Мотоцикл ходко катил по дороге. Негромкое стрекотание двигатели едва нарушало прозрачную тишину раннего утра.
- Почти, как швейная машинка, - подумал Алексей.
Это новенькое трехколесное чудо техники поступило в отдел недавно.
«В связи с необходимостью усиления мобильности оперативного состава, - как было озвучено начальником отдела. И чтобы соответствовать всем требованиям. Чтоб было видно, что мы тоже можем. Ну, и вообще…»
Отливающий свежей синевой, с черной кожаной попоной, закрывающей пассажирскую коляску, «Ирбит» выглядел действительно достойно и даже немного вызывающе на фоне неуклюжих ЗИСов, громоздких МАЗов, потрепанных вечным бездорожьем газиков и редких «Москвичей». А уж тем более гужевого транспорта, который вскоре должен был прошелестеть резиновыми колесами подрессоренных фургонов, направляясь в сторону Москвы по западному шоссе.
- Вот уж несёт этих заезжих немецких бюргеров. Путешественники на нашу голову, - раздраженно думал Алексей. Воспоминания о немцах на дорогах Смоленщины, только с десяток лет, как начали тускнеть, всё-таки начало шестидесятых. Но, чем чёрт не шутит. Найдется какой-нибудь «мститель», наворочает дел. Если не прибьёт, то уж начистит эти «фашистские рожи» и испортит впечатление от новой власти, громко осудившей сталинские перегибы. Мало тогда никому не покажется. Кроме всего прочего, теперь это вроде, как наши немцы – гедеэровцы, так их разэтак! Да и суббота сегодня. Все планы поломались.
Но с начальством не поспоришь. К тому же новая служба Алексея не сильно отличалась от жестких требований прежнего железнодорожного руководства, которые были обязательны для исполнения без всяких оговорок или сомнений. Дисциплина на транспорте – залог безопасности и безаварийной работы. Не случайно в период войны народный комиссариат путей сообщения СССР был таким же военным организмом, как и вся армейская структура страны. Поэтому к неурочным вызовам, ночным звонкам и работе не за страх, а за совесть он давно привык.
Окончив железнодорожный техникум и поработав несколько лет маневровым диспетчером на белорусской железной дороге, Алексей вернулся на родину в Вязьму.
Молодой, спортивный, с приличным образованием и небольшим, но всё же опытом работы, он долго не задержался на крупной узловой станции, какой была, да и сейчас все еще остается, Вязьма.
«Настойчивые и убедительные» представители органов, которые обслуживали железнодорожный узел на московском направлении, давно обратили на него свое пристальное внимание и сделали предложение, от которого, как принято говорить, «нельзя было отказаться».
И вот уже четвертый год, как он - лейтенант госбезопасности. Поэтому утро, день или ночь – без разницы. Звонок дежурного, и вперед…
В этот раз задание было не очень сложное и даже в чем-то интересное. Через Белоруссию и Смоленщину в сторону столицы направлялся небольшой гужевой караван. Две или три оборудованные повозки на резиновом ходу. Тащили эту кавалькаду немецкие тяжеловозы, низкорослые, но выносливые и подвижные лошади южно-германской породы. Их благородная осанка, красивая с рыжеватым отливом густая грива привлекали всеобщее внимание. Фураж для лошадей, питание и встречи по ходу следования – это забота местных райисполкомов и партийных органов. Благо всё было согласовано с Москвой и даже выделены некоторые средства.
Милиция обеспечивала безопасность передвижения по минскому шоссе, всё-таки поездка на лошадях по оживленной трассе – не рядовое событие.
Задача же органов безопасности - не допустить каких-либо провокаций, конфликтов с местным населением, особенно когда радость встречи, сдобренная сивушными парами самодельного алкоголя, могла запросто перерасти в незапланированный международный скандал. Всё же немцы, а не братья-славяне. Ну и, разумеется, сама трасса должна быть досконально изучена и несколько раз проверена на предмет всяких неожиданностей.
Поэтому нынешнее субботнее утро началось для Алексея с противного дребезжания телефона, получения в отделе табельного ПМ и выдвижения на объект, минское шоссе, на новеньком «Ирбите».
