Оля со своим генералом приехали к бабушке ещё раз, через несколько дней. Потому что теперь уже у генерала появились здесь дела.
Юрик собирался ехать в очередную командировку на Донбасс. Уже собственно сидел на чемодане, или на рюкзаке, Собрали машину...
- Во всех смыслах: и буханку очередную "бандиты" подшаманили, и сбор отоварили, ну и ещё Генка четыре печурки сварил...И вкусняшек полмашины... И ещё бабуси знакомые целую коробку носков навязали...И сети зимние, белые... - Юрик мог перечислять дальше, но генерал прервал его.
Генерал хотел передать одному комдиву посылку, ценную, тяжеленькую. На руках не увезешь. Подарок от поставщиков. С общим грузом будет ещё месяц телепаться. А вещь на фронте полезная, нужная уже вчера.. .И раз по дороге, он бы и бензин оплатил...
Юрик согласился. Договорились у Глафиры. И генерал тут же созвонился. Те обещали в течение часа - двух. Пришлось ждать. Тем более, что это не вызывало отторжения.
Генералу в целом понравился дом, тусовка, старушка - божий одуванчик. То как она широко принимала гостей, как лихо опрокидывала свою рюмочку вместе со всеми. Хотя рюмочка у нее была мизерная, грамм двадцать, может пятнадцать, но после пяти - шести тостов это все равно превращалось в сто грамм. А в её возрасте...
Генерал осекся. По лестнице спускался этот длинный эстет Глеб. Взлохмаченный и сонный. В пижаме с медвежонком, обалдеть! это кто ж ему такую красоту...
- О, привет, Глеб! Здорово, что ты тут. А что Вика должна приехать?- радостно спросила Оля.
- Почему? - хором спросили бабушка и эстет.
Оля смутилась:
- Ну, я подумала, раз Глеб здесь...
- Вообще-то Глеб здесь бывает с Юрочкиного возраста. Я имею ввиду маленького Юрочку, лет так выходит тридцать - сказала бабушка, включая чайник и приглашая всех к столу.
- Точно, мне же Вика говорила, что Глеб ваш внук! - Оля опять невпопад смутилась.
Бабушка полезла в холодильник и со словами "Олюшка, помогите мне" Выставила на стол масленку и вазочку с вареньем.
Она показала Оле где взять чашки, ложки, хлеб для тостов, сам тостер, чайник для заварки, саму заварку, достала сыр, доску и толстую розовую ароматную докторскую колбасу.
Оля с восторгом вдохнула этот запах, отрезала кусочек, и быстро уснула в рот - "мммм?!"
Может от бабушки это не укрылось, и она спросила у гостей не хотят ли они каши? Молочной? Овсяной?
Все согласились и она деловито и быстро загрузила в мультиварку все, видимо, что положено.
И пока Оля с бабушкой были заняты приготовлением завтрака, мужчины за столом зацепилась языками :
- ...Да с чего вы взяли, что Европа пропадёт? Триста лет весь мир заглядывает в рот Англии, триста лет оттуда диктуют, что в мире будут носить... Что есть, что пить, что курить! Весь мир говорит по-английски. Вы говорите по-английски?
- Ну, честно говоря, плохо.
- Оля, а вы говорите по-английски? - обратился он к девушке, когда та принесла к столу огромное блюдо с сендвичами.
- Ну, тоже не очень. А вы?
- А я говорю по-английски. Я обожаю английский! Я на нём читаю, перевожу отлично. Я учу английский с пяти лет, я в школе пять лет ездил в Англию на стажировку, Я жил в четырёх семьях. У меня там квартира, знакомые и друзья. Мне там хорошо, понимаете? Я люблю Лондон! Я люблю Тауэрский мост так же как Литейный!
Душа Глеба требовала сатисфакции:
- И вы мне теперь прикажете запереться в этой глуши?! А у меня тут клаустрофобия! Я привык ездить, путешествовать. Я перестал считать страны после тридцатой. Я ТАК хочу жить!... Я хочу жить в большом мире! Что тут предосудительного?! Что плохого в Европе?
Бабушка уже сварила кашу, уже Оля всем поставила тарелки с едой. А Глеб все никак не мог остановиться.
- ... Все технологии, биржи, страховки, все денежные потоки замкнуты на них. А вы говорите маргиналы!
Весь футбол это Европа.
Одежда от Гуччи...
Машины от BMW...
комьюторы, смартфоны, айфоны.
- Айфоны американские.
- Без разницы. Мерседесы. Да даже трубы ваши любимые! как там - запорная арматура и то не наша!
- Эт правда!...
- Всё, Глебушка, всё. Завтрак. Генерал, пожалуйста - бабушка настояла, чтобы все замолчали.
Все замолчали. Но только на время каши. За чаем снова началось:
- Смотря что иметь ввиду под футболом. Спорт... чисто спорт... Или маркетинговый продукт - футбол как успешный успех - как инвестиции. Так вот этот успешный успех действительно порождение Европы, в широком смысле, как любой другой маркетинговый продукт, типа одежда от Гуччи...Галстук... как атрибут цивилизации, или пижама в медвежатах, почему нет... вилки с ложками - и генерал покрытие в руках и отдал Оле приборы, которые она вежливо собирала, хотя её уже вроде бы никто не просил. Бабушка даже не подумала.
