Иногда, смотря на заснеженные городские пейзажи, не верится, что люди пережили столько зим. Какое же количество снега выпало за все времена? Хотя бы за те, что сохранились в исторической памяти народа, жившего здесь столетиями. Ведь каждый раз, каждый год всё накрывает непролазным одеялом из снега - дома, машины, деревья, кусты, фонарные столбы. Даже сами люди кажутся какими-то заснеженными, хоть и стараются в минуты и часы снегопадов усиленно стряхивать со своих шапок налетевшие снежинки.
Катя стояла у мутного окна уже какое-то время, она и сама не знала сколько точно, и смотрела на белый город, на всё, что в нём делалось. По ту сторону замерзшего стекла, однако, не наблюдалось каких-либо значимых или хотя бы даже просто чуть примечательных событий. Кто-то куда-то спешил, пытаясь пробраться через сугробы. Какой-то мужчина в забавной шапке-ушанке любовно чистил свою машину. Мальчишки, несмотря на лёгкий мороз, успев уже примять снег, гоняли посреди двора мяч, что-то громко крича друг другу, поминутно падая и смеясь.
Позади Кати раздался робкий, негромкий стук в дверь, и, выждав пару секунд разрешительной паузы, в комнату одной головой заглянула мама.
- Катюш... Я там обед приготовила, супчик, борщик твой любимый, - произнесла она несмело и, когда ответа не последовало, через несколько секунд добавила, - Будешь кушать?
- Не сейчас, мам... Спасибо большое. Я попозже, - негромко ответила Катя, не оборачиваясь. Мама уже было хотела что-то добавить, даже приоткрыла рот, но осеклась. Тихонько закрыв за собой дверь и непроизвольно шумно вздохнув, она вышла.
Катя чувствовала мамины переживания, знала, что ей всё это тоже даётся тяжело. Но ощущалось всё словно на отдалении, будто через какую-то мутную плёнку. Чувство было совершенно мерзкое. Хотелось просто исчезнуть.
Исчезнуть не получилось, но на кровать девушка упала прямо лицом в подушку, от которой ещё пахло свежестью и чистотой. Мама только с утра постелила свежее.
* * *
Поезд вынырнул из заснеженного леса, и уже через несколько минут за окном начали появляться первые хозяйственные постройки. Вскоре его движение начало замедляться.
- Вик, я не могу... Я очень переживаю, аж живот крутит, - запричитала нервно Катя, - А вдруг он не придёт?
- Придёт, придёт, куда он денется, - засмеялась подруга, - Сейчас я вообще должна к нему ехать, раз я с ним первая познакомилась. А там... поцелуи, обнимашки, ну вот это всё, что сейчас будет у вас.
- Ой, да иди ты, - улыбнулась в ответ Катя.
Она действительно очень переживала, и одновременно бесконечно ждала этой встречи. С Матвеем они познакомились в интернете несколько месяцев назад, причём совершенно случайно. Больше того, познакомилась с ним вообще сначала Вика, но как-то так сложилось, что у них общение не задалось. Зато задалось оно у Кати, и после полутора месяцев активной переписки и созвонов они поняли, что влюбились друг в друга.
Но был один небольшой, но важный нюанс. Оказалось, что Катя с Матвеем жили друг от друга на расстоянии в тысячу километров, а просто так приехать было невозможно. Матвей переходил только на второй курс университета, Катя и вовсе в одиннадцатый класс.
Кто знает, сошли бы на нет их отношения, но тут подвернулась такая прекрасная возможность, что Катя просто не могла ей не воспользоваться. У Вики в Подмосковье жили родственники, и она собиралась к ним погостить, позвав с собой подругу.
Катю уговаривать было не нужно. И вот, когда наступил ноябрь, девушки отправились в путь. Катю обуревали самые разные чувства и эмоции, от огромного страха до бесконечного счастья. Сейчас, пройдёт всего несколько минут, и они, наконец, встретятся. По-настоящему, в живую, а не через экран телефона. Это было невозможно, но это происходило.
Поезд медленно въезжал на вокзал. Шёл первый снег, ещё совсем тихо-тихо падали снежинки с неба, как будто не были уверены, что земля примет весь их холод, а не отвергнет, заставив растаять и навсегда пропасть. Было абсолютно безветренно, и также безлюдно. Лишь одинокая женщина, работница вокзала, освещённая тусклым жёлтым фонарём, ждала у места, где должен был остановиться первый вагон, и переминалась с ноги на ногу.
Когда Катя уже подошла к выходу из вагона, тётка-проводница сначала никак не хотела её выпускать, ссылаясь на то, что стоянка короткая, всего десять минут. Да и уже, мол, второй час ночи. Но Кате удалось всё-таки прорваться через этот заслон. Она вышла на уже слегка заснеженную платформу, и увидела его.
