«И гений, парадоксов друг,» А.С. Пушкин.
Считаю необходимым ещё раз сказать, что у меня нет, и не может быть никаких претензий ни к «Евгению Онегину», ни, тем более, к его Автору. Более того, чем больше я вчитываюсь в это его произведение, тем больше ими восхищаюсь.
Совершенно не напрасно здесь приведена репродукция литографии «Бельведер» М. Эшера. Если смотреть на неё рассеянным взглядом, ну, примерно таким, которым большинство читателей прочитывает «Евгения Онегина», то видишь просто башенку и каких-то людей. Но сфокусировав свой взгляд на деталях, понимаешь, что такое просто невозможно! Невозможно так поставить лестницу, так опереть второй этаж, невозможно, в конце концов, сеньору заставить подниматься по такой лестнице потому, хотя бы, что по ней ещё и спускаться придется!
Это я к тому, что и Пушкин и Эшер знали законы жанра, в котором творили и к тому еще, что Эшера понять проще, он нагляднее, а Пушкина надо осмысливать, желательно каждую строку, а вдруг оттуда выглянет озорник и весельчак!
Пушкин написал не менее, а гораздо более затейливую картину, но только словесную. В эпиграфе на французском языке он дает исчерпывающую характеристику Онегину, но читатель предпочитает ту, которая на русском, а сам эпиграф, в большинстве случаев, просто игнорирует. Первой же строфой А.С. предупреждает, что роман* может быть не по зубам читателю, читатель же пребывает в уверенности, что роман начинается с «Мой дядя…». Существуй на самом деле этот Дядя, повертелся бы он в гробу от количества полученных, но совершенно им не заслуженных насмешек от совсем юных учеников школ, поощряемых к тому разновозрастными учителями. Примерно так же Зиненки у Куприна определяли характер человека одним словом «блондин» или «брюнет». Вот и Онегин навесил ярлык на дядю, а читателю и нет дела до того, соответствует ли дядя портрету, который набросал Онегин от скуки, раздражения, усталости или Бог знает, от чего ещё такой тип может злиться на своего наследователя, которого, может быть, и в глаза никогда не видел.
Итак, что же невозможного в романе «Евгений Онегин»?
Онегин не мог жить той жизнью, которую описал Пушкин, потому, хотя бы, что его отец был несостоятельным должником, а наследником всех** своих родных Онегин стал только после смерти отца и дяди. Поскольку от отца ему достались одни долги, то вся обстановка, в том числе бюстик в треуголке***, книги и бильярд принадлежали Дяде, а описание убогости этого Дяди, это ещё одна колонна Эшера, которая либо опирается на невозможное, либо подпирает что—то совершенно невозможным способом.
Следует отметить, что при всей популярности романа, новация Онегина в плане взаимоотношений с крепостными не получила широкой поддержки и «гнет барщины старинной» вопреки роману остался самым востребованным способом эксплуатации крепостных крестьян.
Не особенно стараясь, Пушкин, как оказалось, очень, даже слишком, хорошо замаскировал истинную причину дуэли Онегина с Ленским.
Читатель**** не заметил, что формального представления Онегина Лариным, которое должен был осуществить никто иной, как Ленский, в романе нет, его можно было бы считать состоявшимся, если бы не «Скажи, которая Татьяна» и последующем казалось бы неспровоцированным выпадом в адрес всех(!), в том числе и Татьяны, Лариных и самого Ленского? Все-таки критиковать невесту – оскорбить жениха, или я чего-то не понимаю. И это притом, что Пушкин прямым текстом показал, как глубоко был уязвлен Ленский эпиграммой Онегина. Читателю не интересно, где же это Онегин щетинился как зверь? Когда же он пошутил с робкой и нежной любовью? Отнюдь не на балу, ибо любовь Ленского вряд ли была к тому времени робкой и нежной, иначе с чего бы робкий и нежный влюблённый стал расписывать приятелю, вообще-то врагу, прелести своей невесты? Уж не с целью ли провокации? Есть хоть какое-то объяснение тому, что Ленский танцевал с Татьяной, а не с Ольгой? Почему к Петушкову у него не было претензий?