Глеб сидел насупившись, скрестив руки на груди, как бы укрывая от генерала своего главного медвежонка:
- Почему я должен от всего этого отказываться? Только потому что вы затеяли бодаться с хохлами. Вы меня не спрашивали!!
- Нет, не спрашивали. Это верно. Но тут такое дело... Подожди... Дай теперь Я скажу... У тебя получается двое родителей, так? Родина - мама и второй родитель, может тоже мама, может папа. Не важно...
- Вот давайте без этих вульгаризмов!
- Давайте. Пусть будет папа... Папа шикарный, блестящий, и айфоны и мерседесы. И футбол и биржи. Ну и пидарасня вся эта тоже, из песни слова не выкинешь... - генерал подождал согласия.
Глеб кивнул просто потому, что ему было интересно, что же генерал скажет дальше.
- А мамка твоя - девка простая, деревенская. Пашет с утра до ночи. И тоже мечтает, что сынок вырастет и станет крутым как папа! И не жалеет ничего, спец школа, и в Англию каждый год, и тридцать три страны!
- Ну, все понятно, дальше... - Глеб прервал не терпеливо.
- Ну и вот... И папа маму бьёт.
Все вздоргнули. Даже бабушка. Но генерал поспешил уточнить:
- Ну вот так. Бьёт. Абьюзер, да? Так это у вас называется. Абьюзер. За человека не держит! Взял её из-за наследства. Деньги её тратит. За газ, за нефть. А по ночам бьёт... А она дура покладистая терпит. Из-за детей терпит. Из-за того, чтобы все как в приличном доме. Вежливая мать, понимаешь?
- Как-то вы уж очень жестко! - Глеб сердился, уже даже всерьез.
Генерал кивнул и продолжил:
- Жестко да, как в жизни... А ещё он не только сам бьёт. А разрешает младшему братику твоему её бить... И смотрит... Тот ударит маленький, и отбежит к папе... Ну что нет, если да..!!! Ударит и отбежит. Мать рыкнет, потом оттает, снова рыкнет. Тот не понимает, а папа подзуживает...А мама добрая. А тот не понимает. А у мамы ручка-то пролетарская. Она ведь и убить может...И не только маленького... Но и папу.А те не понимают. Не понимают, что просто любит! Пока! Пока любит - жалеет. Терпит... Вот и ответь мне, прекрасный европейский парень... Ты за кого бы в этой ситуации стал, за маму? Или за папу?
- Вы передернули, генерал! - Глеб злился и не мог сразу найтись.
- Неужели?! А как же было?! Может мы до них докапывались?
- А кто же начал?!
- Кто?
- Так мы же начали?!
- Кто сказал?
- А что вы не в курсе, кто начал войну?!
- Я-то в курсе, хочу от тебя услышать.
- Так мы же начали!
- Когда?
- Вам что число назвать? Вы не знаете?
- Не знаю, назови!
- 24.02.2022
- Да?! А до этого войны не было?! А я вот знаю что в августе 14 года, хохлы уже воевали под Донецком.
- С кем?
- С кем? С русскими, с шахтерами! Со своими! С ополченцами! И ополченцы им знатно наваляли! Иловайский котёл такой, не слышал? Войны не было! Артист!
- Так это они со своими воевали!Какого... мы влезли?!
- Че ты сказал?! - генерал оказывается тоже злился - Ты щенок хоть понимаешь, сколько там нашего народу полегло?! Сколько я там своих товарищей похоронил!
Утро переставало быть томным. Девочки испугались, что мужчины сцепятся и их некому будет растащить.
Генерал почувствовал, что нужно как-то свернуть разговор и попытался:
- Ты парень уже не застал большую страну, в которой мы все выросли, и мы и хохлы. Под Иловайском с той стороны против нас воевали мои же однокашники, мы с ними в Суворовском училище за одним столом кашу ели, в одной спальне спали, на соседних кроватях. А потом в одной войне с разных сторон друг в друга стреляли. И все это твоя прекрасная Европа с нами сделала! Вот такой вот английский, гля!
- Может мне теперь прощения у вас попросить?!
- Не нарывайся, Глеб. Просто учти, что половина страны думает, как Я. А то ты о нашей стороне судишь, по украинским пабликам. Так же? И считаешь эту информацию достоверной. Почему?
- А кому верить? Вам?
- Почему нет? У нас же тоже есть военкоры. И пророссийские граждане между прочим там на месте.
- Ну так они же пророссийские!
- И что?
- Что-что, пропаганда, что!
- А там не пропаганда?
- А там не наша пропаганда. Там они работают независимо.
- Независимо от кого? От нас?
Глеб кивнул.
- Но это же ещё не значит, что это совсем независимая точка зрения?
- Нет, не значит. Но даёт более широкую картину.
- Кому?
- Мне, например.
- Нет, не дает.
- Как не дает?!
- Так. У тебя не широкая картина, а украинская.
- Почему это?
