Когда Мэн Ю проснулся, он обнаружил себя лежачим на деревянной лавке, тело было туго связанно верёвками. Во рту кляп, глаза завязаны тугой повязкой.
-Ну что очнулся варнак, пиная, его под зад,- обратился к нему Цынь Янь. Ирод, как ты мог при живой то жене покупать себе еще одну, да какую молоденькую совсем девочку. Ты совсем стыд и совесть потерял?
-Цынь Янь можешь не возмущаться, он всё ровно ничего не слышит, у него на ушах тугая повязка. Цынь Янь убрал повязку, можно сказать вырвал её почти вместе с ушами. Мэн Ю дико заорал, правда, его ни кто не услышал, кляп не дал проронить не звука. Мэн Ю вертел головой в разные стороны, не мог понять, где он находиться, но когда заметил, Ульянку сразу всё понял, отпираться бесполезно, или его тут же убьют, или можно еще поторговаться и сдать всю банду вместе с Демидом.
-Ну, что, - проронил Боро, будешь всё по порядку рассказывать, али пытать будем. Здесь глушь несусветная всё одно ни кто не услышит.
-Нет, помилуйте, всё как на духу расскажу, задавайте вопросы. Во главе стола сидел Боро, он как барон и начал допрос с пристрастием.
-Ну, рассказывай варнак, как ты к Демиду в банду попал?
-Мы шли по тайге, с женой решили вернуться в Российскую Империю, а жена была на последнем месяце, беременности. У неё начались схватки роды тяжёлые, затяжные. Она так кричала, что наверно все звери в лесу слышали, плод оказывается не правильно лежал. Что мне оставалось делать она всё одно бы, умерла. Я боялся, что нас кто – нибудь услышит. Так и получилось, ехал мимо Демид со своей бандой, и увидел, как я её руками душил. Ну, сил не было терпеть её дикие вопли. Он еще похвалил, меня сказал, нечего шум разводить.
-Цынь Янь сидел белее мела, во время, его сыновья остановили, иначе убил бы его. Вот еще на одного члена уменьшилась моя любимая семья. Нет больше любимой хохотушки Ван, лежат вместе с мамой и братиком в сырой земле. И ты гадина, там же ляжешь, как всё расскажешь, собственными руками придушу.
-Тогда я буду молчать, и ничего вы больше от меня не узнаете.
-Хорошо ответил Боро, связываем, рот затыкаем и на ночь в медвежью яму. Сгинет, так сгинет, а нет завтра ещё, один шанс получит. И вытащив его из сторожки, поволокли в медвежью яму. Прошло пару часов Боро дал распоряжения Еремею сходить глянуть как себя чувствует пленник.
Еремей вернулся, говорит, сильно мотает головой видимо, говорить хочет.
-Нет сказал Боро, пусть сидит всю ночь, сговорчивее будет, утром всё как миленький расскажет, по нему же видно, что он трусливей зайца.
Утром Мэн Ю вытащили в состоянии полной прострации, он или придуривался или правда лишился от страха ума, а может и то и другое сразу. Но, тем не менее, на вопросы отвечал точно и подробно.
После того как я закопал тело Ван, мне предложили вступить к ним в банду, так как другого выхода у меня не было я согласился. Мы промышляли по лесам, нападали на общины староверов, хотя в одной такой общине жил наш главарь Демид. Страшный человек я вам скажу - зверь. Мы по его указке целую общину, у дороги спалили.
Он еще из этой общины девочку маленькую украл, а потом где то подобрал Лукерью, чтобы она за ней смотрела, якобы как мать была. А если кто узнает, что она не родная, Лукерью убьёт сразу. Только вот кто настоящая мать Ульянки я не ведаю.
Теперь затрясло Боро, он понял, про какую общину шла речь. Значит и его семья тоже пострадала от рук этого варнака. Все грязные дела расскажешь, а Еремей всё на листок запишет, чтобы было подтверждение вашим деяниям.
-А теперь главный вопрос, где эти разбойники прячутся, где отсиживаются, чтобы можно было их всех вместе сразу схватить.
-У них много мест где они отсиживаются, где ближе разбой туда и идут, и добычу туда волокут. А добыча всегда ладная, особенно у купцов, и свидетелей стараются не оставлять. Ульянку взяли, но она еще малая была, ничего не помнит. И вон, в какую красавицу выросла. Демид её уже не мне первому обещает. Но мне есть чем за неё заплатить, а другим не чем. Ульянка, еще ближе придвинулась к Еремею, а у того было дикое желание этому китайскому борову все кости переломать.
И чем же ты сможешь заплатить за Ульянку? А это я вам не скажу, когда нужда придёт расплачиваться всё и выложу. Поверь не придёт, не доживёшь ты до этой радостной минуты.