Уже давно не секрет, что «железный занавес» между странами социалистической ориентации и капиталистической сказывался на отношениях между специалистами в области медицины. Это не значит, что советские врачи не знали, что творится в здравоохранении европейских стран и в Северной Америке. Но в основном это были знания, получаемые из иностранных медицинских журналов и кратковременных поездок за границу преимущественно советской профессуры, имевшей какой-то авторитет за границей. Именно таких приглашали на международные симпозиумы в европейские страны. Но не буду скрывать, это были уже люди в солидном возрасте и всего достигшие в этой жизни. Поэтому они не стремились внедрять что-то новое, позаимствованное у иностранных врачей, чтобы не уронить свой авторитет корифеев. И, как правило, это была профессура из Москвы и из Ленинграда.
Так что советская система здравоохранения брала все лучшее из отечественной прошлого, из земской медицины, из военно-полевой, где отрабатывались элементы оказания медицинской помощи на разных этапах. Поэтому гражданское здравоохранение брало лучшее, уже опробованное в годы войны с огромным количеством раненых. Такие этапы существовали и в довоенный период, но получили свое развитие после войны. Фельдшерско-акушерские пункты были практически во всех населенных пунктах. В поселках были уже врачебные амбулатории или участковые больницы, где оказывали врачебную помощь. В районных больницах уже появлялась квалифицированная помощь терапевтами, хирургами, акушерами-гинекологами, педиатрами. А вот по другим специальностям и специализированные виды медицинской помощи оказывались в городских больницах и областных/краевых. Это позволяло каждому заболевшему в стране человеку получать ту помощь, в которой он нуждался, и совершенно бесплатно.
Специалисты Всемирной организации здравоохранения, ознакомившись с советской системой оказания медицинской помощи, признали её самой доступной и качественной в мире. Но это было еще до того, как в западных странах получила развитие высоко-технологические виды медицинской помощи. И когда они появились, мы стали отставать. Но не всегда и не везде. Например, метод внутрикостного металло-остеосинтеза придумал курганский врач Гавриил Илизаров, который поставил на ноги знаменитого прыгуна Валерия Брумеля, и он распространился по всему миру. А методику резекции желудка с сохранением привратника, самую физиологичную, придуманную японским хирургом Маки, принял на вооружение профессор Шалимов в Киеве, и потом такую резекцию стали делать в Волгограде, Ленинграде в одной клинике, и в Хабаровске. А вот в Москве эту операцию не делали, хотя она была доступна любому хирургу. Почему – большой вопрос? И таких примеров можно привести несколько.
Но все равно, мы отставали в этом направлении оказания специализированной медицинской помощи. Мир начал пересаживать сердце, делать аорто-коронарное шунтирование, протезирование суставов, а у нас такие операции или не делались вовсе, или в единичных случаях. И поэтому стало распространяться мнение, что мы отстали от западных стран. Но если посчитать, какой процент больных нуждается в таких сложных видах медицинской помощи, окажется, что менее 10%. Но зато 90% советских людей получали доступную и вполне качественную медицинскую помощь, и совсем бесплатно. Хотя в СССР в крупных областных и краевых центрах были так называемые платные поликлиники, где за умеренную плату каждый желающий мог получить консультацию профессора или доцента.
Но некоторые люди, у которых во времена Горбачева появились деньги, хотели получать медицинскую помощь за границей. Для дальневосточников в те годы это были клиники Южной Кореи, Японии и США. Мне, тогда первому заместителю заведующего отделом здравоохранения Хабаровского крайисполкома, приходилось подписывать медицинские документы, отправляемые за границу, чтобы получить согласие отправить туда и больных. Признаюсь, я всегда с волнением ждал ответа – не ошиблись ли наши врачи с диагнозами. И скажу честно – наши диагнозы всегда подтверждались.