Тридцать километров в сторону Сафонова до встречи с местным оперативником и обратно до Вязьмы. И такой же отрезок пути в сторону Гжатска, где он должен передать эстафету гжатским коллегам.
Хорошо хоть, что немцы должны проехать этот участок маршрута только завтра, в воскресенье. Можно что-нибудь поправить, если понадобится. Для нас фора в сутки – это почти что бесконечность.
Солнце только что выкатилось из-за леса и, зацепившись за легкое дождевое облачко, повисло над трассой. Мотоцикл уютно урчал и уверенно проглатывал километры пути.
Эх, сейчас бы в лес заскочить. Только-только грибы пошли. В этом году их прорва: крепкие боровики, упитанные подберезовики, красноголовые подосиновики. Других грибов Алексей не признавал. Это всё «дурное» влияние тестя. Несколько походов с ним в лес изменили его взгляды на лесные дары. Сыроежки, моховики, кобылки, попадавшиеся на их пути, становились законной целью резиновых сапог тестя. Он, не оставляя выбора следовавшему рядом с ним Алексею, безжалостно сбивал их ногой и не оглядываясь шел к заветным рощам с настоящими грибами.
Но… какие могут быть грибы. Надо проверить еще два моста, небольшую деревеньку с многозначительным названием «Чёрное», куда не так давно переселились несколько «беспокойных» семей из Подмосковья.
Да, и обязательно заехать на АЗС в Истомино. Переговорить с персоналом и Марией, тамошней буфетчицей. Не появлялись ли какие незнакомцы в течение последних двух-трех дней подряд. Да и вообще…
Это кажется, что на заправке некогда смотреть по сторонам. Отпускай бензин да принимай деньги. А вот, поди ж ты, все самые свежие новости, привезенные водителями со всех уголков земли, можно узнать здесь без газет и радио, только перекусив и поболтав с дородной, но обаятельной буфетчицей в соседней столовке.
Науку общения с людьми Алексей уже освоил в совершенстве. Мог подхвалить собеседника, посочувствовать в бытовых неурядицах, выслушать, заинтересованно и не перебивая.
Но пока ничего интересного не вырисовывалось. Ежедневная рутина. Машины катили из пункта А в пункт Б, одинокий трактор устало тащил за собой сенокосилку, на обочинах дороги группками сидели деревенские тётки и пацаны, предлагая проезжающим автомобилистам грибы, землянику, только что набравший свою яблочную зрелость белый налив.
И вдруг на тебе! Комитетчик из соседнего горотдела, с которым Алексей встретился на середине пути, сообщил, что вчера ночью из зоны под Сафоново, где зеки привлекались к работе на угольных шахтах, бежали двое заключенных. Как назло, будто специально подгадали. Вроде и повода особого не было. Там отбывает срок мелкая шантрапа: всякое хулиганьё, жулики, растратчики и расхитители социалистической собственности, злостные тунеядцы.
- С утра по тревоге подняты «малиновые околыши» - внутренние войска, милиция. Администрация колонии вначале думала сама справиться. Мол, не уйдут далеко. Собак пустили. Но тщетно. Нашли арестантские робы на берегу заросшей тиной и ряской речушки и всё. Собаки отказались работать. А следы? Попробуй сыщи, - поделился коллега.
- Странно, - удивился Алексей. Мне дежурный ничего такого не говорил.
- Да нам самим только в 9 часов утра сообщили. А ты давно на трассе?
- С половины восьмого. Пока заправился, потом с гаишниками прикинули, как тут немцы завтра проезжать будут. А тут, на тебе. Получите и распишитесь. И куда их теперь понесет, беглецов этих. Чтоб им пусто было. Нет бы в понедельник или во вторник свинтили с зоны. А охрана где была, проспала?
- Выходные дни. Расслабились солдатики. А может чего и похуже, отвернулись в сторону за денежку. Это пускай теперь их начальство разбирается. Нам бы наших оптимистов-бюргеров препроводить из области без проблем.
- Да. Хоть в повозку с ними садись. Боюсь, не поймут только. Да и собеседники из нас еще те. «Хальт, цурюк, хенде хох и Гитлер капут» - пожалуй, маловато для дружеского общения.