Матвей тоже посмотрел на неё, а через несколько секунд они слились в самых долгих и чувственных объятиях в своей жизни. Обоим не хотелось отпускать друг друга, оба чувствовали и смущение, и счастье.
- Девочка моя, родная, - шептал Матвей, закрыв глаза, - Я люблю тебя.
- И я тебя люблю, очень, - отвечала Катя, - Не отпускай меня.
Тогда начались одни из самых счастливых дней в жизни Кати. Они жили в квартире у Матвея, которую он снимал, много гуляли, смотрели кино. И очень много разговаривали, рассказывая друг другу всё, всю свою жизнь, до самого дна.
А иногда просто молчали. Особенно Кате запомнились ночи, когда они лежали вдвоём, тела их полностью сплетались. Казалось, они стали какой-то единой сущностью, неразрывной, неразделимой. Чувство влюблённости переполняло, выходило за края, и от этого просто перехватывало дыхание, а сердце то начинало стучать как сумасшедшее, то как будто почти останавливалось на несколько секунд.
Оттого ещё острее ощущался день расставания, когда Кате пора было возвращаться домой. Обоим было ещё тяжелее от того, что они не знали, встретятся ли снова. В лучшем случае - почти через год, когда Катя поступит учиться в тот же университет, где учился её Матвей.
А что, если не поступит? Что, если родители будут против того, чтобы дочь уезжала настолько далеко от родного дома? Эти вопросы мучили Катю, она старалась не думать о них. Но даже если все звёзды сойдутся, ведь почти целый год друг без друга. Как это пережить?
Матвей подарил Кате на прощание мягкую игрушку пони-единорога, ту, которая и для самого Матвея имела большую ценность. Его девочка снова заплакала.
А ещё через несколько минут замёрзшие ладони с обеих сторон вагонного окошка оторвались друг от друга, и поезд начал своё мерное движение на восток.
* * *
Катя неспешно шла вдоль пруда, позволяя своим мыслям бродить в самых разных закоулках своего сознания, не пытаясь сконцентрироваться на чём-то конкретном, тем более, что эта мыслительная операция сейчас причиняла бы ей почти физическую боль.
Вдруг она вспомнила, что видела как-то раз у дедушки с бабушкой в альбоме старую фотографию, на которой было вот ровно это место, где сейчас шла сама Катя. Там было всё - пруд, дорога, проезжающие машины, здание ПТУ на фоне. А ещё там шли девочки-школьницы в характерной советской форме. Их лиц на той фотографии не было видно, но - Катя почему-то была в этом уверена - они улыбались, и, наверное, были счастливы.
Но девушка, которая шла мимо пруда не в солнечном прошлом, а в пасмурном настоящем была другой. Уголки её рта были опущены, взгляд бессистемно блуждал по разным предметам, случайно попадавшимся на глаза. Походка была неспешной.
Катя, собственно, и не шла к какой-то конкретной цели. Просто нужно было выйти погулять, хоть раз в несколько дней. От того, что в последние месяцы она много времени проводила дома, причём чаще всего лицом в подушку, мышцы стали тяжёлыми, ноги немного ватными, а тело в целом неповоротливым.
Но раз в несколько дней она всё же выходила из дома и час, может быть два, вот так вот ходила. Уже лежал снег, и под подошвами осенних кроссовок - мама говорила, что пора бы надевать уже зимние, но кто ж её слушал - он легонько похрустывал.
Кате показалось, что кто-то окрикнул её, причём со стороны пруда, что было странно и неожиданно. Она повернула голову, и увидела, что там катаются на коньках несколько девочек лет четырнадцати, они то догоняли друг друга, падая и смеясь, то старались выделывать разные пируэты, не слишком у них получавшиеся.
Кто-то их них действительно выкрикнул "Катька, догоню!", на что и среагировала Катя, хотя девчонки перекрикивались друг с другом. Она подошла к небольшому заборчику, отделяющему тротуар от спуска к воде, и начала наблюдать за катающимися.
Так странно это было. Они веселились, катались, падали, оказывались все в снегу. И смех их, кажется, не затихал ни на секунду. Это так резко контрастировало с Катиными мыслями и чувствами, что она сама не заметила, как из глаз её потекли слёзы. Она не сразу их заметила, а когда почувствовала на лице холодок и поняла что это, не стала вытирать.
* * *
Машина петляла по серпантину уже минут пятнадцать, когда Катя начала чувствовать себя не очень хорошо. Её часто укачивало в дороге, тем более, если в пути было много крутых поворотов, а в салоне стоял специфический запах старых российских автомобилей.
