Дать определения этим слишком бездонным и бесконечным понятиям невозможно, да и не нужно. Человек интуитивно постигает их – ему не нужны определения этих понятий. Собственно, Человеку ничего и не нужно, кроме Сознания и Прекрасного, так как именно эти две бездны включают в себя и Любовь, и Свободу, и Радость, и Творчество, и Энергию, и Тайну. Собственно вся философия, любое учение вообще сводится к Эстетике и Эротике как таковым. Эти два Э определяют Человека как такового. Сознание – по своей сути это Эротика во вселенском смысле этого слова. Прекрасное – Эстетика.
Человек, соприкоснувшись с биосферой, дал ей эстетическую и эротическую окраску. Человек либо покинет биосферу, либо преобразит её в эросферу – третьего не дано, ибо Человек не может продолжительное время существовать в абсолютно чуждой для себя среде, каковой и является биосфера (связанная с геосферой, астросферой etc.).
Эрос – это Энергия. Эрос – это Творчество. Прекрасное – это то, к чему он всегда стремится и что он постоянно создаёт. Для него есть только один закон – Прекрасное. И для достижения Прекрасного Эросу служит любой материал во Вселенной, в том числе и любая биосфера (не обязательно земная) и вся Вселенная в том числе. При этом возможны искажения, деформации, «прострации», «кастрации», затемнения и всякого рода падения. Но это свидетельствует лишь об абсолютной динамике и широте Сознания-Эроса.
Так, например, Фридрих Ницше совершенно правильно критиковал Сократа, а за ним и Платона и всё платоновское учение, приведшее в дальнейшем к христианской (вернее иудео-христианской) религии. Это был декаданс Эроса, это был декаданс Прекрасного. Но сам по себе этот декаданс тоже прекрасен, потому что за внешним искажением он несёт ядро Эроса.
Древнегреческая эстетика – есть абсолютная эстетика. Все другие эстетики – та или иная форма декаданса. Платон – этот отрицатель эстетики – создал свою эстетику (а иначе он не мог – и никто не может!), хоть и другую, но такую же пластическую, как и классическая эллинская эстетика. И иудео-христианство, при всё своём уклонении от эстетики (продолжая тенденции Сократа, Платона, платонизирующего еврея Филона Александрийского, иудейства и эллинизированного иудейства), вернулось к ней в эллинских формах в эпоху Ренессанса. И даже иудаизм и ислам не могли избежать влияния эллинизма и так или иначе связаны с эллинской эстетикой. Эрос непобедим!
На Дальнем Востоке эстетические формы с другой стороны так или иначе приближались к абсолютной эллинской – хотя внешне это и не чувствуется, но внутренний пластический стержень существует. Об Индии и говорить нечего – тот же эллинский дух только с другим окрасом.
Платон (и прежде всего его учитель Сократ) и все его последователи в веках и на всех континентах в тех или иных вариантах и модификациях вплоть до Льва Толстого, сделали упор на смерти. Человек смертен – вот базис их философии, а значит и эстетики. Отсюда следует декаданс Эроса и Прекрасного, ибо если есть смерть, то Прекрасное разрушается и Эрос иссякает. Энтропия аннигилирует Эстетику и Энергию. И чтобы попытаться уйти от этой энтропии, они хотят придти к некоему «духу» - к чему-то бесформенному и неуловимому, а значит и бессмертному, забывая о том, что этот «дух» и есть Эрос. Правда, Платон в ранних своих произведениях это чётко понимал, но потом всё дальше и дальше стал уходить от этого понимания. Смерть, конечно же, есть. В биосфере. Но для Сознания и Прекрасного её не существует. Не Человек смертен. Смертно его соотношение с биосферой. Человек, находящийся в биосфере, должен, прежде всего, поменять парадигму своего существования в биосфере и соотношения с ней. Перенести акцент со своей смертности на Сознание. И это, может быть, будет первый шаг на пути выхода не только из биосферы, но и из взаимодействия более тонких танатологических энергий.