Но одно дело обмен медицинскими документами, и совсем другое – увидеть, как оказывается медицинская помощь за границей. И когда стала появляться такая возможность, стали осуществляться визиты врачей за границу. Вначале это были поездки в дружественный к этому времени Китай. Но там в то время можно было мало что узнать нового, разве более широкое, чем у нас в стране, использованием методов народной медицины. Потом мы ездили на Аляску, где познакомились с семейной медициной и специализированной медицинской помощью в частных клиниках и в Университетской клинике. Но население Аляски небольшое, и развернутых медицинских учреждений хватало, хотя я не могу сказать, что для всех жителей Аляски медицинская помощь была доступна. Но особо высоко-технологичных видов помощи на Аляске не рисковали оказывать, больные уезжали в другие штаты США.
К этому времени появились переводные статьи о принципах оказания медицинской помощи в западных странах. Можно было прочитать, что в Великобритании, как и у нас в СССР, бюджетная система финансирования медицинской помощи, но есть и частные медицинские учреждения, в которых предпочитают лечиться люди с толстыми кошельками. А вот в бюджетных муниципальных больницах есть и очереди на госпитализацию, и проблемы с лекарствами, все, как у нас в стране. В большинстве других стран Европы преимущественно медицинское страхование, но в разных формах. В любом случае, часть затрат на свое лечение тратит сам пациент. А в США действуют две программы оказания медицинской помощи за счет средств штатов – Медикэр и Медикейт, но в основном все граждане США платят за медицинскую помощь сами. Если, конечно, не застрахованы в корпоративных страховых компаниях. Но получается, что в США самая высокая стоимость медицинских услуг.
Но никто не предоставлял нам заметки и статьи, как же оказывается медицинская помощь в Японии, самой близко расположенной к Дальнему Востоку стране. Однажды в одной из статей из зарубежного издания узнал, что на 10 тысяч жителей в Японии в 2 раза меньше врачей, чем в Хабаровском крае. И еще удивительно было то, что среднее пребывания больного на стационарной койке в 2 раза больше, чем в нашем крае, и в 4 раза больше, чем в США. Но объяснить, что и почему, никто мне сказать не мог.
Вообще об Японии в Советском Союзе очень мало писали. Да и в России тоже. Взять те же журналы про автомобили. Уже знали, что больше всего автомобилей из отдельных стран выпускает Япония. Но в журнала 90% материалов посвящено европейским «мерседесам», «ситроенам», «вольво», примерно 8% американским автомобилям, и лишь остальные 2% - японским. Помню, в 2000 году прочитал заметку в журнале «Авторевю» одного журналиста, которые удивляется, что немцы в представительском шестисотом «мерседесе» на кресло вип-пассажира установили вибромассаж. Прочитал и меня смех разобрал. У меня одно время был автомобиль «Тойота Кроун» 1993 года выпуска, с пневмоподвеской и таким же вибромассажем на заднем сиденье слева, где у праворульных японских автомобилей сидит вип-персона. Единственное отличие – эта опция у немцев устанавливается при доплате за неё, а у японцев входит в стандартную комплектацию.
Много в этих журналах пишут о дорогах в Европе. Но шумо-поглощающие экраны вдоль крупных автострад, проходящих через населенные пункты, мне кажется, в Европе появились лишь в 21 веке. А в Японии они были уже в 90-е годы. Или такая очень полезная вещь, как огромное зеркало у глухого перекрестка. Представляете ситуацию, когда подъезжаете к повороту на 90 градусов среди жилой постройки и что за поворотом, не видите. А в Японии есть огромное зеркало, в которое можно видеть всё за этим глухим поворотом. Каково?
Потом, когда у города Хабаровска появился побратим в Японии – город Ниигата, к нам японский бизнесмен привез трех врачей. Но они были практикующие врачи в государственных больницах и ничего пояснить мне, организатору здравоохранения, о системе оказания медицинской помощи, не могли. Хотя их рассказы о методиках той или иной помощи при различных заболеваниях были интересны нашим практикующим врачам.
