались многие грешниками, так и  послушанием одного многие станут праведными». «Все люди», которые получают «оправдание жизни», это те, "которые получают изобилие благодати и дара праведности:" и это могут быть не кто иные, как те, кто на самом деле оправданы. И кто же на самом деле получает оправдание? Это верующие, и только верующие: избранные, и только избранные, принадлежащие к телу Христову, которое состоит из
всех его членов. И кто такие «все»; о чем говорит апостол. Как Адам противостоит Христу
как глава Главе, и как грех и смерть перешли на всех, кто произошел от Адама, так и
все, кто принадлежит Христу, второму Адаму, обретают оправдание и жизнь.
Апостол в другом месте  выражает это фразами «умирать»,  и «оживать». «Как в Адаме все умирают:» то есть как и все кто умирает, умирает в Адаме и из-за его греха: «и во Христе все оживут» (1 Кор 15:22) - то есть всех, кто будет «оживлён»; в благодати и славе оживут во Христе и за Его счет. Это все те, за кого Христос, как говорят, «вкусил смерть», сыновья, которые либо приведены или должны быть приведены в славу, Начальник спасения которых есть Христос, которых Христос называет братьями,
и которых дал Ему Бог (Евр 2:9; Рим 10:11). Скажет ли кто-нибудь, что все это может быть подтверждено для отверженных? Когда возражающий будет готов сказать это, тогда, и не раньше, пусть он процитирует этот текст в доказательство всеобщего искупления.
Иногда священные писатели употребляют слово «все», чтобы исключить все различия нации, возраста, пола, состояния, характера и другие особенности, по которым люди отличаются друг от друга: и не с целью постичь каждого отдельного человека. Так Павел говорит: «Ибо Писание говорит: всякий верующий в Него не постыдится. Ибо нет разницы между евреем и эллином: ибо один и тот же Господь над всеми богат для всех призывающих Его» (Евр 2:9: Рим 10:11). Он говорит в другом месте о том же самом: "Нет в Нем ни Иудея, ни Грека, ни обрезания, ни необрезанного, варвара, скифа, раба и свободного: но Христос все и во всем» ( Кол. 3:11). Это как апостол сказал: никакое различие народа или положения не способствует или не препятствует спасению: но
Христос есть все, т. е. Он дарует все необходимое для спасения всем верующим, без всякого отношении нации или состояния. Это поясняет Иоанн в Апокалипсисе: "И запели новую песнь, говоря: Ты достоин взять сию книгу и снять печати ее, ибо Ты заклан, и
кровью Твоей искупил нас Богу из всякого родства, языка, народа и племени» (Откр. 5:9).
То есть из всех колен Израилевых и из людей всех народов, как цивилизованных, так и варварских, Ты искупил нас.
Отрывок, который так часто звучит в устах наших оппонентов: «Кто отдал Себя выкупом за всех, чтобы быть свидетелем в свое время» (1Тим 2:6), учит учению, которое проиллюстрировано в предыдущем разделе, и ничему другому:
1.  Как обо «всех; здесь говорится о тех, кого Христос заменил Собой, чтобы нести их наказание и заплатить цену своего искупления. В этом смысл слова антилютрон,
с которым все правомыслящие выступали против Социна и его учеников. О Христе не может быть сказано, что Он сделал это для всех: ибо тогда никто не мог быть осужден на страдания за свои грехи.
2. Павел говорит обо всех тех, для кого Христос является Посредником как через ходатайство, так и через удовлетворение, ибо мы показали выше, что эти две функции Его священнического служения неразделимы. Сами арминиане признают, что Христос не ходатайствует за всех людей.
3. Предметами слов апостола являются те, кому Бог «хочет спастись и прийти в
» знание истины». Опыт учит нас, что Он не поступает так со всеми людьми универсально. Это мы в общих чертах доказали в предыдущей главе, где речь идет о воле Божией спасти всех людей и вопрос тщательно исследуется. Мы отметили там, что если Бог желает спасти неспасенных людей, Его власть должна быть ограничена, и кто посмеет так сказать? Кроме того, можем ли мы представить себе, что некое существо желает достичь цели и не в состоянии осуществить это, не представляя при этом, что оно в какой-то мере несчастно? По крайней мере, мы должны предположить, что оно было бы более счастливо, если бы достигло своей цели; и кто бы осмелится приписать несовершенное счастье Богу?
Несомненно, тот, кто утверждает, что Бог искренне желает спасения тех, кого Он не может спасти, должен утверждать, что Ему недостает и силы, и счастья. Более того, если есть люди, которых Бог желает спасти, но не может, то Он не в силах осуществить Свое спасение, и здесь мы должны исходить из одной из двух причин: либо для Него невозможно совершить искупление их грехов; или же упорство их порочности так велико, что Он не может победить их. Наши противники не могут сказать первого, ибо они утверждают, что Христос дал искупление грехов всех людей без всякого исключения. Последнее основание несостоятельно. Из великих грешников, которые стали прославленными трофеями Божественной благодати, мы можем с уверенностью заключить, что самые величайшие и закоренелые грешники находятся в равной степени во власти благодати с теми, кто меньше всего виноват. Если грех в некоторых случаях настолько силен, что находится вне власти Бога, чтобы разрушить и уничтожить его, то кто  не скажет, что грех может так укрепиться в владениях Бога, чтобы выдержать всю мощь руки Иеговы и распространить свое  разрушительное действие даже на престол
Бога?
