«Клянусь любить тебя в горе и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас».
Как часто мы вспоминаем эти слова, произнесенные перед началом нового жизненного этапа?
Игорь вспоминал их только тогда, когда перед дальнейшей супружеской жизнью возникала очередная преграда. У него таких преград было четыре. Наташа, Ира, Таня и снова Наташа, но уже другая.
Были и другие схожие преграды, но там так далеко отношения не заходили. А эта четверка не просто вносила разнообразие в его сексуальную жизнь, а полностью хотела ее переформатировать.
С каждой из этой четверки отношения заходили настолько далеко, что Игорь готов был бежать к ним, оставив все совместно нажитое жене Ольге.
Первая Наташа ему как-то сказала: «Возьми пару носков и трусы на первый день. Остальное я куплю». Как красиво и щедро! Только случайно он узнал, что то же самое она говорила своему второму мужу, а потом выедала ему мозг, требуя судиться с бывшей супругой за квартиру и дачу.
В принципе, благодаря этому случаю, он в конце концов и удерживался от принятия кардинальных решений.
Жена прощала, а Игорь вновь вспоминал: «Клянусь любить тебя в горе и в радости…».
И жена тоже вспоминала эти слова, но чаще и не только, когда прощала мужа-гуляку, но по другим поводам.
Слегла свекровь. Вся нагрузка по уходу за толстой и очень капризной женщиной сразу легла на нее. Пришлось уйти с работы, и в тот момент, когда открывались отличные перспективы для продвижения по карьерной лестнице.
А период, когда Игорь забухал? Выгнали с позором с работы. Попался на краже – возбудили уголовное дело. Да еще и сломал ногу. Уже и вещи свои собрала, чтобы уехать к родителям, как поступили большинство ее подруг, попавших даже в менее сложные ситуации.
Потом глянула на икону над входной дверью, вспомнила и мысленно проговорила: «в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии». И сразу развязала узлы, разложив вещи по своим местам. Зажав всю свою гордость и волю в один кулак, а во второй – мужа, спасла и его, и семью.
В Улей они провалились одновременно, но с разной судьбой. Ольга иммунная, Игорь урчащая в тесном туалете тварь.
Для Ольги предстояла дорога в стаб Приморский, а для уже не Игоря - голодная и мучительная смерть за подпертой шваброй дверью санузла.
- Это не Игорь умер там, в туалете их квартиры, - решила для себя Ольга, и оставив место повара в крутом стабовском кафе, присоединилась к рейдерской группе.
Год в Улье – громадный срок для иммунного. А тем более, для рейдера. Раз за разом, когда у ее группы не было особых планов, они заскакивали в ее родной кластер сразу после переноса. И раз за разом Игорь оказывался не иммунным. Она никогда не убивала того, в кого превращался ее муж. Просто закрывала входную дверь, и сунув ключ в карман, спускалась к ожидавшей ее машине, повторяя «пока смерть не разлучит». Раз это был уже не Игорь, значит еще не разлучила.
***
- То есть, ты хочешь сказать, что ты – это именно моя жена Ольга, а то существо, что я запер в ванной, уже нет, - Игорь, немного успокоившись после свалившегося на него объема информации и переживаний, вызванных агрессивным сумасшествием жены, сидя на диване смотрел на вторую Ольгу. Или, как она утверждала, «первую и единственную».
- Я могу привести тебе тысячу доводов в подтверждение того, кто я, и кто ты. Но время! Нас ждут мои друзья. Надевай тот спортивный костюм и кроссовки, что я тебе дарила на сорокалетие, и бегом вниз.
В зарешеченном кузове «Урала» его появление было встречено восторженными выкриками «друзей» жены. Первым делом ему сунули в руки древний АК-47 с потертым деревянным прикладом, а вторым – уточнили, умеет ли он с ним обращаться. Игорь умел. Вроде бы.
Тут он и узнал, что жена теперь не Ольга, а Морта.
Улучив момент, когда его сосед по кузову, прекратив наблюдение, уселся на пол и начал есть тушёнку, Олег шёпотом спросил: - А почему ее Морта назвали?