Но через какое-то время большую делегацию медиков из края фирма «Искра Индастри Ко. ЛТД» пригласила на занятия по японскому менеджменту. Но японский менеджмент и японская медицина, как сами понимаете, две разные ипостаси. Так что и в этой поездке я ничего нового для себя о принципах оказания медицинской помощи в Японии не узнал.
Но потом наш край установил побратимские связи с японской префектурой Аомори, самой северной на самом большом острове Японии Хонсю, и туда с визитом поехал губернатор края Виктор Ишаев и несколько начальников управлений администрации края, включая моего шефа Анатолия Вялкова.
Я уже писал, что еще во время существования советской власти совершенно случайно оказался в числе людей, кто встречался с делегацией из этой префектуры, которую привез президент «Мичиноку банка» господин Дайдодзи. В составе делегации японских бизнесменов оказался клиент этого банка, плантатор и по совместительству врач-онколог, если меня не подводит память, по фамилии Мацусима. Меня попросили показать ему наши медицинские учреждения, что я и сделал, и поэтому оказался приглашенным на банкет, который давала японская делегация перед отъездом из Хабаровска. Так я попал на заметку японцев.
Видимо, этот врач-онколог, был достаточно влиятелен префектуре, поэтому, когда по инициативе Дайдодзи в префектуру была приглашена делегация медицинских работников, которую японцы попросили возглавить мне. Так мы, шесть врачей из Хабаровска, оказались в этой префектуре, где нам была подготовлена программа знакомства с принципами оказания медицинской помощи и подготовки врачей в местном университете. Они учли состав делегации, в которую входил как как руководитель регионального уровня, заместитель главного врача краевой больницы Татьяна Полякова, главный врач районной больницы Любовь Останина, врач-хирург больницы Хабаровского авиаотряда Владимир Кондрашин, профессор медицинского института Анатолий Островский и врач скорой помощи Александр Бут, хорошо разговаривающий на японском языке.
За две недели мы, разделившись на две группы, успели побывать в больнице префектуры, что-то вроде нашей краевой больницы, познакомиться с принципами оказания медицинской помощи в городе и в сельской местности, типа районной больницы, врачебной амбулатории, частных больницах и специализированных клиниках – сердечной хирургии и нефрологии с пересадкой почки, фонде медицинского страхования, врачебной ассоциации, центре телемедицины, в клиниках медицинского университета. Так как нас сопровождал первый заместитель начальника местного департамента здравоохранения, я мог ему задать все интересующие меня вопросы по организации медицинской помощи. И что же я узнал. Начну с самого верха системы здравоохранения на уровне префектуры.
Департамент, который нас принимал, называется департамент здравоохранения и социального обеспечения. Руководит им совсем не медик, а политик, близкий к губернатору префектуры, и когда губернатор уходит по каким-то причинам, уходит и этот начальник департамента. В самом департаменте не так много специалистов с медицинским образованием. Их влияние на оказание медицинской помощи при сформировавшейся системе медицинских учреждений очень небольшое.
Примерно так же организована работа на уровне городов. Есть государственные и частные медицинские учреждения. Обычно врачи с большим опытом работы и высокой квалификацией создают свои частные клиники. Финансирование здравоохранения бюджетно-страховое, как распределяются средства, нам не сказали.
Были мы в фонде медицинского страхования. Представьте себе большую комнату, примерно как зал отлета небольшого аэропорта. Вся комната заставлена столами с парой кресел рядом. Столы отделяются друг от друга невысокими глухими перегородками, размером в высоту примерно чуть выше сидящего на кресле человека. Таким образом одно рабочее место отделяется от другого. Каждый работает на компьютере, но чем они занимаются, нам не рассказали.