Следовательно, слово «все», употребленное апостолом в послании к Тимофею, следует понимать в ограниченном смысле. Надо признать, что в какой-то мере оно уже ограничено: иначе бы могло объять падших ангелов. Откуда мы знаем, что это не распространяется на них? Священное Писание заверяет нас, что Христос не принял на себя природу ангелов, и что нет им искупления. Подобным образом мы узнаем из других мест Писания, из того, что мы приводили ранее, что Христос не умер за все потомство Адама без исключения. Здесь следует понимать апостола (1 Тим. 2:6)  как говорящего об отдельных людях всех народов, а не всех людей каждой нации. Беза переводит tous pantas  латинским словом, которое означает все виды, некоторые из всех наций, состояний и условий. Кальвин доказал, что это истинный смысл фразы посредством очень веских рассуждений. "Апостол просто имеет в виду, что ни одна нация или класс людей не исключены из спасения, которое Бог предлагает всем без исключения, кто слышит Евангелие... Упомянутая здесь универсальность должна относиться к родам людей, а не к лицам: как если бы он сказал не только к евреям, но и к язычникам также: не только крестьяне, но и князья искуплены Христом» (Кальвин на 1 Тим.2.5).
Мир, за который, по словам евангелиста Иоанна, умер Христос и в который он был послан (Иоан 3:16–17, 4:42, 6:33), не может быть без ограничений распространен на всю человеческую семью:  бесчисленное множество, которое она составляет, погибнет. Скорее оно обозначает либо всеобщность избранных, либо  людей без разбора, евреев и язычников. Евангелист ссылается на обещание, данное Аврааму, что «в семени его [т. е. во Христе] (Гал.3.16) благословятся все племена земные» ( Быт 12:3; 22:18; 26:4). В этом обещании, данном древнему патриарху, содержатся благословения для всех народов, у которых Авраам их отец (Рим 4:16). Но это благословение принадлежит не всем людям, кто в мире, но всему обетованному семени, без различия народов. Это видно и из того, что не все оправдываются и спасаются верою, которая является условием обетования как благословение.  Это объясняется Павлом в Гал. 3:8, 16; и что тот же апостол ограничивает этот дар теми, кто является семенем Авраама по вере (Рим 4:16).
Опять же, апостол цитирует этот отрывок из Бытия: «В Исааке наречется тебе семя» (Рим 9:7),и таким образом он ограничивает обещание определенным числом. Отсюда и мир, за который Христос отдал Свою плоть к смерти (Иоан. 6:5), есть не что иное, как мир, которому Он, как сказано, дает жизнь. "Хлеб от Бога есть Тот, Кто сошел с небес и дал жизнь миру» (Иоан. 6:33); это невозможно распространить на всю человеческую семью. Ибо дарование жизни предполагает ее применение и общение, которое принадлежит только избранным. Именно в этом смысле Христос говорит, что дает жизнь Своим овцам (Иоан. 10:28). Абсурдно говорить, что жизнь кому-то дана, когда она только предлагается, но  никогда не передается.
Когда о Христе говорится, что он «Агнец Божий» которое берет на себя грех мира» (Иоан. 1:29), имеется в виду избранный мир. Слово airun что здесь переведено как «забирать», и означает полное удаление. Как можно сказать, что Христос полностью устранил грехи отверженных, которые остаются у них для осуждения? Никак иначе эти отрывки понимать нельзя; это не весь мир, а  мир избранных, состоящий из евреев и язычников, независимо от нации или положения - мир тех, чьи грехи, как сказано, понес Христос в Своем теле на дереве, чтобы им, будучи мертвыми для греха, жить для праведности (1 Пет. 2:24); и о которых говорится, что они блаженны в прощении грехов (Пс. 32:1).
Когда говорится, что «Христос есть умилостивление за грехи наши, и не только за наши, но и за грехи  всего мира ( 1 Иоан 2:2), речь не идет о том, чтобы умилостивить всех коллективно и индивидуально, но только о тех, кто может утешить себя ходатайством Христа и прощением, которое они получили через Него. Только они избранные. Христос – умилостивление только тех, чье дело Он защищает как Ходатай перед Отцом; ибо эти вещи соединил апостол как равные и неразделимые. Наши ученые оппоненты в своем объяснении Иоан. 17:9 признаютя, что Христос не является защитником всех. Кроме того, Отца надо действительно умилостивить и примирить всем тем, за кого Христос умилостивил, если только мы не утверждаем, что Христос не достиг своей цели и
пролил Свою кровь напрасно, вопреки утверждению апостола, что никто, за кого умер Христос, не может быть осужден (Рим 8:34). Этого явно нельзя сказать о тех, кто исключен из завета и  гнев Божий пребывает на них ( Иоан 3:36).
