Как-то спускался я из гостиничного номера отеля Читта дель Маре, ну, что под Палермо, в Сицилии, к морю по аллеям, усаженным пальмами, жасминами, олеандрами, агавой и зарослями опунции – кактусами, похожими на груду толстых ослиных ушей, изрезанных надписями, в основном на кириллице, напоминающих гостям, что и Вова, и Инна, и Петя, и этот малый с именем их трех букв, причем не один раз, были тут, что не могло не порадовать. И вдруг наткнулся на старый, полузабытый мем «Ушацъ». Как он сохранился? Должно быть, опунции, как и черепахи, живут долго.
Лет семьдесят тому бродил по коридорам МАрхИ студент Миша Ушац, имевший привычку подписывать свои и не только, вещи. И, как-то, зашел он на кафедре рисунка в аудиторию накануне занятий. Будущим архитекторам предстояло рисовать модель с натуры и дежурные расставили в аудитории мольберты. Далеко не всем доставались места, откуда открывается наиболее выигрышный ракурс. Миша выбрал лучшее место и написал на нем свою фамилию, но староста, заглянувший на следующий день, пошутил и написал на остальных мольбертах «Ушац». Студентам шутка понравилась, вскоре на форзацах учебников в библиотеке, на столах и стульях, стенах, даже на унитазах в туалетах, в том числе и женских, появлялось, откуда ни возьмись, вездесущее «Ушацъ» с неведомо откуда взявшимся твердым знаком. Поговаривали, правда, что «Ушацъ» впервые появился на столе, в аудитории по проекту, кто-то даже утверждал, что на ложке в столовой института. Увы, от легенды трудно проложить путь к исторической правде.
Надпись стала визитной карточкой Московского архитектурного института. По негласной традиции, где бы ни побывал студент или уже выпускник МАрхИ, он был обязан оставить после себя этот мем, который начал появляться на архитектурных объектах, в том числе и исторических памятниках, а потом на заборах, дорожных знаках, в подъездах, в лифтах, на вокзалах. Более того — он пересек неприступную границу СССР и стал появляться за рубежом, там, где бывали редкие советские гости. Надпись «Ушацъ» видели на Эйфелевой и Пизанской башнях, на ступенях Парфенона, на египетских пирамидах, смотровой площадке телебашни в Торонто, на вершинах гор, и во Флоренции в галерее Уффици, да где только не видели, и в мультфильмах, и в фильмах мархиста Данелии, я встречал её, например, в туалете в Париже.
И мало кто, даже из архитекторов, знал, что был такой Михаил Лазаревич Ушац, что в пятьдесят четвертом он закончил МАрхИ, стал известным карикатуристом, «крокодиловцем», провел ряд персональных выставок, был театральным художником и сценаристом.
А теперь, бродя по институту, славного мема уже не встретишь, теперешним студентам он почти ни о чем не говорит. И Михаил Лазаревич, и Ушацъ закончили свой земной путь. Ну, разве что, здесь, на опунции в Читта дель Маре. Опунции живут долго.
18.12.23