Вампиры - народ, скорее, равнодушный: поели и
спать. Страсти для нас, поскольку мы еда.
Мифы и реальность о Вампирах
Гульфик курил, осматривая через тонированные окна Лендровера прохожих и раздумывал, как понезаметней пройти в здание администрации. Областные жулики в провинции всегда востребованы местными чиновниками. Одним нужно засветиться высоким знакомством для авторитета, другим - протолкнуть очередную инновационную идею для собственного обогащения, третьим - просто позавидовать областному кровопивцу и накрутить в себе желание добиться такого же или большего положения.
Телефон на панели засветился дисплеем, и салон внедорожника осветила сияющая морда Мнимозины-Никитенко:
- Привет, Гульфик. Я снова с вами, вновь на коне, занимаю место в боевом строю и являюсь активным штыком в нашей замечательной когорте.
- Привет. Рад за тебя. Только штык и конь мало сочетаются. Либо слезь с коня, либо возьми пику. У нас проблемы. Витюха-мент решил половить рыбку в мутной воде и загреб Коляна в кутузку.
- Какой подлец, а до этого меня, честнейшего из упырей, хотел посадить, якобы, за взятки...
- Заткнись! - Гульфик придвинулся ближе к телефону. - подъезжай сейчас к Джульетте. Поговорим.
- Гульфик, я его узнал... - голос Мнимозины задрожал, и лицо на экране покривилось. - Это Обломок.
- Опа! - Гульфик вздрогнул. - Вот в чем дело! А тебя он узнал?
- Думаю, нет. Куражился над Никитенко и не догадался о моем присутствии. До этого он меня видел мельком, почти сто лет тому, когда мы сбрасывали тушку Распутина с моста в полынью, и, скорее всего, не запомнил.
- Будем надеяться, хотя надежда слабая. У Обломка вместо ума хитрость, а такие вампиры весьма наблюдательны. До связи.
Трудно менять внешность, если сам не знаешь, как выглядишь, а в зеркало смотреть бесполезно. Гульфик вздохнул и стал выше ростом, подумал и добавил усы, надел темные очки. «В боевой обстановке маскарада стесняться не приходится, - шутливо попытался себя приободрить. – Когда был Керенским, пришлось бабские рейтузы с прорехой напяливать. Яйца едва не отморозил. Холодновато было в открытом авто.»
Развеселившись, отправился искать Джульетту. Почти перед каждым кабинетом толпился народ. Мимо, уткнув глаза в бумажку, а то и в две, деловито сновали чиновнички-упырики, еще не получившие права отсасывать кровь посетителей, сидя за персональным столом.
Повеяло холодком от группы просителей перед дверью Центра Занятости Населения. Гульфик заинтересовался, прошел мимо еще раз. Точно, могильный холод. Вгляделся в лица – пустые глаза. Весь мир пытается отделаться от ежедневной обязанности трудиться, мечтает жить в праздности, а эти удивительные люди – не могут найти работу и уже ощущают себя наполовину мертвыми.
- Хотел втиснуться в программу самозанятости, - двое парней беседовали у окна в коридоре. - Шестьдесят тысяч на развитие своего дела. Третий месяц бегаю, кучу бумаг собрал, и ни с места. Государство будто заинтересовано в вымирании неимущих как вида.
- Наше государство к людям не лицом, ну, и мы к нему, чаще всего, оскалом. Защитная реакция. Ненормальные отношения создают соответствующие судьбы. Отрицательная демография в стране - яркое тому подтверждение. Принеси десять кусков начальнице наличными, и в тот же день получишь свои деньги.
- Хороший совет, - парень грустно улыбнулся. – Остается найти десять тысяч, жаль в долг взяточники не верят.
- Во-во, - поддержал собеседник, - проститутки в долг не дают.
Гульфик усмехнулся. Иногда полезно побродить инкогнито среди народа. Несколько штрихов, и картина добросовестной работы Непряхинской администрации, как на ладони. Грамотно, разумно ведут дело. Держать население в подвешенном состоянии, создавать чувство неуверенности в завтрашнем дне, виновности за собственную необустроенность, неразворотливость; зависимости от всесилия владельцев кабинетов в этом здании. И люди сами несут свои деньги и свою кровь чиновникам и радуются, когда те соглашаются взять.
