НАХРАТОВО
Там я впервые взяла в руки серп, тянула на себя тяжелую пилу, помогая пилить дрова. Впервые видела стоящие мешками в амбаре муку, сахар, зерно. Там жили родственники отца: старший брат Григорий, сын еще одного брата, только не Григорий, а Гришка уже с Натальей и пятеро их детей. А в третьем доме дети сестры Евдокии, которые потом переселились в Архангельск и Вологду.
Мы останавливались в доме старшего Григория. В свое время он позволил отцу пристроить к его дому зимовку, но мы только забегали туда полюбопытствовать, а сами жили в горнице. Григорий был бездетным, жил вдвоем с женой – Афанасьевной, звали которую Мирская Теща. Поскольку дело ей было буквально до всего. Никого не пропустит. Кто ни мимо – каждого зазовет, молоко, шаньги выставит, а сама сядет рядышком и выспрашивает, как дела в Макарцево, Верховье и даже в Вельске. Сама маленькая, сухонькая. Проснемся, а она уже ягоды катает: успела в лесу побывать.
Однажды она сильно напугала меня. Я где-то носилась с ребятами, заскочила молока попить в избу, кричу ей: - Бабушка ты здесь? – Голос ее, что ответила, не поняла, на всякий случай заглянула в горницу. Пусто. Пошла в сени, хотя звук вроде бы не оттуда. Почему-то испугалась, стала кричать ее: - Бабушка, бабушка… Вдруг слышу грохот такой железный, забежала в избу, а там заслонка сама от печи отъезжает и падает к тому же, я испугалась и на улицу за ребятами. Там тетя Наташа меня поймала: - Это, говорит, Афанасьевна, в печи моется… Что ж она тебе не сказала-то… А мы мыться ходили в баню к Борисовым.
27.11.23