Наконец, цель апостола, заключающаяся в утешении верующих против остатков греха, доказывает, что он не имеет в виду каждого из потомков Адама. Какое утешение может получить верующий  от той благодати, которая свойственна избранным и отверженным? Какое утешение, если он  знает, что Христос Своей смертью не сделал для него ничего больше, чем для неверующих? Поэтому фраза Иоанна касается не всех людей и всех народов, а верующих жителей всего мира - или как Кальвин говорит: «Сыны Божьи рассеялись по всему миру» ( Иоан 11.52) Чтобы никто так не подумал благословение искупления Христа было ограничено только апостолами или теми верующими, которым было адресовано это Послание, Иоанн говорит, что оно было гораздо более обширным и охватывало всех людей и народы и принадлежит верующим, искупленным из всякого колена, языка, племени и народа весь мир (Откр 5:9) Не имеет значения  фраза «грехи наши»; под этим понимаются апостолов, или верующих иудеев рассеяния, живших тогда (к которым, без сомнения, было направлено это Послание, а также Послания Петра и Иакова, все из которых называются кафолическими, поскольку они не приписаны к какому-либо конкретному городу или человеку), в отличие от тех, которые
либо уверовали до явления Христа во плоти, либо впоследствии уверовали до
конца мира. Вопрос все еще сводится к тому же самому. Достаточно того, что мир здесь
упомянутый не может охватить всех людей универсально, потому что Иоанн и те, кому он пишет, отличаются от него; однако они включены в ту универсальность, которая охватывает весь человеческий род. Таково было мнение Кальвина: 'Не только за наши грехи' добавлено для усиления, чтобы верующие могли быть твердо убеждены, что умилостивление распространяется на всех, кто верой примет Христа». И снова: "Целью Иоанна было не что иное, как сообщить о благословении, о котором он говорит, что оно является общим для всей Церкви. Поэтому в разделе «все» он не понимает отверженных, но обозначает уверовавших впоследствии из числа рассеянных повсюду. Тогда поистине, с величайшей уместностью, благодать Христова иллюстрируется, когда Он проповедуется как единственное спасение мира».
Хотя Христос пришел «спасти погибшее», Мф 18:11, и никаких других, не нужно
чтобы Он спас всех заблудших грешников. Мало того, сам Христос ясно свидетельствует, что Он не пришел призвать тех заблудших грешников, которые  совершенно не знают своего потерянного состояния, и опухли с возвышенным мнением о своей праведности, но только тех, кто трудится и обременен бременем своих грехов (Мтф. 11:28). Таким образом, Он говорит, что пришел спасти то, что было потеряно, чтобы  отметить характер и состояние тех, кто будет спасен, но не все то, что было потеряно. Он определяет качество, а не количество тех, кого Он спасет.
Одно дело погибнуть наяву и окончательно, а другое получить от брата повод
из-за чего он мог бы погибнуть, если бы его предоставили самому себе. Когда Апостол Павел говорит о погибели брата, за которого умер Христос (Рим. 14:15; 1Кор. 8:10-11)., он не намеревается фактически погубить, как будто тот, за кого умер Христос,  на самом деле может погибнуть, ибо никто не может похитить овец Христа из руки Его (Иоан. 10:28). И может ли погибнуть кто-нибудь из тех, кого Отец дал Ему для искупления (Иоан. 17:12), потому что они «соблюдаются силой Божией через веру» (1 Пет. 1:5). Тем более, что этот брат, о котором здесь говорится,  может быть слаб в вере, однако Бог силен его сохранить (Рим 14:1, 4).
Апостол намеревается раскрыть пагубные последствия неправильного и нелепого использования свободы в вещах, которые сами по себе безразличны, и показывает, как она ранит и оскорбляет совесть слабого брата; и, таким образом,  подвергает его, насколько это возможно, опасности погибнуть. В Священном Писании часто используются слова, которые естественным образом обозначают последствия и действия, когда это ни к чему более не предназначено, кроме как указать на те случаи или мотивы, которые могут привести к упомянутым эффектам и действия. Таким образом, человек считается виновным в прелюбодеянии, насколько это возможно в его власть, которая смотрит на чужую жену с вожделением к ней (Мтф. 5:28). Сказано, что  "делает Бога лжецом, который не верит тому свидетельству, которое Бог дал о Своем Сыне» 1 Иоанна 5:10. То есть он делает это, насколько это в его силах. Никто не скажет, что он делает это на самом деле. Таким образом, говорится, что брат погибнет по нашему знанию, если мы ничего не делаем, чтобы сохранить его, как это выражается в Рим. 14:15: «Не губите его пищей вашей».
Когда учителя-отступники являются еретиками, сказано, что они «отрекаются от Господа, искупившего их» ( 2Пет. 2:1), но мы не понимаем так, что это означает буквальное искупление, искупающее грешника от гнева и проклятия Божия, и от вечной смерти. Никто так не выкупается, кроме тех, кто дан Отцом Христу, кто будет искуплен, и кто, следовательно, будет сохранен Христом и спасен  вечным спасением, как члены Его тела и Его особое сокровище. Это избавление от заблуждения и идолопоклонства, о котором здесь говорит Петр: избавление, совершаемое внешним выставлением Евангелия и посвящением на служение, так что эти лжеучителя приобрели  определенное уважение, приобретенное Христом как Господом Церкви. Христос дал им особый титул как Его собственных, призвав их в свою Церковь, дом, которым Он владеет, как прежде хозяева
покупали слуг для выполнения домашних обязанностей. Насколько известно, именно таково было намерение Петра из следующих соображений: -
1. Он использует слово деспотен, которое означает господина или владельца, а не Спаситель, Которому принадлежит собственно искупление.
2. Слово агорашанта, которое использует здесь апостол, обычно используется для выражения того вида покупки, который практикуется на рынках и часто означает простое избавление.
3. Здесь рассматривается вид покупки, посредством которого о купленных говорят, что они  избежал растления, существующего в мире, через познание Бога, Спасителя нашего», и  которые «познали путь праведности» ( 2 Пет. 2:20-21. Все это относится к избавлению от языческих заблуждений и идолопоклонства, и призванию к познанию истины, от которого через введение самых пагубных ересей, они совершают отступничество. Следовательно, они смогли отречься от своего Учителя, Который купил их и призвал к делу служения.