Летом Матвей со своими родителями собирался ехать в Крым, на отдых. Он предложил своей возлюбленной отправиться в это романтическое путешествие вместе, пусть и в сопровождении более старшего поколения. Катя с удовольствием согласилась, и, в общем, не пожалела. Всё было волшебно, особенно ей запомнилось, как они вдвоём с Матвеем сидели вечером на набережной Ялты, а откуда-то звучало щемящее сердце "Ялта, август...".
Одним из последних аккордов их путешествия должен был стать подъём на гору Ай-Петри, откуда открывался прекрасный вид на город, его окрестности и море. Взбираться на своих двоих ребята, конечно, не захотели, и поэтому вот уже почти двадцать минут вместе с родителями поднимались туда на такси.
- Девушка, не переживайте вы так, почти приехали, - добродушно пытался подбадривать Катю таксист.
Матвей тоже всю поездку приобнимал свою девушку, шептал ей утешения и любовно поглаживал её красивые, чуть кудрявые волосы. Кате это, впрочем, помогало не то, чтобы очень сильно. Однако она кое как выдержала этот подъём, машина выехала на прямую дорогу, и уже через несколько минут вся компания выгрузилась наружу.
И тут же все поняли, какую роковую ошибку они совершили. За те полторы недели, что они гуляли по Ялте и окрестностям, купались, загорали и занимались прочими видами отдыха, как-то уж очень сильно все привыкли к теплу, даже к жаре. И совсем забыли, что в горах бывает холодно. Никто не вспомнил о том, что нужно было бы взять с собой куртки или хотя бы кофты.
- Так, - первым в себя пришёл отец Матвея, - Молодежь, не переживаем, там вон есть небольшой рыночек, сейчас дойдём до туда, может, купим какие-нибудь кофты.
- Дим, у них и цена, наверное, соответствующая, на горе-то, - возразила мать.
- Юль, а ты хочешь, чтобы дети мёрзли?
Впрочем, пока все они шли эти несколько минут до палаток со всякой всячиной, оказалось, что в общем и целом к температуре можно привыкнуть. Спасало отчасти солнце, которое было довольно активно.
Но для Кати всё-таки решили что-нибудь тёплое купить. Пока родители побежали к палаткам, Матвей остался с ней, они сели на одну из многочисленных лавочек. Вестибулярный аппарат девушки потихоньку приходил в норму, её отпускало и уже почти не тошнило.
- Ну, как ты, родная? - спросил Матвей.
- Уже лучше, - слегка улыбнулась Катя.
Вскоре вернулись родители и укутали девушку в кофту, которая явно была ей большевата. Но она была тёплая, и это было важнее всего. Матвей ещё и настоял на том, чтобы Катя обязательно застегнулась.
Когда всем уже было тепло и последствия укачивания полностью прошли, семья вновь разделилась, чтобы гулять отдельно. Молодая парочка конечно же выбрала пойти к склону, на импровизированную смотровую площадку, откуда открывался вид на Ялту и море. Она была огорожена только какими-то очень старыми перилами, не особо внушавшими доверия, а дальше была только пропасть.
Катя подбежала туда первой и почти мгновенно потеряла дар речи. Ничего подобного раньше она видела. Ну, то есть, конечно, она видела множество всяких фотографий, видео, но в жизни всё было совершенно иначе. Было по настоящему. Город казался совсем маленьким, как на ладони, а тысяч людей, которые населяли его, было вовсе не видно.
И море. Оно было совсем не таким, каким оно кажется, когда ты просто стоишь рядом с ним и смотришь вдаль. С высоты действительно понимаешь, насколько эта стихия огромна, сильна. И при этом красива и совершенно безмятежна. Как будто море и само прекрасно сознаёт своё почти бесконечное могущество и ему незачем его доказывать.
Сзади подоспел Матвей и тоже застыл.
- Ты... видишь это? - спросил он.
- Да, - всё также не отводя взгляда, ответила Катя, - Это невероятно красиво.
- Очень, - согласился парень, - Но знаешь, кто красивее?
- Кто? - она впервые отвела взгляд от горизонта и посмотрела на своего любимого. Он смотрел ей прямо в глаза.
- Ты, моя принцесса. Моя родная девочка.
Матвей взял её руку, поднёс к губам и поцеловал. Катя засмеялась, прикрыв рот другой рукой.
- Кать, а закрой глаза.
- Зачем? Ты чего? - она снова смеялась, подступало какое-то непонятное нервное напряжение.
- Закрой, пожалуйста, это сюрприз, - улыбался Матвей.