Пушкин, как оказалось, напрасно описывал неблагополучность Татьяны с самого детства. «Всегда одна…» это ли не начало перечисления признаков аутизма*****? Как можно предполагать, что человек, всеми силами избегающий социализации разовьется в образец манер стиля и всего того, чему будут завидовать дворянки со столичным светским образованием? Станиславский должен был сказать: «Не верю»! но не сказал… Плохо то, что не сказал и никто другой. С другой стороны, а может ли быть гениальным мистификатор, если его мистификация разоблачается по ходу её предъявления городу и миру?
Пора влюбиться к Татьяне пришла не сразу, а месяца через полтора, когда образ едва лишь виденного ей Онегина должен был стереться из памяти Татьяны******. Вот только многочисленные кумушки не давали ей забыть об Онегине и допекли-таки Татьяну. Кстати, нет никакой гарантии, что инициатива написания письма принадлежит именно Татьяне, а не какой-нибудь из наиболее настойчивых кумушек, умеющей исподволь внушить такую мысль, не настаивая на своем авторстве.
Письмо Татьяны тоже содержит мистификацию. А как же ещё? Вот например: Татьяна выдает себя за Ольгу:
«Ты чуть вошел, я вмиг узнала,
Вся обомлела, запылала»******* - но Александр Сергеевич по свежим следам устами Ленского ответил на вопрос Онегина:
«— Да та, которая, грустна
И молчалива, как Светлана,
Вошла и села у окна.»
Едва ли я ошибусь, предположив, что лицо метафорически обомлевшей и запылавшей девицы, натурально зальется румянцем, то есть станет красным. А про кого Онегин сказал:
«Кругла, красна лицом она»? Которая из барышень уже была в комнате, когда вошёл Евгений? Вообще, чью красоту и веселый нрав описывал Пушкин?
Смею предположить, что Онегин тоже забыл её «образ милый»********, потому, хотя бы, что сразу она не произвела на Онегина никакого впечатления, в противном случае логичней был бы такой вопрос: «кто та, которая грустна и молчалива, как Светлана вошла и села у окна?». Неправда ли, что это немного отличается от, по сути дела, «Who is who»? Вот вам пара аргументов, что письмом Татьяна ввела Онегина в заблуждение, а уж намеренно или случайно, вопрос совсем не к Татьяне, а к Пушкину – шутнику и проказнику!
А ещё и подпись. Едва ли при весьма поверхностном знакомством с русским языком… ТВЕРДО ЛЮДИ, то есть ТЛ, было написано кириллицей. Вообще было бы странновато письмо на французском подписывать русскими буквами, а две латинские, в моем предположении FG, ещё надо расшифровать, впрочем с «F» у Онегина вряд ли могли возникнуть сомнения, а остальное не так уж и важно.
Та, вернее, то, с чем он встретился в аллее, никак не напоминало образ, который:
«И вспомнил он Татьяны милой
И бледный цвет и вид унылый» - но ведь он только что читал, написанное на чистом французском языке «обомлела, запылала». Как говорится, нет комментариев.
Итак, они встретились в аллее. Сказать, что Онегин был поражен видом своей vis-а'-vis, значит ничего не сказать, он бы готов к чему угодно, но только не к такому чуду, что предстало перед ним после нескольковерстного марш-броска по пересеченной местности с препятствиями в виде кустов сирени. В лохмотьях, исцарапанная, босые грязные ноги – действительно, сельская простота. Нами почему-то без особого интереса прочитываются приведенные ниже строки:
«Блистая взорами, Евгений
Стоит подобно грозной тени,
И, как огнем обожжена,
Остановилася она.
