Сны
И пора уснуть, да жалко,
Не хочу уснуть!
Конь качается качалка,
На коня б скакнуть!
Луч лампадки, как в тумане,
Раз-два, раз-два, раз!..
Идет конница… а няня
Тянет свой рассказ…
Внемлю сказке древней, древней
О богатырях,
О заморской, о царевне,
О царевне… ах…
Раз-два, раз-два! Конник в латах
Трогает коня
И мани;т и мчит куда-то
За собой меня…
За моря, за океаны
Он мани;т и мчит,
В дымно-синие туманы,
Где царевна спит…
Спит в хрустальной, спит в кроватке
Долгих сто ночей,
И зеленый свет лампадки
Светит в очи ей…
Под парчами, под лучами
Слышно ей сквозь сны,
Как звенят и бьют мечами
О хрусталь стены…
С кем там бьется конник гневный,
Бьется семь ночей?
На седьмую — над царевной
Светлый круг лучей…
И сквозь дремные покровы
Стелятся лучи,
О тюремные засовы
Звякают ключи…
Сладко дремлется в кроватке.
Дремлешь? — Внемлю… сплю.
Луч зеленый, луч лампадки,
Я тебя люблю!
Октябрь 1912
Из Примечаний к данному стихотворению в «Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах» А.А. Блока:
«
Впервые: "Огоньки". Рождественский альманах для детей младшего возраста. 25 декабря 1912 (Oг). М., изд. т-ва И.Д. Сытина, 1912. С. 30-31 (подпись- факсимиле: "Александр Блок"), под загл. "В детской".
А. Бекетова свидетельствует, что в стихотворении отразились детские воспоминания Блока о жизни в 1886-1889 гг. на Большой Московской улице (дом 9) против Свечного переулка, в квартире «С большой детской, где спала и няня Соня: у нее был свой уголок за перегородкой. Именно в этой комнате была лошадь-качалка и зеленая лампадка, известные ( ... ) по стихотворению "Сны" ( ... ) В промежутках между игрой и гуляньем няня Соня читала Саше вслух в то время, как он рисовал или что-нибудь мастерил» (Воспоминания, 1. С. 42; няня Блока – Софья Ивановна Колпакова).
– «Внемлю сказке древней, древней // О богатырях, // О заморской, о царевне ...» – Подразумевается прежде всего главный сюжетный мотив "Сказки о мертвой царевне и о семи богатырях" (1833) А.С. Пушкина – пробуждение спящей в гробу царевны королевичем Елисеем. См.: Минц З.Г. Блок и Пушкин // Тр. по русск. и слав. филологии. XXI. Литературоведение (УЗ ТГУ. Вып. 306). Тарту, 1973. С. 254; Орлов Вл. "Здравствуйте, Александр Блок". С. 200. Детские воспоминания о чтении пушкинской "Сказки о мертвой царевне ... " Блок предполагал отразить и в поэме "Возмездие" – согласно предварительному "плану первой части" (10 октября 1911 г.): "... няня читает ( ... ) долго-долго, внимательно, изо дня в день:
Гроб качается хрустальный ...
Спит царевна мертвым сном".
…Мифа о спящей царевне и ее грядущем освобождении Блок касается и в статье "Рыцарь-монах" (декабрь 1910 г.): « ... одно земное дело: дело освобождения пленной Царевны, Мировой Души, страстно тоскующей в объятиях Хаоса и пребывающей в тайном союзе с "космическим умом"» (СС-8(5) [СС-8(1-8) - Блок А. Собрание сочинений: В 8 т. / Под общей ред. В. Орлова и др. М.; Л., Гослитиздат, 1960-1963]• С. 451). См.: Минц З.Г. Лирика Александра Блока. Вып. 3. Тарту, 1973. С. 108-109.
