Жизнь пред вечным покоем

  Вячеслав Петров
  Николай Петров

 Книга четвертая               
      
 1. СТЕПАН ЗУЕВ ОЧНУЛСЯ

      Только на третий день Мальцевым пришла весть о Степане Зуеве. Путем длительных поисков среди живых и мертвых Алексею удалось узнать, что Степан Егорович Зуев находится в больнице на улице Обручева. Однако, когда Алексей подъехал в больницу, в регистратуре сказали, что посещать его пока нельзя, так как он третий день без сознания и состояние его здоровья стабильно тяжелое.
      Вечером позвонила Верочка Зуева и сообщила, что её мужа Ивана Зуева перевезли из городской больницы в госпиталь Бурденко. После тяжелой травмы он постепенно приходит в себя. К нему потом раза два приезжал Алексей, Верочка, родные и сослуживцы.

      Степан сквозь какой-то шум в голове стал различать отдельные голоса. Открыв глаза, он увидел, что лежит на больничной койке и мимо него ходят люди. Степан стал соображать – где он находится, ведь последнее, что он помнит - это сырой подвал Белого Дома и раздавшийся неподалеку взрыв танкового снаряда. Наконец по внешним ощущениям он стал понимать, что находится в больнице. Рядом высокий женский голос произнёс:
     - Рита, старик вроде бы очнулся. Надо бы врача позвать…
     Издалека прозвучал неразборчивый ответ и вскоре возле Степана остановился человек в белом халате. Он присел на стул рядом с кроватью и спросил:
     - Ну, как наши дела?
     И стал прощупывать пульс.
     Внезапно Степана вновь, как и раньше перед падением в никуда пронзила острая боль, но он, пересилив себя, сумел её преодолеть:
     - Нога…
     - Рита, сделай больному обезболивающий укол, а к вечеру, как освободится место, перевезите его из коридора в седьмую палату.

     Как только Степана перевезли в палату, к нему на другой день тут же пришел Алексей Мальцев:
     - Привет, батя, как ты…
     Степан за эти несколько дней изменился до неузнаваемости; щеки ввалились, небритая щетина резко отличала тестя от того, всегда побритого с коротко подстриженными усами пожилого человека, которого они, Мальцевы привыкли видеть. Нина Ивановна, когда была жива, не разрешала Степану отращивать усы, а без неё… Даше отец с усами стал казаться более интересным.
      Степан посмотрел на Алексея, поморщился и спросил:
     - А где Иван?
    - Иван в госпитале.
    - Почему?
    - Видишь ли батя, когда ты нам с Дашей сказал, что Иван будет стрелять по Белому Дому и ушел тогда в ночь от нас, в эту же ночь Иван попал в аварию где -то за Апрелевкой. Дорогу переходила женщина, она оказалась прямо перед его машиной, и Ивану ничего не оставалось делать, как вывернуть руль вправо. А там фура стояла, и Иван на «жигуленке» под эту фуру. Женщину спас, а себя инвалидом сделал.
     - А кто же тогда стрелял по Белому Дому?
     - Мало ли... У нас незаменимых нет. Через час после аварии в воинской части уже знали, что Иван Зуев попал в аварию, и я думаю, что в Москву вместо него отправили другого офицера. Верочке ночью позвонили об аварии, а нас она утром поставила в известность. Его только позавчера переправили в госпиталь Бурденко. Вчера я был у него, а сегодня, вот у тебя…
     - Так значит это не он стрелял по Белому Дому?
     - Да нет же, говорю. Да, кстати, сегодня позвонила наша Маша Фомина, внучка твоя, и сказала, что все эти дни она молилась за тебя. Сегодня она сказала, что дедушка Степан обязательно поправится.
    - Спасибо Машульке.
    - Теперь ты долго будешь жить, - проговорил Алексей, - помнишь, ты говорил, что за тебя никто не молился на фронте. Вот теперь твоя внучка Маша хоть и в положении, но постоянно молится о твоем здоровье. И Даша тоже молится, так что выздоравливай и будем думать, что делать дальше.

     Побыв ещё немного у тестя Алексей попрощался с ним и поехал домой.
Дома Лена с Дашей собирали ужин. Алексей рассказал им о посещении Степана и о своих впечатлениях.
     - Ну, слава Богу, -проговорила Даша, - теперь всё наладится. Звонила Верочка, завтра она едет к Ивану в госпиталь, а от него к нам. Возможно и переночует у нас.
    - Хорошо, - сказал Алексей, - а может быть её домой отвезти?
    - Ничего, переночует у нас, а утром ты её к электричке отвезёшь. Я думаю, что она успеет забрать ребятишек из школы. Там же её мама с ними…
     Ивана Зуева выписали из госпиталя Бурденко только в середине декабря.

     А Степан Егорович, когда Алексей попрощался с ним и ушел, стал медленно переваривать вновь полученную информацию. «Так, значит, стрелял не Иван. А я то, - что же я рассказал Максимычу уже потом, когда наш председатель совета ветеранов пошел докладывать руководству о предстоящем обстреле Белого Дома».
      Конечно, никто не поверил Степану, и только тогда, когда утром увидели, как танки выдвигаются на боевые позиции, поняли, что Степан Егорович говорил правду. И когда началась стрельба из танков, Максимыч увёл Степана подальше от тех, кто возможно слышал, что Степан рассказывал об Иване. Мало ли что. Степану в полутьме подвала хватало и одного то ли сочувствовавшего, то ли укоряющего взгляда Максимыча. От того рокового взрыва танкового снаряда они оба потеряли сознание, Максимыч навсегда, его мертвого вынесли потом на поле краснопресненского стадиона, а Степан через несколько дней пришел в себя вот здесь в больнице. И он никак не мог понять, - когда у него в мозгу промелькнула мысль – до взрыва снаряда или после, о переделанной наоборот фразе Тараса Бульбы «… я тебя породил, а ты меня убиваешь…»
      Степан лежал, уставившись отсутствующим взглядом в белый потолок. Пришла ещё одна мысль – если выйду отсюда, надо найти Максимыча, извиниться перед ним, сказать, что стрелял по ним не Иван, а кто-то другой…
     Ещё он подумал про Ивана. Алексей сказал, что Иван разбился на машине. Если сильно разбился, но остался жив, значит выживет, мы Зуевы такие, живучие. А что дальше, а как служба у него. Там же Верочка, внуки…

     В начале ноября Алексей с Дашей приехали за Степаном в больницу и привезли его домой. 



Глава 2. НОВЫЕ ДИВАНЫ

     Елена Михайловна Кондакова, главбух фирмы Разноснабсбытстрой выцыганила у Петроченкова разрешение закупить четверым основным сотрудникам фирмы молодежные диваны. Она как -то спросила Алексея:
      - Алексей Николаевич, как вы смотрите на то, чтобы каждому штатному члену нашего коллектива купить диван. Я с Петроченковым договорилась, что мы перечисляем деньги мебельной фабрике и нам отпускают диваны по заводской цене.
      - В принципе я не возражаю, а практически как приступить к этому вопросу?
     - Мы, девочки, подумали и решили попросить вас, чтобы вы нашли кого -нибудь из мужчин для вывоза этих диванов по нашим адресам.
     - А если попросить саму фабрику привезти эти диваны нам?
     - Мы звонили на фабрику, там сказали – только самовывоз. У них нет ни грузчиков, ни машин. У них за мебелью магазины сами приезжают, - ответила главбух.
     - Хорошо. Я попробую найти тех, кто нам поможет, - сказал Алексей и пошел в свою комнату.
      Алексей вспомнил, что Гриша купил в прошлом году полугрузовой автомобиль, на котором привозил на дачу старую мебель из квартиры. Потом он оформил этот автомобиль на своего сына Николая, и тот стал на этой машине подрабатывать. Поэтому, когда он позвонил Грише, тот сразу согласился помочь:
     - А об оплате договаривайся сам с Колей, я в это дело вмешиваться не буду.
     На следующий день Николай Соколовский приехал к Алексею на работу, тот провел его в бухгалтерию фирмы и представил Елене Михайловне:
     - Вот, Елена Михайловна, мой племянник Николай Григорьевич, прошу любить и жаловать, так Коля…
     - Да, дядя Леша. А можно посмотреть список с адресами, куда и кому диваны везти, - проговорил Николай.
     - Теперь все вопросы с Еленой Михайловной решай.
     - И вопросы оплаты тоже?
     - Да. Елена Михайловна в курсе всех вопросов. Она даст тебе доверенность и платежку. В тех адресах есть и наш с тетей Дашей адрес на Ленинском проспекте. Мы хотим заменить кровать дедушке Степану. «А сейчас мне надо ехать в Минчермет», - сказал Алексей и вышел из комнаты.
    
     На другой день Николай со своим другом приехал к ним в подвал, получил у главбуха доверенность, платежку и список адресов, и они поехали на мебельную фабрику. Четвертый диван в соответствии с договоренностью ребята привезли на Ленинский проспект уже под вечер. Алексей, приехав с работы, увидел во дворе машину Николая Соколовского и понял, что диван для тестя доставлен. Поднявшись наверх, Алексей поздоровался с ребятами, которые пили на кухне кофе. Диван ребята поставили сразу в комнату Степану Егоровичу, а его кровать передвинули к другой стене. Позже, когда ребята уходили, Алексей спросил у Николая:
     - Елена Михайловна нормально вам заплатила за диваны?
     - Да, дядя Леша, не обидела…Если нужно будет, - звоните, поможем, погрузим, отвезем, привезем…
     - Хорошо, буду иметь вас в виду.

     Когда Алексей зашел в комнату к тестю, тот сидел на новом диване и смотрел телевизор. Там говорили, что ваучеры надо вкладывать в инвестиционные фонды или в акции предприятий, чтобы потом получать дивиденды. И ни в коем случае не продавать их за три бутылки водки.
     (Но кто же знал, что пройдет немного времени и в условиях отставания повышения зарплаты от роста цен, ее задержек и невыплат ваучеры станут предметом продажи. Их будут скупать представители теневого бизнеса. С помощью ваучеров сформируется первоначальный капитал, а в процессе приватизации будут "сколочены" многие огромные состояния. Значительная доля госсобственности на предприятиях отойдёт управленческому аппарату, а трудовые коллективы, которым предоставлялись преимущества, не смогут ими воспользоваться. Надежды россиян окажутся обмануты, вырастет социальная напряженность, начнутся забастовки.)
     А пока Алексей решил разместить свои ваучеры в «Московскую недвижимость», «Гермес» и «Нефть, алмаз, инвест». Даша и Степан Егорович не возражали, и Алексей в ближайшее время оформил акции этих, рекомендованных властью организаций.

Глава 3. ПОДАЛЬШЕ ОТ МММ

       Новый 1994 год Мальцевы встретили со Степаном Егоровичем по скромному в домашнем кругу. Алексей с Дашей старались оберегать главу семейства от каких -либо потрясений.  Жизнь в квартире на Ленинском проспекте начала налаживаться. Мальцевы знают, что Маша Фомина беременна второй раз. Это ещё больше способствует восстановлению здоровья Степана, но ходит он пока на костылях.
      Бывая в Минчермете по делам своей фирмы Алексей познакомился с Борисом Розенбергом, который по просьбе Завьялова способствовал взаимодействию металллургических заводов с фирмой «Разноснабсбытстрой». Иногда их беседа от производственных тем переходила на другие, чаще бытовые темы. Через несколько месяцев таких дружеских отношений, Алексей поделился с Борисом Моисеевичем тем, что он с женой ходит иногда на выступления западных проповедников, что недавно были на выступлении Ульфа Экмана, и приобрели там его брошюру «Евреи – народ будущего».
      В следующий раз в беседе с Розенбергом Алексей узнал, что после войны И.В.Сталин всячески способствовал образованию и укреплению Израиля, как государства, что там принимал участие дважды Герой Советского Союза Драгунский, генерал-полковник бронетанковых войск со своими танкистами, участвовавшими в битве за Берлин. Военный опыт помог Драгунскому отстоять Израиль от нападения подстрекаемых Великобританией арабских соседних стран в той первой арабо-израильской войне.
      В «Метпромбанке», созданном Петроченковым при содействии с фирмой «Разноснабсбытстрой», работал Вениамин Шахтин, с которым у Алексея тоже были дружеские отношения. Алексей знал, что Шахтин по национальности еврей, и как -то они разговорились на эту тему. И Вениамин также подтвердил, что он знает об оказании помощи Сталиным Израйлю. Когда в 1948 году Израиль объявил о своей независимости, на него тут же напали арабские государства, и Сталин послал Драгунского и его танковую бригаду на помощь Израилю. К своему стыду Алексей ничего не знал об этом эпизоде. Он поискал в энциклопедии, потом в википедии, искал в других справочных материалах, но так и не нашел ничего о деятельности Давида Драгунского в Израиле. Наверное, всё-таки участие Драгунского в Израиле оказалось легендой, потому что Алексей нигде больше не нашел сведений о его боевых действиях в Израиле.

      А в Москве вовсю разворачивалась реклама финансовой пирамиды МММ. Света Соколовская между делом сказала Даше, что её Гриша уже успел заработать в МММ некоторую сумму, и теперь снова отнёс туда все свои свободные деньги. Вечером Даша, сообщив Алексею эту новость, спросила его:
      - Может и нам попробовать заработать в МММ.
      - Хорошо. Я выясню всё на работе и скажу тебе потом об этом.
     На другой день после совещания в «Метпромбанке» Алексей спросил у Вениамина Шахтина, что он думает про МММ и стоит ли с нею связываться.
      - Это классическая финансовая пирамида, - сказал Вениамин, - я не советую вкладывать туда деньги.
      - А вот мой родственник, как говорит жена, уже смог заработать в МММ какие-то деньги, - возразил Алексей.
      - Ну, значит, он успел. Редко, но бывает, особенно с теми, кто был первым, - как бы согласился Шахтин и добавил, - но это не значит, что так будет и дальше. Если ваш родственник и дальше будет продолжать вкладывать деньги в МММ, то он обязательно проиграет.
      Шахтин помолчал, а потом спросил:
      - А вы, Алексей Николаевич, знаете откуда пошли финансовые пирамиды?
      - Что-то не помню…
      - В конце прошлого века одна французская фирма, изготовляющая велосипеды, затоварилась и на складах её скопилось много велосипедов. Тогда фирма бросила клич: тому, кто приведет 4-х покупателей веловипедов пятый велосипед буден выдан бесплатно. Естественно, кто первый услышал об этом условии, тут же нашел 4-х покупателей, привел их на фирму и получил бесплатно свой велосипед. В свою очередь, эти покупатели велосипедов за полную стоимость тоже решили привести на фирму четырех новых покупателей велосипедов, чтобы окупить свою покупку. И через некоторое время оказалось, что покупателей велосипедов во Франции уже больше не нашлось и разразился большой скандал. Это была первая финансовая пирамида, на вершине которой были те покупатели велосипедов, которые успели получить бесплатно велосипед за счет найденных четырёх простаков. Так что скажите, Алексей Николаевич, своему родственнику, что ему может крупно не повезти.
      - Понятно. В советское время, помню, жене пришло письмо с 10-ю адресами женщин, которым предлагалось отправить по 1 рублю. Жена у меня доверчивая, действительно послала деньги по указанным адресам, но до сих пор, что-то никто ничего ей не присылает…
      - Вот-вот, это и есть пример классической финансовой пирамиды. А то ли еще будет, Алексей Николаевич. Мне уже сейчас известны две-три начинающие финансовые пирамиды, и когда я буду в этом уверен до конца, я сообщу вам об этом.
      А вечером Мальцеву позвонил Гриша Соколовский, видимо с подачи Светы, и предложил вложить на выгодных условиях деньги в МММ:
      - Я уже получил хорошие деньги в МММ, недавно отнес туда же всю свободную валюту, как получу проценты, займусь покупкой квартиры для Толика.
      - Нет, - твердо сказал Алексей, - я не хочу рисковать. Ведь кроме зарплаты у меня нет других источников получения денег. Да и тебе не советую. Специалисты говорят, что это финансовая пирамида и в выигрыше бывают только первые, но не все. Так что, Гриша, будь осторожней…

Глава 4.  РОДОСЛОВНАЯ СТЕПАНА ЗУЕВА         

      А от Фоминых в начале марта пришла радостная новость – Маша родила девочку, и Фомины назвали её Ириной.

      Алексей решил составить генеалогическое дерево для Степана. Для этого он расспросил тестя о его ближних и дальних родственниках. Степан оживился, стал рассказывать, вспоминая своё далёкое таёжное детство. Потом Алексей взял большой ватманский лист и стал рисовать квадратики и связи между ними. Степан иногда заходил к Алексею по вечерам, видел, как ватманский лист заполняется надписями. Через несколько дней Алексей закончил свою работу с генеалогическим деревом и пригласив Степана, стал рассказывать:
     - Вот смотри, - Степан Егорович, - глава рода Зуевых. Твоё, батя, генеалогическое дерево здесь представлено как бы перевернутым. Твой отец, дед и прадед схематично обозначены вверху, а потомство твоё – идет внизу, - дети, внуки и правнуки.
     - Всё понятно. Как же только ты всё это вместил в одну схему?
     - Да очень просто. Вот смотри: Степан – Маша, муж и жена. От Маши идет связь к сестре Зое, а от неё к её мужу Сергею Андреевичу. Вот вы здесь все на одной как бы линии, на одном уровне.
      Далее от Степана и Маши идет линия вниз к детям; детей двое –Даша и Ваня. От Даши линия идет влево, к мужу Алексею, то есть ко мне, а от Вани – вправо, к жене Верочке. Это по отношению к тебе наш, детский уровень.
      Далее, батя, от Вани с Верой идет линия вниз, где отображены твои внуки, их дети Миша и Петя. И пока всё. А вот когда Миша и Петя женятся и уже у них пойдут дети, то есть, когда появятся твои правнуки, эти линии пойдут дальше вниз, всё увеличивая и увеличивая твоё генеалогическое дерево. А вот здесь, смотри, от меня и Даши линия идёт вниз, - это наши дети, твои внуки Маша и Лена. От Маши с Сергеем опять же вниз идет линия твоих правнуков, - Дима, и вот ещё сейчас родилась Ирочка. Так что наша линия пока длиннее, чем Ивана и Верочки.
     - Так, понятно. А вот эти линии и квадратики вверху, - они о чем говорят?
     - Это направление предков. Вот от тебя идет линия вверх к Егору и Татьяне, к твоим родителям. У Егора брат Василий, а у того - жена Настя, а у Насти здесь уже Зуевой, а до замужества Сычевой есть брат Тихон Федорович Сычев и жена его Людмила Матвеевна. Они все из Мышалово, где ты, батя, и родился. У второй пары на этом уровне Василия и Насти детей не было, а у третьей пары Тихона и Людмилы есть дочка тоже Настя. Та самая Настя, батя, которой ты привёз из Германии аккордеон.
     Там, где Сычевы, мы вверх не пойдем, чтобы не запутаться в родстве, а вот от Егора и Василия Зуевых проводим линию вверх и пишем Семен Петрович и Василиса. Это, батя твои дедушка и бабушка. Родословная Василисы, как я понимаю нам неизвестна, а от Семена линия вверх упирается в пару Дарья и Петр, твоих, батя, прабабушку и прадедушку. Осталось только поставить дату рождения и смерти, и генеалогическое дерево Степана Зуева готово.
     - Вот уж не ожидал, Алексей, что ты так всю мою жизнь разложишь по полочкам. Ну за это надо выпить, ты как считаешь?
     - Считаю, что надо. Давно мы ничего не отмечали, правда Даша? – спросил Алексей у входящей в комнату Даши.
     - Да я уже давно чувствовала, что у вас этим дело и закончится. Идите на кухню, мы с Леночкой уже всё приготовили.
     Даша посмотрела на генеалогическое дерево и спросила:
    - А что же ты, Леша, линию Насти Сычевой не продлил вниз. Она ведь вышла замуж, родила сына. Помнишь папа, они к нам в Коньково приезжали?
     -  Совсем забыл. А ведь, наверное, она осталась одна, последняя из нашей мышаловской родни.
     - Наверно, - сказала Даша, - завтра я напишу ей письмо, она нам тогда оставляла новый свой адрес в Асино, а сейчас –все на кухню!

     Через месяц пришел ответ на Дашино письмо из Асино. Писала Настя Гончаренко. Она сообщала, что давно не бывала в Мышалово, но знает, что там начинается разруха, поджоги, идет борьба за приватизацию поселка, и как хорошо, что её мама с папой не дожили до сей поры. Сама Настя с мужем Олегом на пенсии, живет в Асино. Их сын, Степан Олегович Гончаренко, женат, имеет двоих детей и одну внучку, живет с семьей в Томске. «Даша, ты помнишь, как сорок лет назад мой маленький Степка, - писала Настя, - говорил твоим папе и маме у вас в Коньково, что он сам научится играть на аккордеоне. Мы потом отдали Степку в музыкальный кружок, он научился хорошо играть, но став взрослым, увлекся наукой. Он сейчас в Томске работает заместителем директора института по науке, а на баяне играет только тогда, когда мы с Олегом приезжаем к ним в гости.»
      - Вот, Леша, - сказала мужу Даша, убирая письмо, - можешь продолжить дальше папино генеалогическое дерево.
      - Ладно, продолжу, - ответил Алексей, - только неплохо бы знать имена детей и внучки. Придется, Даша, тебе снова писать в Асино…

Глава 5. КИРИЛЛОВСКОЕ КЛАДБИЩЕ

      9 мая Мальцевы и Степан Зуев поехали в Кирилловку отмечать День Победы. В Химках Алексей остановил машину, и он с Дашей пошел к цветочному киоску. Для поздравления ветеранов они купили два букета гвоздик, а для кладбища едва распустившиеся желтые тюльпаны.
     - Вот, папа, этот букет, твой букет, мы возьмём с собой в Москву, - сказала Даша, протягивая гвоздики отцу, - а второй букет Валентину Волкову…
     После Химок через15 минут они оказались на кладбище, оставили машину на стоянке и пошли к Мальцевскому мемориалу, как выражается Алексей о могилах своих родственников. За могильной оградой там уже наводили порядок Тихомировы и Николай Мальцев с женой Надеждой. Чуть позже подошла и Надежда Геллер и сказала, обращаясь ко всем:
     - Алевтина звонила мне и сказала, что заходить сегодня на кладбище она не будет, а поедет прямо к Волковым.
    Степан Егорович не первый раз приезжает на это кладбище с Мальцевыми, уже видел эти четыре могилы за голубой оградой: бабушка Мальцевых Мария Ивановна, умерший в годы войны братишка Алексея и Николая Вова, сваты Степана Николай Павлович и Мария Петровна Мальцевы, - ушедшие в мир иной и успевшие подружиться со своим сватом, родители Алексея, его брата и сестер. Степан Егорович оглядывал могилы этого подмосковного кладбища и невольно сравнивал убранство и обиход могил здесь и там в Мышалово, в Кемерово, да и в Сомино, там, где спит вечным сном его Маша Пашкова… А здесь, в Подмосковье всё было посвежее и побогаче. Но вот парадокс, родители Алексея всю жизнь прожили здесь в Кирилловке, недалеко от Москвы, а сейчас при новом расширении Москвы это кладбище вошло в город Москва, и они уже посмертно стали москвичами, и говорят, что местных кирилловских жителей уже не разрешают хоронить на этом кладбище.
      - Степан Егорович, давайте выпьем в честь праздника и почтим память родителей, - вывел Степана из задумчивости голос Николая Мальцева, который уже протягивал ему рюмку коньяку.
      Оказалось, что все закончили работу, и стояли с такими же рюмками в руке. Только Алексей наливал себе в рюмку кофе из термоса. Понятно, ему же их обратно везти.
     - Ну что ж, давайте помянем… и пусть земля им будет пухом, - и Степан Егорович первым выпил свою рюмку.
      Обратно шли по узенькой тропинке между могил. Алексей спросил у жены брата Надежды Мальцевой:
      - Надя, ты в машине поедешь или со всеми пешком?
      - А я у тебя в машине то помещусь?
      - Конечно поместишься, Надя, - ответил Алексей, - если что, попрошу Лену со всеми пешком пройтись…
      Пешком с кладбища можно было дойти за двадцать минут, а на машине за десять, потому что надо ехать назад к Москве, на разворот. Когда Алексей со своими подъезжал к дому, остальные ещё только подходили к переходу через шоссе. Надя с Дашей первыми вышли из машины, вслед за ними Алексей помог выйти и Степану Егоровичу с его клюкой. Последней из машины вышла Лена и пошла вслед за родителями.
      Через десять минут подошли и все остальные с кладбища. Погода стояла хорошая и Валентина Волкова решила собрать стол для гостей в саду на улице. Пока выносили на улицу стулья и табуретки, Валентина спросила у Даши:
      - Говорят у вас пополнение, вторая внучка родилась.
      - Да, - сказала Даша, - в том году – внук, в этом, вот –внучка, Ирочка.
      - А назвали то как и мою невестку, Ирочкой.
      
