Вы, конечно же, помните, какой пароль был у контрабандистов в замечательной кинокомедии «Бриллиантовая рука». Его непроизвольно произнёс Семён Семёнович Горбунков, поскользнувшись в чужом городе на арбузной корочке...
Мне этот великолепный фильм напоминает не только о моём детстве, когда мне впервые посчастливилось его посмотреть, но и о первых годах моей офицерской службы на Северном флоте.
Наш экипаж тогда пришёл в Западную Лицу на своей прекрасной «К-527» - новенькой, только что построенной, подводной лодке. Пережив годы постоянной бытовой неустроенности и разлук с родными, мы, через какое-то время, начали получать свои первые служебные квартиры.
Поскольку их было в разы меньше, чем семей, нуждавшихся в жилье, командование решило: поначалу, селить всех нас - семейных, но не имевших своей крыши над головой, молодых офицеров и мичманов - в «коммуналки». Это давало нам возможность привезти, наконец-то, на Север наших жён и детей, остававшихся на «большой земле» - а об улучшении жилищных условий можно было подумать и потом.
Нам с Колей, моим замечательным другом, досталась двухкомнатная квартира на первом этаже недавно возведённого девятиэтажного дома по улице Колышкина. Наши жёны и дочери тоже быстро подружились и сообща преодолевали все бытовые трудности - и мрак полярной ночи, и дефицит всего во всех магазинах, и другие беды, большие и малые.
Явный брак и все недоделки, оставшиеся от военных строителей, мы с Колей устраняли, в основном, своими силами в свободное от службы время (которого было очень мало). Медлить с этим было нельзя - откровенная халтура, допущенная при строительстве дома, приводила то к затоплению нашей квартиры канализацией, то к массовому нашествию тараканов из-за стены и крыс из подвала...
А однажды, поздно вечером, когда все уже легли спать, мы услышали сквозь входную дверь нашей квартиры, изготовленную из сосновых брусков и картонок, какой-то хлопок, после которого раздалось непрерывное, громкое, свирепое шипение. Это рванула батарея отопления, расположенная в подъезде вблизи от входной двери.
Видимость на нашей лестничной площадке тут же упала до нуля, но самое неприятное было не в этом, и, даже, не в пугающем шипении горячей воды, хлеставшей из разорванной батареи - страшным было то, что от пара вот-вот отсыреют электрические щиты - а это значит, начнётся серия коротких замыканий. Где-то что-то обязательно загорится, а ещё мы останемся без электричества (и, скорее всего, надолго).
Квартирные телефоны, в те годы, были лишь у немногих (у нас он появился значительно позже), а надо было как можно быстрее сообщить об аварии в домоуправление, где круглосуточно дежурили представители разных служб - в том числе, сантехники и электрики.
Я вызвался сбегать туда. Ничего, что домоуправление было на другом краю городка - главный вопрос был в том, как выйти из дома. Потоки кипятка и горячий пар делали выход через подъезд весьма проблематичным - но, зато, можно было выпрыгнуть через окно - вот в чём неоспоримое достоинство первого этажа!
Когда наступили холода, мы оклеили бумагой своё единственное окно по всем щелям, чтобы не дуло, соседи же одну створку своего окна заклеивать на зиму не стали - через него меня и решили выпустить.
Подвернув полы своей шинели, я махнул в сугроб, наметённый у стены, и побежал по ночной улице. Таким образом, уже довольно скоро диспетчер домоуправления узнал о нашей беде.
Возвращаясь назад, я увидел обильные клубы пара, вырывавшиеся из нашего подъезда на морозный воздух. В квартиру влезал вновь через окно соседей, возле которого все ждали меня, как спасителя.
Дежурный сантехник, к счастью, пришёл довольно скоро. Он моментально нашёл в подвале нужную трубу и перекрыл её. Ни до коротких замыканий, ни до пожара дело у нас не дошло, зато, возникло другое (хоть и менее страшное, но весьма досадное) явление. Весь пар осел на холодных поверхностях и превратился в лёд, а вода стекла в нижнюю часть подъезда и там тоже замёрзла. Из-за тонкого ровного слоя льда ступеньки и площадки стали гладкими, как зеркало, но разглядеть это было невозможно - лампочка на нашем этаже в очередной раз перегорела.
Мы с Колей ушли на службу пораньше, а женщины остались дома. Через нашу «звукопрозрачную» дверь они слышали, как поскальзывались на обледеневших ступеньках люди, спускавшиеся с верхних этажей (лифт в доме предусмотрен не был). Все, как сговорившись, произносили одни и те же слова - но, почему-то, вовсе не «шьёрт побьери»...
А Коля потом, когда мы в очередной раз собрались за общим столом и вспомнили об этом случае, с улыбкой спросил свою жену:
- Ну-ка, расскажи нам, почему это по ночам из твоего окна мужики выпрыгивают?
Над этой шуткой все мы посмеялись от души, потому что репутация его супруги всегда была безупречной.