Глава 3. О чём поёт дерево
Погасли надо мной
И Солнце, и Луна.
Я звёзды смял в кулак,
Мне нечего терять.
Часов смиренный бой,
Ответь мне, где она?
Я поднял свой колпак,
Чтоб время им поймать,
Как бабочку…
Гор задумчиво бродил среди лугов и полей. Его единственная спутница – одинокая и печальная Луна – в тайне хранила свои мысли, чуждые и непонятные людям.
– Кого заботит чужое горе? – направила свою извечную загадку любопытная царица ночи, спустившись по лунной дорожке безмолвия.
– Никого, – ответил он и был тысячу раз прав.
На заре утро принесло с собой жалобные звуки пастушьей свирели. Грусть с новой, неистовой силой охватила Гора. Жизнь вокруг кипит, а внутри – пустота. От фальшивых утешений, сказанных ради приличия, ему становилось только хуже.
«Я не привык завидовать, но теперь первый встречный для меня богач, а я – последний нищий. Всё потерял, не уберёг...», – с горечью думал юноша. «Единственное, что хоть как-то лечит мои раны, это случайно обронённая крупица сострадания – участливый взгляд, слова, произнесённые от души. Хотя получить их сложнее, чем медный грош на паперти! Жаль, что у меня больше нет матери! Только она смогла бы меня утешить, понять и простить».
– Простить за что? – осведомилась древняя Луна.
– За то, что я живу! – громко воскликнул он, заставив своим криком трепетать бесстрашное горное эхо.
Гор посмотрел на ночное небо, которое в былые времена вызывало восторг. «Звёзды… И что только люди находят в их свете, таком тусклом и… бесполезном? Сейчас они напоминают мне хлебные крошки на столе. Смахни их – ничего не изменится, даже чище станет».
По-прежнему стояли вокруг уютные деревенские дома, тянулись к небу деревья и лесные травы, а главное – перед глазами мелькали одни и те же лица. Раньше Гор читал эти лица, словно книги, а в глазах видел озёра, моря и даже океаны! Он вглядывался в них десятки раз в поисках ответа на свои мольбы. Теперь на месте глубоких озёр он находил мутные лужицы.
В этом мире изменилось одно – не было её. Нигде…
Любой труд в его мозолистых руках терял всякий смысл. Его мыслями овладело безмолвие.
В ту ночь Гор не мог уснуть. Обхватив колени руками, он сидел на траве. Холодный лунный свет растаял и одна за другой погасли ночные звёзды. На небосводе величаво появилось Солнце. Светило, которому не по душе печаль, коснулось спины Гора своим обжигающим дыханием. Он вскочил с места.
– Полно! – гневно вскричало Солнце. – Оставь свою тоску псам, воющим по ночам на Луну. Хватит горевать. Не для этого ты здесь.
– Вот об этом я и хотел поговорить с тобой, всемогущее Светило. ДЛЯ ЧЕГО Я ЗДЕСЬ?
– Каждый находит ответ сам.
– Если так, то я уже нашёл его. Я здесь лишний, ошибка мироздания. Мне не место среди людей. Мне казалось, всё очень просто. Свою вину в смертях осуждённых я перекладывал на правосудие, считая, что оно не ошибается. Но теперь я убедился в обратном. На самом деле руками таких, как я, судьи добывают себе славу и власть. Я служил правосудию машиной для убийства, нарушая главную из заповедей. Но теперь справедливость восторжествует – я выношу себе смертный приговор и сам привожу его в исполнение. Я не собираюсь накладывать на себя руки. Я просто буду идти вперёд куда глаза глядят, без остановки, пока не перестанет биться моё сердце.
– Ты так ничего и не понял! – воскликнуло Солнце.
– Я как раз понял ВСЁ и даже больше того.
