Надо отдать Татке должное: она всю дорогу молчала, ни о чем не расспрашивала, деловито топала рядом и просто иногда держала за руку. И только когда мы вернулись домой, и я изнеможённо рухнула на свою кровать, она присела рядом.
- Устала? Я сейчас придумаю что-нибудь поесть нам с тобой.
- Не хочу ничего, - пробормотала я. – Да, устала. Устала от того, что ничего не получается. Стрелецкая улица была последней каплей.
- В каком смысле? – Татка воззрилась на меня с изумлением. – При чём тут Стрелецкая улица?
- Удивительное дело, - сказала я утомлённо. – Мои самые дорогие люди не помнят моего родного адреса.
- Ой! – Татка даже рот руками зажала. – Ой, правда! Вот я дура! А я-то и думаю: что-то такое знакомое. А голова-то другим занята. Я там строчила, как заведённая, стенографировала всё подряд. Точно, твоя же улица! Да, дела… И что? Ты из-за этого расстроилась?
- Как-то меня ударило. Даже нехорошо стало. Захотелось быстрее на воздух. Уже не было сил даже слушать, хотелось вырваться из этой квартиры. Я и помчалась, как угорелая.
- А я-то думаю, что стряслось, куда это она так ринулась, подумала, тебе срочно понабилось в туалет.
Я усмехнулась.
- Это у тебя на улицу такая реакция случилась? – Татка смотрела с сочувствием. - Но ведь улица дальше проходила. Дом не на ней стоит. Вот если бы дом стоял прямо точно на месте бывшей Стрелецкой – тогда да.
- Если бы дом стоял на бывшей Стрелецкой – это уж совсем неправдоподобно, - возразила я. – Это как в кино.
- Да, пожалуй, - согласилась Татка. – Такие совпадения или в книге, или в кино.
- Да, - сказала я. – А в жизни вокруг да около… Просто, знаешь, когда я услышала про Стрелецкую, мне показалось, мы никогда не доберёмся до истины. Потому что её просто нет. И мы обречены крутиться на одном месте. Это кольцо Саладина…
- Что? – удивилась Татка. - В каком смысле «кольцо Саладина»?
- В переносном, - сказала я устало. – Кольцо – это всё время возврат к началу. Уже не раз возникает чувство, что я бегаю по кольцу. И с князем, и с поисками этими… Всё время нет конца. Понимаешь?
- Как у белки в колесе?
- Вот именно, как у белки, - усмехнулась я невесело, и в глазах вдруг защипало: Татка попала в самую точку. – Вот именно что белка в колесе! Потому что я Белка! Обречённая быть какой-то белкой в колесе… обречённая бегать по замкнутому кругу!
Я зажмурилась, чтобы скрыть слёзы, и тут же почувствовала, как Татка схватила меня за плечи и затрясла.
- Что ты говоришь! Перестань немедленно так думать! - затараторила она, - И никакая ты не белка. Ты умница! И всё у нас получается! И всё нормально будет у нас! У тебя! Мы очень здорово про всё узнали. Слушай, слушай, а ты в шкатулку-то ты зачем заглядывала? – спросила она живо, и я поняла, что она всё время жаждала про это спросить, но терпела, не приставала. Я улыбнулась и вытерла глаза.
- Бедная моя Татулька, - сказала я, - Чуть не умерла от любопытства.
- Вот именно, - засмеялась Татка. - Ну так колись, что там в шкатулке-то было? Золото-брильянты? Может, кольцо Саладина?
- Там были старые пуговицы, - сказала я. - А шкатулку я почему-то знала. Она мне знакомая. Я её…
Я хотела сказать: «я её узнала», но было более точное слово.
- Я с ней жила, - сказала я. – Я её увидела, словно она была моей. Там была пудра. Я даже почувствовала запах пудры. Пудра не белая, а розовато-бежевая такая, рашель.