В налоговой инспекции было не протолкаться. Возбужденные предприниматели переругивались, выясняя очередность. Представители национальных диаспор, нагло цокая каблуками, входили в кабинеты мимо очереди. "Молодцы ребята, - отметил Гульфик. - Скупают местный истэблишмент оптом, и годовой абонемент на любые аферы в кармане."
Наметанный глаз Гульфика легко выделял мелких торговцев с пакетами и свертками, и опытных дельцов с папочками в руках. Мелочевка пытается отделаться шоколадками и коробками конфет, некоторые по наивности несут банки со сметаной и медом, у одного в авоське свиная нога прорисовывается – взяткодатели, мать их, куры ощипанные.
Не коррупция, а черт знает что. В стране такие традиции: в детский сад ребенок устраивается за взятку - это начало пути. А дальше больше: ребятенок первого сентября несет в школу букет, не дай бог дешевый, - учитель уже никогда не полюбит такого ученика. По накатанной несет мальчик подарок на день рождения и к Восьмому марта; потом в институт несет: за поступление и учебу, за курсовую и за диплом, в честь начала учебного года и в честь конца. "Хорошо сказалось: "в честь конца". Если верить Фрейду, все в этом мире делается "в честь Конца", даже коррупция цветет, в его честь. Деньгами надо "давать," цыплята вы мои мороженые, а чиновник сам разберется, куда их потратить. Может быть, гуся купит!" Зубры бизнеса «дают» деньгами, лучше иностранными, оттого и дела их катятся, как по рельсам.
Перед табличкой «Начальник налоговой инспекции Кипяткова Е.А.» Гульфик помедлил, припоминая имя-отчество Джульетты «в миру", так и не вспомнив, открыл дверь. Джульетта, склонясь над посетителем, метнула на Гульфика свирепый взгляд, но, узнав, смягчилась. Вытащила клык из ранки на артерии, слизнула капельку с краю:
- И когда все соберете, милости прошу прямо ко мне, - посетитель кое-как попихал в папку бумаги и, шатаясь, вышел в коридор.
- Гульфик, если б зашел на минуту раньше – убила бы. Твое счастье, что я уже заканчивала, – Джульетта улыбнулась довольно и сыто, – обсасывать это быдло.
- Никого не надо считать быдлом. Взгляни глубже. Поведение, образ жизни, низкий социальный статус и отсутствие денег не превращает автоматически человека в скота, равно, как должность и полные карманы наворованного бабла, не переводят в разряд людей.
- Прикалываешься? - Джульетта глянула удивленно. – На десерт кусок морали. Сердца в тебе нет. Давай-ка о делах и побыстрее. К концу недели мы должны избавить людей-вампиров от эпитета "бессмертный".
- Признав проект "вампиры-государственники" провалившимся?
- Наоборот, успешно завершившимся, - Джульетта снисходительно усмехнувшись, облизнула кончиком язычка контур кроваво-красных губ. - Народ плодится темпами невиданными, кормовая база укрепляется, и вампиры могут почувствовать себя свободными мотыльками, обсасывающими людей, но не влезающими в их свары и дрязги.
- А чиновники перестанут сосать из людей кровь? - Гульфик закашлялся от смеха. - Такую привычку вряд ли убьешь.
- Потому-то и придется отселять братьев на свежие поля. Отправим в виде стаи ворон в Китай. Как тебе вариант?
- Лишь бы подальше от России. Чиновники так хорошо обсасывают народонаселение, что нашим братьям впору с голоду отощать. А почему я не могу рассказать о плане Коляну?
- Экзамен на лояльность пройдет, сама расскажу. Иди уже, мне его еще из кутузки вытаскивать.
- Не спеши, там он в безопасности... пока. А вот у нас все паскудно, девушка. Мне позвонил Мнимозина, едет сюда. И сказал слово «Обломок»
Джульетта вскочила, пристально глянула на Гульфика и медленно опустилась в кресло.
- Это ведь он поджег нас тогда на чердаке...
- Знаю.
- Я была молодая и глупая. Не знала о своем умении дарить бессмертие.
- Всего лишь раздвинув ноги. Блюла бы себя, как подружки-девственницы.
- Они прежде дуры и только потом девственницы, а вы, мужики, козлы.
- Скажи мне, в чем моя вина? - дурашливо пропел Гульфик. - Если бы не ты, как минимум, три козла умерли бы естественной смертью лет шестьсот пятьдесят назад.