26 НОЯБРЯ - ДЕНЬ МАТЕРИ
Мамочке своей, Полине Алексеевне Щербаковой, посвящаю…
Старость застала маму на селе. Она 45 лет проработала учительницей алгебры и геометрии в средней школе. Помню, когда мама окончательно переехала в город, к холодной осени из одежды на ней был невзрачный зипунок на честном слове, родом из деревенской жизни.
Конечно же, мне было крайне неудобно перед соседями. Как так, моя мама и в осеннем пальтишке на «рыбьем меху». Непорядок.
Однажды, когда я покупал подарок для близкой родственницы, у меня появилась мысль: «А не купить ли современный, пуховой зимний комбинезончик самому родному человеку?»
То ли дел было невпроворот, то ли подкралась возрастная забывчивость, но в том осенне-зимнем сезоне с подарком пришлось повременить. И деньги, вроде бы, водились — не проблема… Затем миновала следующая зима… Потом следующая… А потом и дарить стало некому.
Так и хожу теперь по белу свету с памятью о неиспользованных возможностях. Вроде бы мелочь, а тяжело на душе. Противный червячок сверлит сердце.
Прости непутёвого сына, мамочка…
Когда маме исполнилось 90 лет, никто из близких родственников не пришел ее поздравить.
В сложной, но достаточно счастливой жизни у меня народилось трое дочерей, пятеро внуков. Все живут буквально в шаговой доступности. Их семьи устроены, имеют квартиры, автомобили, домочадцы едят вкусно и сытно. Казалось бы, живи да радуйся — нирвана. Однако что-то пошло не так. Не сложились взаимоотношения в большой семье. Нет теплоты, искренности, взаимовыручки.
С раннего утра, до поздней ночи занимаясь бизнесом, я всегда считал, что имею крепкие тылы. Однако самоуверенность в семейных делах — плохое самоощущение.
Где я промахнулся, кому и что передоверил, почему такими чёрствыми в душе выросли мои дети — не знаю. Однако факт налицо. У старого человека в архиве нет совместных фотографий со счастливыми улыбками наследников. Видимо что-то я сделал не так, что-то откровенно проморгал в этой жизни, если лишил самого сокровенного родоначальницу фамилии.
Прости меня, мамочка. До сих пор не понимаю, в чём я ошибся по жизни. Видимо, нельзя передоверять воспитание детей случайным людям в судьбе…
Последние годы мама доживала свой век у близких родственников, ближе не бывает. Квартира теплая, светлая, удобная. Но прижимистая хозяйка никак не хотела убирать никому не нужный свёрнутый ковер, лежащий на полу поперёк комнаты.
Было понятно, что рано или поздно пожилой человек обязательно споткнётся о рукотворное препятствие. Понимая, какие беды могут заглянуть в дом, я неоднократно предупреждал владычицу квадратных метров о необходимости убрать шерстяное препятствие, но та попросту отмахивалась, видимо жаба душила — жалко, импортный гобелен денег стоит.
Время шло своей чередой и однажды, мама запнулась. Случился осложнённый перелом шейки бедра. Затем последовало длительное тяжелое лечение с крайне болезненными ощущениями.
В другой раз, запнувшись об этот же злосчастный ковёр, мама сломала руку в предплечье. Пытка. Ужас, как больно.
Видя этот беспредел, я уже собирался вызвать бульдозер с соседней автобазы, чтобы снести до основания пыточную бессердечной повелительницы домашнего быта. Но со временем ситуация сама как-то рассосалась, а мама, как всегда, не имела ни к кому претензий. Добрейшей души человек.
Прости меня, мамочка…
Первое по счёту образование мамы сельскохозяйственное — окончила Сарапульский сельхозтехникум. По изначальной профессии она агроном. Поэтому тяга к земле у сельской женщины была неимоверная.
Чего только не водилось на огороде приусадебного участка: виктория и земляника, морковь и репка, капуста и огурчики, помидоры — само собой подразумевающееся чудо. Картофель разных сортов — отдельная песня.
Картошку обычно хранили без роскоши, в подполье дома. И приспичило же случиться такой проблеме — на брёвнах сырого подвала завёлся противный грибок.
Вначале эпопеи по удалению непрошенных микрогостей, мама использовала скребок — не помогало, муторно долго очищать брёвна. И вот, когда в очередной раз я приехал из города повидаться, увидел на приступке купленные бутылочки с прозрачной жидкостью. Оказалось — кислота.
