Он подошёл к моему подвальному окну. Его зубы все кривились от зажатой, ненатуральной улыбки. Его глаза сверкали неудержным энтузиазмом, а его голова вся взрывалась от недостающих в его жизни разговорных речей. Стучался он звонко, звонче чем обычно. Стук прерывался его выкриками, а потом вновь стучал, как умалишённый. Мне пришлось ему открыть.
Мой друг не был какой-то важной шишкой, или жидом с того богатого района, но мы всё равно умудрялись находить общий язык. Мы с ним знакомы ещё с бескремневого детства. Ведь тогда, 23 года назад, ещё не было этих кремневых правительств, их дурашливых подручных, которые ныне называются кремневые милиционеры, и, особенно, не было этих жадных буржуев-конформистов. У нас было что-то вроде ультра-катриского государства, где каждый равен, независимо от его капитала или социального статуса. Под эгидой нашего правительства, я, родившийся в семье городских предпринимателей старого мира, ходил в одну и ту же школу, что и мой друг, Терм Денвер и смог с ним "сдружится". Пока я познавал весь курс нео-катриского общества и его идеалы, вплоть до прародителей нашего государства, которым я и моя семья поклонялась долгие годы, мой друг старался абстрагироваться от этого сумасброда, надеясь на лучшую полит. систему для нашего народа. После школы, моего друга не раз упекали в тюрьму, а так же садили за подозрение в шпионаже и за работу на вражескую нам страну, Нерецию. Но вот, 3 года назад, случилась революция, где нео-катристов свергли и посадили на кресло неких кремневых господ (тогда это называлось так, в указе от 18.03.1964 гг. их начал называть просто "Кремнеподами"). После смены власти, Терма выпустили из полит. тюрьмы, где мне пришлось пришлось платить за него залог в размере новой тогда валюты, 300 кремней. Так мы, формально, и сдружились вновь.
Сегодня, впрочем-то как и всегда, он просил пару кремней на полит. проект, который в этот раз точно поможет свергнуть правительство "Кремнеподов" и водрузить в верха его партию, партию "Нео-Термистов". Чем-то его мысли и идеи были схожи с нео-катристами, но он всеми правдами и не правдами отнекивался, говоря, что "формулировка слишком у них размытая, а у нас будет точно как при катристизме". Я ему "охотно" верил. Конечно, он говорил правильные вещи, что надо убрать этих господ у власти, всех буржуев катать валиком по кольям, а рабочим и крестьянам отдать все наворованные деньги, но мне очень сильно хотелось качать лотку. Ведь, только эта раскачка привела нас к эпохе кремня. Но мой друг тараторил мне одно и то же: насколько это важный проект, что даже нашёл для него катриста-теоретика, Стэнли Ли Кутера, который, в свою очередь, мог нагнать массы в их партию, ведь он, по его словам, был прекрасным оратором.
Я сказал, что идея его заманчива, но стоит ещё немного подумать. После этих слов, друг, загоревшись этим ответов, вышел из моего дома. Так и прошла эта ночь, в сомнении и размышлении.