      Через некоторое время после первых тостов, когда разговор за столом пошел по интересам, но ещё не дошел до стадии песнопений, которые так любил в Кирилловке Степан Егорович, Николай Мальцев стал рассказывать о своём внуке:
        - Пять лет назад мы отмечали день рождения моего внука Антона, которому исполнилось 3 года. Собрали стол в большой комнате, пригласили гостей, были и подарки, и поздравления. Антон всё это воспринимал по -детски, как и положено его возрасту. Но одно его высказывание, или реплика, нас очень удивила, и восторгу нашему на его реплику не было предела. А произошло вот что: кто -то из взрослых дал ему большую красивую конфетку. Он взял её, потрогал и положил рядом с собой. Потом Антон куда -то отвернулся, или его специально отвлекли, а тот, кто дал ему эту конфетку, быстро развернул обертку, спрятал конфетку, а обертке придал прежний вид. Антону захотелось вдруг полакомиться этой конфеткой, он стал ее развертывать, и, обнаружив пустоту, воскликнул: «Не понял юмора!».
Все сидящие прыснули от смеха, - ребенок в 3 года, и эта его реплика - что -то из разряда «вундеркиндов». После застолья я сказал родителям Антона: «Смотрите какой у вас умный ребенок! Пора ему подарить или сестренку, или братика». Но слова мои его родителями не были услышаны. Сейчас прошло пять лет, и пока никакого пополнения в нашей семье не предвидится.
     Сидевшая рядом с Алексеем Даша спросила Николая:
     - Коля, а ты смотрел фильм «Сережа»?
     - Не помню.
     - Там тоже был похожий эпизод с пустой конфеткой. Но тот мальчик ответил шутнику не так интеллигентно, как ваш Антон. Он прямолинейно спросил: «Дядя Петя, ты дурак?»
      И все рассмеялись.
     Степан тоже поделился воспоминаниями о расстреле Белого Дома:
     - Если бы я не проник ночью 3 октября к защитникам Белого Дома и не сообщил бы им о предстоящем утром расстреле его из танков, то и Руцкой, и Хасбулатов, да и другие народные депутаты могли бы погибнуть от этих выстрелов. А так в конце февраля их выпустили, живые остались…
     - А правда, говорят, что много погибло людей тогда? -спросил Гена Тихомиров.
     - Много. Там были и военные, и гражданские. Меня оглушило в самом начале танковой стрельбы, контузило. Впрочем, что говорить об этом, вы и сами всё видели.
      Валентин Волков, недавно пришедший из Черкизова, ещё хотел поговорить со Степаном о расстреле Белого Дома, но увидев его грустный и немного подавленный вид, промолчал, поняв, насколько трудно ему говорить об этом.

Глава 6. КОНДАКОВЫ, И НЕ ТОЛЬКО ЕЛЕНЫ.

     Алексей с Дашей продолжали посещать церковь у Лайны и церковь «Роса». Знакомые ребята из «Росы» как –то сказали, что Виктор Золотов с матерью продали свою квартиру в Печатниках и уехали жить в тихий городок в Калужской области, где у мамы Виктора был садовый участок и родственники. Говорят, что он женился там и перестал проповедовать.

      А 4 октября 1994 года Елена Михайловна Кондакова снова раскрутила Петроченкова на покупку теперь уже моющих пылесосов «Ровента» для каждого штатного сотрудника фирмы в честь того, что её однофамилица и тёзка, космонавт Елена Владимировна Кондакова отправилась в космос.
     Вечером Алексей завел беседу со Степаном насчет трагической даты 4 октября. Не для того ли власти послали в космос очередных космонавтов, в том числе и женщину Кондакову, чтобы люди поменьше вспоминали о прошлогодней трагедии.
    - Конечно для этого. Но что бы власть не делала, мы этого никогда не забудем, - проговорил в задумчивости Степан.
    - Но наша то главбух, Лена, как она ловко обыграла этот момент, представляешь батя, то что она Елена Кондакова, пошла к президенту фирмы и воспользовавшись тем, что космонавт женщина тоже Лена Кондакова, опять выцыганила у него закупку пылесосов «Ровента» каждому штатному сотруднику фирмы.
    - Ну что я могу сказать, - молодец. С паршивой овцы хоть шерсти клок. Я имею ввиду не твою фирму, а нашу власть, что довела людей до такого состояния.
    - Да, батя, уже год прошел, а твоя боль, вижу не проходит. Давай сегодня помянем тех, кто был убит тогда, год назад.
    - Давай, - сказал Степан.
    И Алексей пошел к Даше с этим предложением.
   
    Вечером, когда они сидели на кухне и поминали жертв прошлогоднего расстрела, Алексей предложил выпить и за успех нашей космонавтики:
     - Давайте выпьем за Елену Кондакову, нашу третью женщину космонавта, - ведь Бог любит троицу. Здоровья ей и удачи!
    И хрустальный звон трёх рюмок подтвердил желание Степана Егоровича, Алексея и Даши и дальше радоваться успехам советской космонавтики, продолжающимся и после развала СССР.
    Через некоторое время Алексей многозначительно произнёс:
     - А вы знаете, чем ещё знаменита фамилия Кондакова?
     - Ты, Леша, имеешь в виду своего главбуха Лену Кондакову? – спросила Даша.
     - Нет, Даша, я имею в виду Веру Кондакову. Она на год старше тебя, и когда ей было 6 лет, в 1952 году на первомайском празднике она преподнесла Сталину букет цветов и поцеловала его.
     - А откуда тебе это известно, - спросил тесть.
     - У нас в Метпромбанке на Дегунинской работает Вениамин Шахтин. Недавно разбирая записи и вырезки из газет своего отца, он увидел в газете «Пионерская правда» фото, где маленькая девочка дарит цветы и целует Иосифа Виссарионовича Сталина. Эту девочку-первоклассницу звали Вера Кондакова.
         Почувствовав, что разговор за столом заканчивается, Даша решила поменять тему этого разговора:
       - Сегодня Настя из Асино письмо прислала, сообщила имена детей и внучки своего сына Степана Гончаренко, как ты, Алексей и просил, и кроме всего она спрашивает, не нужны ли тебе для генеалогического дерева имена родственников её мужа Олега Гончаренко. Его двоюродный брат, с которым он поддерживает отношения, живёт в Донецке, а двоюродная сестра в Киеве.
     - Нет, Даша, украинскую родню Настиного мужа мы не будем вводить в генеалогическое дерево чтобы не утяжелять его обилием цифр, ты согласен батя? - спросил тестя Алексей.
     - Делай, как тебе удобней, Алексей, ведь в этом деле ты у нас – профессор. Но с другой стороны, если эти украинские родственники Олега Гончаренко, Настиного мужа, то они и мои родственники, а значит, Алексей, и твои родственники, так ведь?
     - Хорошо, я подумаю, - ответил Алексей.


Глава 7. ХРИСТИАНСКИЙ ЛИКБЕЗ СТЕПАНА ЗУЕВА.

      Когда в прошлом году Алексей предложил Степану читать Библию, он и не предполагал, что тесть будет читать её как художественную литературу. Когда Степан читал про Лота, он возмущался его поведением:
      - Как он мог, Алексей, предлагать своих дочерей вместо пришедших ангелов этим мерзавцам содомитам. Что он за отец такой. Да я бы, будь на его месте, за Дашу, свою дочь глотку бы им перегрыз.
      Алексей смотрел на Степана Егоровича, закипавшего в своём праведном гневе, и проговорил:
     - Ты, батя не кипятись, Библия – книга духовная, а не приключенческий детектив. Здесь многое сказано иносказательно. Во -первых, Лот, племянник Авраама праведник, но в Содом он пришел по своему собственному разумению без Божьего благословения. Во -вторых, он поставил себе цель приблизить жителей Содома к Богу, но он не учел того, какими мерзостями занимались поголовно все жители Содома. В -третьих, он всеми силами хотел защитить своих гостей – ангелов, пришедших под видом людей. В -четвертых, Лот, предлагая своих дочерей толпе содомитов честно говоря, лукавил. Ведь он прекрасно знал, что толпа ждёт от него пришедших чужаков, а не дочерей Лота, у которых здесь же находились женихи, такие же содомиты, и за каждым из них также стоит толпа друзей, - а ведь свои своих не трогают, ворон ворону глаз не выклюнет…
     - Но ведь создается нехорошее впечатление, когда читаешь такие истории…
     - Правильно, у меня раньше тоже было нехорошее впечатление, пока я не проникся вглубь, в самую суть этих библейских историй. Ты вот, наверное, прочел про то, как Авраам свою жену Сарру назвал сестрой при входе в Египет.
     - Да, тоже аморальщина, и вообще это не по-мужски прятаться за женскую спину.
     - Да нет, батя, Авраам с Саррой при походе в Египет решали многоцелевую задачу: во -первых, здесь, где они жили, наступил голод, во-вторых, в Египет их направил Господь, в -третьих, Авраам был уверен, что Сарру, находящуюся под Божьей защитой, фараон и пальцем не тронет, и в - четвертых, после этого похода много египтян обратилось к Богу. То есть это и была главная цель этой операции.
     - Да, Леша, с тобой не поспоришь, если с этой стороны смотреть…
     - Помнишь, батя, фильм про Штирлица. Вспомни тот момент, когда он пришел на встречу со своей женой в швейцарском кафе, когда её привел на эту встречу наш разведчик. Вот также и Авраам, наверное, смотрел, как Сарра наводит порядок в гареме у фараона до той минуты, пока Бог не сказал свое веское Слово фараону. Не от страха, батя, Авраам назвал Сарру сестрой, а так надо было. На мой взгляд аналогия со Штирлицем полная.
     - Ну, хорошо, может ты и прав. Но как можно было дочерям Лота забеременеть от отца? Это же кошмар, - возмутился в очередной раз Степан.
     - Согласен. Кошмар. Но, батя, в Библии не сказано, что дочери Лота были праведные, они же ведь жили в Содоме. А это уже о многом говорит. Поэтому от них и произошли такие народы как моавитяне и аммонитяне.
     - Ладно, пусть, Алексей, так. Но вот жена Лота, как же она на самом деле могла превратиться в соляной столб. Ведь это прямо сказка какая -то.
     - Видишь ли, батя, в этой местности и сейчас стоят соляные столпы, напоминающие человеческие изображения, а один из них, к которому экскурсоводы водят паломников и туристов, очень похож на женскую фигуру. Это по преданию и есть жена Лота. Она наказана из-за полного пренебрежения к словам Божьим. Ведь было сказано – не оглядываться, а жена Лота и родилась в Содоме, и выросла, и жила там, и захотела посмотреть в последний раз на город, с которым не хотела расставаться. Вот ты, батя, прочел это место в Библии, и у тебя возникли эти мужские ассоциации, а у известной поэтессы Анны Ахматовой свои другие женские ассоциации. Вот послушай, я сейчас покажу тебе, только за книжкой схожу.
      Алексей пошел в свою комнату, немного покопался на книжной полке и вернулся к Степану с томиком Ахматовой.
      - Вот посмотри какое интересное стихотворение:

              И праведник шел за посланником Бога,
              Огромный и светлый, по черной горе.
              Но громко жене говорила тревога:
              Не поздно, ты можешь еще посмотреть
              На красные башни родного Содома,
              На площадь, где пела, на двор, где пряла,
              На окна пустые высокого дома,
              Где милому мужу детей родила.
              Взглянула — и, скованы смертною болью,
              Глаза ее больше смотреть не могли;
              И сделалось тело прозрачною солью,
              И быстрые ноги к земле приросли.
              Кто женщину эту оплакивать будет?
              Не меньшей ли мнится она из утрат?
              Лишь сердце мое никогда не забудет
              Отдавшую жизнь за единственный взгляд.

     - Да, интересное стихотворение, - согласился Степан Егорович.
     - И знаешь, батя, эта легенда про окаменевших людей и в наше время встречается. Ты не знаешь историю про окаменевшую Зою?
     - Про какую Зою? Космодемьянскую?
     - Какую Космодемьянскую. А… ну да. Но это в другом плане. Каменный или бронзовый памятник Зое Космодемьянской за её подвиг, мужество, за её страдания от фашистских извергов… Я уверен, что каждая сволочь, принявшая участие в её истязании, в той, другой жизни будет гореть в аду. Меня только удивляет одно – почему наша православная церковь не причисляет её к лику святых.
     - Может потому, что она была неверующей комсомолкой.
     - Ну не знаю. Такие муки… не каждый выдержит. А она смогла. Но я сейчас вспомнил не о Зое Космодемьянской, а о другой Зое, о Зое окаменевшей из города Куйбышева.
     - А что это за Зоя такая, окаменевшая в городе Куйбышеве?
     - А, вот послушай, - продолжил Алексей, - там произошла такая история: В январе 1956 года в одном доме собралась молодежь потанцевать. А к девушке Зое в назначенное время не пришел жених Николай. Все вокруг танцуют, а она нет. Тогда она взяла со стены икону Николая-угодника и сказала: - коли мой Николай не пришел, буду танцевать с этим Николаем. После этих слов раздался грохот, гром, сверкнула молния (в январе то?). Все перепугались, а Зоя встала как вкопанная, буквально окаменела.
     - Ну, это чушь какая то, Алексей, я в это не верю, - сказал тесть.
     - В это я тоже не верю, но есть документально подтвержденные факты, что из-за пущенного слуха об окаменевшей Зое, целую неделю у этого дома толпился народ, по улице не мог проехать троллейбус. Городским властям пришлось выставить милицейский пост. Жители дома всем говорили, что здесь ничего подобного не было, никакой Зои не было и в помине, но слухи шли и шли по городу, и только тогда, когда власти перестали обращать внимание на это, всё постепенно сошло на нет.
     - И это правда, что из-за толпы народа троллейбус не ходил и выставлялся милицейский пост у этого странного дома? - ещё раз уточнил Степан Егорович.
     - Да, батя, это правда, но только в этом правда и была, то есть несколько дней троллейбус не ходил и выставлялся милицейский пост. Об этом случае я давно слыхал, а когда я стал работать в Минтрансстрое СССР, я познакомился со снабженцем из Куйбышевского треста. Вот он то и рассказал мне всю правду об этом случае:
        «Девушка Зоя Карнаухова была верующей, о чём открыто говорила друзьям. И когда на гулянке молодежь начала танцевать, то Зоя вдруг заявила, что современные танцы — это богохульство и за них Господь может наказать, превратив грешников в каменные статуи. Подвыпившая компания стала над Зоей смеяться: если ты не танцуешь, значит, ты сама и окаменела! Эти пьяные шутки слышали две старухи-богомолки, сидевшие тем вечером в гостях у такой же старушки Болонкиной в соседней комнате. Они-то и видели Зою, стоявшую посреди комнаты с иконой Николая Чудотворца в руках. Девушка толковала, что танцы и пьянство — это путь в ад.
       Когда же бабушки-богомолки уходили домой, им навстречу попалась мать Зои, Мария Карнаухова. Старухи и сказали матери, что её дочь только что окаменела и стоит в соседнем доме, после чего удалились. Мария Карнаухова испугалась, но тотчас увидела Зою, которая как ни в чем не бывало шла ей навстречу. Мать рассказала дочери, что ей поведали две старухи и дочь вместе с матерью посмеялись над этими странными старухами.
      А наутро жители этого дома увидели из окон толпу, собравшуюся посмотреть на окаменевшую девушку. Все это продолжалось до тех пор, пока в дом не явилась милиция. Тогда Болонкина заявила милиционерам, что «окаменевшую Зою» уже забрали и увезли какие-то неизвестные люди в штатском. Милицейское руководство на всякий случай выставило здесь пост. А когда наконец все разъяснилось, то было уже поздно: слухи об «окаменевшей Зое» достигли таких размеров, что любые попытки властей их опровергнуть воспринимались в народе как «стремление скрыть правду»
     - Слушай, Алексей, а откуда ты узнаешь все эти истории, - спросил Степан, - что ни вопрос, а у тебя на всё есть ответ…
     - Да потому, батя, что у нас в деревне мама держала в нашем доме избу-читальню. Для этого она освободила от белья два ящика своего комода. И вот я как прочитаю эти два ящика книг, прошу маму, чтобы ей новые книжки привезли.
     - Тогда всё понятно.


Глава 8. ЗУЕВ, МАЛЬЦЕВЫ и АЛАН РОТАНОВ

     Встречать Новый 1995 год к Мальцевым (по договоренности с Леной) приехал и Алан Ротанов, который постоянно писал Лене письма и Лена писала ему.  Недавно он написал Лене письмо, что его семья переехала из Владикавказа в подмосковный город Троицк к родственникам. Лена попросила разрешения у родителей встретиться с Аланом, и в один из сентябрьских дней Алан приехал к ним на Ленинский проспект. За 4 года Алан повзрослел, возмужал и из того пятнадцатилетнего паренька, которого Алексей и Даша знали в Железноводске он превратился в красивого парня, от которого многие девушки могут потерять голову. Молодые люди встретились так спокойно, благодаря своим постоянным письмам и фотографиям, как будто и не было этих 4 лет разлуки. Лена знала, что Алан закончил во Владикавказе политехническое училище и получил специальность автомеханика. До последнего времени он получал навыки ремонта автомобилей в автомастерской своих родственников во Владикавказе, а сейчас в Троицке он тоже устроился на работу в автомастерскую да к тому же записался на водительские курсы.
       Тогда, в сентябре Лена и Алан проговорили часа два. Лена училась уже на последнем курсе медицинского училища, они рассказывали друг другу о своих успехах…
       А сейчас, когда к Мальцевым приехал Алан встречать новый 1995 год с выпеченными его мамой осетинскими пирогами, Степан Егорович и не знал, что и сказать. «Ну, вот, пройдет немного времени, и последняя внучка улетит из гнезда.» - вертелись в его голове невеселые мысли. К мужу старшей внучки он давно привязался, Сережа стал для Степана таким же родным и близким внуком как Маша, а вот как сложатся отношения с Аланом, если он женится на Лене? А то, что придется расставаться и с младшей внучкой – как -то не давало покоя Степану. Недавно Толик Соколовский в разговоре обмолвился, что его знакомого с дачи Графа, который приставал к Лене, зарезали где -то по пьянке его же дружки или событыльники, вообщем – темная история. «И этот подонок приставал к его, Степана, последней оставшейся внучке, красавице с открытым сердцем для родных и близких и закрытым на крепкий замок для остальных. И вот теперь Алан, кавказец… Чем он так увлек его Леночку…»
      А Алексей с Дашей совсем не волновались по поводу Алана, особенно после того, когда Алексей узнал, что Осетия так же исповедует христианство, как и большинство населения России, и даже более того, Осетия приняла христианство на 100 лет раньше Киевской Руси. Ну и что из того, что Алан кавказец, а если это любовь. Ведь какая разница – кавказец или нет, лишь бы человек был хороший. Алексей пять лет проработал с ребятами с Северного Кавказа в Минжилгражданстрое РСФСР и со всеми у него были хорошие отношения. И даже сейчас в его фирму «Разноснабсбытстрой» часто приходит ставший его приятелем Шамиль Якубов, чеченец по национальности, помогает Алексею с помощью своей фирмы реализовывать метизную продукцию.
       Сейчас, пока Даша и Лена готовили новогодний стол, Алан сидел с Алексеем и Степаном Егоровичем и рассказывал о своем житье-бытье. Ему здорово повезло, что его во -время вывезли из Цхинваля, родственники помогли ему получить средне -техническое образование и специальность автомеханика, а сейчас, когда его мама с ним рядом здесь в Троицке, начинают сбываться все его мечты. Ещё во Владикавказе дядя Алана научил его водить автомобиль, а сейчас Алан посещает автошколу в надежде получить права на вождение автомобиля.
     - Мы в Троицке снимаем с мамой квартиру, там есть у нас родственники. Мы с ней работаем, и у меня своя комната в этой квартире…
     - А как насчет армии? – спросил Алана Степан Егорович.
     - Мама сказала, что меня в армию не возьмут из-за осетинской регистрации. У нас в Осетии есть такой Пригородный район, из-за которого уже который год не прекращается конфликт между Осетией и Ингушетией. Считается, что это у нас «горячая точка», а я там зарегистрирован. Поэтому меня в армию и не возьмут.
      - Но ведь без подмосковной регистрации всё же опасно, - сказал Алексей, - в любой момент милиция может придраться…
      - Это я понимаю. Когда -нибудь и как-нибудь этот вопрос будет решаться, - ответил Алан, - а пока остается надеяться на маму, она устроилась на работу в администрацию мэра города.
      - Ну тогда другое дело, - произнес Алексей.
      В это время в комнату зашла Лена:
      - Папа, дедушка, хватит вам мучить моего Алана, он нужен нам с мамой открывать банки и делать другую мужскую работу.
      - Забирай своего Алана, - проворчал Алексей, - нам же с дедом интересно послушать что там происходит на Кавказе.
      Когда за ними закрылась дверь, Степан тихо произнёс:
      - Алексей, а ведь дело то к свадьбе, гляжу, идет. И парень то вроде бы хороший, не какой то, там вертихвост…
      - Батя, вертихвост – нет такого слова, есть вертихвостка. Согласен, к Алану это не относится. Меня другое немного беспокоит. Ведь тогда, четыре года назад, когда мы познакомились с Аланом и его мамой, с нами мой день рождения отмечал один знакомый социолог, который говорил о всеобщем почернении.
      - О чем, о чем?
      - О почернении. Что во всей Европе брюнеты из южных краев женятся на блондинках. Чернявые арабы просачиваются во Францию, Англию, Германию и женятся на блондинках. У нас то же. Такие же чернявые кавказцы и азиаты устремляются в Москву и Питер и тоже из-за блондинок. Вот и наша Лена попала в эту волну почернения.
      - Ну ты, Алексей, и скажешь…
      - Ладно, батя, не обращай внимания. Пойдём провожать старый год.
     - Иди, иди. Я сейчас приду.

