Два замкнутых уличных идиота, один русский боксёр, другой казахский кикбоксингер пошли на разборки в соседний район, стрелку забивать новоселовским пацанам.
Стоят у девятиэтажки, дымят одну за одной, мнутся от холодяки, каблуки ломают и ждут. Выруливает из подъезда группа ущемленных спортом молодых качков. Один из них с битой в руках говорит:
- Маму мою, скинхедку, обозвали непорядочным словом. Надо ему ответку держать. Кто из вас чурка?
Русский, заложив руку в карман и нащупав складной нож, отвечает:
- Я чурка…
- Откуда родом? - Переспрашивает качок в чёрной маске со срезанными ножницами прорезями для глаз. - Че-то у тебя нос не такой и губы рюмочкой, а морда как у валета - снизу и сверху. Турок что ля?
- Неее... Я не турка... Китаец я из киргизской глубинки я… у озера Иссыкуль жил, плодился, крокодилов выращивал для зоопарков, бабло имел неслыханное, в общак складывал, своих пацанов уважал.
Началась перепалка. Тот, что битой в руках задаёт русскому боксёру забойный вопрос, будто он уже коронованный улицей районный пахан:
- У тебя мама или папа?
- Что мама или папа? - Вытянул шею и моргнул глазами русский.
- Ну чурка… Мама или папа из Иссыкуля.
- Ни мама, ни папа… а родной брат…
- Брат?
- Да брат…
- Брат от соседа?
- Нет, от льва
- А почему не от тигра?
- Потому что нашего папу зовут Лев. Батька его Моисеем был, как и положено по статусу пацана. А тигрой зовут нашу маму – Тигранессу Васильевну Ибрагим-оглы. Если узнает, что мы на стрелку умирать пошли, убьёт и без лопаты упакует в землю… Строгая у нас мамуля.
- Она не на Великорусской, 24 живёт?
- Там прописалась… Мутит кровь соседям… шкандыбит всех по утрам, двое уже повесились.
- Ну да… ? Так это ж моя мама! Вау! Здорово, братан!
- Ну, здорово, братан… А ты кто?
- Тигранессы Васильевны сын. Не узнал что ля, братан!?
- Да че-то как-то… не очень.
- Да я тоже не очень…
- Зато по-пацански…
- Так и я о том же! Пацаны, - обращается мужик с битой к товарищам с кастетами, ножами, штакетными палками и цепями. - Отбой, расслабляемся, родственников встретил, оне нашей скинхендовской крови, истинные арийцы! Чистейшие перунцы и свароги! Двадцать лет искал их, по кавказским ущельям бродил, туманы глотал, рабом овец пас, козьи тропы тротуарной плиткой укладывал. Наконец- то увиделись...
- И что теперь…? - Жмёт плечами ушлёп с десантурской пикой в руке. - Выходит, сегодня никого не пришьём. Скучно чё-то мне стало. Может подрежем этого казаха и зацепом русского… Настроение поднимем, а?
- Замолчь, окаянный! Сварог нам этого никогда не простит.
- Ну да… конечно… тогда пошли…
- Куда… ? - Спросил ушлёп, подбрасывая биту над собой.
- К Тигранессе Васильевне, отчитаемся о проделанной работе… Скажем, что сыновей её от лютой смерти спасли, чуть было утюгами не поприжигали. Премиальные выпишет. В кабаке водку погуляем, пива нашлёпаемся, вспомним хорошее и порядочное. Жизнь-то, иссыкульская, одна...