Вкусно пообедав, дав соответствующие инструкции, я благополучно укатил в город на роскошном автомобиле. Мама без резиновых перчаток и средств самозащиты осталась в одиночестве с опасной проблемой…
В следующий раз мы встретились через несколько месяцев. При разговорах я обратил внимание, что мама почему-то стыдливо прятала от людского взгляда руки.
Но тайна вскоре раскрылась. Яд беспощадно разъел кожу на ладонях, на пальцах отслоились ногти, кислота нещадно обезобразила руки.
— Больно, мама?
— Не то слово, сынок. Мука и страдания — нестерпимые. Ночами хоть волком вой, хоть на стенку бросайся…
До самой смерти близкого человека публичным укором были руки моей мамы. И не отмыться, и не оправдаться — не уберёг. Нет мне прощения. Какой же я подлец. Извини меня, мамочка…
Мама всю жизнь прожила в сельской местности. Получив педагогическое образование, она была распределена в школу Малопургинского района. Рано или поздно её вместе с семьёй забросило в Кечево, посёлок Центральный.
Постепенно жизнь после войны благоустраивалась, у людей в домах появились телефоны.
В 70-е годы прошлого века мобильной связи ещё не водилось. Из города весточку близкому человеку отправляли с оказией или письмом. В лучшем случае, можно было заявиться к родокам самолично по железной дороге поездами Ижевск-Янаул или Ижевск-Сайгатка.
Идея поставить маме телефон у меня зародилась в 80-х, когда работал на Ижевском автозаводе и появились стабильные заработки.
Однако меркантильные интересы личного самоудовлетворения превосходили незыблемую моральную составляющую жизни. То новый магнитофон надо приобрести, то на Москвич-412 отложить средства, вот и паласик в зале детки извозюкали.
Так и катилась жизнь своей чередой. Общение с мамой носило исключительно выборочный характер. Если я захотел — ехал в гости проведать, но если маме становилось грустно или, не дай Бог, одолела болезнь — это становилось проблемой одинокого человека.
Где-то я хвастался умением адаптироваться в хитросплетениях высокотехнологичного мира, а в рутине повседневной жизни, по факту, оказался всего лишь бездушным кладоискателем золотого тельца.
Видимо, чувственная составляющая собственного эго замылилась в то время. У меня-то всё было хорошо. А вот каково там близкому человеку существовать в одиночестве, прочувствовать не получилось — сознание не разворачивало в нужную сторону.
Поговорить бы лишний раз, обмолвиться словечком, поздравить мамочку с праздником по телефону. Однако время упущено, не сложилось. А теперь вот и общаться не с кем.
Прости безалаберного сыночку, мама…
Первая запись в трудовой книжке у меня датирована сентябрём 1973 года. Не рассчитывая на силы извне, приходилось горбатиться на полную катушку. Скажу без ложного хвастовства — у меня получалось.
Со всеми стройотрядами, калымами, подработками, стипендией ежемесячный доход в те годы составлял около трёхсот рублей. Замечу, что оклад инженера едва насчитывал 110 руб.
Хорошо помню, как в восемнадцать лет после стройотряда (ССО) на строительстве Ижевского аэропорта получил на руки около 1000 рублей.
Человек я на тот момент был холостой, не женатый. Поэтому остро встал вопрос о подарках. В первую очередь кому и что покупать?
Трудно сказать о первопричинах, но маме в подарок я приобрёл… красивую бутылку болгарского коньяка «Плиска». До сих пор не пойму — почему, ведь мама была непьющим человеком, абсолютным трезвенником. Но случилось, как случилось.
Из Мексики привозил ей какие-то никчёмные сувениры, из Берлина — неважнецкие тряпки, из Бангкока — безделушки, из Москвы — колбасу, из Ижевска — печенье и конфеты…
Прошли годы. Сейчас, просматривая в одиночестве фотографии тех лет, нельзя не обратить внимание, как скромно одевалась мамочка.
Да, ещё вспомнилось. После похорон практически не пришлось выгребать из шкафов старые вещи пожилого человека. Не водилось у мамы ни плиссированных юбок, ни оренбургских полушалков, ни платьев из шерсти новозеландских овец. Скромный человек, мама жила без излишеств, тихо и сдержано.
Извини меня мамочка, что не смог создать вокруг тебя праздник, не дал вкусить прелестей жизни. От всей души отправить бы тебя сейчас на статусные курорты Карловых Вар…
Однако уже поздно. Не вернуть прежних времён.
Хоть поздно, но извини мамочка за проявленный эгоизм, за недостаточное внимание к твоей персоне. Извини.