Но следствия нежданной встречи
Сегодня, милые друзья,
Пересказать не в силах я» - и, надеюсь, что хоть теперь вам понятно, почему Онегин блистал взорами», и из-за чего Пушкин(!) – лишился языка?
Придя в себя от изумленья, Онегин стал декламировать то, что нас приучили называть отповедью*********. Надо сказать, что он нимало не преуспел в своих наставлениях – да и кто бы на его месте смог хоть что-нибудь объяснить Татьяне на РУССКОМ ЯЗЫКЕ! Ведь:
«Она по-русски плохо знала,
Романов наших не читала
И объяснялася с трудом
На языке своем родном»! – только этим можно объяснить, что Татьяна ничего Онегину не ответила, даже не заплакала(!)**********, а ведь повода лучше не найти! И все потому, что абсолютно ничего не поняла, а тон, в котором читалась отповедь, был, вероятно, вполне умиротворяющим. Тем более кавалер предложил ей руку и повел к дому. Самое время склонить головку и размышлять, в каких словах этот денди будет просить у матушки руки её старшей дочери***********. Ну, возразите мне, скажите, что Татьяна, обладая твердостью стоиков, все поняла и даже не переменилась в лице, когда рухнул её мир!
А знаете, чтО более всего испугало Онегина в письме Татьяны? Она желала "слышать его речи"! То есть, ему было предложено не просто пребывать на Олимпе, а занимать её ум достойными размышления идеями! Ну уж нет, дудки!
Сцена появления этой сладкой парочки возле дома Лариных достойна описания… уж даже и не знаю кого, раз сам Пушкин на это не решился! Матушка, ничуть не удивляясь, получает на руки истерзанную дочь, а доставивший её кавалер приподнимает цилиндр, раскланивается и убывает домой или остается чай пить. Нам именно так предписывалось понимать эту сцену или вообще никак? А наши глаза и мозги где были? Ах да, мы же не читали – мы п-р-о-х-о-д-и-л-и! И как всегда мимо.
В одном из пред'идущих опусов я писал, что возможны только два варианта разрешения этой ситуации: либо Онегина берут под микинтки и сажают в чулан до свадьбы, либо, уж и не знаю каким способом, он сбегает и из под венца, и из деревни вообще. Но в любом из этих случает зимнего бала в том виде, в каком описал его Пушкин, не было бы, следовательно, не было бы и дуэли. Зато переживания Онегина после встречи с Татьяной в столице были бы горше. Для Татьяны же ничего не изменилось бы, а желания посетить кабинет Онегина, вообще-то, Дядин, могло и не возникнуть – всего-то полтора раза видела! Впрочем, кто их знает, этих барышень склонных к аутизму и эскапизму.
Ну и конечно, целый дивизион роялей в кустах при последнем(?) визите к, условно говоря, Грёминым: дверь нараспашку, в прихожей и прочих покоях никого, зареванная Татьяна с письмом в руке, звон шпор… наводят на мысль, что хороший экспромт должен долго и тщательно готовиться.
Почему при последнем(?) визите? А вы прочитайте внимательно письмо Татьяны так, как Онегин его прочитал. Там недвусмысленно было сказано, что, только не узнав Онегина, Татьяна была бы «верная супруга», но поскольку она знает Онегина, то…
Как в письме, так и в отповеди Татьяны не было ни слова правды. Разве "для бедной Тани все были жребии равны", что же она в таком случае трём первым женихам отказала? Недостаточно знатны и богаты были? А её признание в любви постороннему мужчине в доме своего мужу может не понравиться не только старым моралистам и ворчунам, вроде меня. Может быть вы увидели хотя бы тень благодарности Татьяны её мужу? Как тут опять не вспомнить Куприна: "Она его уважает, но не любит"?
Заключение. Увы и ах, но большинство, если не все писатели пишут «Человеческую комедию»… по-разному, разумеется, в силу своего таланта, мысля или «Не мысля гордый свет забавить…».