       Оставшись один, Степан вспомнил, как Лена, когда ещё училась в пятом классе, придя из школы, рассказала им анекдот про Чапаева:
      - Сидят Петька с Чапаевым в штабе, посмотрел Петька в окно и увидел, как на них надвигается вражеская конница. Петька и говорит: «Василий Иванович, белых то сколько!». Чапаев, не отрываясь от карты на столе, отвечает ему: «Не до грибов, Петька, не до грибов».
      Лена замолкла и стала ждать, когда отец с дедушкой засмеются. Алексей улыбнулся, а Степан Егорович встал и собрался выйти.
     - А чего вы не смеетесь то, - удивилась Лена.
     - А не до смеха, Лена, не до смеха, - ответил Степан Егорович и вышел из комнаты.
      Когда они остались одни, Алексей спросил у Лены, знает ли она, кто такой Василий Иванович Чапаев.
     - Наверно герой какой -то.
     - Да, Лена, это герой гражданской войны до конца преданный советской власти. Если бы не такие люди как Чапаев, у нас сейчас был бы дикий капитализм, а может быть и нас с тобою не было бы. Вот ты рассказала анекдот про Чапаева и дедушку обидела. Ты знаешь, как он болезненно относится к тому, когда как-то неправильно говорят о великих людях, когда порой рассказывают и анекдоты про них. У дедушки очень плохое чувство юмора, он всё воспринимает буквально. Этим анекдотом ты очень обидела дедушку. Пойди и извинись перед ним.
     Лена вышла из комнаты в коридор, подошла к двери комнаты Степана, постучала и приоткрыв дверь, спросила:
     - Дедушка, можно к тебе?
     - Заходи.
     Лена зашла в комнату, и остановившись у двери сказала:
     - Дедушка, прости меня, я не думала, что я тебя обижу, я не хотела этого.
     - Да, ладно, чего уж там, забудь, не бери в голову.
     - Ой, дедушка, спасибо, ты у меня самый лучший дедушка, - и с этими словами Лена прыгнула к дедушке на колени стала его целовать.
     - Ах, ты лисичка…

     После встречи Нового 1995 года первым пошел спать Степан Егорович. Даша с его разрешения постелила постель Алану в его комнате. А Лена с Аланом ещё долго сидели то в комнате Лены, то в холле у телевизора. Даша, переделав срочные дела, пошла спать под бочок к Алексею, наказав Лене с Аланом поскорее разбегаться по разным комнатам спать.

     К вечеру наступившего первого дня нового года Алан уехал к себе в Троицк.

Глава 9. НА ДНЕ РОЖДЕНИЯ ДИМОЧКИ.
               
     23 февраля Мальцевы, Алексей, Даша, Лена и Степан Егорович поехали к Фоминым отмечать день рождения Димочки, а заодно и мужской праздник, как стали говорить в последнее время. После угощений, поздравлений и первых общений Степан Егорович попросил свою внучку Машу поиграть на гитаре. И Маша начала играть. После нескольких песен у растроганного Степана Егоровича выступили слезы, и Алексей спросил:
    - Что батя, песня проняла или музыка.
    - Всё вместе, - ответил он.
    - Ну, Машу -то мы с тобой вырастили, это немудрено, а вот гитара…
    - Что гитара – не понял Степан Егорович.
    - Как гитара донесла чувства?
    - Ну, не знаю…
    - А ведь есть легенда, или сказка, или миф о об одном султане, у которого на охоте погиб единственный любимый сын. И сопровождающие его слуги знали, что тому, кто скажет султану о смерти сына, он зальет в рот расплавленный свинец. Слуги пошли к старому мудрецу за советом, как избавиться от смерти и рассказать султану правду. Выслушал их мудрец и сказал:
     - Я пойду с вами и всё сам скажу султану.
      И когда он сел неподалеку от султана, и стал играть на своем музыкальном инструменте, отдаленно напоминающем эту гитару, то все услышали и дикие завывания ветра, рычание зверей, людской плач женщины и все поняли, что погиб сын этого султана, и как это случилось…       Наступило долгое молчание. После этого султан хлопнул в ладони два раза, и в боковую дверь вошел слуга с дымящимся ковшом расплавленного свинца. И султан говорит мудрецу:
     - Ты принес мне весть о смерти сына и должен получить этот расплавленный свинец.
     - Нет, господин, я ни слова не сказал тебе о твоём сыне, а весть о нем принес вот этот дутар, для твоего свинца у него есть и это круглое отверствие, - сказал мудрец и подал султану свой дутар.
      Таким образом мудрец спас и слуг и себя от верной смерти…
     - У тебя, Леша, я вижу, есть ответы на все случаи жизни.
     - Да, нет, батя, просто детство моё деревенское вспомнилось, и опять же книжки из маминого комода. У нас в деревне постоянно были какие -то маленькие, такие как Дима и Ирочка, то сестра Надежда, потом младшая сестра Настя. Ведь не заметим, как пройдёт лет двадцать, они вырастут и у них снова появятся маленькие ребятишки, а их мамы и папы превратятся в бабушек и дедушек.
     - И даже пра -бабушек, - сказала Валентина Степановна.
     - Пра -бабушек? - это как, - недоуменно спросил Сережа.
     - А так, бабушка твоя письмо прислала из Израйля, собирается сюда к нам приехать, надоело ей там, ностальгия замучила…
     - Вот это да! -только и промолвил Сережа.
     - А вы, Валентина Степановна, и раньше говорили про свою свекровь, что ей там в Израйле не нравится. Но вот уже сколько лет она там живёт, и вроде бы ничего…- проговорил Степан Егорович, и добавил, - вроде бы историческая родина…
     - Не знаю, - после некоторого раздумья ответила Валентина Степановна, -
если она и вправду соберется, и приедет сюда, то здесь будет полный апокалипсис.

Глава 10. СЕКРЕТАРЬ АЛЕКСЕЯ МАЛЬЦЕВА - НАТАША.               

      В конце прошлого года Алексею позвонил знакомый по старой работе Игорь Михайлович Семушкин. У него были хорошие связи в МПС, и на старой работе Игорь Михайлович помогал находить блуждающие вагоны по всему Советскому Союзу. А в этот раз Игорь Михайлович просил пристроить у него на фирме свою дочку. Алексей согласился, но ничего лучшего как устроить её своим секретарем, он не придумал.
      Его дочку звали Наташей. Наталья Игоревна Семушкина. Она без дела не сидела и наряду с остальными звонила потребителям, печатала письма на компьютере, но почему -то в свои двадцать семь лет была не замужем, на вид ничем не примечательная, обычная девчушка.
      Перед 8 марта президент фирмы «Технарь» Петроченков женщинам своей фирмы и женщинам дружественной фирмы «Разноснабсбытстрой», где он был тоже президентом, решил сделать подарок – отметить праздник 8 марта в ресторане «Черемушки». Но так как день 7 марта накануне праздника был рабочий, то ресторан он разрешил посетить только после работы. По этой причине некоторые сотрудницы, в том числе и Иришка Волкова, идти в ресторан отказались по семейным обстоятельствам. Но мужчины пошли все, человек 10 из «Технаря» и двое –Мальцев с Димой Куличковым из «Разноснабсбытстроя».
     Для сотрудников своих двух фирм Петроченков оплатил и расходы по ресторану, отмечали предверие праздника они в отдельном зале, а танцевать выходили в общий зал. Сам Петроченков немного побыл в ресторане и вскоре уехал по своим делам, оставив за старшего Алексея Мальцева. Алексей тоже хотел бы пораньше уехать, но как отказать шефу в его просьбе проследить за порядком. И он остался до конца, до 11 часов вечера, когда все стали понемногу покидать ресторан, и Елена Михайловна, главбух, пошатываясь подошла к Алексею и сказала:
     - Ну, что, Алексей Николаевич, можно, наверное, и к дому двигаться
     - Да, Лена сейчас поедем.
      И уже сидя в машине, она с укором высказала Алексею:
     - А что это вы, Алексей Николаевич, весь вечер танцевали только со своей секретаршей…
     «Что-то Лена выдумывает» - подумал Алексей. Ведь с Наташей Семушкиной он и станцевал то всего два раза, да и то только потому, что Наташа сама пригласила его, своего начальника, на «белый танец». Худенькая Наташа с короткой стрижкой конечно на двадцать семь лет не выглядела, была абсолютно трезвая, как и сам Алексей, и поэтому он во время танца спросил Наташу:
      - Что-то ты не веселая совсем, и не пьешь как все наши девушки «Мартини».
      - Нет настроения, Алексей Николаевич. Да вы и сами не пьете.
      - Мне нельзя, я за рулем.
     Музыка играла, Алексей с Наташей переминались с ноги на ногу в медленном танце, и Алексею вспомнилось, как вот так же недавно он танцевал с Яночкой, женой Коли Соколовского, и как Яночка буквально висела на Алексее в своей своеобразной танцевальной манере. Алексей решить разыграть Наташу и стал потихоньку в танце прижимать её к себе. Наташа сразу же стала отстраняться от Алексея. Алексей ещё раз силнее привлек Наташу к себе, на что она уже без сопротивления, но с горьким сарказмом сказала:
     - А папа мне не говорил, что вы, Алексей Николаевич, любите молодых девочек…
     Алексей улыбнулся уголком губ, ослабил объятья своих рук, вспомнив вчерашний разговор с Наташиным отцом, в котором Игорь Михайлович сказал, что поссорился с дочерью, и спросил Наташу в свою очередь:
      - А ты, что, уже с ним помирилась?
      - А я с ним и не ссорилась, это он со мной поссорился...
      - А из-за чего он с тобой поссорился?
      Но Наташа больше не стала отвечать на вопросы шефа. Тогда Алексей снова заговорил с нею:
      - Наташа, ты прости меня, если я тебя обидел. Ты меня не так поняла, я не из тех директоров, что крутят любовь со своими секретаршами. У меня вчера был разговор с твоим отцом, и он сказал, что если я хочу узнать получше твой характер, то мне нужно переступить через себя и попробовать тебя покадрить что ли. Он пожаловался мне, что ему не нравится твой дружок конюх…
      - Не конюх, Алексей Николаевич, а жокей. Я на ипподром к нему езжу, я люблю его, люблю и лошадь, которую он мне дает. А папе ничего не нравится, ни то, что я с бабушкой живу, а его новую жену в упор видеть не хочу….
     Музыка смолкла, и Алексей с Наташей пошли на своё место, причем, Наташа ещё успела сказать Алексею:
     - Я на вас, Алексей Николаевич, не обижаюсь, ведь я вижу, что вы не ловелас, я сразу поняла, что это проделки отца…
     - Ну всё, тогда забудем об этом…
      А второй раз Алексей сам пригласил на танец Наташу, но в этот раз он не вел с ней уже никаких разговоров, даже про маму её хотел было спросить, но потом передумал: «Ладно, спрошу, как -нибудь, у Игоря Михайловича».
      Поэтому сейчас подъезжая к Ленинскому проспекту с Леной, он сказал на её реплику:
     - Ну не мог же я отказать девушке в «белом танце», тем более, своей секретарше…
     - Ах, ну да, ну да, - проговорила Лена и замолчала до самого своего дома.

Глава 11. БЕСПРИЗОРНЫЕ ВАГОНЫ

     Дня через два Алексею Мальцеву снова позвонил Матьякубов из Узбекистана с жалобой на его фирму, что до сих пор не поступили 4 вагона электродов с Череповецского завода.
     -  Здравствуйте Алексей Николаевич, - говорил Карим Анварович, - мы до сих пор не можем получить наши четыре вагона электродов, деньги за которые мы вам перечислили ещё до нового года. Четвертый месяц идет, а мы всё никак не можем получить продукцию.
     Алексей только что перед женским праздником разговаривал с Семушкиным и просил его по старым связям выяснить в МПС где же пропали эти несчастные четыре вагона. Оказалось, что МПС отправило их на Дальний Восток, в Находку, и только недавно, сказал Игорь Михайлович, эти четыре вагона из Находки отправились в Узбекистан.
     В тот же день дома Алексей поделился этой новостью с тестем:
     - Представляешь, батя, в каких условиях приходится работать, сегодня мне мой знакомый по старой работе рассказал, как МПС зачем -то отправило вагоны с электродами вместо узбекского города Чирчик в Находку. Представляешь, где Находка и где Узбекистан. Так МПС всё доверие потребителей к нам подорвет.
     - Электроды, говоришь, значит кто-то заплатил дороже, вот и поехали они на Дальний Восток, - спокойно отреагировал Степан Егорович.
     - Но как же так можно работать. Игорь Михайлович специально по моей просьбе ездил в МПС, разыскивая эти вагоны, и при нём главный диспетчер МПС приказал вернуть эти вагоны в Узбекистан, когда выяснилось, что вагоны с электродами подходят к Находке, - возмущался Алексей.
     - Не успел бы твой приятель перехватить электроды, и всё. Поминай как звали. Грузили бы их тогда в Китай или Японию. Бесхозяйственность, одним словом…
     - После праздника позвоню в Ташкент, обрадую Матьякубова, что вагоны с электродами к нему идут и посоветую ему выставить МПС штрафные санкции.
    - А мне кажется, что, когда они получат эти вагоны, то им будет не до штрафных санкций. Не пропали, и на этом спасибо, - стоял на своём Степан Егорович…

     И вот сейчас надо что-то говорить Матьякубову, как -то его успокоить, и ничего лучшего чем передать ему новую информацию о вагонах он не придумал:
   - Карим Анварович, мы за вашими вагонами с электродами гоняемся по всей России. Вот только перед праздником 8 марта нам удалось остановить их недалеко от порта Находка. И сейчас уже неделю они идут к вам в Узбекистан теперь уже с Дальнего Востока. У вас, Карим Анварович, есть номера этих бегающих по дорогам России вагонов. Я думаю, что для вас настала такая пора, что надо звонить во все колокола, не слезать с МПС, а после получения электродов выставить Министерству путей сообщения штрафные санкции…
     - Вы шутите, Алексей Николаевич, лишь бы дошли они до нас, какие штрафные санкции, кто на них будет реагировать. У вас остались слишком хорошие советские воспоминания о поставках, а сейчас совсем другое время, - сказал Матьякубов, поблагодарив в конце разговора Мальцева.
     А ещё через 10 дней Мальцеву позвонили из Узбекистана и сказали, что четыре вагона электродов получены.

Глава 12. НА ДАЧЕ У ФОМИНЫХ.

      Вечером за ужином Степан Егорович как -то спросил Алексея:
     - Как ты смотришь на то, если меня позовут в колонну ветеранов на Красной площади 9 мая.
     - Ты, батя, это серьезно?
     - А что здесь такого. После переворота это будет первый парад, где пройдут ветераны войны. У нас в совете ветеранов был разговор на эту тему.
     - Ну, не знаю, - проговорил Алексей, - я вот дважды ходил на парад по красной площади в 1961 году. Физкультурный. В мае и в ноябре в колонне ДОСААФ. Как сейчас помню – раз, два, три, точка.
     - Насколько я знаю, - перебил его тесть, - парадный ритм 120 шагов в минуту.
     - А это одно и то же. Я шел четвертым от Мавзолея, держа равнение на трибуну, но от волнения ни Хрущева не видел, ни других членов правительства, смотрел на нашего правофлангового высоченного Ваню Пугачева.
     - У тебя и вправду есть что вспомнить, -задумчиво проговорил Степан Егорович.
     А потом продолжил:
     - Ну и как идти на такой парад, где его будут принимать Ельцин и Клинтон. Тем более с моей клюкой. Нет, этот парад не для меня.
     - Да, я бы тоже не пошел, принципиально, - сказал Алексей.
     - Тогда что же? На дачу поедем?
     - Да. Но только не к нам. Вчера Маша звонила, сказала, что Фомины приглашают нас на дачу к себе в Румянцево, - ответил Алексей, - ну как, поедем? Даша сказала, как папа…
     - А что, я согласен. Куда повезете, туда и поеду, -ответил Степан Егорович.
       6 мая, в субботу на дачу в Румянцево поехали на электричке Валентина Степановна с сыном Сережей, снохой Машей и внуками двухлетним Димой и годовалой Ирочкой в детской коляске. Там уже находилась на своей половине тетя Паша Макарова, сестра Валентины Степановны.
      На другой день в воскресенье по приглашению Фоминых к ним на дачу поехали Мальцевы и Степан Егорович. Там они рассчитывали погостить до вечера, а потом уехать домой, но обстоятельства сложились так, что гостеприимные хозяева уговорили москвичей остаться еще на один день, чтобы утром 9 мая уехать сразу в Кирилловку.
    Главные занятия для гостей на даче – знакомство с дачей. Степан Егорович ходил и удивлялся той практичности, с которой была построена эта дача. Алексей оказывал помощь Сергею в копании огорода, покосе травы. Вечером после трудового дня – шашлыки и разговоры. Даша с Леной помогали Валентине Степановне по хозяйству.
      Московские гости уже знали всю родословную Фоминых.
    Дедушка Сергея Фомин Владлен Михайлович родился в 1924 году, в год смерти Владимира Ильича Ленина и родители назвали его Владленом в честь вождя мирового пролетариата. На фронт Владлен Михайлович не попал из-за плохого зрения, но рыл окопы под Москвой. После войны Владлен Михайлович познакомился с Софией Бенционовной, с которой они поженились в 1948 году. Спустя некоторое время после рождения сына Абрама Фомины получили двухкомнатную квартиру на Песчаной улице в пятиэтажке без лифта на втором этаже. При этом большая комната была с балконом. Сам Владлен Михайлович был партийным работником, а Софья Бенционовна работала лектором общества «Знание».
      В 1968 году Абрам Фомин приводит в маленькую комнату свою молодую жену Валентину. Когда их сын Сережа стал подрастать, дедушка Владлен с бабушкой Софией перешли в маленькую комнату, предоставив молодой семье большую комнату с застеленным балконом в их квартире.
     Но сразу после Московской Олимпиады Владлен Михайлович умирает, и Софья Бенционовна остается одна в своей маленькой комнате, а молодые с сыном Сережей живут в большой комнате. Но через два года после смерти Владлена Михайловича Абрам Владленович с Валентиной Степановной разводятся, Абрам уходит из семьи, а Валентина с сыном и свекровью остаются в квартире одни.
     Сергей Фомин вскоре был призван в армию, службу проходил в западной группе войск в городе Эберсвальде.
     Абрам Владленович через некоторое время после развода с Валентиной женится на еврейке и в конце 80-х с молодой женой уезжает в Израйль, прихватив с собой и маму Софью Бенционовну. А Валентина Степановна осталась одна и, проводив сына в армию, стала часто болеть. Когда её в очередной раз привезли в больницу МПС, там же оказалась и девочка Маша Мальцева с диагнозом вегето - сосудистая дистония.