Развернув мотоцикл, Алексей поехал в обратную сторону. Надо проверить дошла ли информация о побеге до местной власти, прежде всего до председателей близлежащих колхозов, чтобы они своими силами оповестили жителей, продавцов деревенских магазинов, фельдшеров медпунктов о чрезвычайной ситуации.
Время приближалось к полудню. Солнце задорно вскарабкалось на самую верхушку огромного синего неба. От утренних пушистых тучек не осталось и следа.
Дорога жила своей жизнью. Лес - своей. Сороки перелетали с дерева на дерево и трещали, как оглашенные. Пёстрые сойки, трудолюбивые зяблики, отливающие металлическим блеском с яркими зеленоватыми вкраплениями задиристые скворцы, шелестели в придорожных кустах. Где-то в глубине леса пыталась начать счёт быстрым годам кукушка. Припекало. Градусов двадцать пять, не меньше. А летний день еще только набирал обороты.
Алексей уже обследовал два моста. Прошёлся вдоль берега в обе стороны. Недалеко, метров на 10-15, оглядел фермы и перекрытия. Все нормально. Грязь и сырость от близкой воды. Никаких посторонних следов.
Съехал на мотоцикле на грунтовку, что уходила в сторону от трассы и петляла параллельно речному руслу. Спокойно. Ни лодок, ни рыбаков. Хотя кто ловит рыбу в самый разгар дня, когда солнце высоко и жарит, как в преисподней. Рыба тоже не дурная. Забилась, наверное, под какие-нибудь коряги или затаилась в глубоких ямах под берегом. Ладно. Проверено.
- Надо посмотреть еще в одном месте, - вдруг вспомнил Алексей. Там не речка и даже не ручей, а так переход под дорогой. То ли для зверья, то ли для сброса весеннего паводка с соседнего колхозного поля. Обычная железобетонная труба, правда, знатного размера. Почти метра полтора, ну, может метр двадцать в диаметре. При желании и человек пройдет, а не только зверь или вода обильного весеннего половодья.
Вдали на пригорке километрах в двух от дороги показалась большая деревня. Мотоцикл немного тряхнуло. Ну, вот она, известная труба. Как не заделывали, как не выравнивали здесь шоссе, а всё равно каждую весну труба начинала шевелиться. Поэтому со временем это всем надоело и про этот несговорчивый кусок дороги все благополучно забыли. Ну, или сделали вид, что ищут подходящее решение неожиданной проблемы. А пока эта неровность так и осталась на шоссе, превратившись в местную достопримечательность.
Алексей остановил мотоцикл и спустился с откоса дороги. Лес тут подступал почти к самой придорожной канаве.
Кстати, надо подсказать кому следует. Пусть расчистят прилегающую к дороге полосу от лишних кустов и деревьев, как всегда делают железнодорожники, расширяя полосу отчуждения. Но это позже. А сейчас заглянем в нашу трубу.
Опаньки! А что это там такое прикрыто ветками? Интересно.
А-а, да это велосипед. Откуда он здесь взялся? Все целое, колеса накачаны, цепь смазана. А следов от дороги в лес нет. Не понятно. Посигналю мотоциклом. Может, кто откликнется. Но нет. Тишина.
- Всё непонятное надо изучать и разрешать в спокойной обстановке, - решил Алексей, - поэтому велосипед конфискуем.
Он отбросил ветки, вытянул велосипед на дорогу и благополучно втиснул его в пассажирскую люльку. Как удачно. Коляска с легким недоумением приняла в свой объем непривычный для себя груз. Теперь это было уже не трехколесное чудо техники, а чудо о пяти колесах.
До Вязьмы оставалось не более 15 километров. Алексей поддал газу и уже через полчаса въезжал во двор районного отдела КГБ. Найденный велосипед он поставил в гараж, написал рапорт и, перекусив бутербродом с чаем, опять завел свой отдохнувший «Ирбит».
Поездка в сторону Гжатска и обратно прошла без приключений. В пять часов вечера он оставил мотоцикл во дворе отдела, зашел доложить начальству о проделанной работе, своей дневной находке и уточнил план действий на следующий день. Судя по информации, переданной соседями, кавалькада конных повозок должна пересечь границу района где-то в 11 часов следующего дня. Так что будет время немного передохнуть и привести себя в порядок для встречи с иностранными гостями.
