Камчатка, 1980 г. Налычевские термальные источник Бах-второй слева
***
В апреле 1980 годы мы делали «пятёрку» по Камчатке. Мы – это 8 человек туристов-лыжников из Рязани.
В каждой спортивной группе, при движении, возникает неизбежная физическая иерархия. И обязательно появляется свой «последний». Это самый медленный, неуклюжий и не техничный участник, идущий обычно замыкающим в цепочке. За трое суток подхода к перевалу Пиночевский эту позицию у нас прочно занял Лёша Бахарев, по прозвищу Бах. Надо сказать. что эта кличка соответствовала ему в абсолюте. Он чаще всех «бахался» на всех мало-мальски значимых спусках. А в психологическом плане был вообще эдакий «разбабах пофигистович», причём с «философским» уклоном. (Очень любил поговорить на абстрактные темы), Я также ещё назвал бы его – «расхристанным разбабахом», ибо был он хуже всех собран по снаряжению: лыжи неотлаженные, крепления на соплях, волокуша какая-то гадкая по форме и валкая и т.д. Короче говоря – «последний». Но, надо отдать ему должное, – упорства нашему «разбабаху» было не занимать. Шёл он медвежевато, но выносливо и тянул исправно.
Зимняя Камчатка – страна могучих двух-трёхметровых (в среднем) снегов, тёплых, безлёдных рек, на которых зимуют лебеди, и горячих минеральных источников, переполненных тёмнозелёными термофильными водорослями. Именно к таким источникам в долине реки Налычевой мы и должны были прийти сегодня, преодолев перевал Пиночевский. Перевал был некатегорированный – просто безлесое понижение в хребте. Взошли мы на него на лыжах прямо в лоб. (Но как же там ДУЛО! Боже мой!!!). Глянули на другую сторону – крутовато, но отнюдь не смертельно. Наст хороший, лыжи у нас кантованные – ничего страшного. Встали «лесенкой» поперёк склона и двинулись вниз в вихрях дикой позёмки, сбрасывая высоту шаг за шагом. Как только одолели самый проблемный крутяк, ветер, как отрезало. Отлично!Дальше можно было и прокатиться. Конечно, серпантином, закладывая углы в соответствии с градусом личной лыжной умелости и смелости. И тут в полный рост, как и всегда, встала проблема волокуш – наших любимых «жучек».
Многие из нас шли с волокушами в первый раз. Каждый по-своему прилаживался к этой транспортной «гирьке». пристёгнутой к рюкзаку фалом, длиной 2,5-3 метра. Обычно в «жучку» грузилось не больше 20 килограммов. Плюс 20-22 кг за спиной. Вместе получалось около 40-45 полновесных единиц инертной массы (в начале маршрута!), без которых на «пятёрку» замахиваться бесполезно.
На относительно ровном рельефе проблемы отсутствовали в принципе. Наоборот – идёшь себе, тропишь, потеешь и только радуешься – какой же лёгкий у тебя рюкзак! А «жучка» тащится за тобой по лыжне, выглаживая осередье, и превращая её в симпатичный жёлоб. После 8 человек за нами тянулась торная тропа, по которой мы ходили, как по асфальту. Особенно утром, когда её промораживало за ночь.
А вот на спусках начиналась «веселуха». Именно на спусках этот замечательный элемент зимнего снаряжения, столь облегчающий жизнь туристу-лыжнику, доставлял больше всего хлопот. Вести волокушу на спусках, как оказалось, требует настоящего мастерства.
Если оставить полную длину фала, «жучка» в приступе обманчивой свободы, рвалась вниз по склону и резвилась как хотела, пожирая хозяйские силы и нервы непредсказуемыми рывками. А порой выкидывала и опасные фортели. вплоть до опрокидывания хозяина на полном ходу.
