Мама попросила у меня белого хлеба.
- Отрежь хлеба, пожалуйста, маленький кусочек.
- Масла положить? А то сливочное есть.
- О, даже сливочное! Ну потоньше отрежь, много не надо.
Отрезаю кусок хлеба, кладу на тарелку перед мамой.
- Это куда мне столько? Я же сказала - маленький кусочек!
Мама хватает хлеб правой рукой, поскольку в левой у нее зажат включенный смартфон, который выпускать из руки она не собирается, и тут же начинает рвать зубами хлебный кусок, мгновенно измусолив и истерзав его. - Я же сказала, маленький кусочек! - и все это с остервенелым злобным лицом. Оторванный кусок хлеба она бросает на стул, где лежит грязная газета, которой она прикрывает свое судно.
Хлеба я решил отрезать чуть побольше маленького кусочка, поскольку очень хорошо помнил предыдущий случай, когда я отрезал маме по ее просьбе "один кусочек хлеба", который ей показался очень небольшим, и это ее не устроило, поскольку она привыкла есть много хлеба по ее словам. И получалось, что я ей "пожалел хлеба".
***
В другой раз мама попросила у меня лука. Отрезаю ей третью часть от луковицы и подаю.
- Это куда мне столько? Надо было порезать на маленькие кусочки. Как я буду откусывать от этого куска?
В следующий раз, памятуя о прошлом случае, отрезаю снова третью часть луковицы, но при этом еще нарезаю на маленькие кусочки. И что получается в итоге?
- Это зачем так мелко лук нарезал? Как я буду глотать его? Я же подавлюсь! В другой раз ничего не нарезай, а дай мне, я сама нарежу.
***
История с салом.
Мама в кои-то веки внезапно решила полюбить есть сало. Заказала дочери купить, та послала с машиной. Когда я разбирал пакеты, то обнаружил небольшой кусок копченого сала и два куска белого, которые выглядели похуже, чем копченое. И что я сделал? Решил порадовать маму - отрезать ей несколько кусочков копченого сала с хлебом. Отрезал, подал на тарелочке, - все как обычно.
Потом слышу, что мама звонит дочери и спрашивает насчет сала:
- А что, у вас больше не было никакого сала, только копченое?.. Там и белое было?.. А мне ничего не сказали, я же лежу, ничего не знаю.
В общем, вдвоем с дочерью они решили, что я подал не то сало, и мама соответственно была недовольна.
Хорошо, на следующий день я как нарочно с утра нарезал белое сало на маленькие кусочки и снова подал на тарелочке маме.
Мама стала есть белое сало.
- Оно не жуется, оно каменное!
- Ты подожди, пока оно помягчеет, оно же только что вытащенное из морозилки.
- Ничего не помягчеет, оно твердокаменное!
В общем, когда белое сало спустя какое-то время все-таки помягчело, мама выдала вердикт, что сало не жуется и есть его нельзя.
- А ты что, сам-то копченое сало ешь?
Я очень постарался обдумать свой ответ, потому что с мамой почти что как с американской полицией: - Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас.
Правда, хранить молчание с мамой не получится - придется так или иначе что-нибудь отвечать. А поскольку я действительно брал из холодильника копченое сало и ел его - смотреть мне на него, что ли, если мама решила есть белое, а копченое проигнорировала с самого начала? - то я и ответил:
- Нет, я никакого не ем.
- А почему никакого не ешь?
Если бы я ответил, что да, ем копченое, то услышал бы примерно это: - А мне пожалел, да? Ну, конечно, я же никто, мне можно, что угодно давать.
Я, ответив, что не ем никакого, взял и закрыл за собой дверь в свою комнату.
И что я слышу из-за двери?
- Как хорошо, что двери есть, а? Какая красота! Не слышать эту старуху, Бабу-Ягу.
***
Мама решила позвонить Марине, своей дочери.
- А вам западло послать нищим кусок хлеба?
- А что, у вас хлеба нет? Некому за хлебом сходить?!
Я, мгновенно взбешенный, выскакиваю из своей комнаты.
- Зачем ты сейчас ей звонила? Ведь у нас хлеб есть!
- А я нарочно позвонила. А то у них все хорошо, вот мне и захотелось ее поддеть.