4. Упомянутое здесь отречение от Господа является грехом, о котором говорится как об особенно тяжком: и что особенно неприятно, так это то, что они отвергают своего Учителя, который купил их. Если Петр говорит об упомянутом здесь выкупе, и если это не искупление от греха, которое совершил Христос в Своей смерти, то можно было бы подумать, что в поведении этих учителей не было ничего особенно злого. Ведь то же самое можно было бы сказать и о каждом человеке, исходя из предположения наших противников, - ибо они утверждают, что Он искупил каждого человека. Однако если предположить, что покупка или выкуп  здесь есть призыв этих лжеучителей из тьмы языческих суеверий к знанию славного Евангелия Божьего, сделавший их учителями этого Евангелия - тогда их отрицание Учителя, совершившего для них такие великие дела, было преступлением, отягченным самой мерзкой неблагодарностью.
Освящение кровью завета (1 Пет.1.2) можно понимать двояко. В одном смысле
оно внутреннее, духовное и реальное, принадлежащее тем, кто действительно искуплен и возрожден кровью Христа. Другое значение - внешнее и только кажущееся, заключающееся в исповедании истины. Первое обязательно предполагает, что Христос умер за тех, кто таким образом освящен. Последний вид освящения вовсе этого не предполагает. Многие лицемеры понимают это  внешнее освящение внешним призванием к членству в Церкви и наслаждение  ее привилегиями, особенно крещением и Вечерей Господней. Несмотря на это, Христос и Его спасительные блага им не принадлежат, потому что они лишены оправдывающей веры.
Когда Павел говорит о тех, кто оскверняет кровь завета, по которому они были освящены ( Евр 10:29), мы не можем предполагать (на основании гипотезы реформатских Церквей), что он имеет в виду внутреннее и настоящее освящение, о котором мы говорили. Мы должны его понять так, что это означает внешнее освящение, которое, например, принадлежит тем, кто заявляют о своей приверженности Церкви и наслаждаются ее таинствами, особенно крещением, во время которого они освящаются или отделяются из мира окроплением водой, которая символизирует кровь завета - и которые затем отрекаются от него, отвергнув Христа и отступив от Его Евангелия. Таким образом, те, кто едят и пьют недостойно в таинстве Вечери, считаются виновными против тела и Крови Христовой (1 Кор 11:27, 29).
 Кроме того, апостол говорит гипотетически, а не абсолютно. Он указывает на связь между причиной и следствием. Он показывает, что делают те, от кого таким образом следует ожидать беззакония. Ничего большего он не утверждает в отношении тех, кто действительно искуплен, и истинно верующих, чем то, что утверждается в других местах о нем самом и ангелах небесных,«Если бы мы или ангел с небес проповедовали какое-либо иное учение, да будет анафема», сказал он в Гал 1:8. Но никто из этого не сделает вывод, что апостол или ангел с неба будет проклят.
Во что каждый обязан верить абсолютно и просто, прямо и сразу, без всего, что предполагалось ранее, мы признаем правдой. Но в отношении этих вещей дело обстоит иначе, и это то, во что человек вынужден верить опосредованно и вследствие некоторых предполагаемых действий, сделанных ранее. Однако неверно, что все люди обязаны верить, что Христос умер за них просто и абсолютно. В первую очередь это те, кому Евангелие никогда не проповедовалось, которым Христос никогда не был известен, не обязательно должны верить, что Христос умер за их. Это можно утверждать только о тех, кто призван в Евангелии. "Как они могут верить того, о ком они не слышали, и как они могут услышать без проповедника?» (Рим 10:14).
Во-вторых, даже все слышащие Евангелие не обязаны уверовать прямо и сразу,
что Христос умер за них, но опосредованно. Предполагаются действия веры и покаяния: они  должны предшествовать вере в то, что Христос умер за вас: ибо смерть Христа принадлежит только тем, кто верит и кается. Крайне далеко от истины, что неверующие обязаны верить во Христа, умер за них, и тот, кто убеждает их поверить в это, жестоко издевается над ними - поскольку гнев Божий пребывает на них, и они вынуждены поверить, что уже осуждены (Иоан. 3:36). И если они обязаны поверить, что Христос умер за них, при условии, что они покаются и побегут к Нему, из этого не следует, что это просто и абсолютно верно, независимо от того, верят они или нет. Следовательно те, кто вынужден верить, что Христос умер за них, не являются в простом и абсолютном смысле всеми людьми. Это только и все те, кто устал и обременен своими грехами (Мф 11:28); кто жаждет и ощущает потребность в питье (Ис 61:1); или кто раскаивается и чувствует свое несчастье.
Здесь бесполезно возражать, что "вера во Христа требуется от всех, кто слышит Евангелие, и это не неопределенная вера, а вера истинная и оправдывающая, чем она не может быть, если не заканчивается на Христе, умирающем за них". Хотя вера во Христа имеет значение, и это истинная и оправдывающая вера, мы не можем сделать вывод, что все ее действия должны осуществляться немедленно и одновременно; и особенно его высший и особый акт, а именно вера в Христа как «умершего за меня». Ибо хотя это и входит в дела оправдания веры, но это не первое ее действие, которое немедленно, и в первую очередь требуется от человека, призванного в Евангелии, - это его последний вывод, и он предполагает другие, предшествующие ему. Чтобы это замечание было хорошо понято, я продолжу различать различные акты веры.
Во-первых, один акт веры является прямым, целью которого является предложение Евангелия. С ним я бегу ко Христу и принимаю Его обетования. Этот прямой акт веры имеет двойную природу.