И Гор отправился в своё, как ему казалось тогда, последнее путешествие. Он продвигался вперёд, минуя холмы и лесные просеки, пробираясь сквозь колючки, чащобы и горные ущелья. Два дня он шагал без передышки, превращая одежду в клочья. Палящие лучи, словно в отместку за своеволие, безжалостно жгли оголившиеся спину и плечи. Волосы цвета воронова крыла ярко блестели в лучах полуденного солнца. Гор шёл быстро, слышал только шум ветра и пульсацию вен у висков. Он чувствовал боль в ступнях, стёртых в кровь. Сердце билось, как птица, готовая упорхнуть в любое мгновение. Гор споткнулся и без сил упал на траву. Он взглянул наверх и увидел, как синева неба стекла вниз и накрыла собой верхушки деревьев, а листва расплылась, сливаясь с землёй. На глазах краски смешивались, превращаясь в один небрежный мазок, растянутый по линии горизонта. Всё вокруг качалось из стороны в сторону. Измученный, он попытался встать, ноги едва слушались, он с трудом сел на огромный пень и отдышался. «Чёртово колесо» прекратило вертеться перед глазами, всё встало на места. Он почувствовал, как под ним что-то дрожит, из-под земли послышался глухой низкий голос, повторяющий: «Встань! Встань!»
Гор сполз на землю и увидел, как с поверхности пня стираются зарубы и годовые кольца.
– Смотри! – приказал ему тот же голос. – Ты увидишь минувшее.
Зеркальная гладь явила Гору тесную темницу.
– Это Лилиана! Клянусь жизнью, это она! – радостно закричал Гор, впиваясь взглядом в живое зеркало.
Девушка расплетала и снова сплетала косу, садилась, вставала, ходила из угла в угол, что-то бессвязно бормотала.
– Где, где… Где?! Где он был? Он бы точно что-нибудь придумал. Он бы, он бы…
Она села на пол, обхватив лицо руками, коса стелилась по полу. Из узкой щели в углу выполз чёрный кот.
– Это ты, предатель? – спросила она обессиленно.
– Да, я, – сладко проговорил кот человеческим голосом и внимательно посмотрел на неё.
Лилиана вскочила. Кот не сводил с неё глаз.
– Облик кота принял чародей Мэрдок, – сказал Негуддин, глубоко вздохнув. – Когда Мэрдок смотрел на Лилиану, его ко многому уже равнодушное сердце всколыхнулось воспоминанием о матери. Если верить преданию, в жилах Мэрдока и Лилианы текла общая эльфийская кровь. Мэрдок пошёл своим путём и давно изменил эльфийским законам. Об этом, мой друг, я расскажу позже. Я вижу, юноша, твоё лицо горит, и что-то подсказывает мне: это опять твоё неизлечимое любопытство.
Я почувствовал, что густо краснею. А вдруг он знает обо мне всё?
– Не всё, но почти, – произнёс Негуддин вслух на удивление буднично. – Я могу читать мысли. Прошу тебя, милый друг, больше не прерывай старика. Моя память не так свежа, как раньше.
На глазах кот превратился в Мэрдока.
– Ты уже соскучилась по своему дружку Гору? – спросил Мэрдок. – Завтра в назначенный час он исполнит свой долг, заодно и свидитесь, хоть и в последний раз.
– Долг? – переспросила Лилиана.
– Да, дорогая моя, долг, ты не ослышалась. Его долг – казнить приговорённых к смерти.
– Что? – воскликнула она.
– Разве он не рассказывал о своём ремесле? Ну, конечно, скромность ему помешала. Завтра убедишься во всём сама.
Измученная жестокими пытками, девушка теряла веру в людей. Даже будучи нежным созданием с ангельским характером, она чувствовала, что в ней пробуждается некая воинственность и желание постоять за себя.
– Чего ты хочешь от меня? – Лилиана попыталась прекратить его издевательства, отбросив всю присущую ей деликатность.
– Зачем же так грубо? Я ведь намного, намного старше тебя! Страшно даже сказать насколько, да ты мне и не поверишь. Сейчас не об этом. На самом деле я друг тебе, Лилиана.
Девушка растеряно подняла на него большие миндалевидные глаза.
– Это так, – продолжал колдун. – Я хочу отложить вашу встречу. Ты не возражаешь?
– Как это возможно? Я уже не верю тебе, «друг»! – возмущённо передразнила старика Лилиана.
– А зря. В любом случае, выслушай меня, детка, – сказал Мэрдок мягким голосом, от которого повеяло искренней добротой, свойственной старикам. – Я долго думал, как тебе помочь… Чтобы спастись, тебе на время придётся расстаться со своей тенью. Наша тень, как и отражение в зеркале, всего лишь мираж, иллюзия! Если произнести заклинание на языке теней, она оторвётся от тела, обретя присущие нам свойства: черты лица, форма и цвет волос, походку и прочее, станет видимой и осязаемой. Огонь делает тень совершенно невидимой.