В углу комнаты за стеклянными стенами кабинет начальника. Он сидит, как в аквариуме, на виду у всех. Его все видят, но и он видит весь персонал. Это, как и в России, финансовое учреждение, которого производит оплату за выполненные услуги государственным медицинским учреждениям, и если такое случается, то и частным. Типичная сдельная оплата труда.
Были мы и во врачебной ассоциации префектуры. Членами этой ассоциации являются все частные врачи и примерно 70% врачей в государственных больницах, причем врачей высококвалифицированных, а не зеленой молодежи. Чтобы стать членом врачебной ассоциации, надо заслужить безупречной работой, и стать высококвалифицированным врачом.
Медицинские врачи в Японии относятся к высокооплачиваемым категориям работников. Поэтому она платят солидные взносы на счет врачебной ассоциации, которая имеет свое здание и небольшой штат сотрудников. Это чем-то вроде профсоюза врачей, она защищает их интересы и перед обществом, и в судах. Для этого есть высококвалифицированные юристы. И хотя врачебные ошибки редки, но случаются, и никто от этого не застрахован. У нас в России позже появились врачебные ассоциации, но только на бумаге.
Правление врачебной ассоциации устроило прием нашей делегации, после которого было фотографирование на память и товарищеский ужин. Наше фото с этого приема на заставке.
А теперь с руководящих высот спустимся непосредственно к работе врачей в Японии. Меня, в прошлом рентгенолога, удивило их отсутствие в штатах больниц, хотя там выполняются рентгеновские исследования. Но рентгенограммы делает средний медицинский персонал каждого врача-клинициста. И этот врач сам интерпретирует рентгенограммы. Примерно, как в России врачи-травматологи, урологи и пульмонологи. Они не хуже рентгенологов читают снимки. Таких исследований, как рентгеноскопия желудка или толстой кишки (ирригоскопия), в Японии не делают. Исследования этих органов проводят с помощью гибких эндоскопов. Причем их делают не эндоскописты, а сами врачи-клиницисты. Но там узкая специализация на уровне префектур или крупных больниц в городах. Гастроэнтеролог не будет смотреть больного с жалобами на кашель.
Врачи-терапевты в нашем понимании там работают в районных и небольших городских больницах где-нибудь в сельской местности. В Японии, по-моему, нет деревень в нашем понимании этого слова. Есть небольшие городки с домами, где есть все удобства, и куда ведут отличные асфальтированные дороги. Вдоль всего побережья самого большого японского острова Хонсю есть автострада, которая то поднимается высоко на скалы, то опускается к самому берегу океана. Так что добраться до любого городка в Японии не проблема.
Как организован рабочий день врачей в крупных больницах, к примеру, вроде нашей краевой? Однажды нас повели в неё с самого утра, часов в 8, через регистратуру этой больницы. Представляете огромный зал вроде зала отправления уже побольше, чем в случае с фондом медицинского страхования, аэропорта, где стоит огромная масса народа в очередях к многочисленным окошечкам регистратуры. Возвращаясь через час, мы увидели совершенно пустой зал. Вся эта масса народа уже сидела у кабинетов врачей, которые вели прием по специальностям. С жалобами на боли в животе – к гастроэнтерологу, с жалобами на кашель – к пульмонологу, с жалобами на боли в сердце – к кардиологу. Кто же ведет примем? Пришлые врачи из других больниц? Нет, те же врачи стационара, которые пришли на работу к 8 часам, провели обход своих палат, сделали коррекцию лечения и спустились на первый этаж, где стали вести прием амбулаторных больных. А кому надо, делая сами нужные дополнения. Правда, врачи делают только врачебные манипуляции, что может сделать медсестра, она и делает. А вот измерить артериальное давление или узнать уровень сахара в крови делают сами пациенты, для это установлены многочисленные специальные автоматы. Сунул палец в дырочку, и забирай результат на бумажке, которые и несут к врачам в кабинет.