- Потому что ты веришь только той стороне.
- Почему это?
- Потому что она как бы не зависит от нашей пропаганды, так?
- Ну, так, да.
- А нашей не веришь совсем, потому что она зависит.
- Ну так зависит же?
- Предположим. Но тогда нужно предположить, что и их пропаганда тоже зависит, от чьих-то интересов, от чьих-то денег. Или они такие абсолютно белые и пушистые?
- Ну, хорошо, предположим.
- И кто девушку гуляет!?... Тот её и...
Глеб раздраженно промолчал, позволив генералу закончить его роскошную остроту...
-....тот ее и танцует - генерал покивал и продолжил - И кто же танцует нашу прекрасную Незалежность? Европа матушка - вся? И Американский Сэм Дядюшка в придачу... Ну это все общие места, но вот не очевидная вещь...
- А нашу кто танцует?
- Ну, утешает как минимум то, что ты говоришь нашу, а не "вашу"
- Что это меняет?
- По крайней мере ты себя от этой страны не отделяешь... пока...
- У меня здесь родные, любимые - получились слишком пафосно - любимая бабушка, например - аббббсолютный совок! - он обняв старушку, как раз подоспевшую на защиту своего внучка в медвежатах.
- Так кто же танцует нашу девушку? - все таки спросил Глеб.
- Нашу девушку Я танцую, Юрик вон ваш. Оля вот - он взял девочку за руку, она наконец справилась с домашними делами - Ваня, ваш, Викин муж. Глафира Андреевна твоя, у неё все бабки в округе носки вяжут, так же?
Глеб с удивление глянул на бабушку, та в ответ только развела руками.
- ... Парни в окопах...Офицеры в штабах...Инженеры на заводах... Учителя, которые детям красивые письма диктуют... Врачи, которые чудеса творят в операционных... Этот парень белобрысый, которого вы чморите, который гимн поет даже без музыки, и ему стадионы подпевают. Сто пудов половина из них английский знает, и путешествия любит. И шмотки дорогие. И бэ-эм-вэ. Просто между мамой и папой-абьюзером, выбрали маму - труженицу.
Бабушка чмокнула в затылок внука в медвежатах. Он примирительно вдохнул и сказал:
- Ну, не знаю. Не видел. Верю на слово.
- А не надо на слово. Что тебе мешает? Все посмотреть своими глазами? Оля вон завтра едет.
Генерал лукавого подмигнул Оле. Та от неожиданности распахнула глаза.
- А Юра вообще сегодня... - вместо приветствия обратился он к Юре, который без стука ввалился, принеся с собой мороз и солнце.
Юра-терминатор. Тот самый, которого здесь как раз дожидались генерал со своей молодой подружкой.
Он шумно поздоровался. С удовольствием уселся за стол. За ним поухаживали. И он, по-солдатски заправляя кашу в рот, рассказал, что погода портится, но он надеется успеть проскочить через границу до циклона, что ему уже позвонили на счет генеральской посылки, скоро будут...
Неожиданно генерал спросил у него:
- Юра, А что ты скажешь на счет попутчиков?
- А что надо взять кого-то с собой? - и он сначала оглядел всю компанию, потом с удовольствием остановился на Оле, осмотрел её с ног до головы - ну вообще буханка не предназначена для прогулок, но девушка у вас такая, боевая.
- Нет, Юра, не девушку. Глеба. Привезти и увезти обратно.
- Ааа, да? - на лице Юры-терминатора мелькнуло разочарование, но потом он перевёл взгляд на пассажира.
Генерал при этом не унимался:
- Ну, вот как все хорошо складывается, Глеб. Можно прямо сейчас с ним уехать. Он знает дорогу, не в первый раз. Тебя прямо здесь и сейчас посадят в машину и вернут через неделю в то же место?
И генерал прищурился, глядя Глебу прямо в глаза. Просто провокацией это уже нельзя было назвать: при женщинах, при бабушке, при Юре-терминаторе?
Это был вызов.
И несколько минут, чтобы решить.
Бабушка начала протестовать, пыталась делать это максимально вежливо, но получалось - не очень.
Глеб даже злорадно подумал, что генерала сюда больше не пустят, и он был в этом доме последний раз.
Но вопрос стоял и нужно было отвечать:
Дел у него офлайне почти не было. Вики тоже не было. Бабушка, хоть и билась как львица, но будто бы даже замерла на минутку. " Боится что облажаюсь!"- хмыкнул он про себя и неожиданно согласился.
Дальше всё случилось за полчаса. Его нарядили в отцовский камуфляж, перетряхнули весь рыбацкий гардероб, Юра деловито советовал, что подойдет.
Бабушка через какое-то время вышла из ступора и собрала целую сумку еды. Всё, что было из запасов.
Глеб сначала не хотел брать, махал карточкой, но генерал сказал, что там доставки нет, лишним не будет, и он согласился.
Вот так и получилось, что к вечеру Глеб неожиданно обнаружил себя одетым в старый отцовский камуфляж, с мало знакомым дядькой-терминатором, в старой буханке довольно бодро едущей в сторону Европы, в сторону границы, в сторону войны.