Глебу не понравилось.
Хотя он вставал, произносил, и чекался.
Во-первых не хотелось обижать любимую бабушку. Она его так одобрительно обнимала.
Во-вторых, Вика так радостно заглядывала в глаза, в смысле, "скажите здорово?!"
Ещё он собирался познакомиться с дерзкой подругой Вики, и познакомился, и даже не был разочарован.
И все-таки, ему не понравилось.
Она оказалась острой и быстрой на язык, и такой красоткой! Они с ней успели поговорить, пока герои вечера шептались на той стороне стола.
А семейство Вики мылось в бане, о чем он тем более не мог думать!!!
Ольга была чем-то расстроена, но все равно говорила ним хорошо, дружелюбно.
"Как вас туда занесло? "
"Не одобряете?"
"Удивляюсь..."
"Все говорят, не женское это дело..."
"И это тоже"
"А что ещё? Обычно говорят именно это"
"Я бы меньше удивился, если бы вы оказались с другой стороны"
" Ааа, вон вы о чем... А вы бы оказались на той стороне? "
"Я надеюсь, вообще избежать участия в этом деле"
Оля подставила свой бокальчик, Глеб плеснул, они накатили.
"Вика вас обожает! Она только о вас и говорит! "
"Да? И что же она рассказывает?"
"Она рассказывает, что вы Карабас Барабас нашего русского интернета! Это правда?"
"Ну, почти"
"Да? Значит это правда. Я думала Вика сгущает краски, как всегда..."
"А она сгущает?"
"Ну, она любит... Про меня она сказала своим подписчицам, что я ведущая журналистка ведущего канала...в самом сердце Урала"
И Оля засмеялась.
"А про Ваню, что он руководит группой, которая сделает наш химпром круче китайского! "
И Оля снова засмеялась и снова подставила бокальчик. Глеб снова плеснул и они снова накатили.
"И это не правда?" - спросил Глеб.
"Ну, это большие преувеличения!" - ответила Оля.
"То есть вы не ведущая? Или не журналистка? Или не в центре Урала?"
" Ну, я просто журналистка... Я просто военкор у них единственный... А Ваня просто подающий надежды химик-технолог, и делает какие-то открытия на стыке физики и химии. Просто у него руководитель очень крутой. Лучший в стране. Вы не знали? А Вика у них отвечает за физику: все учит, все сдает, все знает. Все темы ей Никифоров спускает, это Ванин научный руководитель. Так что и Вика в их открытиях принимает непосредственное участие. А вы не знали? Ну, вот теперь знаете"
Глеб почему-то расстроился. Муж обретал какие-то совсем реальные очертания. Слишком даже реальные.
"А вы насколько Карабас Барабас нашего интернета? "
"Ну, процентов на шестьдесят" - Глеб как-то мгновенно устал от девушки.
"Оо! Это очень большой процент! Я думала процентов на тридцать. Но знаете, даже если бы было процентов на тридцать, то это все равно было бы по настоящему империей. Мой вам респект"
"Спасибо!" - Глеб улыбнулся чуть-чуть.
Чуть-чуть, потому что настоящей уважухи к императору так и не услышал.
"Так как же вас все-таки занесло на войну? Раз уж вы знаете, что это не женское дело. Почему? Что заставило? Кто повлиял? Нет ли желания вернуться в мирную жизнь?"
"Ну, причины были личного характера, никто не заставлял, я сама это выбрала... Хотя сейчас, я бы, наверное, этого не сделала..."
"Да? Почему?"
"Потому что очень много страшного"
"Зверства?"
"Ааа, вы об этом... И кто вы думаете зверствует? "
"Я думал, вы скажете"
"Того, чего вы ждете, я не, скажу, я этого не видела, я видела эвакуацию после бомбежки... Это очень страшно! "
"А вы думали будет как-то иначе?"
"Я не знала, что это все так буднично страшно"
"Например?"
"Например, моему университетскому товарищу оторвало ногу, а он был самым красивым мальчиком на курсе!"
Оля сказала об этом жестко, безжалостно глядя ему в глаза.
Глеб изменился в лице. И они как-то довольно быстро свернули беседу.
Тем более, что вернулись Вика с Ваней и с Юрочкой. Все опять начали водить хороводы вокруг их семейки.
И ему не понравилось!