     Лет двадцать назад эту дачу начали строить мужья Валентины Степановны и Пелагеи Степановны. У Фоминых подрастал сын Сергей, у Макаровых детей не было.
    Мужики, то есть мужья сестер Валентины и Пелагеи, строили большой двухэтажный дом капитально, из кирпича, в центре большой комнаты была установлена большая кирпичная печь от которой шли трубы по всему дому – горячее отопление, отапливая все комнаты этого большого дома. А в печь был вмонтирован бак из толстолистовой стали, в который была залита не обычная вода, а водонезамерзающая жидкость типа тосола. Это для того, чтобы каждый раз не сливать на зиму воду.
    - Может быть и нам сделать такую же систему, - спросил Алексея Степан.
    - Овчинка выделки на стоит, - ответил Алексей тестю любимой поговоркой своего отца. У нас домик летний, зимой мы на даче не бываем, а у Фоминых, я чувствую раньше мужики и зимой «отрывалась». Может, поэтому Валентина Степановна и с мужем то разошлась, что Абрам Владленович иногда приезжал сюда зимой с какой-нибудь девицей.
     Алексей и Степан Егорович сначала ходили по участку вдвоем, а потом к ним присоединилась и Валентина Степановна, объясняя и показывая, что и где растет. По обе стороны дома находились остекленные теплицы, сделанные из металлических уголков. Каждую осень Сережа Фомин приезжал на дачу один или с кем -то из приятелей снимать стекла с крыши теплицы и своей, и тети Пашиной.
     - После праздников привезем рассаду, и помидоры и огурцы и посадим в теплице, - рассказывала Валентина Степановна.
      Маша вывела на улицу из дома маленького Диму, поручив его Лене, а сама пошла за Ирочкой. Через некоторое время Маша вынесла и Иру, посадила её в коляску и сестры с детьми направились к выходу с участка.
     - Мы пройдемся по улице, - крикнула Маша Валентине Степановне.
     Сережа на специально оборудованной и огороженной площадке готовился развести мангал для приготовления шашлыка. Мальцевы-Зуевы сами шашлык готовили редко, их постоянно приглашали на шашлык Соколовские, а у Фоминых этим делом заведовал Сережа.
     Обед Фомины организовали на общей веранде, выходящей на юг. Погода стояла великолепная, светило по -летнему теплое солнце. Степан Зуев перед обедом снова прошелся по участку Фоминых с палочкой, прихрамывая и радуясь тому, как хорошо складывается судьба его внучки Маши. Правнуки Дима и Ира ещё маленькие несмышленыши, вот подрастут, и тогда Степан с интересом будет с ними заниматься. А пока с ними с удовольствием занимается внучка Лена.
      Валентина Степановна пригласила всех на обед, благо Сережа уже управился с шашлыком. Степан с удовольствием отметил кулинарное мастерство Сережи, если так можно выразиться о его способностях приготовления шашлыка.
      В перерыве между шашлыком и чаем Алексей отметил, что строители этого дома обладали определенным талантом, как всё хорошо, компактно и по делу построено. На что Сережа ответил, что его отец, за что бы он ни брался, всё делал на совесть.
     - Кстати о таланте, - сказал Алексей как бы продолжая неоконченный спор, - если взглянуть на притчу Иисуса Христа «о талантах» со стороны христианского социализма, то там получаются совсем другие выводы, чем это сейчас принято.
     - Что значит другие выводы, - сразу возразила Маша, занимавшаяся чаем, - всем ясно, что это сам Иисус Христос оставил рабам таланты, то есть своё учение, чтобы они его продвигали дальше, а не зарывали в землю…
    - То есть так, как учил тебя и маму Виктор Золотов…
     Однако Сергей не дал договорить Алексею:
   - Что значит, как учил Виктор Золотов. Так принято у всех христиан любой деноминации…
   - А что вы скажете на то, что эту притчу Иисус Христос произнес за двое суток до своей смерти на голгофском кресте, о которой он знал. И ещё о том, что он скажет своим ученикам, что пришлет вместо себя Утешителя. А Утешитель – это Дух Святой, который в день пятидесятницы создаст первую христианскую коммуну, где все будут равны, и никто ни в чем не будет нуждаться.
    - И заговорят на иных языках, - снова вставил Сергей своё слово в монолог тестя.
    - Вот, вот, -  продолжил Алексей, -это всё детали. Главное – родилась христианская церковь! Христианское общество равных возможностей. Иисус Христос знал об этом и готовил к этому своих учеников. Давайте вспомним снова эту притчу и разберем её с современной точки зрения.
    - Как это с современной, а что изменилоось то? - в этот раз снова перебила отца Маша.
    - А то, что назовем всё своими именами. Пусть талант будет мерой веса серебра, как это было в то время. Пусть будут три раба и один господин, который уезжает ненадолго и велит своим рабам за это время провести спекулятивную сделку с этим серебром, чтобы увеличить своё богатство. Кроме этого, господин, то есть рабовладелец, знает, что у него есть два надежных раба и один третий –ненадежный. Надежным рабам он дает крупные суммы, а ненадежному – совсем мало. Из текста притчи мы видим, что надежные рабы с помощью спекулятивных сделок увеличили богатство своего хозяина, а ненадежный просто сохранил то, что ему было поручено.
     - Ну, ну, и к чему вы, Алексей Николаевич, придете в результате замены таланта на серебро, - спросил Сережа.
     - А к тому, Сережа, что надежные рабы удвоили капитал хозяина, а не надежный не стал этого делать. Всё дело в прибыли! Есть от раба польза и прибыль, живи раб. Нет пользы – в расход его.
     Алексей жестом остановил Сережу, попытавшегося возразить и продолжил:
     - А самое главное, Сережа, что в Римской империи совсем недавно произошло восстание Спартака, всколыхнувшее рабов во всей империи. Оно было подавлено с небывалой жестокостью, и весть об этом разнеслась от края до края. Поэтому и не надежный раб из этой притчи осознал вдруг, что хватит обогащать хозяина. И закопанный им талант в данном случае можно рассматривать как своего рода итальянскую сидячую забастовку.
      Степан Егорович слушал, слушал спорящих, тоже хотел что-то сказать, но так ничего и не сказал…
     А Алексей, в свою очередь, не дав дочке и зятю опомниться, сказал:
      - А если говорить действительно о таланте, как о Божьем даре, то я знаю одного человека, который не то что закопал, а утопил свой талант.
     - Это ты, папа, о ком? – спросила Маша.
     - Об одном армянском пловце, чемпионе подводного плавания, не помню его фамилию. Где -то в 70-х годах в Ереване он совершал тренировочную пробежку вдоль озера Севан. А в это время с дамбы в озеро упал троллейбус с пассажирами. Так вот, он нырял на десятиметровую глубину раз двадцать и столько же спас людей от верной смерти, вытаскивая их на берег. Он после этого ныряния заболел, стал инвалидом, перестал заниматься спортом, короче, «утопил» свой Божий дар на спасение людей.
     За столом наступило молчание. Потом, через некоторое время Сережа произнёс:   
     - Помните фильм «Берегись автомобиля», там следователь на суде, когда судят Деточкина, говорит: Граждане судьи, Деточкин виноват… но… граждане судьи, он не виноват. Вот и я хочу сказать вам, Алексей Николаевич, вы и правы, вы и не правы…
      Степан Егорович с начала спора молодёжи с зятем ещё пытался что-то понять, но потом, так ничего не поняв, не выдержал и потихоньку вышел в вечерний сад.
      «Расцветали яблони и груши», - вспомнил Степан песню про Катюшу, которую часто пели в Кирилловке, а здесь в саду живые яблони и груши готовились раскрыть свои белые и розовые лепесточки. «Хорошо то как - ещё раз вспомнил Степан теперь уже их летнюю дачу в Васютино, да, нам ещё ой как далеко до этого порядка, как у Фоминых. Вот что значит удобно добираться до дачи…»


Глава 13. ИЗ РУМЯНЦЕВО В КИРИЛЛОВКУ

      Прямо из Румянцево при поездке в Кирилловку Мальцевы со Степаном Зуевым 9 мая сначала заехали на кладбище. Там уже находились старшие Мальцевы – Николай и Надежда, а также Настя Тихомирова на этот раз без мужа.
     - Он поехал рыбу ловить, - ответила Настя на вопрос Алексея.
      У могил родных всё было прибрано. Это, как сказала Настя Тихомирова, вчера сюда приходили Волковы и прибрались к празднику.
     Возложив цветы и помянув родных рюмкой коньяка прямо здесь у могил, все потом направились к выходу с кладбища.

     Выйдя из машины у кирилловского дома Степан Егорович первым делом обратил внимание на то, что яблони в саду Мальцевых в своем развитии отстают от яблонь Фоминых. И дело видимо в том, что здесь виновата «роза ветров». То есть, здесь почти постоянно дует западный ветер и выхлопные газы автомобилей, беспрестанно едущих по Ленинградскому шоссе, постоянно угнетают окружающую сад атмосферу. На той стороне Ленинградки Степан Егорович заметил яркую зелень распускающихся деревьев и кустарников, а на этой стороне даже липы на передах перед изгородью распускаются гораздо хуже. Но супругов Волковых, занимающихся в Кирилловке садом и огородом, это похоже особо не волнует.
     Алексей Мальцев конечно говорил Степану Егоровичу о том, что сам Валентин Волков был против превращения кирилловского дома Мальцевых в их, Волковых, летнюю дачу. Ему, Валентину, на работе предлагали хороший участок на Клязьминском водохранилище и совсем недалеко от их дома в Подлипках, но Валентина Волкова, его жена, категорически стояла за кирилловский дом.
     - Валя, как ты не понимаешь, ведь это моя малая родина, - говорила она мужу, я здесь выросла, школу закончила, здесь мама с бабушкой приучили меня работать на земле, на этой земле…
       И Велентин Волков больше не говорил о том, что можно было бы получить участок и поближе к дому, где они жили в Подлипках.
     Валентина Волкова уже многое успела приготовить к приезду сестер и братьев с семьями в той комнате, которую они все называли столовой. За стол все прибывшие с кладбища сели в третьем часу, до этого ходили по саду и огороду, делились впечатлениями и воспоминаниями.
     В этот день было два парада. Юбилейный парад на Красной площади, в котором приняли участие ветераны ВОВ, Николай Мальцев смотрел утром дома и за столом рассказывал об этом. Повторение парада на Поклонной горе, где была только военная техника и войска, Степан Егорович смотрел вечером по телевизору и вспоминал, как они пели песни в Кирилловке.

               
Глава 14. ПОЕЗДКА С ИРОЙ ВОЛКОВОЙ

       Недавно фирма Алексея Мальцева закупила 10 мешков сахарного песка по 25 кг каждый. В этот раз Елена Михайловна даже не стала ставить в известность президента фирмы, роль которого в этот раз исполнял Завьялов. Половину мешков по сотрудникам уже развезли, а вторая половина осталась ждать своей очереди. Среди тех, кто ещё не получил сахарный песок была и Ирина Волкова.
      В последнее время Алексей стал замечать, что Ирина Волкова стала какая - то грустная. Между делом он как -то спросил у неё, всё ли у неё в порядке, на что она отвечала как -то неопределенно. Но тем не менее их главбух Елена Михайловна как -то утром по дороге на работу, когда Алексей заехал за ней, сказала ему:
     - А вы знаете, Алексей Николаевич, что ваша Ира Волкова разошлась с мужем.
     - Такого быть не может, - ответил ей Алексей, - они так любят друг друга, и у них девочка Вера, в которой они души не чаят.
     - Ничего вы не знаете, Алексей Николаевич. Мы, женщины, намного лучше знаем, что у нас у каждого происходит дома.
     Алексей пожал плечами, как это можно сделать, находясь за рулем, и ничего не ответил. Но на работе, когда Ира Волкова зашла к нему подписать платежки, он спросил её:
     - Ира, а что у вас с Костиком происходит?
     - Мы с ним разошлись, Алексей Николаевич. Он ушел жить к своим родителям.
     - А что случилось то?
     - Долго рассказывать, да и нет охоты это делать. Но от того что мы с Костей вашим расстались, я же не стала хуже работать.
     - Мне дОроги и ты и Костя, я вас не отделяю друг от друга…
     - А теперь мы каждый по отдельности.
     - А как же Вера.
     - Она со мной. И вот ещё, Алексей Николаевич, тот сахар, что недавно нам на фирму привезли, вы смогли бы нам с Верой привезти?
     - Да хоть сегодня. Это не вопрос.
     - Хорошо, я согласна. Вот после работы и поедем.
     - Ладно, договорились.
     Вечером после работы Алексей спустился в подвал, взял мешок с 25 кг сахарного песка и отнес его в машину. Перед этим он сказал Елене Михайловне, что сегодня ей придется возвращаться домой одной, так как он везет сахарный песок Ирине Волковой.
     В дороге Алексей старался разговорить Ирину, узнать, почему она рассталась с его племянником, но она была вся в своих мыслях, отвечала односложно, и толком от неё Алексей так и ничего не добился:
     - Дядя Леша, спасибо вам за всё, но не надо мучить меня и лезть в мою душу.
     Ира хотела ещё что -то сказать, но споткнувшись на слове замолчала и так до самого дома ничего больше не говорила.
     А когда приехали, маленькая Вера весело поздоровалась с дядей Лешей в надежде, что этот вечер он проведет с ней.
     - Ведь вы, дядя Леша, поиграете со мной.
     - Ну, конечно Верочка, если мама нам позволит.
     - Позволю, позволю, но только после ужина, - раздался из кухни голос Иры.
      К нехитрому ужину Ира поставила уже начатую бутылку коньяка и неполную бутылку красного вина, это значит, что Алексею придется оставаться здесь ночевать, а он предупредил Дашу только о поездке к Волковым, а о ночевке речи не было. Об этом он и сказал Ире, на что она ответила:
     - Ну, позвони, дядя Леша, сейчас тёте Даше, Скажи ей, что ты останешься у нас ночевать, завтра вместе поедем на работу и Веру по дороге в школу завезем.
     - Хорошо, сейчас позвоню.
      Когда Даша услышала, что Алексея оставляют в Подлипках ночевать, как и год назад, когда он что-то привозил молодым Волковым, она сказала Алексею:
     - Ну, раз в год можно…
     Алексей повернулся к Иришке и сказал:
     - Тетя Даша разрешила принять на грудь и остаться у вас ночевать.
     - Ура, - воскликнула Вера.
     - Подожди радоваться, сначала скажи, как у тебя с уроками.
     - Всё сделала, уроки легкота, - ответила Вера и взяв Алексея за руку увлекла его в свой детский уголок.
     Когда ужин был готов и Ира пригласила Веру с Алексеем к столу, Алексей спросил у Иры:
     - А что -то я кота вашего не вижу.
     - Убежал и не возвращается. А чего ты про него спрашиваешь то, дядя Леша, ведь он тебя допекал в тот раз, - ответила она.
     - Да просто чего -то не хватает, - ответил Алексей, а у самого на уме вертелась фраза «Чего -то нехватает –это Костика», но он посмотрел на Веру и промолчал. Что там у них произошло, почему они расстались? В мае, когда Мальцевы были в Кирилловке Валентина Волкова ничего такого о молодых Волковых не говорила.
      После ужина Вера опять увлекла дядю Лешу в свой уголок, пока Ира занималась на кухне. Потом Ира пришла с кухни и сев на диван включила телевизор. По телевизору рассказывали о творчестве Майи Кристалинской.
      Услышав свою старую любимую мелодию Алексей сказал Вере:
     - Пойду приглашу твою маму потанцевать, ты не возражаешь?
     - Ой, нет, дядя Леша, с удовольствием, пожалуйста – ответила та и повела Алексея к сидящей на диване маме со словами, - мама, потанцуй с дядей Лешей…
     Иришка поднялась и не говоря ни слова шагнула в объятия Алексея.
                Ничего, что ты пришел усталый,
                Что на лбу морщинка залегла.
      Алексей и Иришка переступали почти на месте под ритмическую музыку сначала на некотором расстоянии друг от друга, но постепенно сближаясь и уже вплотную больше переминались, чем танцевали. Потом к ним сбоку подошла Верочка, обняла их обоих, и они переступали под музыку уже втроем.
      А Алексея не покидала мысль о прошлом его приезде к молодым Волковым. Тогда Верочка была в лагере, а они, взрослые, втроем отмечали этот приезд Алексея. Иришка и Костик поругались, между собой не разговаривали, но это не мешало им хорошенько напиться. А Алексей пил мало, ведь завтра за руль - и на работу, и он впервые видел племянника с женой такими напившимися. Потом Костик включил музыку, шатаясь подошел к Ирочке, как бы мирясь и приглашая её на танец, но та резко покачала головой. Затем Ирочка встала, качаясь подошла к Алексею и тихо попросила:
     - Дядя Леша, потанцуйте со мной…
     - Но тебя Костик хотел…
     - Перебьется, - ответила она и обняла Алексея.
    Алексей не знал, как себя вести, а Ирочка буквально висела на нем и её роскошное тело под тонким халатиком словно обвивало его. Очень быстро Ирочка поняла, что дядя Леша не остался равнодушным к её ласкам. Она поглядывала порой на мужа, сидевшего за столом спиной к ним, танцующим, наливающим очередную рюмку, и ждала, когда Костя обернется к ним. Потом спросила громким голосом как бы специально для Костика:
     - Вам нравится, дядя Леша со мной танцевать?
     Алексей промолчал, не реагируя на эту провокацию Ирочки, а музыка всё звала и звала его куда -то:
                Снегопад, снегопад,
                Если женщина просит…
      Внезапно Иришка вывернулась из его рук и со словами «Ну всё, хорошего помаленьку, давайте спать» пошла за шкаф в Верочкин детский уголок. В тот раз Алексей спал в раздвижном кресле, Костик на диване в надежде, что Ирочка придет к нему ночью, но она так и осталась спать на Верочкиной кровати за шкафом.

     Это было в тот раз, а сейчас музыка кончилась, началась реклама, Ирочка отстранилась от Алексея и сказала:
     - Дядя Леша, я вам постелю здесь на диване, а сама пойду на ночь к подруге. Так что вы сегодня будете с Верой одни. Если что, Вера всё знает…
     «Вот это поворот»- подумал Алексей. А он то хотел поговорить с Ирой, когда Вера уснет в своем уголке за шкафом, почему они расстались, что у них случилось…Вместо этого он сказал:
     - Да я и на том, как в прошлый раз, раздвижном кресле посплю.
     - Нет, - твердо ответила Ира, - я обещала…
     «Нет, так, нет, ну и ладно» - опять подумал Алексей, придет время, сама расскажет. Или Костя. Или сама Валентина.
     Верочка пошла в свой уголок стелить постель, Ира тоже закончила стелить постель Алексею на диване и, сказав всем «Спокойной ночи», вышла, закрыв на ключ входную дверь.
     Оставшись одни Алексей с Верочкой ещё поговорили немного и замолчали.
     Среди ночи Алексей проснулся из-за детского плача. Прислушавшись, он понял, что это всхлипывает Верочка. Алексей встал с дивана и пошел в Верочкин уголок за шкаф.
     - Вера, ты чего плачешь? У тебя что -нибудь болит? - спросил он.
     - Нет, - скорее почувствовал, чем услышал Алексей. Но Вера продолжала всхлипывать. Алексей присел на кровать Веры и погладил её по головке.
     - Верочка, что с тобой…
      В полусумраке комнаты Верочка приподнялась на локте и плача сказала:
    - Мама с папой разошлись, поругались, папа у нас почти не появляется, а мама сейчас встречается с каким -то чужим дядей. А я папу люблю и скучаю.
    - Так что же, сейчас мама к этому дяде пошла?
    - Не знаю, наверно. У неё подруга на втором этаже, а этот дядя на третьем, я не знаю, к кому она пошла.
    - Ну, ладно, девочка моя, давай успокойся. Ну что делать, это взрослая жизнь, всякое бывает…А папа тебя любит, и мы все тебя любим…
     Верочка взяла теплую руку Алексея и легла щекой на его ладонь:
    - Дядя Леша, побудьте ещё со мной немного, - попросила она.
    - Хорошо, я посижу здесь с тобой …
     Через некоторое время услышав ровное дыхание девочки, Алексей осторожно вынул из -под её щеки свою руку и пошел на свой диван. Долго не мог уснуть, рассуждая о превратностях судьбы.
     Его разбудил голос Иришки, собиравшей Верочку в школу. Он быстро собрался, выпил кофе и пошел заводить машину. Вскоре вышли Ира с Верочкой. Они довезли Верочку до школы, и та не раздумывая поцеловала на прощанье дядю Лешу.
     Всю дорогу до работы Алексей и Ира не проронили ни слова.

Глава 15. ПЕРВОЕ ДТП НА ЖИГУЛЯХ
 
      В начале декабря Алексей Мальцев поехал с Ириной Волковой в банк за зарплатой для своих сотрудников. Погода была хоть и зимняя, но нормальная для его «Жигуля», переобутого в зимнюю резину. Тем не менее недалеко от банка на Загородном шоссе Алексей с Ириной попали в небольшое ДТП. Перед светофором тормозящие машины так раскатали дорогу, что остановиться на красный свет было очень трудно. Увидев красный свет издалека, Алексей сбросил газ, переключил скорость на нейтралку и стал притормаживать. На своей второй полосе он увидел, что если машина не остановится на скользкой дороге, то он столкнется с впереди стоящим на светофоре «Газиком». Алексей поворачивается к сидящей рядом Иришке и говорит:
     - Вот, я чувствую, что сейчас мы с этим «газиком» поцелуемся, ты не бойся…
     И спустя мгновение «Жигуль» Алексея мягко стукнул впереди стоящий «газик». Сидящие в машине Алексей и Иришка увидели только чуть приподнявшийся капот легковушки от удара об крюк грузовика. Светофор переключился на зеленый, но «Газик» остался стоять на месте, а из кабины вышел водитель и пошел посмотреть место столкновения. Алексей тоже вышел из машины и сказал водителю грузовика:
     - Извини, друг, у тебя все нормально, а у меня капот поднялся…
     - Вижу, вижу, - сказал водитель грузовика, но с тебя всё равно 10 тысяч.
     - За что, - возмущенно воскликнул Алексей, - ведь это у меня материальный ущерб, капот ремонтировать придется, а у тебя даже краска на крюке не поцарапана.
     - А моральный ущерб? Я сижу, жду, когда загорится зеленый, а здесь ты бьешь мне в зад.
     - Не бью, а толкаю. Смотри, как скользко сегодня.
       Но водитель грузовика на Алексея не смотрит, он смотрит куда-то вдаль поверх головы Алексея, и говорит:
     - Вот кто заплатит мне моральный ущерб.
       И в этот момент раздается громкий удар столкнувшихся машин, -это в машину Алексея влетает крутая иномарка. Из «Жигуля» выскакивает испуганная Иришка и чуть не со слезами громко говорит Алексею:
     - Никогда больше не поеду с вами, Алексей Николаевич, я пешком пойду дальше…
     И ушла в сторону банка. Из крутой иномарки вышел молодой представительный мужчина, чем -то неуловимо напомнивший Алексею виденного вчера по телевизору мужа Алёны Апиной, о которой была передача, и Алена Апина пела так полюбившуюся Алексею новую песенку про узелки «Узелок завяжется, узелок развяжется, а любовь – она и есть только то что кажется…»
     Водитель иномарки посмотрел место удара «Жигуля» своей иномаркой, потом поглядел, как поднялся капот у «Жигуля», почти переломившись пополам и говорит Алексею:
     - Я даю вам адрес и телефон своего мастера, он вам за 100 долларов исправит все эти повреждения.
     И протягивает Алексею 100 долларовую бумажку с визитной карточкой.
    - А мне? – спрашивает водитель грузовичка.
    - Что тебе? – переспрашивает его водитель иномарки.
    - За моральный ущерб, - говорит Алексей, - он с меня требует 10 тыс.руб. иначе вызовет гаишников, а я не против, пусть вызывает. А у меня мелочи нету, в банк еду за зарплатой…
   - Не стоит связываться, - сказал водитель иномарки, ещё раз достает свой кошелёк и протягивает водителю грузовика 10 тыс. рублей.
   - На сигареты заработал, -заулыбался водитель грузовика, - теперь можно ехать и дальше.
     И он первым уехал с места ДТП. Алексей попробовал выпрямить капот «Жигуля», но у него ничего не вышло, тогда он тоже завёл машину и поехал к банку за Иришкой, в надежде, что она переменит своё скоропалительное решение не ездить больше с Алексеем.
    Иришка за то время, что Алексей разбирался с ДТП, оформила свои платежки, получила зарплату и на выходе из банка столкнулась с Алексеем. Она уже отошла от испуга после 2-го неожиданного удара иномаркой в их «Жигуль», и увидев поднявшийся от удара капот «Жигуля» заохала:
     - Чего же теперь делать то, дядя Леша…
     - Да, ладно, Ира, отремонтируем.
     Когда они приехали в свой офис, Алексей после рассказа о приключениях нынешней поездки в банк передал Кондаковой 100 долларов со словами:
     - Вот, Лена, нет худа без добра. Оприходуй, а я поехал ремонтироваться, до вечера думаю, что успею.


