В нашей жизни всё мгновенно. Всё проходит и всегда. Остаются лишь соседи… Видят-слышат всё и вся … У соседей на виду жизнь стремительно течёт.
Ближе всё же в коммуналках.
Что такое коммуналка? Характеры разные рядом живут. По-разному случается живут. Часто весело бывает. Что ни день, то ссора, драка… Но жильцы не унывают. Что же делать, коли карта так легла и судьба свела их вместе. Но в нашей коммуналке по-другому было всё. Здесь жили тихо, мирно, дружно. Возможно, скучно это, но так уж получилось.
Их было трое. Одна из них была юна, мила, стройна, растрёпана немножко, но это…Нет! Не веяние времени, однако, а просто профессии издержки. Бывает так. Была трудолюбива, весела, любила танцевать и никогда не унывала. К чему унынье? Прекрасна жизнь! Какой бы не была. А с нею по соседству жила ещё одна девица. Пожалуй, старше будет, не так прелестна…Частенько грубовата. И это отраженье во внешности нашло. И что с того? Не зря в народе говорят, с лица воду не пить. А так… Дни проводила на работе вместе, и подружились крепко. Да и совместный труд, сказать надо, сближал их очень. А третий в коммуналке был сосед– мужчина. В углу он поселился. Считал себя аристократом он, был голубых кровей, так говорил. И потому, наверное, был нелюдим, угрюм, ленив и, кажется, спесив немного. Даже с девчонками– соседками своими не очень разговорчив он.
–Я –знатное происхождение имею. Не то, что вы …, – смотрел презрительно, и нос свой воротил.
Любил валяться, в окно смотреть и…больше ничего. Но был он строен, хоть и лежал он много.
Подруги часто, жалея, звали на прогулку, а он в ответ им говорил, что хорошо ему и так. Он улицу в окошко видит. И небо видит, и наблюдать он может, как облака плывут иль тучи… Деревья тоже, солнце, дождь ли… Всё видит он.
–Там суета, – говаривал он часто, –а волноваться вредно.
Так лето минуло, и осень пролетела…Однажды поутру проснулись, а за окном…мухи белые летят. Юная жиличка от радости тур вальса сделала. Подруга – та тоже суетиться начала.
–Пойдем подышим воздухом морозным, свежим. Опять же работы много появилось.
Так день прошел, и два, а утром третьим проснулся лежебока от шума в коммуналке. Хотел привычно повернуться на бок другой, но…не успел. Нахально чьи-то руки подхватили. Ему такая грубость не по нраву оказалась. Хотелось вырваться на волю из цепких, грубых рук. Но не случилось.
–Пора-пора тебе, дружок, и потрудиться, – дворник весело бурчал себе под нос, – фу! Какой ты грязный весь! Ржавчиной покрылся даже от безделья. Ну ничего, сейчас пойдем трудиться, – и, подобрав в углу сарая тряпку не первой свежести, он стал тут лом тереть, –ну вот готово, –провозгласил, – пойдем теперь мы на работу. Твоих подружек– метлу с лопатой с собой возьмем мы тоже. Вон, вижу не терпится девицам.
Весь день наш лом долбил застывший лед и снег, притоптанный ногами. Метла с лопатой тут же суетились. А вечером довольные домой направились, шагали весело. И только лом тащился еле-еле, кряхтел, скрипел, стонал…
–Устал я очень, – ныл, – хочу домой.
А дома забрался в угол свой, надеясь искренне, что больше уж его никто не потревожит. И не тревожили до самого утра… А там… Зима уж очень снежной оказалась. От физкультуры этой лом заблестел. Выходит, польза есть, не зря трудился . Но…и зазнаваться стал сильнее.
–Ох, дЕвицы, ослепнете от красоты моей.
А дЕвицы–метла с лопатой не спорили, хихикали тихонько. Горбатого могила исправить только может. В народе говорят.