1) Одно из его действий состоит в СОГЛАСИИ, которое душа дает Слову Божьему и обетованиям Евангелия, как истинного в отношении дарования спасения всем кающимся и живущим верой: прибегите ко Христу и примите Его.
2) Еще одним действием спасительной веры является ее прибежище и ДОВЕРИЕ Христу, признание Его как единственного достаточного Спасителя. Этим мы бежим к Нему, покоимся в Нем и получаем прощение наших грехов и спасения от Него.
3) Другой акт является осмыслением, и его предметом является первый непосредственный акт веры. Этим рефлексивным актом я узнаю, что я действительно уверовал и что обетования Евангелия принадлежат мне.
Итак, та вера, которая заповедана в Евангелии, заповедана и для первого, и для второго действия, которые являются прямыми, прежде чем будет дано повеление на третий акт, который является рефлективным, и который обязательно предполагает два первых действия, потому что не может существовать, если они ему не предшествуют.
Следовательно, мы можем ясно обнаружить ошибочность приведенного выше возражения. Когда возражение говорит о заповеданной вере, это относится к тому действию, которым грешник ухватывается за Христа. Но когда говорится о том, во что верят, то имеется в виду последнее, благодаря чему мы веруем. Прямое действие в наших душах доказывает, что Христос умер за нас. Христос не открывается в Евангелие как умерший для меня в частности, но только как умерший вообще для тех, кто верит и кается. Поэтому я рассуждаю исходя из той веры и покаяния, которые, как я нахожу, действительно существуют в моем сердце, что Христос действительно умер именно за меня:
- Я знаю, что Он умер за всех, кто к Нему прибегает;
-  Я обнаруживаю, что бежал к Нему;
-  Следовательно, я могу и должен сделать вывод, что Он умер за меня.
Что вера, заповеданная в Евангелии, не является прямой и непосредственной верой в то, что Христос умер за меня, кажется, вытекает и из такого соображения: что, когда вера предписывается Христом или Его апостолами, нет упоминания о ее применении к тому или иному человеку в частности. Там изложено только  общее отношение к долгу или к благословениям, обещанным верующим, как в Мтф. 16:16. Петр в его знаменитом заявлении о вере исповедует не более чем следующее: он верит в Иисуса
Христа, Сына Бога Живого: "Мы веруем и уверены, что Ты есть тот Христос, Сын Божий" (Иоан. 6:69). Павел требует от верующих во спасение не большего, чем «устами исповедовать Иисуса Господом и сердцем верить, что Бог воскресил Его из мертвых "(Рим 10:9). Таким образом, когда святым заповедано верить в Сына Божьего, они
действительно обязан поверить, что Христос есть истинный Мессия, и бежать к Нему как к единственному Творцу спасения, как те, кто верой и покаянием приходят к Нему. И эти действия должны произойти до того, как они поверят, что Христос умер за них.
Отсюда оказывается, что повеление верить во Христа включает в себя многое до нашего прихода и до последнего утешительного поступка, благодаря которому мы верим, что Он умер за нас.
 ВО-ПЕРВЫХ, мы должны верить тому, что открывает нам Писание, относительно нашего жалкого состояния по природе и нашей полной неспособности осуществить собственное спасение. Отсюда возникает спасительное отчаяние в наших собственных усилиях и осознание необходимости лекарства.
ВО-ВТОРЫХ, тем, кто таким образом отчаялся в себе, повелевается верить, что Христос, Сын Бога, есть единственный вседостаточный Спаситель, данный Богом людям, и  только в Нем они могут обрести совершенное спасение и прощение грехов, если они искренне прибегут к Нему с искренним покаянием.
В-ТРЕТЬИХ, тем, кто таким образом сокрушается, раскаивается и отчаивается в себе, повелевается бежать ко Христу как к Скале спасения: принять Его заслуги как вседостаточные; упасть и сладко отдохнуть на Нем; и только через него ожидать прощения грехов, праведности и спасения.
В ЧЕТВЕРТЫХ,  наконец, те, кто осознают, что они каются, бегут ко Христу и упокаиваются, имея в Нем все их надежды на спасение, вынуждены верить, что Христос умер за них и что из-за Его смертью им прощаются грехи.
Из всего этого совершенно ясно, что вера во Христа предполагает мучительное чувство несчастья, и желание избавления; что повеление верить не касается всех без разбора, но только тех, кто чувствует свое несчастье и желает избавления от него, и это те, кто алчет и жаждет, труждающиеся и обремененные, сокрушенные духом и сокрушенные сердцем ( Мтф. 11:28; Ис. 61:1. Более того, оказывается, что это евангельское повеление не сразу и не в первую очередь например, потребует от нас того акта веры, посредством которого мы поверим, что Христос умер за нас, но той веры, которой мы прибегаем ко Христу, обнимаем Его и покоимся на Нем - что есть не что иное, как вера, с которой кающийся грешник, удрученный чувством своего несчастья и разбуженный зовом Евангелия, отрекаясь от всякой другой надежды, бежит ко Христу, как к Скале спасения, и  всем своим сердцем он желает и ищет благодати, предлагаемой в Евангелии.