Глава 16. ВЫБОРЫ В ГОСУДАРСТВЕННУЮ ДУМУ

     Ещё 17 июля Борис Ельцин дал официальный старт избирательной кампании, назначив своим указом выборы в Госдуму на 17 декабря 1995г. Повсюду висели плакаты с Черномырдиным и словами «Наш дом – Россия».
Жест премьера стал предметом многих шуток в народе и даже частушки:
          «Черномырдин на плакате
            Ручки домиком сложил,
            Чтоб не думал избиратель,
            Что он хрен на них ложил.»
     Президент Ельцин стремительно терял популярность. На выборах в Государственную Думу в декабре 1995 года 5%-ный барьер преодолели КПРФ, ЛДПР, НДР и «Яблоко».
      17 декабря прошли выборы в Государственную Думу. Накануне выборов и после них Степан Егорович ходил веселый и радостный. Еще бы, коммунисты получили почти одну треть депутатских мест.
      - Теперь мы им, капиталистам, покажем, где раки зимуют, - говорил он Алексею вечером после того, как были подведены итоги выборов.
      - А я думал, ты скажешь, покажем «кузькину мать», - хмыкнул Алексей.
     - Смеешься? Эх, Леша, хорошо смеется тот, кто смеется последний…
     - Да не смеюсь я, батя, просто что толку в этой вашей победе на выборах в Госдуму. Если президент Ельцин в любой момент сможет эту Думу разогнать.
     - Ничего. Мы и в будущем году сменим Президента на Зюганова, и тогда посмотрим, кто кого…
       «Если на то будет Божья воля», -подумал Алексей, но вслух ничего не сказал.
      Как- то перед Новым годом Лена заскочила с Аланом домой прямо к вечернему чаю. Даша пригласила их за стол, те посмотрели друг на друга и прыснули от смеха:
     - Мама, мы только что из кафе, - сказала Лена. Алан сегодня без обеда, и он предложил зайти в кафе, что мы и сделали.
     Но уступая просьбе Даши они присели к столу, и Степан Егорович как всегда в последнее время в хорошем настроении, спросил Алана:
     - Как у вас дела, за кого голосовали?
     - Мои домашние в Троицке, и я сам голосовали за коммунистов. Нам позвонили родственники из Владикавказа и сказали, что вся Северная Осетия проголосовала в основном за коммунистов, больше всех в России – 60 процентов.
     - Ну этого быть не может, кавказские республики как правило голосуют за власть, то есть за демократов, - возразил Алану Степан Егорович.
     - Ну я не знаю, зачем им врать то, - осекся Алан, ладно, может я и ошибся…

     На другой день в совете ветеранов Степан Егорович узнал, что действительно, самый высокий процент, именно 60, по стране коммунистам принесла Северная Осетия, и ему стало не по себе от того, что он не поверил Алану. Когда Лена пришла с занятий, он сказал ей:
      - Леночка, я очень виноват перед твоим Аланом, что не поверил его цифрам по выборам. Он прав, у Северной Осетии действительно очень высокий процент. Когда будешь ему звонить, или он тебе, то скажи, что я не прав и прошу у него прощения, а когда он появится у нас, то извинюсь уже лично…
     - Да что ты, дедушка, он наверно уже и забыл об этом…
     - Ну, он то может и забыл, а мне забывать нельзя. Как хорошо, что твой Алан из Осетии.

Глава 17. КОРПОРАТИВ В МЕТПРОМБАНКЕ

      В конце 1995 года по предложению президента фирмы «Технарь» Петроченкова в помещении Метпромбанка было решено провести корпоратив, -к этому нововведению Алексей относился с большим предубеждением. Ведь как раньше было в советское время – соберутся в конце рабочего дня, предварительно скинувшись по трёшке или пятёрке, выпьют по рюмашке другой, закусят по легкому и по домам, к семьям.
      А теперь всё основательно; готовятся и мужчины, и женщины к корпоративу. Алексей на этот предновогодний праздник решил ехать на машине, уж больно сильно просила главбух это сделать. Ведь обратно через всю Москву придется ехать, а это значит ни рюмки не выпить, быть трезвым как стеклышко.
      Ладно, и это переживём, с тестем выпьем.
      Вначале всё было вроде бы пристойно, тосты, пожелания, приветствия дружественных кампаний. А потом пошло какое -то полное непотребство. На корпоративе присутствовали сотрудники фирмы «Разноснабсбытстрой», сотрудники банка «Метпромбанка» и фирмы Петроченкова «Технарь». А из начальства этих фирм только Мальцев. Его то сотрудники держались более-менее, только главбух расслабилась. За короткое время некоторые сотрудники из дружеских фирм так перепились, что их было не узнать. Какую -то малогабаритную девушку из бухгалтерии банка мощные охранники банка носили под мышкой из комнаты в комнату, развлекая собравшихся на корпоративе. Алексей был рад, что Иришка Волкова отказалась от корпоратива и после работы сразу поехала домой, а то бы с её присутствием у неё от мужиков отбоя не было.
      Часов в девять вечера Алексей Мальцев начал собираться домой. Елена Михайловна в меру выпившая спросила у Алексея:
     - А давайте, Алексей Николаевич, поедем минут через пятнадцать…
     - Хорошо, но не позже, а то нам ехать далеко.
      Через полчаса, наглядевшись на перепившихся сотрудников дружественных фирм, Алексей сказал Елене Михайловне:
     - Лена, я пошел прогревать машину, одевайся и выходи, я не могу больше ждать.
      Вскоре Елена Михайловна вышла из банка, села к Алексею в машину и сказала только одно слово:
     - Хорошо то как!
     - Лена, ты о чем, - посмотрел на неё Алексей.
      Но Лена, откинувшись на сиденье, больше не проронила ни слова, и они поехали через всю Москву в свой район к своим семьям.

Глава 18. ВСТРЕЧА НОВОГО ГОДА В НАРОФОМИНСКЕ
      
     Встречать новый 1996 год Мальцевы – Зуевы решили в Наро –Фоминске. Лена тоже решила поехать с родителями к своим младшим двоюродным братьям, тем более, что Алан на новогодние праздники уехал со своей мамой во Владикавказ.
      К Ване с Верочкой они решили ехать на электричке. Сумку с подарками мужчины несли сами, а женщинам поручили нести цветы для Верочки и её мамы.
     В городе во всем чувствовалось приближение праздника. Городские власти вывесили трехцветные флаги Российской Федерации и красные флаги Московской области с Георгием Победоносцем. Уже начинало темнеть и на красных флагах уже не различался святой Георгий, и казалось, что это как в старые добрые времена вывешены красные флаги с серпом и молотом.
     Подходя к девятиэтажке Ивана, они увидели, как снизу с пруда поднимается им навстречу мальчик на коньках, и подойдя к нему поближе первой узнала Петю Зуева Лена:
     - Здравствуй, Петя!
     Он вскинул голову, оглядел всех четверых и закричал:
    - Дедушка!
     И бросился к Степану Егоровичу, чуть не упав из-за коньков.
    - Ну, здравствуй, Петенька, - наклонился к внуку дед, - вот мы к вам в гости идем, Новый год вместе встречать будем.
   - Пойдемте, пойдемте, мы вас ждем, - говорил Петя, крутясь на своих коньках между приезжими.
   - А у тебя коньки не испортятся, что ты не только по льду на них, но и по асфальту ходишь, - спросил Петю Алексей.
   - Нет, папа их снова наточит, -ответил Петя Алексею и побежал открывать входную дверь в их дом.
     Петя же и открыл гостям дверь в квартиру и крикнул внутрь коридора:
   - Мама, папа, москвичи приехали.
     Навстречу им стали выходить и Верочка, и Ваня, а Степан Егорович сразу вместо «здравствуйте» пробасил:
    - Эко, как нас обозначил внучек то, - москвичи. А то, что Москва – это большая деревня, это он ещё не знает.
    - Ладно, батя, будет тебе, давайте раздевайтесь, чтобы не торопясь проводить старый год.
    - А поговорить, -раздался голос Алексея.
    - Поговорим, поговорим, обо всём поговорим, - обнадежил пришедших Иван, - как доехали?
    - Хорошо доехали, ведь високосный год встречать ехали, - это уже в разговор вступила Даша.
    - Не високосный, а серебрянный, - возразил ей Алексей, принимая у Даши пуховик и оглядывась, куда бы его повесить.
    - Давай сюда, - Иван подал Алексею вешалку для пуховика и переспросил, - а почему серебрянный то год?
     - А потому что в августе у нас с Дашей серебряная свадьба. Поэтому и год серебряный. Приглашаем всех на серебряную свадьбу.
     - Как вы неожиданно, - это Верочка вышла навстречу гостям, услышав последние слова Алексея, - а мы ещё Новый год не встретили…
     - И старый не проводили, - добавил Верочкин отец, Евгений Михайлович…
     Постепенно все приезжие гости переместились в гостиную комнату, а Лена сразу пошла к мальчишкам, которые увели её за обе руки и стали наперебой показывать свои игрушки и поделки. Лена решила в этом деле навести порядок и установила очередь, кому и что говорить и показывать. Постепенно, вникая в мальчишеские дела своих двоюродных братьев, Лена вспомнила и свои детские отношения с Толиком Соколовским и целиком окунулась в мальчишескую игру, забыв про свой почти взрослый возраст. И когда из детской комнаты стали раздаваться крики и возгласы выше допустимой громкости, Даша, войдя к детям, увидела картину что называется «дым коромыслом»:
     - Лена, что ты как маленькая…
      Но не успела она выговорить Лене всё, что хотела, как вслед за Дашей в детскую комнату зашел Иван и громко скомандовал:
    - Смирно!
     И сразу тишина. Даже Лена стала как вкопаная.
    - А теперь перейти к тихим играм. Леночка, к тебе это не относится, ты не военнообязанная.
    - Дядя Ваня, я заканчиваю медицинское училище и буду военнообязанной.
    - Даша, Лена это серьезно говорит? – перевел взгляд на сестру Иван.
    - Не знаю, наверное…  У нас разговора на эту тему не было.
   А мальчишки всё ещё стояли по стойке «Смирно». Иван взглянул на них и произнес:
    - Вольно! Оправиться! И больше не орать! Михаил, покажи Леночке тихие игры. Петр, через час покажешь Леночке свои рисунки…
     И взяв Дашу за руку повел её к мужчинам, которые сидели в третьей комнате за тихой беседой с Евгением Михайловичем.
     Даша, услышав первые слова своего отца и Алексея, сказала:
    - Опять вы про свою политику. Пойду лучше Верочке помогу на кухню.
     Даша ушла к женщинам, а Степан Егорович продолжил разговор:
    - Когда я немного оклемался после больницы, я стал расспрашивать про своего дружка Максимыча, с которым тогда вместе попали под обстрел в Белом Доме. Но его я больше не видел, в совете ветеранов сказали, что ничего не знают про него, он был одиноким, жил один и куда он пропал, никто не интересовался. Вот так и закончилось моё с ним знакомство.
     - Да, батя, вот как бывает, - проговорил Иван, - я был в коме, а ты думал, что я по тебе стреляю. Когда я после той аварии из госпиталя вернулся домой, ко мне часто стали приходить мои знакомые офицеры. Они рассказывали об этой танковой атаке. Тем, кто стрелял, заплатили хорошие деньги, многие из них были направлены потом в Чечню, но там их ждал позор. Некоторые попали в плен, некоторых подстрелили боевики, ведь воевать в Чечне это совсем не то, что стрелять по Белому Дому. А тем, кто оставался в военном городке, здесь в дивизии, тоже жилось не сладко. Сослуживцы, не выкинувшие партбилеты как Ельцин, называли их убийцами и предателями. Дошло дело до того, что на заборах и на дверях их домов стали появляться листовки со смертным приговором расстрельщикам Белого Дома и их полный список. По ночам в их окна бросали камни, если это был первый или второй этаж.
     - Ну, а сейчас, вроде бы поутихло всё или продолжается? –спросил Алексей.
     - Продолжается. Именно сейчас переводятся в другие округа эти «стрелки». И туда, в эти округа они и несут за собой эту «дурную славу».  Там в деле каждого, кто от нас убегает, записана благодарность от Ельцина, и дата этой благодарности – октябрьская, 1993 года. Поэтому и дураку ясно, за что эта благодарность.
     - А ты сам то как, больше служить не будешь? – снова подал голос Алексей после некоторого молчания.
     - Как там у Грибоедова: «Служить бы рад, прислуживаться тошно». Вот это моё ощущение, - проговорил Иван, - меня списали вчистую, назначили пенсию, дали инвалидность. Ребята, дружки мои помогли с работой. Сейчас я тружусь на достойном для мужика поприще – металлоремонте. То, что фирма держит инвалида, ей скидка в налоговой, и мне лишняя копейка к пенсии.
      Молчавший до этого момента Степан Егорович проговорил:
     - Нет, сейчас не время унывать. Сегодня в Госдуме у коммунистов уже много голосов, а летом, глядишь и Зюганова президентом выберем, и всё наладится.
     - Что ты, батя, кто же позволит его выбрать. Ты же слыхал, как Чубайс сказал, что он с американскими советниками забил гвоздь в крышку гроба коммунизма. Так что батя, они костьми лягут, а коммунизм возродить не позволят.
     - Ну и чего же нам теперь делать? - это уже в разговор вступил Евгений Михайлович.
     - А я не знаю. Но предполагаю, что нам вместо коммунизма надо двигаться в сторону христианского социализма, к нашей русской идее, - вступил в разговор Алексей.
     - Что ж это получается, - воскликнул Иван, - за что боролись, на то и напоролись…
     - Получается так, потому что боролись без Божьей защиты, потому что свою завоёванную в 1917 году святую идею равенства и братства продали американцам за жвачку и джинсы, не мы, простой народ, а наша коммунистическая верхушка, наша элита предала и продала наш народ за «чечевичную похлебку».
      - За какую такую похлёбку? - переспросил Иван.
      - За «чечевичную похлебку» это по Библии, -ответил ему отец, - здесь, пока я восстанавливался после того обстрела Алексей занялся моим техминимумом. Предложил Библию почитать, чтобы я в Бога поверил, как он сам. А вот что-то не получается.
      - А вот в моём случае, батя, поневоле поверишь в Бога, - проговорил Иван.
      - Ну и слава Богу, как говорится, что остался живой в этой аварии, - сказал Степан Егорович.
      - Нет, не так всё просто, как вы все думаете. Вот послушайте как всё было, - начал рассказывать Иван, - еду я в своих мыслях, Апрелевку проехал, и вот вижу, прямо перед машиной выскакивает женщина и руки прямо перед собой навстречу машине протягивает. Я по тормозам и резко вправо. Кажется, женщину я задел немного перед тем как под фуру влететь. Ну, очнулся я уже в госпитале, про себя то уж молчу, жив и ладно, а вот с женщиной той что произошло? Ко мне в госпиталь гаишник приезжал, показания с меня снимал. Я спросил его про женщину, а он мне сказал, что никакой женщины не было. Его очень удивило, как это я абсолютно трезвый и в твердой памяти сумел влететь под фуру, стоящую на обочине. И вы знаете, где -то через месяц уже после госпиталя, я с ребятами в дивизии разговорился и один из офицеров сказал, что у него есть знакомый гаишник, через которого он посмотрит запись с видеокамеры в этом месте. Тот гаишник показал ему эту запись за вечер 3 октября, и мой знакомый четко видел, как мой «жигуль» резко тормознул, свернул вправо и влетел под фуру. И никого рядом не было. Никого.
     - Ну а что же это было? – спросил сына Степан Егорович.
     - Вот и я, батя, думаю, что же это было…
    И Иван замолчал.
     - Я могу предположить, - сказал Алексей, но вы вряд ли поверите, - я думаю, что это был ангел – хранитель или другая похожая на него Божественная сущность. Мы с Дашей знали, что и Ваня, и Степан Егорович с разными целями отправились навстречу друг другу чтобы вскоре встретиться в районе Белого Дома и стали молить Бога, чтобы этого не произошло. Так и случилось. Так что думайте, что хотите, а без Божьего участия здесь не обошлось.
      - Ну, наверное, -задумчиво проговорил Иван и оглянулся на отворившуюся дверь.
      - Мужички, вы собираетесь старый год провожать? – спросила вошедшая в комнату Верочка.
      - Думаем, думаем, - Ваня поднялся со стула и пошел к женщинам на кухню.
      Вслед за Ваней стали подниматься и остальные мужчины. Алексей заглянул в комнату ребят, где на этот раз они сидели тихо- мирно и Лена что-то рассказывала мальчишкам.
      Евгений Михайлович предложил приехавшим к ним в гости москвичам проводить по доброй традиции старый новый год. Никто не отказался и все понемногу стали рассаживаться вокруг большого стола.
      Празднование Нового 1996 года прошло у всех в приподнятом настроении, ведь на прошедших недавно выборах в Государственную Думу коммунисты одержали внушительную победу.
             19. ЗАКРЫТИЕ ФИРМЫ «РАЗНОСНАБСБЫТСТРОЙ»

    Над фирмой «Разноснабсбытстрой» еще не был занесен «Дамоклов меч» налоговой инспекции, и все немногочисленные сотрудники фирмы здесь, на улице Кедрова, были еще полны надежды и оптимизма, что фирма разовьется, и у неё появится реальная нормальная прибыль. Об этом говорило буквально всё – и встреча Нового года на Дегунинской, где при содействии фирмы Разноснабсбытстрой учредители открыли Метпромбанк, и небольшой сабантуйчик здесь, на улице Кедрова.
     Гром грянул, когда Елена Михайловна Кондакова пришла из налоговой и сказала, что у нее не приняли отчет, так как фирма не заплатила 400 миллионов рублей НДС с 2-х миллиардов рублей, капнувших на счет фирмы, и тут же снятых металлургическим комбинатом, который вроде бы хотел, чтобы «Разноснабсбытстрой» закупил для комбината чугуно - литейное оборудование. «Эх, -думал Алексей, -если бы Кондакова их не показывала, эти деньги, которые как пришли, так и ушли на стыке двух кварталов.»
     И вот Алексей стал думать, как доказать налоговой инспекции свою правоту. Для этого он придумал несколько пунктов своего, как директора, оправдания, но когда Мальцев пришел в налоговую инспекцию оправдываться и изложил эти пункты, знакомый инспектор в налоговой сразил его одним пунктом возражения:
      - В этом случае согласно законодательству, вы обязаны отправить НДС в сумме 400 миллионов рублей в бюджет. Если меткомбинат затребовал деньги вернуть ему обратно, вы обязаны взять в банке кредит – эти самые 400 миллионов и вернуть заводу, а вам в конце отчетного периода в результате перерасчета их снова вернут из бюджета.
      - А не кажется ли вам эта финансовая операция головотяпством. Такую сумму нам ни один банк не даст, мы - малое предприятие, посредники, помогаем металлургическим заводам сбывать их продукцию.
      - Алексей Николаевич, ну что вы так кипятитесь, - говорила налоговый инспектор, - ну, закроют вашу фирму, откроете другую, как будто большое дело…
       В феврале 1996 года налоговая инспекция заблокировала расчетный счет, с которого фирма больше не могла производить платежи, а деньги, поступающие фирме от других плательщиков, остаются на её счету, и никто не может их оттуда взять.
       Но, как говорится, не имей 100 рублей, а имей 100 друзей. Ещё до того, как расчетный счет фирмы был заблокирован, Мальцев перевел своему хорошему знакомому Шамилю Якубову 3-х месячную сумму зарплаты коллектива Разноснабсбытстроя в надежде на то, что за это время что-то изменится. Учредители фирмы – Завьялов и Петроченков приняли решение закрыть фирму Разноснабсбытстрой, и открыть новую. Но в этой новой фирме Мальцев отказался работать по двум причинам: во -первых потому, что ему как директору фирмы поручили судиться с налоговой инспекцией, а во -вторых, Алексей решил искать другую работу. И Мальцев, и учредители прекрасно понимали, что выиграть суд у налоговой инспекции невозможно, и тем не менее, решили бороться до конца. То есть, фирма, или люди, бывшие в ней, продолжали работать в этой же фирме, но под другим названием, а Мальцева, как бы отрядили отстаивать правоту фирмы «Разноснабсбытстрой».
       Только дома, в семье, отдыхая от создавшейся на работе неразберихи с заблокированным налоговой инспекцией их расчетным счетом Алексей, делясь новостями со Степаном Егоровичем, говорил:
     - Ну как, батя скажи, можно работать, когда закрыт расчетный счет? Ладно, на три месяца на зарплату нам денег хватит. Но сейчас то у нас выручки нет. Клиенты нам звонят, и мы им говорим, чтобы нам они деньги не посылали, а напрямую, минуя нас отправляли предоплату заводам, а нам остается только контролировать отгрузку продукции.
     - Да, положение у вас, не позавидуешь… А если тебе бросить всё это дело с твоей фирмой?
     - Да я и сам бы хотел, как в старые добрые времена, уйти бы в какое- нибудь министерство, да сначала надо здесь всё закончить.