Теперь расскажу об отделениях стационара. Для нас привычная картина – длинный коридор, по обеим сторонам палаты, в конце коридоров туалеты. Где там же ординаторская для врачей, процедурный кабинет обычно в центре коридора. А как все устроено в Японии, в той самой больнице, самой большой в префектуре, в городе Аомори? Во-первых, само здание другой формы. Это не квадрат, но близко к нему. В центре него – ординаторская, процедурная, манипуляционная, туалеты и душ, подсобные помещения. Причем вход во все эти помещения с двух сторон. А по периметру вдоль коридора П-образной формы – палаты для больных, как правило, на 4-х человек. Есть одна-две палаты на 1 человека, но это для тех больных, кто нуждается в интенсивной терапии, чтобы не беспокоить других пациентов. Каждое койко-место отделено в 4-х местной палате матерчатыми шторками, что-то вроде тех, какие у нас бывают в физиокабинетах. Днем обычно занавески раздвигаются, на ночь – закрываются.
На мой вопрос, а как же лечатся вип-персоны, было сказано – наравне со всеми. Вот она, демократия! Правда, мне думается, у каждой вип-персоны есть частная клиника с лучшим сервисом и условиями.
Видимо, примерно такое же устройство отделений и в других больницах. Вообще в Японии много стандартных решений. В квартирах жилых домах, куда мы заходили, типичный санузел, сделанный комплексом из пластика. В одной части туалет, в другой ванна и раковина, а вход один. Четыре квартиры на этаже, и канализация проходит посредине, куда и открываются все стоки из 4-х квартир. Рационализация. Вообще, в Японии, в отличие от США, иностранцев не принято приглашать домой. Мы заходили в квартиру нашего переводчика, русского, работающего в каком-то университете, которого привлекли для работы с нашей делегацией.
Я уже говорил, что в Японии нет врачей-рентгенологов в привычном для нас, россиян, понимании. Для сделанные рентгенограммы интерпретируют лечащие врачи. Хотя все же рентгенологи есть. Они работают на компьютерных томографах и аппаратах ЯМР (ядерно-магнитный резонанс). А вот врачей лечебной физкультуры и физиотерапевтов нет, все выполняют медсестры. И на УЗИ-аппаратах работают сами клиницисты.
А еще кого нет в Японии – это врачей скорой и неотложной помощи. Хотя автомобили по типу нашей скорой есть, но они приписаны к пожарным депо. И выезжают по вызову только к людям, которым стало плохо прямо на улице. Если требуются, везут в больницу. А кому-то стало плохо дома, вызывают лечащего врача на дом, но, как я понял, за дополнительную оплату. В Японии даже выписка рецепта оплачивается. Но зато в стране нет самолечения, которое распространено в последнее время в России, ведь у нас попасть на прием к врачу – целая проблема. А попасть к невропатологу без направления участкового терапевта невозможно. Вот такие парадоксы после всех реформ российского Минздрава.
А вот что творится на уровне районов (не знаю, как в Японии это называется). Огромная больница, которую мы увидели в одном таком районе. Причем половина коек для лечения, а половина – для социального обеспечения. В Японии не принято оставлять пожилых родителей одних, обычно они живут в семье старшего сына. Ночь проводят под присмотром детей, утром их собирает по всему городу специальный автотранспорт и привозит в больницу. Там они проводят большую часть дня. Кто-то проходит какие-то оздоравливающие процедуры, лечебный массах, общаются друг с другом, обедают (для каждого есть небольшой закуток, где стоит обычная европейская кровать и обычный стол, или циновка и маленький стол, у которого надо сидеть на корточках, все на выбор), а по вечерам тот же автотранспорт развозит стариков и старух по домам. Это койки социального обеспечения. Поэтому в Японии такая большая длительность пребывания на койке.