– Как же я буду жить без тени? – спросила Лилиана.
– Когда-нибудь она вернётся к тебе. А сейчас ответь, согласна ли ты расстаться с собственной тенью?
– У меня нет другого выхода, – произнесла Лилиана с решимостью в голосе.
Мгновенье спустя они оказались на краю обрыва вблизи каменного безводного Колодца фей. Так называли его в народе. Лилиана не успела опомниться от изумления, как Мэрдок столкнул её вниз. Долетев до середины колодца, она застыла в воздухе. От леденящего душу ужаса на глазах девушки выступили слёзы. Мэрдок возвёл руки к небесам и громогласно произнёс заклинание:
Отныне мой магический приказ
Законом стал. Настанет час
Забвенья для твоей души.
Неспешно длится здесь в тиши
Ход времени в пустом колодце.
Однажды, когда сядет Солнце
И полная Луна взойдёт,
На небесах их пребыванье
На миг случайно совпадёт.
В тот час судьбы свершится рок –
Сюда придёт единорог.
Вернёт тебе он в этот день
Давно исчезнувшую тень.
Пока он произносил эти слова, на краю обрыва разгорался огонь. Один язычок пламени, извиваясь, отделился. Кружась в ритуальном танце, он обрёл очертания руки, и начертал на камне заклинание. Тень отделилась от Лилианы, и, поддерживаемая силами воздуха, вылетела из пустого колодца, обретая облик девушки. Душа Лилианы впала в забвение, тело застыло, подобно статуе. Тень, повинуясь приказу Мэрдока, переместилась в темницу.
Гор пристально смотрел на зеркальную поверхность, картина сменилась.
Мальчик самозабвенно напевал, перебирая тонкими пальцами струны лютни:
Здесь Древо Знания давно
Шумело пышными ветвями.
И силой мудрости оно
Делилось долгими веками.
Но люди алчность обрели:
В кору врезаясь топорами,
Не слыша горький стон земли,
Рубили дерево часами.
В обоз сгрузили древесину
И получили по монете.
Земля с тех пор скорбит по сыну,
Который ведал всем на свете.
Мальчик, доиграв, поднял глаза на Гора:
– Приветствую тебя! Я душа первозданного Древа Познания. В древности ваши предки поклонялись священному дереву, его плоды несли в умы знания, между человеком и природой царило понимание. Люди не сумели сохранить эту мудрость, мир наводнило зло, породившее стяжательство и ненависть. Задолго до твоего рождения лесорубы получили приказ спилить великое дерево. Земные и небесные стихи посылали ливень, гром и молнии, дровосеки продолжали рубить. Дерево рухнуло и застонало: земля не знала подобного стона с начала времён! Ты первый человек, чья нога ступила сюда, после совершения великого злодеяния.
От твоего сердца исходит свет и тепло. Ты наделён особой силой духа и способен возродить Древо Познания. Только ты способен на это! За Океаном Иллюзий есть источник со священной водой. Переплыви океан и возвращайся сюда, окропи землю вокруг. Дерево пустит новые побеги, а земля родит единорога, который вернёт твою возлюбленную к жизни.
Когда первое ошеломление прошло, Гор спросил:
– Скажи, а что это за Океан Иллюзий и в какой стороне его искать?
Мальчик поведал:
И там, где капля затерялась,
Найдёшь безбрежный океан.
В нём семь драконов искупалось,
Расставь для каждого капкан.
Минует зима, и под вечер
Увидишь гостя у порога,
Светлы его глаза и речи.
Готовься: впереди дорога.
С севера задул холодный ветер, зеркальная гладь снова покрылась морщинками и годовыми кольцами.
Гор, окрылённый надеждами, пошёл искать ночлег. Забравшись в глубокое дупло дуба, он крепко уснул. Наутро Гор нашёл источник с родниковой водой и спелую яблоню. Наевшись досыта, он отправился домой.
Дорогой он учил наизусть слова, сказанные душой дерева. Вернувшись в село, он нашёл писаря и продиктовал ему сказанное.
– Стихи писать изволите? – спросил писарь, сворачивая пергамент в свиток.
Гор улыбнулся в ответ, и его глаза засияли счастьем.
Предстоящие задачи волновали Гора, но ничто не могло омрачить весть о том, что Лилиана жива.