       Три месяца Алексей и сотрудники фирмы «Разноснабсбытстроя» получали зарплату из тех денег, что он отправил своему приятелю Шамилю. Шамиль Якубов, чеченец по национальности, директор дружественной фирмы, занимающейся ремонтом зданий, за два года знакомства с Мальцевым ни разу его не подвёл. Видимо понимая, что в Москве к чеченцам в деловых кругах относятся более чем, подозрительно и настороженно в силу известных событий, на первых порах Шамиль ходил на переговоры с Костей Орловым, парнем славянской внешности, заместителем Шамиля. Когда Мальцев предложил Шамилю эту операцию, тот сразу согласился. Они заключили договор, и Шамиль три раза, в марте, апреле и мае привозил деньги на зарплату работникам фирмы «Разноснабсбытстрой» из тех денег, что раньше перевел Шамилю Мальцев.
       Были два суда с налоговой инспекцией, и оба суда Мальцев проиграл. Шкафы, столы, стулья, числившиеся за фирмой, он передал по акту другой фирме, которая въезжала в их комнаты на улице Кедрова.
      А в это время шла компания по выборам Президента РФ, и Алексей стал рассказал тестю о выборах в советское время: 
    -  Я был председателем агитколлектива. Были какие -то выборы и у меня на участке были две женщины, которые отказались голосовать, так как у них были плохие жилищные условия. О том, что они отказались голосовать из-за плохих жилищных условий мы, конечно, сообщили в райисполком. И вот где -то часов в 6 вечера нас с секретарем парткома Министерства вызывают в райисполком и зампредрайисполкома устраивает нам нагоняй чуть ли не матом, что это вы два здоровых мужика не могли уговорить двух каких- то женщин пойти и проголосовать. Немедленно езжайте к ним и скажите, чтобы в понедельник пришли ко мне за получением нового жилья, а сейчас чтобы шли на выборы и проголосовали.
     - Ну и что, пошли они голосовать? – заинтересовался Степан Егорович.
      - Да. Пришли мы с партсекретарем к ним. Они жили – бабушка, её дочка и внучка 9-ти классница, в одной комнате в коммуналке. Когда мы вошли, девочка делала уроки, мама что –то шила у стола, а бабушка смотрела телевизор. «Опять пришли, не пойдем голосовать» - заговорили взрослые женщины, но парторг остановил их: «Да погодите вы, зампредисполкома приглашает вас в понедельник к себе для разговора на предмет улучшения жилищных условий, а сегодня он просил вас пойти и проголосовать». Поворчали они ещё, поворчали, бабушка взяла паспорта свой и дочкин и мы отвезли её на избирательный участок.
     - Ну и как они проголосовали? – снова спросил тесть.
     - Как проголосовали? Взяли бюллетени и опустили их в урну. Вот и всё голосование. Я вот что думаю, какая разница была заместителю председателя райисполкома – 99,2 или 99,3 проголосовавших по району. Ведь в бюллетене была одна фамилия депутата, ты же батя и сам это знаешь…
      - Да знаю, знаю, сам неоднократно голосовал за единственного кандидата, но так видимо было принято в советское время, - сказал Степан Егорович.
      - Вот именно, так было принято. У нас в тресте работал один рабочий, Герой социалистического труда, так он чуть не отказался участвовать в выборах, если будет у него соперник… 


                20. ПОЕЗДКА В КИРИЛЛОВКУ 
      9 мая Мальцевы вместе со Степаном Егоровичем поехали в Кирилловку. Уже после кладбища и приветсвий братьев и сестер, когда все сидели за столом, Алевтина Сапожкова на правах старшей сестры в семейных спорах, порой перебивая младших всё время говорила, что лучше всего для нашей страны монархия.
     - Это вы, коммунисты расстреляли царя, - говорила она своим младшим братьям и зятьям, но обращаясь и глядя на Николая Мальцева.
     - Ну, я то не коммунист, и царя я не расстреливал, так что Алевтина, говори да не заговаривайся, - отвечал ей Николай.
     - А причем здесь коммунисты, - стал возражать Алевтине и Алексей, - от престола царя заставили отказаться либералы временного правительства и православная церковь. Царь с семьей хотел уехать за границу к своим венценосным родственникам, но те деньги царя приняли, а ему самому отказали в приеме. Его согласились принять только в США, поэтому он и поехал во Владивосток через всю Россию в Америку. А то что не доехал, так это судьба такая.
    - Что за судьба такая, - вскинулась на Алексея Алевтина, - расстреляли то его коммунисты…
    - Аля, не горячись. Царь Николай П подвел итог всей трехсотлетней истории династии Романовых, которые своё царствование начали, повесив четырехлетнего мальчишку. И вот мама этого мальчишки прокляла всё время царствования дома Романовых, и что ни один из царей Романовых не умрёт своей смертью. А ты, Аля, говоришь, коммунисты, - подытожил свою версию Алексей, - а они просто оказались орудием в руках судьбы.
     - Какой судьбы, Леша, что ты городишь? - в свою очередь вспылила Алевтина.
      Сидевший за столом народ стал прислушиваться к их спору.
     - А что это за проклятие? - спросила Алексея Валентина.
     - В то Смутное время, когда бояре выбрали первым царем Михаила Романова и предали смерти четырехлетнего сына царя Лжедмитрия, его мать Марина Мнишек тогда и прокляла весь род Романовых. «Смертью царевича начали, смертью царевича и закончите», - вот как она сказала перед своей смертью. А мы, русский народ, до сих пор отдуваемся за то Смутное время.
     - Это правда? – спросил Степан Егорович.
     - А я почему то не слыхал об этом, - удивился Гена Тихомиров.
     - Ты просто забыл, Гена, Смутное время мы в школе проходили, - ответил ему Алексей, а потом повернувшись к Алевтине, сказал:
     - Мне тоже жалко и царя, и его детей, их то за что расстреляли…
     Николай Мальцев молчал, молчал, пока Алевтина с Алексеем спорили о царской семье, а потом сказал, обращаясь к Алевтине:
     - Вот ты всей душой за царя, за монархию. А что хорошего то сделали цари для народа? Я вот иногда слушаю передачу «Умники и умницы», и вот там то ведущий в той передаче тоже назвал Екатерину П «великой». В моё время, когда я учился в школе только Петра 1 называли иногда «великим».
А при Екатерине П во -первых, в царской армии была палочная дисциплина, во – вторых – разрешены дуэли со смертельным исходом. Жертвами таких поединков стали такие гениальные поэты- А.С.Пушкин и  М.Ю.Лермонтов, которым бы еще жить и творить, в третьих – была легализована проституция, а это самое омерзительное и гнусное явление любого общества, и одним из первых декретов Ленина была запрещена эта «отрасль деятельности». Было подавлено восстание Пугачева, и когда его привезли в железной клетке в Москву для казни, ваша Екатерина «великая» приказала его живого четвертовать, то есть у ещё живого отрубать сначала руки и ноги, а потом голову. И большого труда стоило её приближенным сделать наоборот, сначала обезглавить, а потом четвертовать.
      Николай передохнул от своей длинной речи и закончил:
    - А ведь и сама Екатерина П вела распутный образ жизни, и фаворитами ее были и граф Орлов, и граф Потемкин, а проще сказать, любовниками. Или как сейчас говорят, сожителями, и даже до наших дней дошли про нее анекдоты о ее непристойном поведении. А церковь то про всё это знала и молчала, - как же, она императрица, ей всё позволено.
    - А церковь то здесь причем? – перебил Николая Генка.
    - Ну а кому же ещё как не церкви блюсти моральный облик помазанников божиих…- парировал его вопрос Николай.
    Но Генка Тихомиров не унимался и снова спросил на этот раз Алексея:
   - Вот ты говоришь, что ни один царь не умер своей смертью, а как же они умирали то?
   - Их то травили, то взрывали, и вправду, ни один не умер своей естественной смертью, - сказал Алексей.
     Их спор прервала сидевшая на другом конце стола Валентина Волкова:
    - Да что вы всё о своей политике. Давайте лучше споем нашу любимую.
    И чистым красивым голосом в притихших разговорах она начала петь:
                Расцвела под окошком белоснежная вишня,
                Из-за тучки далекой показалась луна.
                Все подружки по парам в тишине разбрелися,
                Только я в этот вечер засиделась одна.
    Степан Егорович будто ждал этой минуты, молча про себя улыбнулся в душе, как бы говоря «ну вот, дождался». И окунулся в то душевное блаженство, в котором его душа теперь будет радоваться и купаться в светлых воспоминаниях.

21. ВЫБОРЫ ПРЕЗИДЕНТА РФ

     Несколько дней спустя дома за ужином Алексей говорит тестю и Даше:
     -Мне предлагают стать директором вместо Петроченкова в его фирме «Технарь». Вот думаю, и не знаю, что делать.
    - А что думать то здесь, - подал голос Степан Егорович, - зарплата хорошая, условия хорошие?
    - Примерно, как и в Разноснабсбытстрое.
    - Тогда надо соглашаться, наверное…
    Даша тоже со своей стороны спросила:
    - А как же Елена Михайловна, кто же будет возить её на работу, опять тебе придется?
    - Нет, Даша, мне придется ездить теперь на Дегунинскую, где Метпромбанк Петроченкова, а Елена Михайловна теперь в новой фирме, которую они оформили вместо нашей фирмы «Разноснабсбытстрой». Там у них и директор другой, из Минчермета.
    - Это что же, ты будешь ездить через всю Москву, с юго-запада на северо-восток, - спросил тесть.
     - Если соглашусь на работу директором «Технаря», то, наверное, придется и поездить. Там самый тяжелый участок на Дмитровском шоссе, постоянные пробки перед Бескудниковским бульваром…
     - Ну, тогда, в добрый путь. А сейчас мне почему- то кажется, что ты Алеша, уже дал согласие на переход в эту фирму.
     - Ну, а куда же мне деваться? Четыре года до пенсии, где же найти хорошее место. А здесь всё вроде бы знакомо…Вот я и решил посмотреть вашу реакцию.
     - Реакция нормальная, -сказал тесть, - но раз всё решено, то это надо обмыть, как дочка, ты не против?
     Даша только кивнула и поставила на стол три рюмки со словами:
     - Вино наливайте сами, а мне как всегда фруктовый сок…
     Алексей встал и пошел к бару за бутылкой коньяка, которую он с тестем начал совсем недавно, и спросил:
    - А чтобы отметить результаты выборов послезавтра нам хватит здесь, или новую бутылку будем покупать?
    - Если выберем президентом Зюганова, то я сам куплю, - сказал Степан Егорович.
    -  А если выберем кого-то другого, - ответил Алексей, и замолчал. Но потом сказал:
    - Ладно, батя, уговорил, я тоже пойду голосовать за Зюганова, хотя мне больше импонирует генерал Лебедь. Как он поставил по стойке «смирно» всё Приднестровье, молодец. Так что если будет президентом Александр Лебедь, то коньяк я покупаю.
     - А я буду голосовать за Явлинского, - подала свой голос и Даша.
     - А у него рейтинг маленький, - произнёс Алексей.
     - Маленький - не маленький, но побольше чем у вашего Ельцина.
     - Откуда ты это взяла, Даша, - спросил её Степан Егорович.
     - У нас в домашней группе девочки говорили…
     После ужина все ушли по своим комнатам. Через час вернулась и Лена, которая с Аланом ходила в кино. Степан Егорович, увидев веселую внучку, понял, что всё у них идет своим чередом.
    
     Центральные газеты и телевизионные каналы все в один голос агитировали за Ельцина, делая упор на то, что при коммунистах опять всё будет по талонам. Но по итогам первого тура никто не стал президентом, и пришлось организовывать второй тур и выбирать между Ельциным и Зюгановым. А 19 июня произошёл инцидент, который чуть было не привёл к срыву президентских выборов. Два политтехнолога из штаба Бориса Ельцина были задержаны на выходе из Белого дома с коробкой из -под ксероксной бумаги, в которой находилось более полумиллиона долларов. Эти деньги предназначались для заказа печатной продукции, фотографий и плакатов.
     На другой день Ельцин освободил задержанных, добился закрытия дела, а директора ФСБ Михаила Барсукова, начальника службы безопасности президента Александра Коржакова и заместителя председателя Правительства России Олега Сосковца уволил со своих должностей за превышение полномочий.
      Второй тур выборов прошел 3 июля 1996 года. Степан Егорович с нетерпением следил за итогами выборов. До него доходили слухи, что Александр Лебедь призвал своих сторонников голосовать за Ельцина, но то, что большинство из них будет голосовать за него, Степан Егорович не предполагал.
     Первые предварительные результаты были оглашены в половине двенадцатого ночи, когда уже и Даша, и Лена ушли спать, и только Алексей с тестем сидели у телевизора.
    Услышав результат, что у Ельцина больше 53 % голосов, а у Зюганова только около сорока процентов, Степан Егорович сокрушенно махнул рукой и проговорил:
    - А я то надеялся, что советская власть вернется…
     И пошел в свою комнату.
     Алексей ничего не сказал вслед расстроенному тестю, но подумал: «Значит так Господу угодно…»
     Спустя несколько дней, когда Алексей был по делам в Метпромбанке, он услышал анекдот от банковских ребят об этих выборах: «Приходит на следующее утро к Ельцину Чубайс и говорит: "У меня две новости, хорошая и плохая". - "Начинай с плохой". - "Зюганов набрал 55%". - "Черт возьми! Какая же новость после этого может быть хорошей?!" -" А у вас 60%!".
       В июле Алексея Мальцева оформили директором Петроченковской фирмы «Технарь», чтобы платить ему какую-никакую зарплату. И пришлось ему чуть ли не каждый день ездить через всю Москву на Дегунинскую улицу, вникать в специфику деятельности десятка сотрудников, основу которой составляла гуляющая по всей Москве фраза «купи – продай»

                22. СЕРЕБРЯННАЯ СВАДЬБА
      В субботу 31 августа 1996 года Алексей и Даша Мальцевы решили отметить свою серебряную свадьбу только с Соколовскими и Фомиными. Из всей своей родни Алексей позвал на праздник только брата Николая с женой. И ещё они сказали Лене, что они будут не против, если она пригласит на это торжество своего Алана.
      Нарофоминские Зуевы заранее предупредили Дашу и Алексея, что они не смогут приехать к ним в Москву на серебрянную свадьбу.
      А на Ленинском у Мальцевых ситуация складывалась к этому времени такая:
      Лена заканчивала своё медицинское училище и готовилась, как она сама говорила, - к не скорой еще к свадьбе с Аланом. Степан Егорович сидел в своей комнате у телевизора или ходил по квартире, постукивая своей клюшкой. Больше всех хлопотала по хозяйству Даша, которая иногда привлекала и отца к работе на кухне, и ей волей-неволей приходилось давать мелкие поручения и Степану Егоровичу. Хотя он и сам всегда расставлял посуду и приборы к праздничному столу, протирал полотенцем рюмки и фужеры. Из тех свадебных двенадцати фужеров осталось только шесть, пришлось выставлять фужеры другой конфигурации.

    Готовясь к серебряной свадьбе, Алексей записал на видеокассету все свои старые плёнки, в том числе и главную 16-ти мм пленку с записью их с Дашей свадьбы. Его бывший работник Дима Куличков обещал принести свою видеомагнитофонную приставку к телевизору.
     Первыми приехали старшие Мальцевы – Коля с Надей, - с цветами, с тортом и сразу стали поздравлять юбиляров. Вслед за ними приехали Фомины, - сначала вошли Маша с Сережей и детишками, вторым рейсом на лифте Валентина Степановна и Софья Бенционовна. Шум, возгласы, приветствия, поздравления.
     Не заставили себя ждать и Соколовские, - Света и Коля с Яночкой.
Они, как и старшие Мальцевы первым делом протянули Даше цветы, а Коля поставил ещё в нишу рядом с телевизором большую коробку со словами:
     - Это наш подарок вам на юбилей – микроволновка!
     - Вот здорово то, - воскликнула Даша, - а то наша стала что-то барахлить.
     Коля в прошлом году купил видеокамеру, и сразу пустил её в ход, снимая на кассету юбиляров и гостей. Особое удовольствие наблюдать было за маленькими Фомиными Димой и Ирой. Диме шел четвертый год, а Ирочке – третий. Света Соколовская полностью погрузилась в беседу с Дашиными внуками, ведь своих то пока у Соколовских не было, как ни просила Света Колю с Яночкой, на что они отвечали, мол, успеем ещё, куда торопиться.
     Зазвонил телефон, и Алексей поднял трубку:
     - Алло…
     - Алло, дядя Лёша? Это я, Толик Соколовский, из армии звоню. Я поздравляю вас с тетей Дашей с серебряной свадьбой.
    - Спасибо Толик, я передам тете Даше твои поздравления. А тебе мы все желаем поскорее закончить службу…
   - Спасибо, дядя Леша, только я останусь на сверхсрочную…
     В это время в их разговор вмешалась Света Соколовская:
   - Леша, это ты с Толиком говоришь?
   - Да.
   - Дай мне трубку.
    Алексей проговорил в трубку:
  - Толик, здесь мама твоя хочет с тобой поговорить…
   Света буквально выхватывает телефонную трубку из руки Алексея и громко говорит:
   - Толя, мы с Колей к тебе в следующие выходные приехать не сможем…

    Снова звонок в дверь и Лена пошла открывать. В двери показался Алан с букетом цветов. Он поздоровался с Леной и протянул цветы вышедшей ему навстречу Даше. Коля Соколовский уже знавший Алана как жениха Лены не преминул вставить свою реплику:
     - Молодец Алан, тещу надо ублажать.
      Тот ничего не ответил, только пожал плечами, а закончившая разговор по телефону с Толиком Света тут же решила уточнить:
      - Даша, ты что, уже тёща или только будущая тёща?
      - Да будет вам, - проговорила Даша, - чего вы парня то смущаете.
      Вышедший из своей комнаты Степан Егорович поздоровался с Аланом и пошел в гостиную к гостям знакомиться с Софьей Бенционовной, которая впервые оказалась сегодня в квартире Зуевых-Мальцевых.
     Софья Бенционовна вернулась в Москву из Израиля в феврале этого года, о чем Маша не замедлила сказать Мальцевым. Степан Егорович, конечно знал всю историю её переезда из Москвы в Израиль и со слов Сережи Фомина, и со слов Валентины Степановны, но вот то, что она вернется обратно, никто из них не предполагал. И вот сейчас Степану Егоровичу, Машиному деду предстоит встретиться с Сережиной бабушкой.
     - Здравствуйте, я Степан Егорович, - сказал он, обращаясь к первой гостье от Фоминых Софье Бенционовне.
     - Здравствуйте Степан Егорович, - привстала со стула моложавая старушка, поправляя свою высокую прическу.
     С остальными гостями – внучкой Машей, её мужем Сережей и Валентиной Степановной Степан Егорович поздоровался как со старыми знакомыми, с кем за руку, кого- то похлопав по плечу. Правнуки Дима и Ира уже копошились где -то возле Светы Соколовской. Степан Егорович посмотрел на них и спросил:
     - Ну что, ребятишки, узнаете своего прадеда?
    Дети молчали, а Степан Егорович сел на банкетку в большой прихожей, посадил на одно колено Диму, на второе – Иру и воскликнул неизвестно к кому обращааясь:
   -  Ну фотографируйте нас скорей.
     Коля Соколовский не упустил этот момент со своей камерой, запечатлев деда и детей раньше Алексея, который пошел за своей «мыльницей». Потом он, наведя фотоаппарат на колоритную композицию тестя с внуками, щелкнул затвором и проговорил:
   - Готово. А остальные снимки сделаю за столом.

     За праздничным столом внимание всех гостей в основном было сосредоточено на маленьких Диме и Ире, на их не совсем понятном разговоре и рассуждениях. Но вспомнив, зачем они все здесь собрались, дружно прокричав несколько раз «Горько» юбилярам, снова смотрели на молодую поросль Фоминых, на их забавное поведение.
     Раздался звонок, и Алексей пошел открывать дверь. Это был Дима Куличков, его бывший сотрудник, у которого Алексей купил видеомагнитофон. Он ещё раньше договорился, что Дима придет к ним на юбилейное торжество и наладит аппарат для показа гостям видеокассеты с записью свадьбы серебряных юбиляров 25 лет назад. Куличкова Алексей оставил в холле налаживать технику, а сам вернулся к столу и сказал:
     - Друзья мои, через несколько минут вы все перенесетесь на 25 лет назад, в то время, когда мы с Дашей вступили в брак. Нашу свадьбу снимал на 16-ти мм пленку мой знакомый с работы, сделав потом 10-ти минутный фильм. Когда нашему браку исполнялась круглая дата, мы брали напрокат кинопроектор «Школьник» или «Украина» и запускали на эти юбилеи нашу кинопленку. Но время идет вперед, техника тоже, и я решил перевести на видео и эту пленку и другие 8-мм пленки, на которые я снимал уже наших детей. И сейчас всё это вы увидите, прошу всех в холл.
      Все гости стали вставать из-за стола. Дима Куличков включил видеомагнитофонную приставку и на экране телевизора появилось изображение танцующей пары и послышались нежные звуки свадебного вальса Мендельсона. Потом свадебный кортеж из двух украшенных лентами машин помчался по Ленинскому проспекту. И вдруг остановка – это гаишник
остановил переднюю машину и стал о чем -то говорить с водителем. Тогда оператор, то есть Ваня Багдасарян выходит из второй машины и начинает снимать на камеру гаишника у свадебной машины. Гаишник, увидев кинокамеру, замахал руками, потом дал знал водителю первой машины продолжать движение, мол, проезжайте, и свадебный кортеж снова отправился в ЗАГС уже без остановок.
     Позле ЗАГС молодожены заехали на Красную площадь и с букетом цветов пошли к дверям Мавзолея Ленина. И когда они возлагали цветы к Мавзолею, Софья Бенционовна громко сказала:
     – Какие же вы молодцы, Мальцевы, что сходили к Мавзолею Ленина и возложили там цветы. Как я хочу дожить до вашей золотой свадьбы… Как, Степан Егорович, доживём?
   - Вы, Софья Бенционовна, помоложе меня, вам легче, - ответил Степан Егорович, - а, кстати, это какой будет год то, 2021 год?... Нет, после расстрела Белого Дома мне теперь каждый год с трудом дается… не доживу…
     Еще был момент, когда встретились две пары молодоженов, Алексей с Дашей и совсем незнакомые жених с невестой. И сразу же раздались голоса –
вот сейчас бы узнать, как у них сложилась судьба. На что Даша сказала:
     - А если у них всё плохо, а мы их будем искать…
     Гости заспорили – искать – не искать, а Сережа Фомин примирил сразу всех своим предложением:
     - А давайте подождем до золотой свадьбы родителей и тогда решим, что делать с этими встречными молодоженами… 
      И никто не стал возражать. А на экране уже была Кирилловка, и все Мальцевы стали там мелькать: кто за работой, кто с ребятишками.  И больше всех стал удивляться Николай Мальцев:
     - Надя смотри, это мы с Валентином Волковым железобетонный столб подкладываем под стену террассы.
     - Вижу, Коля, вижу. А что –то нашего Володи здесь нет? - спросила Надя.
     - Он тогда в Рябинках лето проводил, наверное. Леша, а когда ты эту Кирилловку снимал?
     - В 1981 году, сразу после Олимпиады. А через год я снимал купание своих девочек у нас на пруду на Ленинском. Вон, даже батя с Ниной Ивановной пришли на пруд.
     - Ой, мама, какая молодая, - воскликнула Света, увидев на экране Нину Ивановну.
     - Она ещё дальше будет, у Дворца пионеров, - предупредил Алексей.
     На экране мелькали мальчишки Соколовских и девочки Мальцевых. Гости радовались и улыбались будто сами окунулись в мир детства.
     Когда после просмотра видео все снова собрались за столом, Николай Мальцев взял слово и сказал:
     - Друзья мои, вот сейчас, после просмотра видео о свадьбе брата 25 лет назад, я должен рассказать вам о том шоке, который я испытал и пережил тогда на этой свадьбе. То, что сестра Надежда с мужем Михаилом встретили на этой свадьбе своего бывшего преподавателя в институте, профессора Маслова, родственника Нины Ивановны, это ладно, бывает. Вторая сестра Анастасия встретила на этой свадьбе своего бывшего сослуживца Мишу Ловчева, мужа Дашиной подруги, - это тоже редко, но бывает. А вот то, что я встретил Федю Ушакова с нашего завода на свадьбе своего брата, соглашусь, это еще событие не из ряда вон выходящее. Но встреча на свадьбе брата с бывшей женой Димы Астахова, -Ниной Ивановной, царство ей небесное, это событие, уж точно из ряда вон выходящее. Причем за эти шесть лет она встретила Степана Зуева, командира Димы Астахова. И то, что мой брат Алексей женился на дочке Степана Зуева – это для меня тогда на свадьбе был такой шок, такое потрясение, что я долго не мог придти в себя.  Ну, просто мистика какая -то…
     - Да нет, Николай, - возразил ему Степан Егорович, - всё вполне естественно в моём случае. И никакой мистики. С Димой Астаховым мы прошли всю войну. Ко времени твоего с ним знакомства в больнице, мы и после войны с ним и с Ниной Ивановной встречались. Дай бог памяти, как говорится, в 1950 году, когда мы с трехлетней Дашей приезжали в гости к Астаховым, потом в1962 году, когда опять же мы с детьми были проездом в Москве по дороге на мою родину в Мышалово. Как видишь, и с Ниной я давно знаком. А в 1965 –м Даша поехала поступать в институт, не прошла по конкурсу, а в это время у Нины муж Дима Астахов умер. Даша звонит мне насчет билетов на поезд, чтобы домой ехать, а я направил её к Нине Ивановне, которую Даша тогда тоже знала, и к которой я поехал хоронить Диму Астахова. А после его похорон я уехал к себе в Коньково, а Дашу Нина Ивановна уговорила остаться в Москве. И на работу устроиться, и к институту готовиться.
     - Вроде понятно всё, -проговорил Николай, - но всё равно непонятно. Вот встань, Степан Егорович на моё место. Почти месяц я был в больнице с Димой Астаховым, узнал от него всё про тебя, не видя тебя, познакомился, подружился там с его женой Ниной Ивановной. Я вылечился, пошел на работу, включился в нашу бурную жизнь. Прошло шесть лет, и брат позвал меня на свою свадьбу, и там на свадьбе я вижу жену моего друга замужем за его командиром. Просто уму непостижимо.
      Николай Мальцев развел руками, а Даша спросила: 
     - Коля, а сейчас то через двадцать пять лет это умопомрачение прошло?
     - Сейчас прошло, но как вспомню свадьбу, удивление снова возвращается.
    «Иначе, как Божьим чудом это не назовешь», - подумал Алексей, хотя и сам неоднократно удивлялся этой метаморфозе, часто сталкиваясь по жизни за эти двадцать пять лет со Светой, дочерью Димы Астахова.
 