- Ага, знаю такую пудру рашель, - кивнула Татка. –
- Понимаешь, я словно запуталась во всём этом. Как-то увязла тяжело. И самое ужасное, что больше ни во что не верится. В то, что мы найдём, раскопаем, сложим. Всё разваливается. Только нащупаешь след – и тебе тут же показывают фигу и запутывают ещё больше.
- Слушай, а ты помнишь, когда всё это началось? Когда ты начала что-то узнавать? Помнишь, когда это случилось в первый раз?
- Помню, конечно. В Крыму. Когда была у князя. Мы разговаривали о чём-то, я обратила внимание на его руку, он рассказывал что-то и жестикулировал, я подумала: какая красивая рука. Взяла его за руку и увидела кольцо.
- Что значит, увидела? – дотошно спросила Татка. - Как именно увидела?
- Как вспыхнуло. Всё отчетливо, все детали. Я уже тогда могла это кольцо нарисовать. Более того – оно мне было знакомо. Так знакомо, что я даже не удивилась. Удивилась тому, что его нет. Спросила: где кольцо. Он тоже удивился. Я, оказывается, угадала, он, действительно носил кольцо, но другое, обычное. Ну, я тебе уже об этом рассказывала… И вот, спрашивается – зачем? Зачем я это всё увидела? Мы теперь только бегаем по кругу и всё… И ювелир тоже... Считает, что надо перепроверять сведения... То есть, всё впустую опять...
Я было опять собралась прослезиться, но Татка опять затормошила, затрясла, зачирикала:
- Не-не-не-нет! Никаких депрессивных мыслей! Всё хорошо! Всё прекрасно! Завтра всё спокойно перепроверишь, позвонишь, делов-то! А сейчас мы чего-нибудь пожрём, потом чаю попьём, потом отдохнём. А завтра что-то замечательное будет. Что-нибудь интересненькое на работе случится. Потом с князем вместе поедем дом смотреть! А хочешь, я с вами не поеду? Вы с ним будете вдвоём!
- Нет, я без тебя пропаду, - улыбнулась я.
- Ну, я-то останусь, а он улетит скоро. Кстати – когда?
- Вот не помню, – я подумала. - Он говорил, какого числа.
- Как это «не помню»? - Татка вытаращила глаза. - Это ж самое главное число. Самое главное число не запомнила?
- Да там какое-то число… такое... знаешь, такие цифры… я это сочетание не очень запоминаю. То ли одиннадцатое, то ли семнадцатое…
- Нет, ну посмотрите на неё! – Татка всплеснула руками. – Самое главное число она не запомнила.! И вот как тебя назвать после этого? Чуча ты этакая! Вот где ты настоящая Белка, так это на голову! - возмущённо воскликнула она. - На всю голову ты Белка!
И я не выдержала и рассмеялась.
* * *
Наутро на работе и правда, было интересненькое. Вдруг пришёл факс из Керченского музея. Можно было порадоваться тому, что теперь с музеем будет новый современный канал связи, но порадоваться я как раз не успела. Присланное сообщение повергло меня в ступор. Музей извинялся за данные второго письма с приложенной описью и сообщал, что готов выслать поправку.
Я уставилась на Татку.
- Что за данные нам высылали вторым письмом?
- А что это за второе письмо? – немедленно спросила Татка, раскладывая вокруг себя бумаги.
- Я понятия не имею, - сказала я. – Письмо было одно, первое и единственное. Которое ты получила, пока я болела, и потом в общагу принесла, и мы вечером читали. И без всякой описи – просто отчёт о нахождении и сопровождении найденного захоронения. Не было там никакой описи!
- Значит, было второе письмо, – резонно предположила Татка.
- Так понятно, что было, - сердито сказала я. – Раз пишут. Только где оно? Не помню я его.
- А я тем более, - Татка подняла на меня голову. - Кто у нас отвечает за переписку?
- Вот именно, что я отвечаю! - вскричала я. – Карьера-курьера! А письма нет! А оно было!
- Звони, - Татка кивнула на телефон.
- Чтобы сказать: извините, мы тут ваше ценное письмо потеряли?