- Это древнеримская богиня смерти. Твоя все время, когда мы сюда отправлялись, твердила и твердила: «пока смерть не разлучит». Вот ей имя и сменили. Они и не против, хоть для женщин в этом мире смена имени не обязательна.
Игоря перекрестил Филин, командир группы жены, в которую его тоже приняли.
- Будешь Ёжиком. Для всех посторонних можешь говорить коротко – Ёж. Для нас – Ёжик.
- А почему Ёжик?
- Во-первых, потому что я крестный, и я так решил согласуясь со своими внутренними убеждениями и мотивами поступка. Во-вторых, мы задолбались тебя искать в тумане, как лошадка с ёжиком. Ты ведь не хочешь, чтобы тебя звали Лошадка?
Игорь отрицательно замотал головой и вопрос с крещением был закрыт.
В стабе Приморский, выстроенном в виде огромного корабля, только из бетона, вместо брони, у группы был свой отсек в большой гостинице, где их из рейдов дожидались три женщины. Марта – жена Филина, и Вера с Тамарой, которые были женами для всех остальных.
В отсеке, который был где-то в недрах центральной части «корабля», было шесть комнат, раздельный санузел и кухня. Смена состава потребовала небольшой перестройки, и комната Филина была разделена перегородкой из гипсокартона, которая хотя и имела прослойку из звукоизоляционных материалов, но совершенно не препятствовала распространению криков во время любовных утех у соседей. Марта и Морта заводились в такие моменты еще сильней, стараясь перекричать подругу.
- Ты действительно так меня любишь, что посвятила год на поиски?
- Забыл? «Клянусь любить тебя в горе и в радости».
- И у тебя что ли никого здесь не было?
- Ты действительно хочешь знать правду?
Ёжик молчал, коря себя за глупый вопрос, но жена решила развить тему.
- В Улье, чтобы выжить, нужно уметь приспосабливаться. Я, как видишь, приспособилась. Тебе надо знать только одно из моей жизни без тебя. В нашей группе я не спала ни с кем. Это только мои друзья и коллеги. Они были нужны мне для поиска тебя, я оказалась нужной для них.
Морта была сенсом. Вложения гороха и тренировки позволили дару хорошо развиться.
А дар Ёжика притормозил со своим появлением, открывшись только через две недели. И то, благодаря рейдерам соседнего стаба, которые спутав их группу с мурами, открыли огонь. Ёжик, бывший ближе всех к жене, вместо того, чтобы начать стрелять в ответ, подавляя огонь противника, бросился к ней, и обняв, закрыл телом.
- Дар «панцирь», - за два спорана знахарь сделал свое заключение, осмотрев не только дар, но и куртку Ёжика, на спине которой было не меньше десяти дыр от пуль. – Пока от 7,62 держать будет. Попаданий на тридцать подряд сил хватит, но лучше не рисковать.
- Хороший дар, Ёжик. Но только для себя. Прикрывать других, как дар «щит», ты не сможешь. Жаль. Но за Морту спасибо. Ты хоть и спасал жену, а спас сенса, - Филин протянул горошину. – Это от стрелявшего в тебя компенсация.
Из горошины Морта сделала ему раствор, который принял перед ужином. А потом она всю ночь «отрабатывала» свое спасение.
В перерывах между ласками, она в шутку спрашивала у вымотанного мужа, не жалеет ли он сейчас, что спас ее.
- Ну, раз не жалеешь, поехали еще разок!
Ёжик не жалел. «В горе и в радости».
***
Что они намудрили или с концентрацией и количеством живчика, или с горохом, но в одно не прекрасное утро отряд вскочил от крика Морты, который доносился из ванной. Морта ревела, сидя на кафельном полу и закрывая лицо ладонями.
С трудом оторвав их, Филин вытер лицо полотенцем и всмотрелся. На внешней стороне глаз кожа Морты приобрела сероватый оттенок. То же самое было и с кошей на пальцах, локтях и коленях.
