В музыкальной школе я училась, "с горем пополам". Занятия по музыке тихо ненавидела, но спорить с мамой было бесполезно. Моё будущее было определено с пелёнок. Мама сама выучилась музыке поздно, в 21 год, и стала музыкальным работником в детском саду. Поэтому, она решила, что я осуществлю её мечты. А мечтала она сделать из меня пианистку, считая, что музыкальная профессия, это "хлеб с маслом". С 5-и лет меня стали водить "на музыку". Писать ноты я научилась раньше, чем писать слова. В 1-й класс музыкальной школы пошла в 7 лет, одновременно с общеобразовательной. Из одной школы в другую, занятия фортепиано по 4 часа в день, ни минуты времени на безделье или гуляния на улице. Я продолжала тихо ненавидеть музыку и вымещала свою нелюбовь на старом пианино. Когда никто не видел, я подходила к нему и высказывала вслух, как я его ненавижу. Однажды, я в сердцах пнула ногой его чёрную полированную старинную ножку-лапу и плюнула на блестящий лакированный бок. В это время вошла мама и, увидав это неслыханное кощунство, схватила меня, отругала и наказала 2х- часовым проигрыванием гамм и арпеджио. Когда мама покинула комнату, я в слезах вышла на балкон и громко сказала: "Не мама, а зверюга какая-то!" И, о ужас, мама опять оказалась за моей спиной! Она больно шлепнула меня по губам и посадила за инструмент. Когда мамы не было дома, за моими занятиями следила бабушка. Она не понимала музыкальной грамоты, её главной задачей было - проследить, чтобы я отыграла за инструментом положенные 4 часа в день. Обхитрить её было не трудно. Я ставила на пюпитр сверху нот книжку, играла, что бог на душу положит, и читала при этом. Бабушка из другой комнаты слышала игру и спокойно занималась своими делами. Мама была красивая и модная, как актриса, меня одевала лучше всех. Педагоги в музыкальной школе говорили: "Если бы ты училась так, как мама тебя одевает". Но побороть мою нелюбовь к занятиям, а оттуда и лень, не мог никто. Перед экзаменом в моём дневнике обычно появлялись ужасающие замечания, которые писала учительница фортепиано: "До экзамена 3 дня, положение катастрофическое!!! Прилежание - 1. Поведение - 1." Ноты были разрисованы красным, синим, чёрным карандашом, чтобы ярче выделить не выученные места.В день экзамена, как правило,происходило чудо:несмотря на то, что когда объявляли мою фамилию, меня охватывало полу-обморочное состояние,я почему-то ухитрялась сыграть на 4 с плюсом.Однажды,выйдя на сцену, сев за инструмент, я от волнения сыграла один и тот же музыкальный фрагмент несколько раз подряд, а когда отыграла всю программу и встала из-за инструмента, крышка рояля захлопнулась с таким грохотом, что педагоги подпрыгнули на стульях.
Была у меня в музыкальной школе подружка Галя Галушкина. Мы учились у одних и тех же педагогов, жили на соседних улицах и вместе прогуливали уроки хора. Хор - единственный предмет, который возможно было пропустить, без видимых потерь. Народу много, стоим на репетициях в 3-4 ряда, тебя и не видно. Можно было улизнуть потихоньку.
Однажды предстоял большой концерт в зале Консерватории. Конкурс какой-то, или хоровой смотр. Наш хор там участвовал. Рано утром ученики собрались для репетиции в зале, откуда предстояло поехать на выступление в Консерваторию. И вот, пока все выходили, мы юркнули за ряды кресел и затаились там. Когда зал полностью опустел, мы вылезли из укрытия и стали ждать, когда будет можно выйти. И вдруг, стало слышно, что зал запирают на ключ. Мы бросились к двери, испугавшись, что останемся там до утра и стали громко стучать. Послышалось удивлённое хмыканье и скрежет открывающегося замка. Дверь открылась, и перед нами возник сторож. Мы в страхе бросились обратно за ряды кресел. Он за нами. Но ему было трудно угнаться за двумя юркими девчонками. Мы ловко на четвереньках лавировали между рядами, пока лбами не столкнулись с ошалевшим от гонки сторожем. И тут, он извернулся, и схватил нас, как Дёд Мазай зайцев, за шкирку и выволок из зала. Дотащив нас до своего рабочего места, он снял трубку с стоящего на столе телефонного аппарата и сказал: "Звоните родителям, я буду с ними говорить! " Мы отказались. А он: "Тогда я звоню в милицию!" Мы в слезы. В конце - концов, он пожалел нас и отпустил домой.