     Когда разъехались последние гости, Даша сказала сначала отцу, а потом и и мужу:
     - Мне Маша шепнула, что она на третьем месяце беременности.
     - Это что, ещё появится правнук или правнучка – спросил Степан Егорович….
     - Да, скоро узнаем, - ответила Даша.

       В эту ночь Степан Егорович долго не мог уснуть. Он вспомнил тот день, когда он впервые появился в Кирилловке, когда привёз в деревню Дашу с двухмесячной Машей, своей первой внучкой. К этому дню сват Николай Павлович изготовил деревянную кроватку, и маленькую Машу Даша сразу в нее и положила. Алексей оформил неделю в счет отпуска чтобы помочь Даше адаптироваться в доме у родителей, а потом стал из деревни ездить на работу.
      В тот первый день Степан Егорович невольно сравнивал этот кирилловский дом с домом Пашковых в Коньково…Как будто он снова на какой -то момент вернулся в свои молодые годы, когда они с женой упивались совместной любовью, а когда у них родилась Даша, то она тоже лежала в такой же деревянной с оструганными реечками кроватке, сделанной тестем. Маша Пашкова, его первая жена сейчас по словам зятя Алексея обитает где-то там, на небесах, такая же молодая и красивая как их дочь Даша, и, наверное, радуется счастью его, Степана Зуева сюсюкаться с внучкой.
    А самым поразительным здесь в Кирилловке оказалось поведение крохотной внучки Маши, когда они все сели за стол обедать. Маша не спала, слышала голоса взрослых и не хотела оставаться одна в кроватке. Пришлось Алексею перекладывать Машу в коляску и вывозить на всеобщее обозрение. Но не для того, чтобы все на неё смотрели, а для того, чтобы Маша сама всех видела. А когда все уселись за деревенский стол, Маше с её коляски не стало всех видно. Она опять подняла крик, и Алексей догадался наклонить коляску ручкой вниз так, что у девочки голова оказалась немного приподнятой, и она переводила взгляд то на родителей, то на деда. Заведя ручку коляски под крышку обеденного стола Алексей так и оставил дочку Машу в буквально приподнятом состоянии, и как бы принимающей прямое участие в общей беседе. Алексей с отцом выпили по рюмочке, а Степан воздержался, ведь ему завтра снова на работу. Он поднимал свой стакан с квасом, поглядывал на внучку в коляске, мол, пью за твоё здоровье и подмигивал ей. И ему казалось, что его первая внучка тоже понимающе поглядывает на него…
     Так под эти воспоминания Степан Егорович незаметно и уснул.


                23.   ПРО ТОЛИКА И ЛЕНУ.
               
       Лена, вторая внучка Степана Егоровича, родилась за два года до Олимпиады-80. Вслед за Леной и у Соколовских появился Толя. Тогда у Соколовских стало два мальчика – Коля и Толя, а у Мальцевых две девочки – Маша и Лена.
      Поначалу, когда Толя и Лена были маленькие, взрослым интересно было наблюдать за их игрой. Но почти каждый раз их встреча заканчивалась обоюдной потасовкой. Хорошо, если в руках у них оказывалась мягкая игрушка. Шум, крики, слёзы. Родителям надоедало в таких случаях разбираться, кто прав из них, кто виноват, и часто им попадало от их матерей обоим. Растащив их по разным углам Даша со Светой заставляли их просить друг у друга прощение, а иногда говорили:
      - А теперь поцелуйте друг друга в знак примирения.
      И дети неловко тыкались губами в лица друг другу.
      А с того момента, как Света забрала к себе Дашу со сломанной рукой вместе с Леной, у «мелких» начались сплошные конфликты и примирения вместе с поцелуями.
     Прошли годы с тех пор, и Толя, повзрослев, в корне изменился. Он стал постоянно искать сближения с Мальцевыми, и особенно с Леной, но она уже к этому времени влюбилась в Алана и всё у них с Аланом, видно, шло к свадьбе.
       А Гриша, чтобы Толик не попал в Чечню, вначале этого 1996 года предпринял значительные усилия по получению благосклонного отношения к своему сыну у военного начальства. Подробности он Алексею не рассказывал, но добился того, что его Толика взяли в президентский полк. В редкие минуты, когда Соколовские не ругались, они сумели попасть в Купавну на церемонию принятия присяги и засняли этот весь процесс на кинокамеру. И тогда Гриша говорил Алексею:
     - Вам хорошо, у вас обе девочки, а вот нам приходится думать насчет армии. Ну, у Коли МИРЭА, с ним проще, а вот с Толиком…
     Степан Егорович, обучив Толика во Дворце пионеров вождению автомобиля, считал, что это будет ему большим подспорьем в армии. Но он никак не ожидал, что их с Ниной Ивановной внука родители определят в президентский полк. Толик не обладал ни гусарской выправкой, ни атлетическим телосложением, но он вырос быстрым, хватким, способным в мгновенье принимать нужные решения. Поэтому уже в полку командование ещё до принятия присяги определило Соколовского Анатолия водителем на пожарную машину. Он так и прослужил в президентском полку водителем в автовзводе, выехав по тревоге всего два раза на пожар за полтора года службы, не считая учений.
     До Толика дошли слухи о возможной свадьбе Лены и Алана. Он отпросился у начальства в увольнение, приехал к Мальцевым и просил Лену, чтобы она не выходила замуж за Алана. Но Лена была непреклонна и выговаривала поникшему Толику:
     - Ты пойми, ведь мы с тобой как брат с сестрой, нам нельзя жениться, наши мамы жили и росли как сестры, твоя бабушка Нина, мама твоей мамы,
вышла замуж за моего дедушку Степана, и он стал нам общим дедушкой…
     - Это всё слова, Лена, - возражал ей Толик, - мы с тобой никакие не брат с сестрой, мы не кровные родственники. И вообще, я не могу без тебя…
     - А я не могу без Алана, - отвечала ему Лена, - и что же нам теперь делать?
Я люблю тебя как брата, я жизнь готова отдать за тебя как за брата. Ты мне очень дорог, Толик, пойми и найди себе другую девушку. Ведь наверняка встретишь еще лучше и красивее меня…
      Так в расстроенных чувствах Толик и уехал дослуживать срочную службу. После демобилизации в конце 1997 года он подписал контракт на службу водителем в пожарной части в Электрогорске, с которой он имел дело ещё находясь на срочной службе.
      Через пять лет все пожарные части перешли из МВД в МЧС, и Анатолий Соколовский был переведен в МЧС, уже дослужившись к этому времени до прапорщика. 

                24. ГОСКОМСЕВЕР РФ

       Однажды, когда сырой и унылой осенью Алексей Мальцев за ужином стал рассказывать о встрече в метро своего старого знакомого Евгения Пахненко, Степан Егорович тут же перебил зятя:
     - Это того самого с кем ты в Минжилгражданстрое работал?
     - Да, батя, того самого. Ну и память у тебя.
     - Могу подтвердить, - вставила своё слово и Даша – у папы память великолепная.
     - Так вот, - снова заговорил Алексей, - Пахненко предложил мне перейти на работу в Госкомсевер, где он работает. Им требуется начальник отдела поставок. А это как раз мой профиль.
     - Чего, тоже через всю Москву на работу ездить на этот север с нашего юго-запада – спросила Даша.
     - Нет, Даша, к счастью, это рядом с метро «Проспект Вернадского», от нашего дома всего двадцать минут дворами пешком.
     - А зарплата? – спросил тесть.
     - Зарплата такая же, как и здесь, - сказал Алексей.
     - А чего же тогда думать – переходи, -почти одновременно произнесли Даша и Степан Егорович, - соглашайся. А тесть ещё добавил:
     - Если примут.
     - Думаю, что примут, ведь заместителем Госкомсевера работает бывший наш с Пахненко начальник Гаврилюк Виктор Иванович- сказал Алексей.

      Прошло несколько дней. За это время Алексей созвонился с Пахненко, тот договорился с Гаврилюком о встрече с ним Алексея. И вот Алексей Маслов сидит в просторном кабинете Гаврилюка с огромной во всю стену картой Российской Федерациии и слушает, как он рассказывает о целях и задачах Госкомсевера РФ в будущем году, до начала которого осталось полтора месяца.
     - За это время, тебе Алексей Николаевич, необходимо войти в курс дела. Скоро к нам будут приезжать представители всех северных администраций и доказывать свою потребность в продовольствии и топливе. После этого Минфин выделит им необходимые средства, они закупят топливо и продовольствие, а твой отдел, Алексей Николаевич, должен всё это держать на контроле. Ну, почти также, как это было у нас в Минжилгражданстрое РСФСР. Понял?
     - Понял, Виктор Иванович, не подведу.
     - Знаю, что не подведёшь. Поэтому я и не хотел тебя отпускать в Минтрансстрой СССР тогда, десять лет назад. Но что было, то было. 


      Сначала, когда Алексей стал ходить на новую работу - каких то двадцать минут ходьбы от дома, он никак не мог понять, что это за здание – Госкомсевер РФ, а потом то уж он вспомнил, ведь это место той летней столовой, что была подготовлена к Олимпиаде-80. И в 1979 году уже после Спартакиады народов СССР он привозил сюда в эту столовую финнов, чтобы заказать к Олимпиаде висячие шторы вместо стен. И финны справились, изготовили эти шторы из разноцветной толстой полиэтиленовой пленки… А сейчас здесь на этом фундаменте стоит шестиэтажное административное здание, и на шестом этаже в кабинете под номером 646 руководит отделом поставок он, Мальцев Алексей Николаевич.
      Вечером, в первый же рабочий день Алексей прошел по своему шестому этажу, чтобы посмотреть, а кто сидит в кабинете 666. Оказалось, что это кладовка или что-то ещё с твбличкой на двери «Служебное помещение»   

      Когда в начале года Госкомсеверу РФ Минфин РФ выделил деньги из бюджета на 1997 год, у Алексея Мальцева, как у начальника отдела поставок началась главная работа по координации закупок товаров народного потребления, продуктов питания и топлива каждой администрацией северных краев и областей.
      К Алексею стали обращаться бизнесмены и предприниматели с просьбами дать им координаты администраций северных территорий с предложением своей продукции. Однажды одному из предпринимателей Алексей даже чуть не отказал:
      - Вот смотрите, все данные у меня есть в компьютере, но у нас нет бумаги, чтобы распечатать нужный вам материал.
      Тот недоверчиво криво усмехнулся, мол и здесь вымогательство, но на следующий день он всё-таки снова пришел с целой пачкой бумаги. Алексей тут же взял три листа и распечатал бизнесмену нужные данные, говоря:
      - Спасибо. У нас в хозуправлении пока нет денег на закупку канцтоваров. А вы не могли бы оставить листов десять бумаги для других посетителей?
      Удивленный предприниматель опешил:
      - Да возьмите хоть всю пачку, если только в этом дело…
      - А в чем же ещё? – удивился Алексей.
       Вскоре слух о том, что у Мальцева появилась бумага дошел до других отделов, и к нему потянулись с просьбой дать 10-20 листов бумаги. Но через неделю хозяйственники закупили бумагу и бумажный голод кончился.

       В Госкомсевер РФ наряду с другими представителями народов Севера приезжали доказывать свою потребность в финансовых средствах и представители Магаданской области, с которыми у Алексея сложились теплые дружеские отношения. Однажды он им даже прочел стихи о Севере:

       Никогда Россия не жила
Без лишений, горя и страданий.
Но всегда во всех ее делах
Крайним оставался Север Крайний.
      
       Стройки века, планов громадьё
       Из России выжали немало
       Сил и средств на южное тепло,
       А на Север денег не хватало.

И сейчас в эпоху перемен,
Конкурсов, трансфертов и налогов
Русский Север ошалел совсем,
В нищете спиваясь понемногу….
   
       Сколько их, не нужных никому –
       Безработных, старых и забытых,
       Некогда прославивших страну,
       Ныне – не накормленных досыта.

Износился Севера мотор…
Стал сбавлять былые обороты,
Всё ещё надеясь до сих пор
Ощутить российскую заботу.

       Так, когда же ты, Россия-мать,
       Повернешься к Северу, как к сыну,
       Перестанешь пасынком считать,
       Твердо веря в мощь его и силу?
      
     Прошло какое -то время и магаданские ребята прислали Мальцеву газету «Магаданская правда», в которой было опубликовано это стихотворение Алексея.
     Вечером за ужином он говорил Степану Егоровичу, показывая эту газету:
     - Вот, батя, смотри, меня даже в Магадане опубликовали…
     Степан Егорович взял в руки газету, одел очки и начал читать. Потом сказал:
     - Ну что же, хорошо…
     И вдруг без всякого перехода он спросил Алексея и молчавшую до сей минуты Дашу:
     - А Лене на свадьбу мы ещё не решили, что будем дарить?
     - Как не решили… Решили. Деньгами и постельное белье.
     - А, ну да, ну да…
     - Сегодня вторник, а свадьба в субботу. Ещё есть время и цветы купить
     Степан Егорович сложил магаданскую газету и возвращая её Алексею спросил:
     - Вот здесь в газете есть сноска: «Везде, где можно жить, можно жить хорошо» Марк Аврелий. – это не из вашей Библии?
     - Нет, батя, евангелист Марк этого не говорил, это сказал видимо какой-то древний философ.


      В феврале 1997 года Лена Мальцева вышла замуж за Алана Ротанова и уехала жить к нему в Троицк. Мальцевы Алексей с Дашей и со Степаном Егоровичем были на этой свадьбе. Среди гостей со стороны Алана на свадебном торжестве находился один из игроков игры клуба «Что? Где? Когда?» команды Сиднева. Алексею, как и тестю, нравилась эта игра, и когда они после свадьбы стали делиться воспоминаниями об этом, Степан Егорович снова высказал своё отношение к коммерциализации популярной телепередачи:
      - Вот, в советское время победителям игры вручали художественные книжки, а сейчас –деньги, деньги, деньги…
      - Ну а что же ты хочешь, батя, нас теперь вместо Бога принуждают поклоняться Золотому тельцу…
      - Опять ты за своего Бога, Алексей. Пойми, я не против Бога, но нельзя же Его поминать на каждом шагу.
     - Да нет, батя, я просто обобщаю….

     Вскоре после свадьбы Лены и Алана Алексей как- то завел разговор с тестем на тему прилично или нет вывешивать на заборе простыню молодых после первой ночи. Раньше на Руси существовал такой обычай.
    - А к чему ты завел этот разговор? –спросил зятя тесть.
    - А к тому, что в Осетии тоже есть или нет такого обычая вывешивать простынь молодых на заборе. Ведь этим свекровь сразу всем говорит какая у неё появилась невестка. 
    - Я думаю, что мама Алана умнее этого обычая.
    - Выходит, что мама Генки Тихомирова, моего зятя, вывесив простыню новобрачных, Генки и Насти, моей младшей сестренки, была неправа?  - отозвался Алексей.
     Степан Егорович на эту реплику зятя ничего не ответил.

     Недели через две после свадьбы Лены с Аланом, Алексей посоветовался с тестем и с его одобрения решил написать письмо в адрес телевизионной передачи «Что? Где? Когда?» с предложением знатокам этого клуба решить за минуту этот давно мучивший его вопрос:
 
      «Уважаемые знатоки!
В романе Михаила Шолохова «Тихий Дон» есть такой эпизод (книга 4-я часть 8-я, глава 14-я): бывший царский офицер и эсер Капарин говорит Григорию Мелехову: «Я решительно пересмотрел свои политические убеждения…Только монархия может спасти Россию. Только монархия! Само провидение указывает этот путь нашей родине…». Затем Капарин пишет на песке два символичных слова и просит Григория прочесть их наоборот, с конца, утверждая, что именно этим окончится революция и власть большевиков.
       Уважаемые знатоки! В течение одной минуты вам предстоит написать эти два слова и назвать их анаграмму, которая по мнению Капарина означает смену Советской власти.

               Ответ: МОЛОТ СЕРП  - ПРЕСТОЛОМ»

      Ещё тогда, в советские годы Алексей Мальцев удивлялся этой анаграмме. Она, видимо, забавляла и самого Шолохова, когда он писал «Тихий дон», мол как это может смениться Советская власть каким -то престолом, а сегодня вот он, этот престол, и царь на нём – Ельцин. Действительно советская власть прекратила своё существование, а он, Алексей Мальцев, как был министерским работником в СССР, так и остался министерским работником только уже в Российской Федерации, хотя и занимался пять лет, как говорят демократы –бизнесом, а по его мнению – просто спекуляцией, или в лучшем случае посредничеством в своей фирме «Разноснабсбытстрой».
     Но тем не менее Мальцев постепенно входил в курс дел, связанных с северным завозом, встречался с представителями других министерств и ведомств, отвечающих за поставку на Север по своей линии, а именно – в Министерстве путей сообщения, в Министерстве речного флота, в Министерстве морского флота. У них у каждого был свой круг обязанностей. Многих Алексей в процессе общения стал узнавать уже по голосам, ибо многие инстанции контролировали поставку продукции на север ежедневно. Еженедельно составлялись справки о ходе поставок, с указанием, где и какие есть узкие места. Летом этого года Мальцеву даже пришлось подменить своего шефа - заместителя министра, и поучаствовать вместо него в крупном совещании с участием специалистов морфлота и речфлота. На этом совещании речь шла о возможностях доставки грузов в северные порты России, о погодных условиях, о сроках навигации.
    Сотрудники его отдела постоянно держали на контроле все вопросы закупки товаров и топлива. И вот настал тот момент, когда все деньги были израсходованы, все товары были закуплены, графики поставок их составлены. Осталось только каждый день контролировать и проверять, где находится тот или иной сухогруз или танкер с топливом. Почему каждый день? Да потому что из Белого дома почти ежедневно его спрашивали о местонахождении того или иного танкера или сухогруза. И всегда Мальцев отвечал четко и ясно, чувствую свою ответственность за «северный завоз».

      А 9 мая Алексей, Даша и Степан, как и в прежние годы, поехали в Кирилловку. За обедом Николай Мальцев сообщает всем:
      - У меня на работе есть напарник, молодой и здоровый мужик. Андрей Мосин. Мы с ним уже около года вместе работаем. Как -то раз он рассказал, что купил участок 6 соток с небольшим домиком в садовом товариществе «Фауна». Это в селе Соколово по Пятницкому шоссе. Он предложил и мне купить такой же участок у них.
      - И ты, что тоже решил купить дачу? - спросил Николая Алексей.
      - Ну, - дачу – не дачу, а место, чтоб летом можно приехать отдохнуть на выходные, переночевать…Когда я дома рассказал об этом, Володя сразу согласился, а вот Надя ещё не пришла к какому -либо решению.
      - А чего решать то, Надежда Александровна, -вставил свое слово Степан Егорович, - покупайте, не раздумывайте, пока есть возможность, ведь сейчас, чем дальше, тем дороже…
      - Как в такси? – спросил Гена Тихомиров, -это как в том анекдоте…
      - В каком анекдоте? - спросил Николай.
      - Ну про жизнь, как про поездки, - не слыхали что ли?...
     Кто -то пожал плечами, кто -то промолчал, а Гена продолжил:
      - Вот слушайте, во времена Брежнева внук спрашивает у деда, как им жилось при Ленине. Ну как жилось, как в поезде, который ползет в тоннеле, кругом темно, а впереди свет. Ну а при Сталине как жилось? Ответ: как в трамвае, - кто сидит, кто стоит, и всех трясет. Понятно. А при Хрущеве? Как в самолете. Всех тошнит, а выйти некуда. Так.А сейчас при Брежневе? Сейчас как в такси – чем дальше, тем дороже. Вот я и вспомнил, Степан Егорович, анекдот на ваши слова «чем дальше, чем дороже».
      - Ну что же, Гена, продолжи аналогию и скажи, а как сейчас мы живем при Ельцине, - с необычным для него сарказмом спросил у Гены Степан Егорович.
      - Не знаю, живем как живем, колбасу можно любую купить. И вообще нет перебоев с продуктами питания, были бы бы деньги.
      Но у Степана Егоровича вдруг возникло желание оставить за собой последнее слово:
     - Но, Гена, в советское время мы даже ливерную колбасу покупали, потому что все колбасы были из чистого мяса, а сейчас производители пихают в колбасу, что ни попадя. А усилитель вкуса всё что хочешь сделает съедобным…
      После некоторого молчания снова заговорил Коля:
     - Когда я работал в Новогорской больнице, Надя иногда уезжала в деревню Рябинки к Рае. Она гостила там, и конечно, помогала Рае по хозяйству. Но основное и главное ее занятие там было – прясть шерсть. Шерсти у Раи в деревне было много, и Надя целыми вечерами сидела за прялкой. Тогда я сделал ей электрическую прялку, маленькую, миниатюрную, но очень производительную. А ранее шерсть пряла Рая дедовским методом с помощью веретена. Она быстро научилась этому ремеслу, но это не так просто, как кому -то кажется. Я вспоминаю, Леша, нашу маму, - она владела этим ремеслом в совершенстве. И многие женщины в Кирилловке сами не умели это делать, приносили шерсть маме и просили ее сделать им пряжу. Когда я сделал прялку, этот дедовский метод сам по себе отпал. Надя не только хорошо овладела этой прялкой, но и здорово научилась вязать и носки, и рукавички. Тем самым обеспечивая всю родню теплыми вещами. А Настя Тихомирова, сестра, пошла еще дальше. Она приобрела электрическую вязальную машину и обеспечивала нас совершенно безвозмездно, всех родных и близких своими фирменными носками несколько лет, и, отшучиваясь, говорила – это мой подарок…  Я до сих пор хожу вне дома в Настиных носках, а дома, по- стариковски, в шерстяных носках, связанных Надей.

      Неожиданно пришла новость из Брянска – Юля Филимонова выходит замуж. Коля Соколовский, Яночка и Света решили в Брянск ехать на машине. Алексей предлагает и своим – тестю и Даше поехать в Брянск на машине.
     - Ну, давайте, попробуем, - согласились они.
В итоге они на двух машинах Соколовские, Мальцевы и Степан Зуев поехали на свадьбу Юлии Филимоновой.
     Машину вёл Алексей. Сидевший с ним рядом Степан Егорович спросил:
     - А кем приходится Юля Филимонова Диме Астахову?
     - Я думаю, - ответил Алексей, - что она является ему двоюродной внучкой.
     - Да, Дима, - обращаясь к самому себе вслух проговорил Степан Егорович, - вот мы с тобой уже и внучек замуж выдаем.
     - Это ты, батя, вспомнил недавнюю свадьбу нашей Лены с Аланом?