Всё дело было в этих дедках, на той стороне. В повестке, которую они принесли с собой, и которая, вытеснила его на обочину вечера. В том, как легко смирились с этим женщины.
А это он должен был быть гвоздём этой программы!
Это были его женщины,
его аудитория,
его триумф!
Он вложил в это достаточно сил! Времени. Души. И чего уж там, бабла!
И тут вдруг эти патриоты, мать их! Только что гимн не пели!
Это было так чуждо всей его космополитической сущности. С Монако и Сан-Тропе в голове, с его кашемировым пальто, и ботинками от Клеверли. С дорогущим айфоном. С Куршевелем на Новый год!
Так не совпадало с его привычками чувствовать себя европейцем в провинции. VIP клиентом. Обитателем фешенебельного квартала у родни в Бронксе. Владельцем всего самого лучшего, что...
Что даже где-то разочаровывало.
И дело было не только в гостях.
Бабушкины приятели довольно часто удивляли его своим..., своей, скажем так, неоднородностью. В социальном плане она была так неразборчива, просто на грани с дурным вкусом! Ну, старый человек, что с неё взять? всегда такая была!
Но то что Вика - Вика! - готова была поставить его на одну доску со всем этим сбродом. И не просто была готова, а реально ставила и сравнивала. И похоже выбирала. Она выбирала их! Она! Их! Пипец!
Она! Выбирала! Кто такая вообще?!
Мало того, что у нее был ребенок!
у которого был отец!
так ещё у отца был друг!
который воюет!
а у друга - командир!
который командует чуть ли не армией!
у командира - девица - военкор!
а у той - оператор, которого выносят с поля боя раненого!
после чего поют гимн!
и поднимают рюмки стоя!
Пипец!
Застрелите меня!
Когда весь его - его! - круг эту войну осуждал!
и замалчивал! (вежливо замалчивал!)
Разум протестовал, поднималось негодование, досада и раздражение. Против всего этого верноподданнического клубка, клуба, кружка бабусиных гостей!
Все эти подвиги, мужские слезы и сусальные душевности, весь этот жар сердец!! казался ему какой-то деревенской похабщиной! Соцреализмом из детства.
Все это противоречило его, с таким трудом воспитанной западной холодности и прагматизму. Такому по-эльфийский сдержанному аристократизму.
Весь этот дружный коллектив лишал его главного преимущества, которое он приобрёл за годы своего взросления, мужания и зарабатывания денег - снисходительности.
Снисходительности успешного человека. К этим!
Снисходительности и правоты.
Правоту излучали дедки, а все остальные с готовностью соглашались.
И это выбивало почву у него из под ног.
Это лишало его уверенности в себе.
Все что он считал плебейской массовкой, которой он продавал свои вебинары. Свои марафоны. Свои успехи. Картинки. Образ жизни. Эталон потребления.
На вершину которой так долго шёл, десять лет своей жизни шёл. И вот когда он почти добрался. И стал получать удовольствие.
Эта массовка с лёгкостью переметнулась!
Теперь она с таким же восторгом заглядывает в рот патриотам! Сладострастно поет "Встанем!" Плетет сети и варежки и варит, мать ее! варит печки "бойцам на передовой"! Пипец!
Ну, массовка, ну ладно! Но что его родные! женщины так его предадут!!! С такой лёгкостью примут сторону тех, кого звать никак! Кого он за ровню никогда не считал!
Что его женщины даже мельком не прислушаются к его мнению! Что им в головы не приходит, что он может быть против этой войны, этого противостояния с Европой, этой возни вокруг суверенитета.
Что даже на минутку не задумаются, сколько он вложил, чтобы стереть клеймо совка! Чтобы стать европейцем! стать тем кто он сейчас!
Он с грехом пополам дождался момента, когда можно будет вежливо уйти.
Еле отделался от Викиных ухаживаний.
Категорически отказал бабушке в просьбе на ушко увезти генерала в город. "Бабуля, пусть возьмет такси! "
И сбежал с вечеринки раньше всех, выдержав напоследок ещё групповое рукопожатие патриотов.
Да, не так он видел продолжение этого вечера, свою роль во всем этом, свою роль вообще в жизни этих людей, и уж тем более свои отношения с Викой!
Как раз сейчас он понял, что планы у него были сильно больше тех в которых он сам себе признавался.