А лечебная часть больницы работает как обычно в Японии. Но вот для нас большой интерес представила врачебная амбулатория в небольшом городке. Один врач и несколько средних медработников. Врач, как говорится, мастер на все руки – и жнец, и на дуде игрец. Делает всевозможные лечебные процедуры, анализы и даже экстемпоральные лекарства, т.е. смешивает лечебные инградиенты в определенной пропорции, как в свое время было в советских аптеках. И городок ни на один день не остается без врача. Если врача куда-то вызывают, из райцентра приезжает другой и выполняет все обязанности.
В такой амбулатории все ходят в тапочках. При входе разуваются. Забавно было потом видеть, что при выходе наша обувь смотрела носками на выход, т.е. кто-то перевернул всю обувь так, чтобы было легче обуваться. Так же поступают японцы и в своих квартирах.
Если у врача в этой амбулатории возникает вопрос о диагнозе, а значит, и о правильности лечения, он всегда может получить консультацию опытного врача. Сейчас для этого есть скайп, интернет и другие формы общения, но мы то были в 1993 году. И в Японии было система телекоммуникации. Правда, пока она опробовалась именно в этой северной префектуре. Нам показали, как она работает в больнице префектуры, когда была организована связь с врачебной амбулаторией. Сейчас я назвал бы это связью по скайпу, а нам она была представлена как телекоммуникационная медицина. Не знаю, есть ли сейчас такая возможность консультаций в Хабаровском крае, я уже 20 лет не живу там.
Рациональная система использования врачей без всякой ненужной писанины позволяет оказывать медицинскую помощь всем нуждающимся количеством врачей, вдвое меньшим, чем в Хабаровском крае, около 18 врачей на 10 тысяч населения. Хотя сами японские организаторы здравоохранения говорили, что 20-25 врачей на 10 тысяч было бы лучше. Как и в США, японские врачи не рвутся в чиновничьи кабинеты, потому что проиграют в доходах. Я уже как-то приводил некоторые цифры окладов врачей в США на начало 90-х годов. Врач-чиновник имеет доход за год в пределах 60 тысяч долларов, врач-терапевт – около 120 тысяч, а врач-хирург – 180 тысяч долларов. Каковы оклады врачей в Японии, я не знаю, но никто из них не бедствует, как в бюджетных медицинских учреждениях в России. Потому все и рвутся в хозрасчетные частные учреждения.
Япония маленькая по площади страна, и все квартиры в домах крохотные. На ночь кровати обычно прислоняют к стене у изголовья, они специально делаются с шарнирами. Минимум всевозможных штор и другой, собирающей пыль, атрибутики. Помню, мне однажды довелось возить делегацию японских медиков по окрестностям Хабаровска. Они, глядя на наши дачи на 6 сотках земли, говорили, что мы богатые люди. Для японца из города получить клочок земли за городом – недостижимая мечта.
Конечно, знакомство с системой здравоохранения Японии расширила наши познания о зарубежной медицине, но ничего из увиденного в нашей стране не применялось. Наш Минздрав пошел по копированию американской модели здравоохранения, самой дорогостоящей и несовершенной. Все эти «оптимизации» в медицине, выполненные по американским лекалам, привели к тому, что самая доступная в мире медицинская помощь в советское время для многих россиян в настоящее время стала недоступной. Сокращение числа больниц и медицинского персонала, оказывающего медицинскую помощь по страховым полисам, сократилось в разы, и медицина стала, по сути, платной. А ведь этого не было даже на заре советской власти, в 30-40-50-е годы. А Япония, пережившая поражение во Второй мировой войне, сделала много для того, чтобы сделать доступной и качественной медицинскую помощь в стране.
Не знаю, какие сейчас отношения между Хабаровским краем и префектурой Аомори. Тогда, в начале 90-х годов, они развивались очень динамично. Дважды наши делегации из разных больниц ездили в Аомори. Помню, одну из них возглавлял главный врач 2-й краевой больницы Владимир Удалов, а вторую главный врач краевого онкодиспансера Владимир Киндялов. В свою очередь, японские онкологи приезжали к нам и обменивались с нашими онкологами методами лечения, что было весьма полезно в первую очередь нашим врачам. Кроме этого, нам довольно много поступило гуманитарных грузов медицинского назначения из этой префектуры. Были подарены кое-какие диагностические аппараты. Все это было обставлено с привлечением СМИ как из России, так и из Японии. Помню большую пресс-конференцию в зале заседаний администрации Хабаровского края.