     Свадьба в Брянске у Юлии Филимоновой проходила весело в ресторане, было венчание, на котором Мальцевы со Степаном не присутствовали, а Соколовские наоборот поехали. А на второй день свадьба продолжалась уже на даче Филимоновых. Здесь уже подсуетилась Света со своими коронными вырезками из газет, собираясь провести игру «У меня в штанишках». Но перед выступлением Светы выступил Алексей Мальцев, обращаясь в основном к молодоженам со словами: «Если вы хотите созданную вашу новую семью сохранить, то не играйте в эту, как я её считаю, аморальную игру». Алексей не стал здесь говорить, что семья у самой Светы распалась, а молодые Замараевы из Котласа тоже развелись.
     В итоге Юля Филимонова с мужем тоже не стали играть в эту игру, хотя многие гости, особенно молодёжь с удовольствием стали читать по газетным вырезкам что у них в штанишках.
     И свадьба продолжалась – шумная и веселая.

     А на Севере шла навигация, и у снабженцев Мальцева продолжались большие хлопоты. Надо было отслеживать буквально каждый вагон с продовольствием, каждый танкер с мазутом. И рабочий день Мальцева начинался с обзвона – где и какой груз находится. Однажды начальника управления поставок Каткова вызвали в Совет Министров к ведущему специалисту по Северу Бойко Владимиру Ивановичу. Катков взял туда и Мальцева, ибо тот уже доподлинно знал – что и где находится.
       Мальцев развернул перед Бойко все свои справки, тот тут же связался с морфлотом, с речфлотом, с МПС, перепроверил данные Алексея, и за час они втроем выяснили полную картину на данный момент о текущих поставках и движении грузов на Север.
       - Ну, вот, можно идти и к Ельцину, - сказал Бойко, - а вам, Алексей Николаевич, я позвоню через неделю. Готовьтесь.
       На этом они и расстались.
       Потом Мальцев усовершенствовал свои справки, подъехал как-то к Бойко еще раз. Предложил Владимиру Ивановичу делать справки с отставанием от реального положения на 1-2 дня. А потом и вообще подготовил ему целый большой график движения грузов со сроками поставок ежедневно. То есть, все грузы, которые направлялись Северным морским путем, по железной дороге до Усть –Кута с последующей перевалкой на речные баржи и вниз по Лене. В графике, например, было видно, что танкер такой-то с грузом 5200 тонн мазута в порт Тикси прибудет 20 сентября. И если 18 сентября руководство вызывало Мальцева и интересовалось поставками, то он показывал им график и говорил, что данный танкер на подходе к порту. На самом деле в результате ежедневного контроля Мальцев уже знал, что танкер в порт Тикси придет завтра, 19-го сентября. Такой же график был у Бойко, и он тоже докладывал своему руководству, а то и прямо Ельцину, что танкер идет по графику. Такая постановка вопроса обеспечивала планомерное движение грузов без истерик и нахлобучек.
      Неожиданно вышел указ Ельцина об отмене трех нулей на денежных купюрах с 1 января 1998 года. Степан Егорович тут же прокоментировал это сообщение, высказав зятю с неприсущим ему юмором:
     - Ну вот, всё, Алексей, больше ты не будешь миллионером.
     - А чего, мне достаточно, ведь в Библии сказано, не собирай богатство на земле, а собирай на небе. Ведь моя зарплата никуда не денется, вместо миллиона двести тысяч буду с января получать одну тысячу двести рублей.

      Наступил сентябрь 1997 года. Скоро должна закончиться навигация. Десятки кораблей заканчивали в скором времени свой путь в северные порты. И вдруг как гром среди ясного неба от вице - премьера А. Б. Чубайса приходит распоряжение – вернуть в бюджет одну треть выделенных бюджетных средств. Иными словами, случилось секвестирование, то есть каждое ведомство, каждое министерство должно вернуть в бюджет одну треть выделенных ему годовых средств.
      Вечером, когда за ужином Алексей рассказывал тестю о возникшем секвестировании, Степан Егорович, не раздумывая сказал только одну фразу:
      - С этим Чубайсом вы ещё наплачетесь.
      Что тесть хотел этим сказать, Алексей не понял, и дальше ужин прошел в молчании. Степана Егоровича возмутило решение вице-премьера Чубайса А.Б. о секвестировании, то есть о возврате в бюджет трети выделенных государственных средств:
    - Ну что же за правительство такое, посчитать нормально не могут. То сначала дают деньги, то забирают обратно.

      Приказ о секвестировании есть, надо его выполнять. Госкомсевер РФ смог вернуть только ту часть средств, которые не относились к «северному завозу». Дошла очередь изыскивать такие средства и до отдела поставок. Начальникам всех уровней Мальцев стал объяснять, что вернуть в бюджет одну треть финансов невозможно. Для этого надо вернуть обратно треть сухогрузов и танкеров, которые уже подходили к северным портам. И Алексей Мальцев брал с собой большой ватманский лист, на котором он ежедневно отмечал движение судов и спрашивал:
      - Покажите мне какие суда надо вернуть обратно, и я тут же дам команды капитанам этих судов возвратиться в Мурманск или Усть-Кут.
      Но никто из выше стоящих начальников не смог назвать такие суда, ибо это означало оставить зимующих северян без продовольствия и топлива.
      Начальник Госкомсевера РФ Курамин ездил с мальцевским ватманским листом и к Чубайсу, и к Ельцину, доказывая, что нельзя возвращать танкеры и сухогрузы, иначе наступающей зимой будет катастрофа у северных народов.
      В итоге «северный завоз» от «покушения» Чубайса в 1997 году Госкомсевер РФ смог отстоять благодаря Алексею Мальцеву, а ему самому в конце года был присвоен чин «Советник Российской Федерации 1-го класса». Но какой ценой была одержана эта победа. На следующий год случился дефолт, был расформирован Госкомсевер РФ, Алексей Мальцев был отправлен на биржу труда, и оттуда досрочно на пенсию. И именно тогда прозвучала то ли в «Куклах», то ли на самом деле историческая фраза Б.Н. Ельцина, что «во всем виноват Чубайс», это негативное олицетворение всех реформ 90-х.


                25. ФОМИНЫ НА ЛЕНИНСКОМ ПРОСПЕКТЕ

      Степан Егорович часто задумывался о превратностях судьбы и когда он беседовал с Софьей Бенционовной и с Валентиной Степановной, и сейчас, наблюдая за тем, как его внучка Маша управляется со своими тремя детьми. Он каждый раз поражался, откуда это у неё такие способности в воспитании детей. Степан Егорович снова вспомнил, как он в первый раз приехал в деревню Кирилловку, куда неделю назад зять Алексей увез его дочку Дашу с месячной дочкой Машей. Тогда в 1972 году Маша, подняв головку из коляски обозревала всю компанию, что была за столом, и затихала, часто поглядывая на Степана Егоровича. «Это же надо же, -думал тогда Степан Егорович, - откуда в ней такая любознательность, не от его ли Маши Пашковой, вот перекинулась через поколение, через Дашу… А ведь они, Алексей с Дашей, на этом не остановятся, ещё будут дети…» И вот первая внучка вытягивает из коляски головку, разглядывает деда, и гордость за неё, скрытая ото всех, распирала его грудь…
     Конечно, Алексей – хороший парень, но говорить о том, что это всё предопределено свыше, не стоит. Ну, да, по молодости после травмы попал в больницу, в которой его мама работала, ну сколько в Москве больниц -50? Вероятность одна пятидесятая. Ничего особенного. А Алексей свою линию гнет- предопределено свыше…Хотя… А может быть и вправду у Алексея и Даши всё определено свыше. Вот Алексей часто демонстрирует свой паспорт, его номер, как там, вот вспомнил: 125340, или по -другому 1-25-3-40. Как Алексей объясняет 1- главный документ, 25 – 3 –это родился 25 марта, а 40 – 1940 год рождения. Действительно, так ни у кого нет, чтобы в номере паспорта была такая дата рождения…

     А сейчас глядя на маленьких правнуков, он никак не может определить, в чью же породу они пошли. Маша, их мама – беленькая, в Алешу и Дашу. Сережа, папа правнуков – темненький. Его мама Валентина светлая, папу Сережи Степан не видел, только на фотографии, Абрам Владленович, видимо темненький.
      Когда, недавно приезжал к ним на Ленинский Сережа Фомин и обрисовал положение, в котором они сейчас живут, Степан Егорович сразу же сказал ему:
     - Ну так переезжайте к нам. Здесь всем места хватит.

    После отъезда Лены в Троицк Алексей и Даша переходят в её комнату, а в их среднюю комнату осенью 1997 года приезжают Фомины, - Маша, Сергей, 4-х летний Димочка, 3-х летняя Иришка и грудничек Майя. Фомины приехали к Мальцевым потому, что из Израйля в свою двухкомнатнатную квартиру на Соколе в прошлом году вернулась Софья Бенционовна, у которой начались постоянные выяснения отношений с Валентиной Степановной, - ведь им пришлось жить вместе в одной комнате.
     Маша даже как то рассказала Даше, что слышала, как мама Сережи с его бабушкой ругались:
     - Представляешь мама, бабушка кричит – «грязнуля, ты и замуж то вышла за моего сына, чтобы поменять свою дурацкую фамилию на нашу». Алексей, когда услышал, что Валентина Степановна в девичестве была Грязновой, сказал между прочим:
     - Имейте ввиду, что Грязновы– это очень хорошая фамилия. У нас был секретарь Фрунзенского РК КПСС Грязнов Борис Александрович. Я его часто видел на разного вида совещаниях, а однажды он к нам даже приезжал в Министерство, тогда шли в Союзе какие то выборы. Да он у меня даже на фото есть, там я, наш секретарь парткома и Грязнов…
      Алексей сразу полез на полку за фотоальбомом, чтобы показать упомянутое фото, но Маша перебила его:
     - Папа, ладно, не ищи, мы верим тебе, я даже, кажется, помню это фото, где ты с какой- то женщиной рассматриваешь, как ты говорил «шахматку».
     - Да, «шахматка» - это лист ватмана, на который мы наносили всех проголосовавших избирателей. А Грязнов после распада СССР был директором Экспоцентра на Красной Пресне, наводил там порядок, а бандиты его за это убили. 
     - Ну, у нас то дело до убийства не доходило, только ругань и ворчание постоянное, - продолжила Маша, - пока Сережа не вскипит и рявкнет на маму и бабушку.
      - А что, и такое бывало, - спросила Даша.
      - Да, несколько раз. Поэтому Сережа к вам и приехал то, когда Лена уехала в Троицк, - проговорила Маша

     Действительно, в мае 1997 года у Фоминых рождается третий ребенок, девочка Майя. Её рождение ещё больше усугубило семейное положение семьи Фоминых, и в конце года Сергей Фомин приезжал к Мальцевым – Зуевым с просьбой пожить некоторое время в их большой и просторной квартире, тем более, что Лена, вышедшая замуж, уехала жить в Троицк.
      На семейном совете Степан Егорович категорично заявил, что Машиной семье Фоминых нужно помочь. Ему никто не возражал. И в начале ноября 1997 года Алексей сам вызвался перевезти семью своей дочери с Сокола на Ленинский проспект.
     И вот на Ленинском проспекте появилась многодетная семья Фоминых, которых поместили в среднюю комнату с балконом. Маша вернулась в родные пенаты и сразу начала налаживать быт своей семьи. Бывший советский праздник 7 ноября Мальцевы, Фомины и Степан Егорович отметили вместе. Было шумно и весело.

    И с этого времени начинаются споры Алексея с дочкой и зятем насчет христианского учения. При этом Алексей говорит, что западные проповедники делают упор на то, что надо обогащаться, просить Бога об этом. Алексей даже поприсутствовал на каких -то дорогостоящих библейских курсах, где всё в проповедях западных проповедников было направлено на то, чтобы с Божьей помощью улучшать своё материальное благосостояние. «Кто много сеет, тот много собирает». На своих проповедях многие западные проповедники пускали по залу красные пластмассовые ведерки и москвичи опускали туда деньги кто сколько мог.
     Степан Егорович если и присутствует при этих спорах, то больше молчит, чем говорит. Он даже не пытается разобраться – в чем разница между учением Маши и Сережи, евангелистки и адвентиста и непримиримого с ними спорщика Алексея, который все библейские факты переводил на научную основу.
    Алексей иронизирует над Сергеем, и даже назвал песню «Подмосковная кадриль» «гимном адвентистов»:
     «…окончена работа,
          опять пришла суббота,
          и нам с тобой охота
          кадриль потанцевать
    В то же время он сам не забывает по субботам следить за погодой с того самого времени, когда он вернулся из командировки из Иркутска, вспоминая разговор с секретаршей Надеждой Иркутского Упрлеспрома. И ведь ещё ни разу не было так, чтобы хоть на пять минут да не выглянуло солнце в субботний день.
       - Кстати, - говорит Алексей Сереже -, есть такой анекдот: Ленин до такой степени невзлюбил евреев, что придумал субботники, то есть работать в субботу, причем бесплатно.
     На что Маша со свойственной ей прямотой отчитывала отца:
       - Папа, ну что тебе дался мой Сережа, ты опять пристаешь к нему.

     Наступил 1998 год. Степан Зуев, Мальцевы и Фомины с детишками после встречи Нового Года отмечают Рождество Христово. За столом Алексей Мальцев спорит с Машей и Сережей о том, кто был отцом Иисуса Христа. Своё слово вставил и Степан Зуев. Он где то слыхал, может быть от своего командира взвода разведки лейтенанта Костина, что Гитлер говорил, что в тот период в Иудее находились римские легионеры, среди которых были и арийцы, и один из них и стал отцом Иисуса Христа. Поэтому у немецких солдат на пряжках ремней было написано «С нами бог». Конечно, Маша отстаивала библейскую версию, против которой Алексей особенно и не спорил.
     Алексей замечает у внуков Димы и Иры интересную игрушку – в квадратной рамке 12 стержней на которые насажены пластмассовые кружочки, как на старых конторских счетах.
     - Эту игрушку мне папа прислал – объяснил тестю Сережа, - он взял детскую игрушку – счеты, увеличил количество кружочков на верхнем стержне до 12, на втором – до 11, а на последнем 12-м стержне у него остался всего один кружочек. По правилам игры игроки по очереди сбрасывают с каждого стержня любое количество кружочков, тот считается выигравшим, у кого остается последний кружочек.
     Алексей внимательно осмотрел игрушку и говорит:
     - Все понятно. Нечто подобное у нас было в армии сорок лет назад, когда я в штабе служил.  Там был в финчасти старшина, пожилой мужчина лет пятидесяти, так вот, он для такой игры обычные канцелярские счеты приспосабливал, делал на костяшках такую же лесенку. И тоже надо было скидывать по очереди до последней.
     - Да, Алексей Николаевич, то же самое. А папа назвал эту игрушку «Моисей». Ведь 12 стержней – это 12 колен Израилевых, а Моисей является одним из важнейших пророков Ветхого Завета.

   26. РАЗМЕН БОЛЬШОЙ КВАРТИРЫ

    Однако Степану Егоровичу, Алексею и Даше тоже становится тяжело жить в одной квартире с тремя маленькими детьми, поэтому Мальцевы принимают решение пойти на размен их большой 100 метровой квартиры на Ленинском проспекте. Тем более, что у Сережи с Машей начались какие-то непонятные трения. Раньше, до переезда к Машиным родителям, он помогал Маше и с детьми погулять, и по хозяйству, благо работа была недалеко от дома, а теперь приходится на работу ездить через всю Москву. К тому же ему приходится часто задерживаться на работе.
     Сначала риелтор- женщина занималась разменом большой квартиры на Ленинском проспекте на две трехкомнатных. Мальцевы и Степан Зуев хотели иметь небольшую, но трехкомнатную квартиру, так как у них была прописана Лена, уехавшая в Троицк. Ей все советовали не терять московскую прописку и не прописываться в Троицке, тем более, что у Алана с мамой там не было постоянной прописки.
     Квартиру для Фоминых риэлтор подыскала у метро Войковская (и к Валентине Степановне близко, и от ж/д станции Ленинградская близко, можно на всё лето уезжать на дачу).
     В то же время на душе у Степана Егоровича как говорится, кошки скребли из-за неустроенности падчерицы Светы Соколовской. Он знал, что Света живет в однушке Толика, а когда тот вернется из армии, как и где они будут жить. Поэтому в последний момент он и поставил этот вопрос перед Дашей и Алексеем, который просто сказал:
    - А чего здесь думать то, у нас время есть. Недельку – другую подождем, если Света попросит ей помочь жильем – поможем, возьмём в долю. А может быть у неё есть какое- то свои варианты, о которых мы не знаем.
     А Света в это время, узнав, что Мальцевы- Зуевы разменивают квартиру на Ленинском проспекте, приезжает к Степану Егоровичу и слезно просит его учесть её положение, что она по вине Гриши Соколовского осталась без жилья и просит, чтобы ей тоже дали однокомнатную квартиру в Теплом Стане. Она даже мысленно несколько раз обращалась к отчиму, засыпая ночью в крохотной однушке сына Толи:
     «Степан Егорович! Вы сейчас хотите разменять вашу большую трёхкомнатную квартиру чтобы улучшить жилищное положение семьи вашей Маши с её тремя детьми. Но ведь всё начиналось с той маленькой двухкомнатной квартиры во втором подъезде, которую получили мои родители с бабушкой, где основным квартиросъемщиком был мой папа Дмитрий Астахов, и в которой я провела детство и юность. Умер папа, и во время его похорон у нас в квартире появилась Даша, которая вскоре получила московскую прописку через моих родственников. А ещё через три года у нас стали появляться вы, Степан Егорович и вскоре женились на моей маме. Поэтому Гриша Соколовский и стал той палочкой –выручалочкой, за которого я не раздумывая вышла замуж, чтобы не видеть - как рушится мир моего детства и юности. А потом ваша Даша, моя названная сестра вышла замуж и родила Машу. Ваш зять Алексей Мальцев получил на работе двухкомную квартиру, но он с Дашей и не думал уезжать в какую- то глухомань с Ленинского проспекта, а остался жить и дальше в квартире моего папы, пока у них не появилось в проекте рождение второго ребенка – Лены. И тогда Мальцевы и Зуевы отдают две двухкомнатные квартиры, свою и моего папы, и получают по обмену одну трехкомнатную, в которой выросли ваши внучки, Степан Егорович. И спустя 20 лет как вы все съехались, сейчас вы стали разъезжаться. У вас всё хорошо. А у меня плохо!
Мы не отмечали серебряную свадьбу, а разбежались с Гришей, ибо у него всё стало сводиться только к деньгам, какая -то мания, влезает во все финансовые пирамиды. И куда -то пропал. Хорошо, что успел обепечить жильем своих детей, а вот меня отдал на растерзание судебным приставам. Так что, Степан Егорович, прошу, выделите и мне частичку площади из этой вашей большой квартиры. Я пока что переехала в «однушку» Толика, пока он служит, а что будет дальше, и как жить дальше, я не знаю» - так рассуждала Света Соколовская, направляясь на переговоры со своим отчимом по поводу размена большой квартиры на Ленинском проспекте.
     А там в этот момент находилась Маша Фомина со своими тремя детьми –Димочкой, Ирочкой и Майей, Дашей и самим Степаном Егоровичем. Света поняла, что Алексей Мальцев и Сергей Фомин на работе, а выскочившие из средней комнаты ребятишки на её звонок сразу создали шумный, ребячий беспорядок:
     - Тетя Света пришла, - вопил Дима.
     - Это бабушка Света, -поправила его Ирочка.
     - Света, Света – лопотала годовалая Майечка.
     И все это произносилось с такой радостью, что у Светы сразу пропал деловой настрой на разговор с отчимом, а тот, выйдя из своей комнаты с улыбкой навстречу падчерице, сказал:
    - Здравствуй Света, - проговорил он, принимая от неё куртку, - проходи, рассказывай, как дела.
    - Какие дела?... Плохо всё… Привет, Даша, - и это всё на одном дыхании проговорила Света, кивнув выглянувшей с кухни Маше, проходя в комнату Степана Егоровича.
      Степан Егорович то ли чувствовал, то ли знал - с каким вопросом к ним приехала Света. Даша, добрая душа, уже успела рассказать Свете про их семейное решение разменять большую трехкомнатную квартиру в престижном районе на две трёх комнатных, для них, Мальцевых вместе со Степаном Егоровичем и для семьи Фоминых из пяти человек. И действительно, положение Светы с исчезновением Гриши Соколовского стало плачевным, из квартиры выселили, денег нет. Вчера вечером, когда они говорили о размене квартиры, Алексей тоже высказал пожелание помочь Свете с жильем. Ведь Света по этому вопросу звонила и Даше, и Алексею. И сейчас, вот, она приехала и к Степану Егоровичу.
     Степан Егоровиич привел Свету в свою комнату, посадил за стол и спросил:
     - Чаю хочешь?
     - Нет. Я ненадолго.
     - Понятно, -проговорил отчим, - тогда скажи свои пожелания относительно этого ненадолго.
     - Даша сказала, что вы собираетесь менять эту квартиру.
     - Да, потому что дети рождаются, растут, шумят…
     - Когда вы разменяли ту первую квартиру, которую получил мой папа Астахов Дмитрий, то в этой новой трехкомнатной как бы ещё сохранялась половина памяти о нем, о папе. Сейчас после этого предстоящего размена я даже не знаю, останется ли тогда часть памяти о нем и где, у кого?
      - На этот счет можешь не беспокоиться. На нашем семейном совете мы решили эту 100 метровую большую квартиру разменять на три, - трехкомнатную на Соколе – Фоминым, трехкомнатную мне и Мальцевым в Теплом Стане и однокомнатную тоже в Теплом Стане – тебе, как пострадавшей от теперешней власти и как память о твоем отце, моем друге Диме Астахове.
      - Это правда? – удивилась Света.
      - Ну, конечно правда, - улыбнулся Степан Егорович.
      - Ой, папка, - воскликнула Света, и крупные слезы покатились по её щеке. Со слезами на глазах она поднялась со стула и бросилась в объятья отчима, который обнял её со словами «ну, ладно, ну всё. всё…». Какого папку она имела ввиду, - своего отца или отчима, Степан так и не понял, и ещё он никак не мог понять - почему он так по -разному любит Свету и Дашу.

     После размена большой квартиры на Ленинском проспекте Степан Зуев и Мальцевы перезжают в 5-й район Теплого Стана, Света остановила свой выбор на однушке у школы «Самбо», а Фомины поехали обживать трехкомнатную квартиру с тихим двориком на втором этаже пятиэтажки у метро Войковская. На переезд в Теплый Стан с Ленинского проспекта настоял Степан Егорович, хотя и Даша, и Алексей хотели бы переехать поближе к внукам рядом с Фомиными.
     - Да и в Кирилловку поближе, - говорил Алексей.
     - Фомины от нас никуда не уйдут, мы к ним и на дачу можем съездить, а вот с Соколовскими связи терять нельзя, да и к Лене, если что из Теплого Стана поближе, - подвел итог всем этим рассуждениям Степан Егорович.
    

      








(продолжение следует)