- Квазирование началось, - сделал знахарь неутешительное заключение. – «Обратку» никто не сможет включить. Только «белка», и то, это только слухи. Я не знаю людей, которые не только ее принимали, но и видели. За небольшую плату могу только замедлить начавшийся процесс.
Морта молчала весь день, а вечером, почувствовав неладное, Ёж отправился следом за ней в ванную, и успел вырвать веревку, которую она привязывала к водопроводной трубе под самым потолком.
Никто из отряда так и не узнал об этом случае.
А Ёжик, немного придушив жену, пока тащил ее в комнату, бросил на кровать, и прижав телом, тихо произнес в самое ушко: «В болезни и в здравии». Мне все равно, какой у тебя будет цвет кожи.
***
Это найм Филину не нравился с самого начала. Но жадность стала определяющим фактором. Задача была не сложной физически. Надо пробраться в определенный кластер и вывезти оттуда все ПЗРК, которые они найдут на складе воинской части.
Опасность была в другом. Кластер был далеко от Приморского. На востоке региона. А это значит, что район контролируется «внешниками», со всеми вытекающими вариантами.
В довесок к «красненькой», десятку горошин каждому и компенсации боекомплекта, нанимателем добавилась чёрная жемчужина, и командир согласился.
Их зажали еще на подходе к искомому кластеру. Хорошо оснащенный отряд муров пытался прижать их к чёрным кластерам, но дважды они выскальзывали, прорываясь в разрывы выставленных засад, которые вскрывала Морта.
И вот теперь они заняли оборону в своем последнем укреплении. Больше, учитывая специфику деятельности муров, у них не будет возможности сражаться. У них ничего не будет.
Филин, который с раздробленным коленом не мог передвигаться, занял оборону на входе в подъезд. Остальные рассыпавшись по периметру здания, контролировали территорию вокруг через окна.
Дом был одноподъездной шестнадцатиэтажной свечкой, возвышающейся над местностью. Держать оборону в таком можно долго, но только не в Улье. Тут рулят дары, а не воинское мастерство и огневая мощь. Пройдет немного времени, и противник придумает, каким образом взломать оборону, чтобы не сильно подпортить будущий товар.
Две коротких перестрелки, и в отряде минус два бойца. Снайпер противника обоим прострелил руки, лишив возможности вести прицельный огонь и быстро перемещаться.
- А тебе не кажется, Филин, что вся эта делюга с наймом и ПЗРК, просто ширма? – окликнул командира их снайпер, по имени Герпес. - Все в нашей группе прожили в Улье от года и выше. Только Ёжик еще сопляк. Это же самые ценные органы, да еще и с доставкой на место!
- Нам они об этом не расскажут, - отмахнулся Филин. Было видно, что он винит в сложившейся ситуации только себя.
Ёжик осмотрел со своей позиции территорию и заметив одного мура, решил действовать. Прикрываясь дымом от горевших скатов их грузовика, он бросился к укрытию врага. Мул заметил его, когда оставалось пробежать метров пять, и ничего не успел сделать. Ёжик скоростью и массой тела сбил мура с ног, после чего вырубил, ударив того головой о пол.
К подъезду пленного Ёжик волок под градом пуль, пара десятков которых все-таки в него попали.
Ёжик в прошлой жизни никогда не применял насилия. И в этом мире, поводов для этого пока не было. В это раз он вспомнил все, что касаемо допросов с применением пыток, веденное им в кино или прочитанное в книгах.
Мур не долго сопротивлялся. После третьего расшатанного лезвием ножа зуба, он поведал, что их уже давно ждали. Наниматель – посредник, который никогда с мурами и «внешниками» не общался, а задачу получал «в тёмную», чтобы не провалить проверку у ментанта и при посещении стаба, и при заключении договора, который тоже визирует ментант.
- Что ж ты сразу не рассказал, а довел меня до рукоприкладства? – спросил Ёж, глядя в глаза пленнику, вонзив нож тому в сердце.