Одним словом, вера, которой Евангелие требует от слушающих его, есть бегство
грешника к прибежищу к Богу как Источнику благодати и ко Христу как ковчегу безопасности, который  открыт в Евангелии. Если я осознаю, что сделал это, то это формальный акт веры, и я могу и должен совершить другой поступок, посредством которого я верю, что Христос умер за меня, как тот, кто раскаивается и бежит к Нему. Иногда это называют последовательным актом веры, потому что  он следует за прямым актом веры, посредством которого я верю во Христа и прибегаю к Нему как к единственному и совершенному Спасителю. Его еще называют утешительным поступком, потому что он изливает в душу верующего невыразимую радость и утешение. Следовательно, ни у кого не может быть этого особого рефлексивного акта веры, если только другие действия, вместе с покаянием, предполагаются предшествующими этому.
Из этого мы делаем вывод, что не все обязаны верить, что Христос умер за них, а только верующие и кающиеся, или все те, кто через познание греха и чувство Божественного гнева сокрушены сердцем и бегут к Нему, и просят у него прощения грехов, и надеются только на Его заслуги для спасения. Было бы напрасно отвечать на это, что:
1). "Повеление верить во Христа требует веры, охватывающей все  действия, и среди них последнее, которым мы верим, что Христос умер за нас [в частности], и что это требуется от всех, кто услышал повеление верить».
Природа и зависимость этих действий друг от друга таковы, что последние не могут существовать без обоих первых: третье не может существовать без второго, а второе без первого. Поэтому, когда провозглашается повеление верить, первое действие требуется от грешника не для того, чтобы он остановился на этом, но, совершив это, он может перейти ко второму. Если он не выполнил первое, то от него ни в коем случае не требуется переходить ко второму. Он не может, и на самом деле ему нет смысла верить, что Христос - его Искупитель, если он не верит, что Христос - это Сын Божий и Искупитель людей: и человек не должен верить, что Христос искупает его, пока он еще вообще не верит, что Христос - Искупитель. Но, когда человек находит в себе предшествующие действия, являющиеся основой последних, тогда, и не раньше, пусть переходит к последним.
Столь же тщетно и возражение, что
2). "Всем, кому повелевается верить во Христа, повелевается иметь оправдывающую веру, как и ничто другое не может быть спасительной верой: но оправдание веры обязательно подразумевает, что мы верим не только в то, что
Христос умер за людей вообще, но за нас в частности: иначе эта вера не отличалась бы от
простой исторической веры нечестивых. Действительно, она ничем не отличалась бы от веры бесов, которые могут верить в то же самое».
На это я отвечу, что оправдывающая вера, заповеданная в Евангелии, действительно объемлет различные действия, о которых мы говорили, но каждое в своем порядке. Первое есть прямой и формальный акт, заключающийся в последнем суждении интеллекта относительно Христа (или то, чем воля непосредственно побуждается к волеизъявлению): что Он единственный и совершенный Искупитель всех верующих, раскаивающихся и серьёзно прибегающих к Нему. Это называется оправданием веры.
В нем свет, впущенный в разумение, мощно побуждает волю, и вся душа
прибегает ко Христу и обретает покой.
Во-вторых, есть рефлексивно-утешительный акт, который следует сам собой при совершении первого. В то время, когда я чувствую себя сильно убежденным в евангельском призыве и Его обетованиях, и серьезно бегу ко Христу и ожидаю жизни и праведности только от Него - с этого момента я могу и должен сделать вывод, что Христос умер за меня: ведь из Евангелия я узнаю, что Он умер за всех, которые веруют и каются. Следовательно, ответ на этот аргумент прост: "Тому, кто обязан иметь оправдывающую веру, обязательно верить, что Христос умер за него». Я отрицаю, что это справедливо в отношении первого акта веры. О втором действии я признаю, что это правда. Предположим первое, тогда мы обязаны поверить, что Христос умер за нас; если исключить это, то я отрицаю, что кто-либо обязан к тому вообще.
Поэтому вера верующих не похожа на веру нечестивых и бесов. Хотя нечестивцы могут теоретически верить, что Христос есть Сын Божий и Спаситель людей, их никогда так не убеждает требующее доверия согласие со Словом Бога, чтобы они прибежали к Нему и успокоились на Нем для спасения. Если бы они действительно были убеждены, что Христос есть единственный и совершенный Спаситель всех верующих и кающихся, и что вне Его  нет спасения, им было бы  невозможно не прибежать к Нему и не обнять Его для спасения всем сердцем. Эта необходимость возникает из-за того, что воля всегда подчиняется последнему велению понимания у всех существ, ищущих своего счастья. Следовательно, также оказывается, что вера бесовская не имеет ничего общего с верой избранных. Ибо бесы знают, что Христос есть предлагается только людям, и что они не интересуются Им: поэтому им невозможно получить любую зависимость от Него с доверием.
Опять же возражают, что
3). "Никто не может довериться Христу, если не знает, что Христос умер за
него лично и является его Спасителем. Ибо человек всегда заботится о своем спасении, пока не узнает намерение Бога и воли Христа, и что по замыслу Бога смерть Христа была предназначена ему".
 На это я отвечаю, что доверие христианина состоит из двух действий или частей. Его начало состоит в том, чтобы он принял Христа и укрылся в Нем; другое состоит в покое и утешении, которые возникают из чувства бегства и принятия Христа. Первое – это акт веры, с помощью которого мы прибегаем ко Христу как к единственному Спасителю, прилепляемся к Нему и усваиваем себе Его спасение. Последнее - это поступок, посредством которого, прибегая ко Христу и опираясь на Него, мы верим, что имеем (и сохраним в вечность) общение с Ним в Его смерти и ее благах - и так мы радостно покоимся в твердом убеждении, что Он умер за нас и Своей смертью примирил нас с Богом.