- Ну, хорошо, так и быть, уговорил, - Катя закрыла глаза, с её лица не сходила улыбка.
Несколько секунд была тишина, а затем послышалось какое-то непонятное шебуршание, какие-то шаги, а ещё через секунду ей как будто послышался из далека женский крик. Он был столь пронзителен и страшен, что Катя открыла глаза.
То, что она успела увидеть, не заняло и пары мгновений, но казалось в моменте чем-то бесконечным, будто бы всё время и пространство вокруг неё почти полностью остановились.
Матвей был за перилами у самого края, он схватил за рубашечку какого-то совсем маленького ребёнка, лет четырёх, бежавшего в сторону обрыва, когда тот был уже на краю. Мгновение - и малыш оказался откинут прямо к Катиным ногам. Она перевела взгляд на него, инстинктивно резко села на корточки и взяла мальчика на руки.
Тут сзади, уже очень близко, снова раздался громкий крик какой-то женщины - Кате показалось, что это мама Матвея.
Последнее, что девушка успела увидеть, это скрывающееся тёмное пятно за краем склона. Умом она ещё ничего не успела понять, а ноги уже подкосились, и Катя начала падать на землю. Чьи-то крепкие мужские руки подхватили её, а из рук кто-то мягко забрал малыша.
Вдруг стало очень темно и тихо.
* * *
Луна была не полная, но светила в эту ночь ярко. Небо было чистым, усыпанным тысячами звёзд. Ни одно облако, даже самое маленькое, не мешало холодному лунному и звёздному свету мягко ложиться на холодную землю, на пушистый и лёгкий, игриво поблёскивающий снег.
Катя старалась делать всё очень тихо, чтобы не разбудить родителей. Накануне вечером она очень старалась произвести впечатление, что ей лучше. Она даже поела больше обычного, чему мама очень радовалась. Но когда мать с отцом уснули, Катя бесшумно оделась, зачем-то залезла на папину полку с инструментами, и вышла из дома.
Выйдя на улицу и вдохнув холодный, почти ледяной воздух, девушке действительно стало легче и спокойнее. Шапку надевать она не стала - незачем. К тому же, она очень любила, когда снежинки, именно такие, как в эту ночь, падали на её волосы и ещё долго не таяли. Бабушка рассказывала маленькой Кате, что все снежинки, которые медленно-медленно кружатся и так же тихо падают на землю - это души людей, которые жили раньше и будут жить когда-то потом.
Катя запомнила эти слова, и иногда, когда смотрела на такой снег, вспоминала бабушку, и всякий раз плакала, от счастья, печали и умиления.
Но не сегодня. Она шла хоть и не быстрой, но уверенной походкой в сторону пруда, на льду которого ещё днём катались на коньках девочки. Идти было не далеко, но Катя дошла до места не так быстро как хотела - из-за маминых белых туфель, в которых та была на свадьбе с папой. Она давно их не носила, но хранила в укромном месте, но дочка знала, где именно.
Когда Катя дошла до воды, она замерла у перил лишь на несколько секунд, но потом не колеблясь перелезла через них и вышла на лёд. Дойдя до середины, она оглянулась и прислушалась. Ни души. И ни звука. Словно всё вокруг вымерло. Было оглушительно тихо.
Когда Катя убедилась, что больше здесь никого нет, она скинула с себя куртку. На льду оказалась ослепительно красивая девушка в белом платье. Оно сверкало и переливалось в лунном свете, отчего казалось будто бы нарисованным.
В руке у девушки был топор. Неожиданно она размахнулась и начала со всей силы бить им по льду. Ночная тишина не взорвалась от этих звуков, как она ожидала. Было довольно глухо и как будто слышно сквозь пелену. Но её это не заботило, она продолжала бить.
За те месяцы, что Катя почти ничего толком не ела, руки её очень ослабли, и уже через минуту сил не осталось. Но они больше и не требовались. Прорубь была уже достаточных размеров.
Губы юной девушки были синие, кожа тоже начала приобретать синеватый оттенок. Она посмотрела на небо, на луну, на звёзды. Они были так красивы, и так далеки. Лёгкая улыбка появилась на её лице. А ещё через секунду тело её скрылось под ледяной водой.
Сначала Кате стало резко холодно, пронзительно холодно, дыхание перехватило, чувства и мысли пропали, была только боль. А потом она прошла, и стало очень тепло. Катя на мгновение открыла глаза, и ей показалось, что она видит свой родной город с высоты. Затем вновь наступила темнота, но она уже была чистой, мирной, спокойной.
А лёгкие пушистые снежинки всё летали над городом, над домами, полными спящих людей, и надо льдом.
2.12.2023