- Обидно, - выдавил из себя Филин. – Обидно, что жил, жил… любил… чему-то радовался, а на самом деле вынашивал почки, сердце и печень для этих уродов.
Ёжик ничего не успел ему ответить – муры, под прикрытием нескольких пулеметов, пошли в атаку.
Они отбились, потеряв троих убитыми. Муры чуть больше, но это было уже не важно. Все понимали, что следующий штурм скорей всего будет последним.
- Обещай, что не позволишь им выпотрошить меня живой, как щуку. Обещай, что пристрелишь! – Морта, которой прилетело рикошетом в лицо, сидя на полу вцепилась в ногу стоящего рядом мужа. Бинты, плотно обмотанные толстым слоем вокруг головы, обильно пропитались кровью.
- Обещаю, любимая.
- И мне пообещай, - из угла подал голос Вьюн, самый молодой боец отряда. Ему пулями и осколками перебило обе руки, и он теперь ничего не мог делать, даже застрелиться.
- А мне пообещай, что мои органы им вообще не достанутся, - командир, получивший еще ранение в живот, лежал под окном комнаты. – Как твой крестный, требую привилегий при уходе в иной мир.
Филин усмехнулся своей попытке пошутить, а Ёжик задумался, каким образом ему это можно все выполнить.
Помогли твари. Стая мутантов атаковала отряд муров, и отвлекла часть на себя.
Ежик бросился к машине муров, стоявшей за зданием электроподстанции, и недолго поперестреливавшись с противниками, вернулся назад, притащив две канистры с бензином. На куртке появилось еще несколько дырок от пуль, но канистры остались целыми.
Отбившись от стаи, муры не долго отдыхали и сразу же пошли в новую атаку. Активно в них стрелял только Ёжик, единственный из всей группы не получивший ни одной царапины.
- Эй! Стрелок! Защитничек немощных и убогих! – кричал, надрывая горло командир муров. – Сдавайся. Ты мне нравишься. Упертый и стойкий. Да и дар у тебя, судя по всему, для боя нормальный. Будешь жить и ни в сём не нуждаться.
Ёжик слушал «в пол уха», больше опасаясь, что враги незаметно смогут подобраться, пока защитники слушают их вожака. Ежу было некогда ни отвечать, ни слушать заманчивые предложения. Ему еще надо выполнить обещания, данные всему отряду и жене. Он стаскивал всех в одну комнату. И раненых, и мертвых. Всех, даже тех, кому не давали никаких обещаний.
А мур все никак не унимался: - Будешь хорошо служить, через пару месяцев будешь иметь персональную женщину.
- У тебя открываются отличные перспективы, милый! – скривив губы от боли выдавила из себя Морта. – А ты притих что-то. Обдумываешь?
- Обдумываю. Верней уже придумал.
- Не секрет?
- Нет. Подумал, что теперь нет смысла придерживаться суеверий этого мира, - он улегся на пол рядом с женой. – Хочу, чтобы ты меня называла моим настоящим именем.
- Хорошо, Игорь. Пусть будет так, как ты хочешь. Как думаешь, долго еще ждать?
- Меньше минуты, Оленька. Слышу шорохи на площадке. Крадутся, ожидая засады.
- А она будет, Игорь?
- Будет большой облом, Оля.
Жена из-за бинтов не могла видеть, как он приготовился к последнему бою. Две канистры с бензином должны были гарантировано испортить товар.
Игорь разогнул усики на кольцах гранат. Четыре Ф-1, доставшиеся в наследство от плененного им мура. Каждому по две. Ему и ей.
- Зажми их, Оленька. Всего несколько секунд осталось, - он выдернул кольца из ее гранат и взял свои.
- Эй! Соколики! Вы где спрятались? – в дверном проеме появился длинный ствол РПК. – Ау!
- Клянусь любить тебя в горе и в радости, - начал Игорь.
- В богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, - подхватила следом за ним Ольга.
- Пока смерть не разлучит нас, - сказали они в один голос, разжимая руки.
Декабрь 2023 года.
Владимир Мельников,
специально для межавторского сборника «Кисляк-III» на author.today.