Некоторые богословы называют первое верой во Христа, а второе доверием ко Христу. Это отношение ко Христу как умершему за нас; это не то, что было раньше. Ибо никто не может знать, что Христос умер за него, если  он первым не поверил в Него. Поскольку Христос обещан только тем, кто верует и раскаивается, я должен сначала бежать к Нему и принять Его заслуги с искренним раскаянием, прежде чем я смогу  на веских основаниях решить, что смерть Христа принадлежит мне по указу Божию и намерению Христа. Моя вера, однако, не приводит сразу к тому, что Христос умер за меня: ибо если бы Его смерть была предшествующей этому, нужно было бы считать веру своим достойным делом; но благодать веры есть плод и действие смерти Христа. Но для всех имеющих веру появляется доказательство того, что Христос умер за них. Вывод к  существованию причины мы делаем из следствия. И даже если я пока не могу уверить себя, что  Христос умер за меня, из этого не следует, что я должен всегда оставаться в состоянии сомнения и тревоги, и что моя вера, должно быть, слаба и неустойчива. Моя вера может твердо опираться на общие обещания Евангелие каждому верующему и кающемуся грешнику. Следовательно, по определенным последствиям, когда я обнаруживаю, что я обладай верой и покаянием, я могу заверить себя, что эти обещания принадлежат мне.
Еще одно  возражение заключается в том, что:
4). "По нашей гипотезе, основание утешения грешника отнимается, как только мы рассуждаем от частного к всеобщему, так: Христос умер за некоторых; поэтому Он умер за меня. Но по правилам здравого рассуждения, следует идти от общего к частному: Христос умер за каждого человека; поэтому Он умер за меня».
Но излишне говорить, что мы рассуждаем таким образом, что, как всем кажется, было бы абсурдом. Напротив, мы рассуждаем от общего к частному, но в определенном порядке. Христос умер за всех, кто верует и кается; я верю и каюсь; поэтому он умер за меня. Кроме того, неверно, что любое основание утешения можно извлечь из абсолютной универсальности смерти Христа. То, что является общим для благочестивых и нечестивых, для спасаемых и для множества людей, которые были или будет прокляты, несомненно, не может никому доставить никакого утешения. Если предполагается, что Христос умер за Иуду и Фараона, несмотря на то, что они погибли, как это может освободить меня от страха проклятия? Если вы ответите, что этот страх может быть устранен верой, то вы признаете, что искупления нет для всех людей, но  для всех верующих. Ваш аргумент таков: Христос умер за всех верующих; и я верю; поэтому Он умер за меня, и я спасусь: "ибо всякий верующий в Сына не погибнет, но имей жизнь вечную» (Иоан 3.16). Это именно наш способ рассуждения. Более того, никакого прочного мира нельзя извлечь из того, что  недостаточно для спасения, которое не помогает (и само по себе не может помочь) предотвратить проклятие.
И такова та универсальная благодать, за которую борются наши оппоненты: благодать, которая никогда не бывает действенно применяемой ко грешнику. Какая польза грешнику знать, что Христос умер за всех, пока он еще уверен, что без веры никто никогда не станет причастником плодов Его смерти? С верой, что дана не всем, не будет ли он всегда стремиться узнать, принадлежит ли он к числу тех, кому она будет дана? Разве это не те же самые трудности и сомнения, на которые можно ссылаться против особой благодати и особого искупления, а также против особого постановления о даровании веры?  Если необходимо для твердого спокойствия совести, считать что милость Отца обращена ко всем, и искупление Сына предназначено для всех, то одинаково необходимо считать, что все на самом деле призваны, и все испытывают благодать Духа.
Если грешник с тревогой спросит: «Может быть, Христос не умер за меня, поскольку Он не умер за всех?»  - не может ли он также спросить: «Кто знает, может быть, Бог даст мне веру, и из числа ли я избранных или из числа отверженных?». Но  все подобные сомнения происходят от желания знать то, что человеку не дано знать; по крайней мере, не так, как эти люди стремятся это узнать. Ни одному смертному не подобает априорно исследовать тайны Божественного указа, относительно избрания и осуждения. В таких исследованиях человеку следует действовать апостериорно, путем
исследования себя, чтобы узнать, действительно ли он кается в своих грехах или нет. Если да, он может и должен удостовериться в благодати Божией и своем избрании. Если нет, то без промедления он должен приступить к использованию средств, назначенных Богом: ему надлежит слушать, и читать, и размышлять над Словом, и возносить пламенные молитвы к Богу о даре веры и покаяния. И по этому поводу не может быть никаких сомнений, которые наши ученые оппоненты не так уж обязаны удалять, как мы - если только они не будут утверждать вместе с арминианами, что каждый человек имеет сам по себе, по всеобщей благодати Божией, достаточную силу верить и покаяться. Но те, против кого мы рассуждали в этой главе, до сих пор всегда заявляли, что готовы по милости Божией отвергнуть этот догмат как явно пелагианский. Поэтому основу утешение следует искать не во всеобщности искупления, а во всеобщности обетований всем, кто верует и кается.