Поэтому многие из наших, не мудрствуя и не изощряясь, просто отстёгивали волокуши, ставили носом вниз и пинком в корму отпускали в свободное «плавание». Но это было плохое решение. Волокуши летели, набирали скорость, потом на каком-нибудь заструге их подбрасывало в воздух, опрокидывало и начиналось бурное кувыркание во всех мыслимых плоскостях, как говорится, «голова-ноги-хвост». При этом порой не выдерживала шнуровка и тогда всё содержимое «жучки» жарко и беспорядочно разлеталось и кувыркалось самостоятельно до подножия склона, пытаясь заныкаться в снегу навсегда…
Я приладился брать свою «животинку» на короткий поводок и, придерживая её возле нижней по склону лыжи, примерно на уровне крепления, скользил по плечу серпантина до точки поворота. «Жучка» покорно шуршала по насту подле ноги и я всё время её ЧУВСТВОВАЛ! И воли не давал. Обе палки были у меня в руке, верхней относительно склона. В конце плеча я тормозил, перекладывал палки в другую руку, перекидывал (лицом к склону!!!) лыжи на новый галс, причём так, чтобы «жучка» оставалась у нижней лыжи, и брал фал в нужную руку. Иногда, сообразуясь с рельефом склона, чуть приотпускал, иногда, напротив, укорачивал, и скользил дальше, выбирая очередное плечо. Получалось недурно. Надёжно, экономно, без рывков и падений и, главное! – без поисков и сбора разбросного по снегам имущества.
Так я ехал и с перевала Пиночевский на скорую встречу с Налычевскими термальными источниками. Я был предпоследним. За мной должен был спускаться Бах.
Лёха внезапно возник из-за спины, когда я скользил справа налево, пересёк мою лыжню под острым углом и начал обгонять. Скорость он набрал уже весьма приличную. «Жучка» на полной длине фала мчалась за ним в вихрях снежной пыли. Он был уже метрах в 5 впереди меня, как произошло следующее: волокуша, подпрыгнув на каком-то бугорке, въехала сзади ему на лыжи и, проскочив чуть дальше, со всего маху ударила его под колени…
А дальше началось натуральное «слоу-мо». То есть, я ехал по своему плечу, придерживая справа у ноги свою волокушу, смотрел на Лёху и видел всё происходящее передо мной в режиме ЗАМЕДЛЕННОГО КИНО. Да-да, именно так!
…Вот Бах медленно падает на склон влево и я успеваю подумать: «Сам проскочу, но надо выбрать фал, чтобы моя «жучка» не врезалась ему в голову», а в это время его тело с рюкзаком, начинает делать кувырок с опорой на левое плечо, Из снега медленно вырываются ноги и лыжи, и медленно исчезают впереди, (и каким-то чудом утверждаются под ним как НАДО!), а затем медленно возникает голова Баха и спина с рюкзаком, и я вижу, что он каким-то невероятным образом уже ЕДЕТ НА ЛЫЖАХ!!! И палки у него в руках!!! Через 2 секунды натянувшийся фал сдёргивает с места остановившуюся волокушу и они мчатся вниз по более крутой траектории, чем до этого, в вихрях снежной пыли…
Режим замедленного кино прекращается, я продолжаю скользить по своему галсу, слежу за Лёхой и вижу, как он лихо подлетает к нашим ребятам уже собравшимся у подножия. Кажется, они даже ничего и не заметили. Но я то БЫЛ в ПЯТИ МЕТРАХ!
Так Лёха Бах совершил свой личный лыжный подвиг. Конечно же, невольный, так сказать, силою обстоятельств. Но тем не менее…
После этого был домик егеря, горячие источники, купание, обильный ужин с хозяином, и сон в тепле. Вечером я подсел к Баху: «Ну, Лёх, расскажи как же всё это ты сотворил!»
Он ответил так: «Когда я почувствовал, что падаю, и представил как потом придётся вставать и копошиться в снегу на крутизне, да надевать рюкзак, да натягивать тросики и т.д., что на полном автомате подогнул голову к груди, сколько можно сгруппировался и перекатился через левое плечо. Всё остальное сделали инерция и везение…»
Я, конечно, отдаю должное скромности нашего «разбабаха» и вполне себе понимаю, что такие вещи случаются раз на миллион, но…
…Но какой же это был уникальный и ФАНТАСТИЧЕСКИ КРАСИВЫЙ КУВЫРОК!