А президент «Мичиноку банка» Дайдодзи пошел дальше. Он открыл филиал своего банка в Хабаровске, потом организовал для хабаровчан бесплатную раздачу наборов с семенами цветов и кукурузы на Комсомольской площади. Дачников собралось видимо-невидимо. Один такой набор привезли мне прямо в кабинет. Но у меня не было дачи, и я отдал его секретарше Эльзе Бескоровайной, у которой была дача. Осенью поинтересовался, что выросло. Она сказала, что цветы хорошие, а вот кукурузы вымахала под 2,5 метра, но початков не дала.
Опять же по инициативе Дайдодзи, который очень хотел установить деловые связи не очень богатой префектуры Аомори с Хабаровским краем, где много природных ресурсов, сотрудничество в медицине вышло на новый уровень. Между Хабаровским медицинским институтом, который в России стал называться Дальневосточным государственным медицинским университетом, и университетом города Хиросаки, был подписан договор о сотрудничестве, и между сотрудниками этих учебных заведений установились дружеские связи. Мне прислали ряд фотографий с поездки хабаровчан в Хиросаки.
В Японии издревле высокая культура всевозможных фейерверков. Дважды они устраивали их над Амуром в районе Хабаровского утеса. Один раз это были японцы из Ниигаты, а второй раз – из Аомори. На набережной во это время собиралось половина населения города. Я был среди зрителей первого фейерверка среди публики на набережной, а вот во время второго плавал на теплоходе по Амуру под фейерверком. Японцы арендовали теплоход «Москва», в салоне на небольших столиках была холодная закуска, соки и фрукты. Меня, Удалова и Киндялова пригласили вместе с женами, и мы плавали, любуясь фейерверком. А потом теплоход пристал к набережной, где стояло три автобуса. Один повез гостей японцев по улице Карла Маркса, второй в сторону Северного микрорайона, а третий в сторону Южного. Мы с женой и четой Удаловых, с которыми жили недалеко друг от друга, поехали по третьему маршруту, нас высадили на остановке 19-я школа, и мы пешком быстро дошли до дома.
Врач-онколог Мацусима был еще и профессором в медицинском университете города Хиросаки и довольно часто приезжал в Хабаровск. Обычно японцы устраивали банкет перед отъездом в ресторане гостиницы «Интурист». Есть фотография, где мы с Мацусимой и между нами сотрудница нашего управления Татьяна Бобкова, которая занималась работой с иностранцами, на этом банкете. После него все гости получали пакет с гостинцами, обычно это были яблоки, которые выращивают в префектуре. По вкусу они напоминают смесь груши с яблоком, а размером с голову новорожденного младенца. У Мацусимы большая плантация с яблонями, которую он нам показал. Все яблоки на невысоких яблонях были обернуты в бумагу. Нам сказали, что на них тогда не попадают всякие гусеницы и придается особый аромат. Яблоки из Аомори пользовались большой популярностью в Японии и шли на экспорт.
Но увы, обострение отношений между нашими странами в последние годы и смерть мотиватора отношений префектуры Аомори с Хабаровским краем Дайдодзи повлияла на углубление сотрудничества. Да и самим хабаровчанам в условиях углубляющего кризиса на Дальнем Востоке было не до сотрудничества с японцами, и постепенно все затухало и затухало. К этому времени я уже покинул Дальний Восток и сейчас обо всем узнаю лишь по слухам и редким сообщениям моих коллег, оставшихся в Хабаровском крае, в первую очередь от Салавата Сулейманова, который стоял у истоков сотрудничества двух медицинских университетов.