 Хотя нечестивцы, не верящие Евангелию, будут заслуженно осуждены за свое
 неверие, отсюда не следует, что им было приказано поверить, что Христос умер за них. Ибо есть различные виды неверия, помимо неверия в то, что за них было совершено искупление - например, не верить в то, что Иисус есть Сын Божий и Мессия, посланный Богом, но что Он был лжепророком и самозванцем; или не верить, что вера в Него является необходимым условием спасения. Все это акты неверия, причем действия весьма преступного характера, хотя те, кто повинны в них, возможно, никогда не думали о смерти Христа за них. Та вера, которую так часто требовал Христос,  и за отсутствие которой Он так строго порицает евреев, включает в себя многие вещи, которые, должно быть, предшествовали их вере в то, что Христос - их Спаситель и Искупитель. Это, действительно, о не то, во что еврей должен был сразу поверить. Должно быть, он сначала должен был убедиться, что спасение нельзя получить посредством закона, ни в его церемониях, ни в законных делах; что его следует искать только в Мессии, обещанном пророками; что Иисус из Назарета и есть тот Мессия; и что все верующие в Него спасутся.  Все эти общие акты веры должны были предшествовать вере в то, что Христос умер за него лично.
Нельзя также ответить, что все эти действия и, прежде всего, особый, присваивающий поступок, понимаются как повеление верить во Христа. Как  сказано выше, хотя все это и повелевается, но в определенном порядке, а последние действия не   
повелеваются каким-либо иным способом, чем как то, чему предшествовало предыдущее. И без первого, поскольку эти действия не были совершены, последнее невозможно.
Хотя Бог предлагает Христа грешникам через проповедь Евангелия, из этого не следует, что Он должен умереть за всех тех, кому его таким образом предлагают, иначе предложение не может быть искренним - потому что предложение не является абсолютным и простым, но оно делается при условии веры и покаяния. Это неверно с точки зрения точного исторического утверждения, которое всегда остается верным, независимо от того, верили или нет. Но это верно в отношении обетования, истинность которого устанавливается, когда его условие выполнено, как заявил Камерус. Оно не говорит грешнику: «Христос умер » за тебя, и ты спасешься благодаря этой смерти, веришь ты или нет». Скорее, это сообщает ему, что спасение достигается смертью Христа; что оно для всех, кто верует; и приняв это верой, грешник найдет в этом утешительную истину.
Из этого следует, что между верой и спасением существует неразрывная связь; и
все желающие наслаждаться Христом и Его благами и призванные Евангелием обязаны
проявлять веру. Но из этого евангельского призыва мы отнюдь не правильно делаем вывод, что Бог по Своему вечному и непреложному указу не предопределил Христу быть Спасителем всех призванных, или что Он задумал, что своей смертью Христос должен приобрести спасение для каждого человека.  Евангелие, которое проповедуется призванным, не заявляет, что по вечному постановлению Бога  было так, что искупление во Христе обеспечено каждому человеку. Скорее оно объявляет грешникам Божественное повеление с приложенным к нему обетованием и учит, в чем заключается долг  желающих стать причастниками спасения.
Из этого мы не должны предполагать, что такое предложение противоречит Божественному указу, потому что хотя оно и не отвечает указу о выборах, оно отвечает указу, касающемуся средств спасения избранных. В указе (de personis) об избрании Бог назначил Христа Спасителем избранных, и Его смерть как цена их искупления. И Он решил даровать им ту веру, которая позволит им принять спасение, достигнутое этой смертью. Внутренние, домостроительные действия Духа являются выражением и исполнением этого указа.
В указе же (de rebus) о средствах спасения Богу было угодно соединить Христа и
верой вместе и принести Христа слушателям Евангелия. Проповедь Евангелия соответствует этому указу и является его исполнением. Именно об этом постановлении говорит Христос, когда Он говорит: «И вот воля Пославшего Меня, чтобы всякий, кто увидит Сына и поверит,  мог иметь жизнь вечную» (Иоан. 6:40). Таким образом, условные обетования даны тем, кто верить и покаяться, чтобы раскрыть связь, которую установил Бог между верой и спасением.Они сообщают, что спасутся только те слушатели Евангелия, которые уверуют и покаются. Однако они не более показывают, что Христос умер за всех слушателей Евангелия, чем показывают, что  все слушающие поверят и получат прощение грехов. Из дара,, который получают те, кто верует и кается,  доказано, что Христос умер за них. И это было бы также верно, если бы другие поверили и покаялись, что Христос умер за них. А кто из этого будет рассуждать, что Христос умер за всех при условии, что они поверят, рассуждает ложно: ибо он рисует абсолютный вывод из гипотетических посылок, противоречащий всем хорошим правилам рассуждения.

*****

Здесь позвольте мне завершить эту главу добавлением суда Деодата и Трончина, знаменитых богословов, посланных в Дортский Синод, который от имени всей Женевской Церкви и представивших  досточтимому Синоду, как общую веру Церкви, никогда не оставляемую:
"Христос, по простому благоволению Отца, был назначен и дан Посредником и Главой определенного числа, которые по избранию Бога составили Его мистическое тело». (Тезис 1).
"Ради них Христос, полностью осознавая Божественный замысел, пожелал и постановил умереть, чтобы приумножить бесконечную заслугу Его смерти и особое намерение сделать ее действенной».  (Тезис 2)
"Универсальные положения, которые встречаются в Писании, не означают, что Христос, согласно цели Его Отца и Его собственному намерению умер за всех  и принес удовлетворение всем и каждому из людей. Но они должны быть ограничены всем телом Христа: иначе они будут отнесены к той особенности Нового Завета, согласно которой Сын получает в наследство все народы, невзирая на внешние различия: то есть по своему усмотрению посылает служение Слова всем племенам и расам без разбора, и из них он собирает Свою Церковь. Это основание общего призыва Евангелия».  (Тезис 6)  ( Об универсальной благодати, 2.

Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn