15 августа 1989 года.
Из милицейского УАЗа неспеша вышли четверо человек. Несмотря на палящее солнце на них были надеты строгие костюмы с галстуками. Подойдя к микрофону, судья Ильгиз Билялов оглядел большой шумный стадион, окружавшей его со всех сторон. Это был невысокий мужчина сорока лет. Крупную голову его венчала копна густых, чёрных, но уже сильно тронутых сединой волос. На миг Ильгиз представил себя гладиатором, оказавшимся внезапно в древнеримским Колизее. Немного замешкавшись он раскрыл папочку. Внезапно стадион затих. Билялов почувствовал как три тысячи человек не сводят с него глаз. Он начал долго и бесстрастным голосом зачитывать вердикт суда.
- Именем Союза Советских Социалистических Республик Султанов Руслан Закирович приговаривается к высшей мере социальной защиты - смертной казни через расстрел, - этими словами закончил свою речь судья Ильгиз Билялов.
Захлопнув папочку, он огляделся по сторонам. Люди, сидевшее на трибунах весь процесс в гробовой тишине, внезапно радостно выдохнули. Свершилось правосудие! Они не могли сразу поверить в случившееся. Потихоньку народ стал расходиться. Возле выхода их встречали усиленные наряды милиции.
Билялов молча посмотрел на своих коллег, которые помогли ему вынести столь суровый приговор. Они выглядели измотанными. "Как же я устал", - внезапно осознал он. Эти четыре дня, пока шёл суд, он работал на энтузиазме, практически не спал и не чувствовал усталости. Рядом стоял автомобиль УАЗ, который выполнял роль совещательной комнаты. К нему непринуждённой походкой подошёл милиционер-водитель, залез в кабину и завёл мотор. В нос Билялову ударил резкий запах бензина.
- Ильгиз Асхатович, выпейте водички! - секретарь, стройная невысокая девушка двадцати лет, вывела судью из задумчивости, она заботливо протянула ему гранёный стакан.
- Спасибо, Айгуль! - поблагодарил её судья, наблюдая за расходившиеся толпой.
- Ильгиз, ты остаёшься? - спросил коллега Марат Закиров, стягивая с шеи тугой галстук.
- Нет! Тоже сейчас пойду. В детский магазин хочу успеть съездить. Сыну обещал купить конструктор.
- Давай тогда! Удачи!
К Билялову то и дело подходили люди, благодарили его и пожимали ему руку. Внезапно он заметил, как в его сторону направлялась старушка. Она шла медленно, опираясь трясущейся рукой на палочку. По её изможденному лицу судья Билялов определил, что ей около восьмидесяти лет. "Наверное войну ещё прошла", - подумал он. Ему почему-то сразу стало её жалко.
- Здравствуй, сынок! - женщина посмотрела пристально ему в глаза. - Благодарю тебя за справедливый приговор! Поделом этому гаду!
- Это всего лишь моя работа. - Смутился собеседник, сделав очередной глоток воды. - Приговор выносился на основании доказательной базы.
- Сынок, а стрелять его прямо сейчас будут?..
Ильгиз чуть не поперхнулся от заданного вопроса.
- Нет! Что Вы! Ни здесь, не сейчас!
- Аааа... Жаль...
Старушка медленно стала удаляться. К ней подбежал какой-то парень и, взяв её под руку, помог покинуть стадион.
- Здравствуйте, Ильгиз Асхатович! - протянул ему руку полковник Роман Новосельцев. - Наконец-то всё закончилось! Вроде всё без эксцессов прошло. Тяжёлые задались деньки.
- И не говорите! - Судья пожал протянутую руку. - Впервые такое происходило на моей практике.
- Вот тебе и перестройка! Гласность! А ведь это только начало. Ещё и не такое нас впереди ждёт. Попомните мои слова! - заметил начальник УВД.
- Да уж.
Новосельцев то и дело наблюдал за действиями своих подчинённых.
- Да... Что ещё нас впереди ждёт, теперь уже никому неизвестно, - задумчиво произнёс судья.