Я же люблю Пушкина потому, что я его понимаю, во всяком случае, мне так кажется.
И мне кажется, что я понимаю, почему так популярны, во всяком случае были популярны, Онегин и Татьяна. Ну какой бы мальчишка не хотел внушать любовь с полувзгляда, да так чтобы девушка уже была на все готова? Но это у мальчишек, а вот почему девушки, а некоторые даже искренне, идеализировали Татьяну мне недоступно. Неужели они сами хотели бы быть такой, как Татьяна до 18 лет? Не поверю ни за что! После замужества? вполне возможно, но причем здесь Онегин, а... манипулировать влюблённым... Но ведь будущее вытекает из прошлого и представить, что из того что было в деревне получилась светская дама, можно только при ооочень большом, а может быть и больном воображении.
P.S. Не исключаю и того, что я все-таки передернул некоторые факты, но Пушкин не обиделся бы на меня, да и кто из писателей обидится на пристальное внимание? Но как я уже писал, чтобы уличить меня, надо перечитать «Евгения Онегина», чего и добиваюсь доступными мне средствами. Вот!
____________________
*- я могу ошибаться, но «Евгений Онегин» не вписывается в рамки определения «роман», но раз Пушкин решил, то пусть так и будет.
**- не всех, и этому есть подтверждение в романе.
***- не уверен, но мне кажется, что после двух разгромов, двух пленений и смерти Наполеон не был так уж популярен в России в 20-е годы XIX века, как во времена его славы то есть во времена молодости Дяди. Вообще, странно, почему Веллингтон не пользовался сопоставимой с Наполеоном популярностью? Казалось бы: союзник по коалиции, победитель Наполеона…
****- и если бы только читатель!
*****- см. глава Вторая, строфа XXV и далее
******-напрасно ли писал Поэт: «И я забыл твой образ нежный». И этим тоже, наверное, отличается гений от обычного человека: он мог преподнести девушке такую пилюлю, а вот я бы не решился.
*******- потому, наверное, Ленский не представил Онегина, что был обескуражен реакцией Ольги на его визит.
********- и ведь не исключил же он Татьяну из числа окружающего Ольгу... небосвода.
*********- вы представляете, сколько яду было во фразе Онегина "Напрасны ваши совершенства"? то есть грязные, разбитые ноги, исцарапанные руки и лицо, изорванное платье...
**********-не буду мучить читателя, заставляя выискивать место в романе, где Татьяна слушала "скозь слёз не видя ничего". Слезы были, но отчего именно? Например, вполне резонная мысль: "Ах, я ему не нравлюсь! Напрасен был мой марш-бросок" или саднили исцарапанные руки и ноги, а это причина и весомая, и материальная, но ведь ей могло быть ещё и элементарно стыдно и за своё письмо, и за свой вид, и за то что она абсолютно ничего не понимает из того, что говорит Онегин. Поскольку меня Татьяна совершенно не восхищает, я склоняюсь к своему варианту.
***********- но давайте представим, что, вопреки моим уверениям, Татьяна все поняла с самого начала и до самого конца отповеди позволяла едва-едва подмокать своим глазам, сиречь обладала железной волей (вот только откуда ей было взяться?), едва ли она пошла бы рука об руку с Онегиным, потому, хотя бы, что сознавала, как родные и близкие могут воспринять оригинальность её наряда, а честной и порядочной девушке, каковой нам предлагается уже третий век считать Татьяну, никак не хотелось бы компрометировать ни в чем не повинного Онегина. Разумеется, моё мнение очень субъективно и не отстранено от моего гендерного фактора, но мне кажется, что Татьяна, не скажу должна, но могла попросить Онегина вернуть ей письмо или сжечь его и оставить её под предлогом, что ей надо многое обдумать. Тот же факт, что она поплелась вслед за Онегиным, говорит, что её нисколько не волновало реноме Евгения, а может и завлекала его в ловушку, которая почему-то не захлопнулась... у Пушкина.