Я бросила все дела, встревоженно перерыла весь архив переписок. Письма не было.
- Ну, не может такого быть! – обескураженно сказала я, опускаясь на стул. - Я, конечно, могла сойти с ума и пропустить какое-то письмо, но не это же! У меня слово «Крым» в первую очередь в глаза кидается, я из Крыма вестей жду, как манну небесную.
- Значит, пропало в дороге, - сказала Татка.
- Заказное письмо? На всех почтамтах зарегистрированное?
- Один выход – идти на почтамт.
- И пойду, - сказала я.
- Делать тебе нечего, - фыркнула Татка.
- Ну я так не могу. На меня же тень падает!
- Да кому твоя тень нужна? Кроме тебя, это письмо никого не интересует. Какие к тебе могут быть претензии?
- Да это у меня ко мне претензии. У меня! Ко мне!
- Ну, иди раз ты такая принципиальная, - проворчала Татка. - Я не понимаю, зачем. Сейчас факс пришлют – и дело в шляпе. Нет бы порадовалась, что музей сам сообразил сделать поправки…
- Нет, я так не могу!
На почтамте письмо было зарегистрировано за март. Письмо пришло в марте! Все было в порядке с отчётностью: письмо было по всем правилам задокументировано и отправлено нам с... курьером. То есть, со мной. Мне показали старую квитанции, в которой я обнаружила собственную подпись.
Я потеряла кучу времени и, разъярённая, вернулась в институт.
- Ты понимаешь, что случилось? Я сама забирала письма с почтамта. В марте. И сама же за него расписалась. А письма нет!
- Ты прямо вот за это письмо конкретно расписалась?
- Нет, конечно. За всю корреспонденцию.
- То есть, ты не уверена, было там письмо или нет? Ты видела его в списке корреспонденций?
- Да если бы я видела, я бы на крыльях сюда примчалась и первым открыла бы! А может, и на улице прямо распечатала бы...
- Значит, его либо не было в списке, либо ты его впопыхах не увидела.
- Могла не увидеть, конечно. На почтамте вечно давка. Девчонки меня уже знали, я их тоже. Выдали быстренько, я расписалась на ходу, схватила и принесла.
- Значит, его похитили.
- Ты смеёшься?
- Но ведь его нет. Значит, его спёрли либо с почтамта по дороге к тебе, либо у тебя - по дороге сюда, либо отсюда, с кафедры - когда все мы дружно пошли в туалет.
- Не вижу ничего смешного, - пробурчала я.
- Слушай, да брось ты эти расследования! - воскликнула Татка. - Вон, факс пришёл из музея, пока ты бегаешь попусту. Иди читать уже.
Я тяжело, разочарованно вздохнула и уселась читать. Прочитала и сразу же начала перечитывать, схватив свой блокнот и делая в нём пометки. Картина складывалась интересная, и совсем не та, которую я нарисовала в своём воображении.
Я грызла ручку и смотрела то на отпечатанный лист, то в свой блокнот. Странный это был набор предметов. Оказывается, всё было уложено в берестяной короб. Ковш экскаватора короб раздолбил, останки его, как могли, собрали. Внутри короба, завернутые в женский головной платок, лежали украшения. Два предмета были по уже проверенным последним данным из тех, что находились в «золотом чемодана». Кроме них в платке были обнаружены:
наше кольцо, которое было описано как "предположительно платиновое с неопознанным минералом в касте"
кольцо «мёртвая голова»,
брошь – резьба по кости,
перламутровые женский набор – гребни и заколка,
малахитовые чётки,
два крестика - серебряный и медный,
коралловое ожерелье,
две нитки стеклянных бус – жёлтые и синие,
две пары серёг, серебряные и медные, со стразами.
- Странный набор, - не выдержала я.
- Например? - промурлыкала Татка из-за машинки.
- Например, здесь бижутерия, - сказала я.
- Готская? – ухмыльнулась Татка, не отрываясь от работы.
- В том-то и дело, что нет, - озадаченно сказала я.
продолжение следует