Назавтра уже пол-отдела, а это не много немало целых три человека, выдвинулись на трассу встречать «дорогих гостей» и сопровождать «тележный караван» в сторону Москвы.
Немцы попались улыбчивые, довольные жизнью и тем, как их встречают, обеспечивая безопасное и комфортное движение по всему маршруту. Питались они, правда, в основном своими продуктами. Немногочисленных случайных деревенских жителей, и сопровождающих их небольшую гужевую колонну представителей местной власти угощали сигаретами и шоколадом, а любопытных мальчишек иностранной газировкой Кока-Кола. Дарили значки и открытки, фотографировались и постоянно твердили: «Дружба – Фройндшафт», «ГДР – СССР – Das ist gut - хорошо»!
Со вздохом облегчения «дорогие гости» были переданы гжатским товарищам, чтобы те довели их до Московской области и на прощание помахали ручкой.
Что же касается беглых зеков, то их нашли уже через сутки. Я не случайно упомянул вначале, что сутки в экстремальных ситуациях иногда бывают, как резина, растягиваются до бесконечности.
Беглецы пытались отсидеться в заброшенной лесной сторожке и их взяли тепленькими и пьяненькими. Не понятно только зачем бежали, куда бежали? Зато теперь поменяют не очень приветливый климат Нечерноземья на свежий и бодрящий воздух лесозаготовок где-нибудь на севере Коми АССР. Еще лет на пять больше того, что было назначено раньше. Лесов там много, а вот лесорубов не хватает.
А что же наш знакомец Алексей и злополучный велосипед? Продолжение этой истории получилось банальным и одновременно интригующим. Так частенько происходит, когда ведомственные интересы двух силовых структур неожиданно сталкиваются, сплетаясь в замысловатый криминально-юмористический узел.
Оказалось, что на следующий день после «германо-советской встречи на минском шоссе» в милицию поступило заявление от местного жителя школьного учителя по фамилии Найдёнов. Хотя ему больше бы подошла фамилия Потеряхин или Потеряшкин. Он решил сходить по грибы, а точнее съездить. Год на грибы урожайный, рассчитывал побродить по лесу пару часиков, насобирать лесные дары и на велосипеде по-быстрому доставить их домой.
Но вместо грибов заработал себе, извините за выражение, «геморрой». На том месте, где он оставил велосипед, его не оказалось. Не нашел. А велосипед еще не старый, денег стоит. А учительские зарплаты сами знаете какие… Вот и бросился в милицию. Помогите найти злодеев и вернуть уворованное имущество.
Наши местные Пинкертоны слышали, когда встречали и провожали немцев-путешественников, что «комитетчики» нашли на трассе какой-то подозрительный велик. То ли зекам его кто готовил, то ли местные жулики умыкнули двухколесного коня и припрятали до поры до времени. То ли непонятно ещё что.
Поэтому бедный учитель попал «из огня да в полымя», от милиционеров к упёртым гэбэшникам.
- Когда оставил? Для кого? Почему следов в лес от места, где был спрятан велосипед, не найдено, если ты за грибами приехал, - допытывался грозный следователь.
Долго объяснял серьезным товарищам потускневший учитель, что он хотел наоборот, как лучше. Чтобы не привлекать внимание к своему транспорту, укрыл его в трубе под дорогой, а сам зашел в лес метров через сто от того места, где оставил злосчастный велосипед.
Поверили. К тому же характеризовался Найдёнов положительно со всех сторон, а партизанские замашки – это болезнь роста и влияние кинофильмов про шпионов.
Милиция потом еле выпросила у чекистов этот велосипед. Всё-таки вещественное доказательство плодотворной работы госбезопасности. А смежникам хотелось по-быстрому закрыть дело о краже, поставить галочку в графе раскрытие преступлений. Вот мол, нашли, вернули.
Как там договаривались между собой отцы-командиры никому доподлинно не известно.
Ну, а Алексей получил устную благодарность за проявленную инициативу и бдительность! И, разумеется, пожелание дальнейших успехов в нелегкой, но важной и ответственной работе на благо советского народа и социалистической Родины.