– «... Конник в латах ~ За собой .меня ...» – Строки, вероятно, отразили воспоминания Блока об одной из своих детских игр, о которой рассказывает М.А. Бекетова: "Это была бурная, воинственная игра, для которой Саша надевал картонные золотые латы с такой же каской ( ... ) Он вихрем носился по комнатам" (Воспоминания, 1. С. 42). Не исключено, что они содержат и реминисценции стих. Андрея Белого "Перед старой картиной" (1910), опубликованного в альманахе "Антология" (М.: Мусагет, 1911):
Рыцарь, в стальной броне, –
Из безвестных,
Безвестных
Далей
Я летел на косматом коне.
(Белый Андрей. Королевна и рыцари. Сказки. Пб., 1919. С. 10-11)
– «Спит в хрустальной, спит в кроватке ...» – Реминисценция из "Сказки о мертвой царевне ..." Пушкина: "И в хрустальном гробе том// Спит царевна вечным сном".
»
В этом горьком стихотворении Блоком ясно выделены два слоя – детские воспоминания, прекрасно разобранные в Примечаниях, и подтекстом – то, как эти младенческие игры реализовались в действительности.
Расширю цитату из статьи «Рыцарь-монах»:
«
Пока на юбилейном экране не пестреет больше богатая жизнь, – мы можем видеть встающий из тьмы новый, ничем не заслоненный образ. Здесь бледным светом мерцает панцирь, круг щита и лезвие меча под складками черной рясы. Тот же взгляд, углубленный мыслью, твердо устремленный вперед. Те же стальные волосы и худоба, которой не может скрыть одежда. Новый образ смутно напоминает тот, живой и блестящий, с которым мы расстались недавно. Здесь те же атрибуты, но все расположилось иначе; все преобразилось, стало иным, неподвижным; перед нами уже не здешний Соловьев. Это – рыцарь-монах.
Что такое огромный книжный труд Соловьева на этой картине? Только щит и меч – в руках рыцаря, добрые дела – в жизни монаха. Что щит и меч, добрые дела и земная диалектика для того, кто "сгорел душою"? Только средство: для рыцаря – бороться с драконом, для монаха – с хаосом, для философа – с безумием и изменчивостью жизни. Это – одно земное дело: дело освобождения пленной Царевны, Мировой Души, страстно тоскующей в объятиях Хаоса и пребывающей в тайном союзе с "космическим умом".
»
И напомню то, что увидел Блок «в конце января и начале февраля» 1901 года: «…(еще – синие снега около полковой церкви, – тоже к вечеру) явно является Она. Живая же оказывается Душой Мира (как определилось впоследствии), разлученной, плененной и тоскующей – и Она уже в дне, т, е. …за ночью, из которой я на нее гляжу.»
И он сам, добровольно, взял на себя долг перед Нею. Взял на себя миссию Её рыцаря – “осуществить неосуществимое”(А. Белый). Мистическим летом 901-ого года он даже нашел “место свершения”… Но миссию провалил:
«…Ты покоишься в белом гробу.
Ты с улыбкой зовешь: не буди.
…Я отпраздновал светлую смерть,
…Спи – твой отдых никто не прервет…
18 июня 1904. С. Шахматово»
Да и рыцарь из него… Как-то многовато у него было разнообразных дам – то многочисленные “Марии”, то непонятные “донны Анны”. Во всем втором и третьем томе – ощущение “поругания заветов священных”, ощущение измены и подсознательное ожидание, что вот-вот и придет за дезертиром командир, вот-вот и услышишь, как:
«Тихими, тяжелыми шагами
В дом вступает Командор…
1910-1912»
Ну, а там детстве: «"Это была бурная, воинственная игра, для которой Саша надевал картонные золотые латы с такой же каской ( ... ) Он вихрем носился по комнатам"».
…Слышно ей сквозь сны,
Как звенят и бьют мечами
О хрусталь стены…
С кем там бьется конник гневный,
Бьется семь ночей?
На седьмую — над царевной
Светлый круг лучей…
И сквозь дремные покровы
Стелятся лучи,
О тюремные засовы
Звякают ключи…
Ключи не зазвякуют. Спи. “Твой отдых никто не прервет”.