Когда я приезжал проведать маму, видел её постоянные старания по благоустройству быта, дома, приусадебного хозяйства. На земле в пять соток, мы садили отборную картошку. В поле вырастало клубней на двадцати пяти сотках. И всё бы ничего, живи да радуйся. Но я отчётливо не представлял перспективы сельской жизни.
Мама не могла в одиночестве выстраивать своё долгосрочное будущее, а переезжать в город категорически отказывалась. Выходило, что против воли я не в состоянии был помогать родному человеку.
Изо дня в день, из месяца в месяц, год за годом становилась очевидна бесперспективность деревенского уклада жизни. В результате получалось, что помощи мужских рук маме явно не хватало и, по большому счёту, не предлагалось. К чему эти бесполезные усилия, если всё равно хозяйство пойдет под снос.
Теперь можно сказать, что мама точно не жила в шоколаде, не лакомилась различными дефицитами, не каталась в турпоездках по миру. А ведь все условия для счастливой старости можно было организовать ей без проблем.
С высоты прожитых лет констатирую, что на протяжении всей жизни я не мог позиционировать себя равнодушным сыном по отношению к маме. Скорее всего, из меня получился махровый эгоист, если решая свои текущие и никчёмные проблемы, не сообразил о необходимости более внимательного отношения к близкой душе. Так и прожила мамочка до глубокой старости в одиночестве и относительной неустроенности.
И что было делать тогда? Сегодня я до сих пор не понимаю со стороны, видимо не разобрался со своими тараканами. Впрочем, оно может быть, и к лучшему, ведь мамочку всё устраивало, и прожила она более 90 лет.
Однако почему-то грустно на душе — чёрствые ощущения. Не так я сейчас представляю себе счастливую старость любимого человека, не так бы сегодня организовал жизнь, быт, отдых мамочки. Ой, далеко не так.
Извини меня мама, если невольно обидел...
Под Новый год в декабре 2002 года ударили лютые морозы. Чтобы поздравить мамочку, живущую в деревне в сорока километрах от города, пришлось собираться тщательно утеплённым образом. И всё бы хорошо, но домочадцы почему-то категорически отказались ехать, чтобы поздравить пожилого человека.
Фактически событие, связанное с роднёй, больно ударило по моему эго. Стоило задуматься, переосмыслить существующие взаимоотношения. Как так, ведь бабушка стирала пелёнки за внучками. Мудрее, толерантнее, спокойнее человека не найти на земле. Из уважения стоило оказать знаки внимания. Однако…
Когда я приехал до мамочки, долго не мог достучаться. Но рано или поздно, ворота открылись, и я наконец-то увидел близкого человека.
Мама болела и на морозе долго не могла находиться. Известно, как русские женщины для тепла обвязывают себя пуховой шалью. Вот и худенькая мама, сейчас словно упакованный шарик закатилась в дверной проём, приглашая пройти.
Но в доме было неуютно, катастрофически промозгло, холодно, на углах — зернистая изморозь. На столе в кастрюльке даже замёрзла вода — мама не могла истопить печь дровами, уж очень сильно хворала.
Разогрев докрасна плиту, я постарался накрыть стол, разложил невесть какие новогодние подарки. Но мама не могла выбраться из-под тёплого одеяла — одолевала слабость.
Так и промаялись мы всю ночь — молча. Я лежал на гостевом диване и чувствовал, что мама временами не спала, видимо просыпалась на своей кровати, в забытьи кашляла. А за бревенчатыми стенами трещал мороз далеко за минус тридцать.
На всю жизнь пришлось запомнить тоскливость момента удручающего одиночества, прочувствовать в душе горькую, безысходную долю одинокого, пожилого человека. Не дай Бог, кому-либо оказаться в подобной ситуации, оставленным и забытым роднёй.
Наутро надо было ехать в город. Меня ждала тогда ещё дружная, любимая, шумная семья, отмечающая Новый год в тёплой и уютной квартире с центральным отоплением. В планах был гусь с печёными яблоками из жаркой духовки, аппетитные шанежки, традиционные пельмени. И все домочадцы были здоровы.
Мама же осталась в той, своей жизни, заброшенной и непонятной для городских людей, в старческом, болезненном одиночестве…
Прошли годы, пора и мне подводить итоги. Сейчас бывает, что нахлынет — просыпаюсь в холодном поту, когда вспоминаю новогоднюю ночь в маминой избе: чужой и негостеприимной, холодной, простылой до основания. Ноет сердце, болит душа — почему был с корявым восприятием существующего положения дел, сухим, лишённым душевной мягкости?
Прости меня мамочка за поверхностное участие в твоей судьбе. Я любил, люблю и буду любить тебя вечно…
Эпилог
Этими воспоминаниями я только хотел честно и откровенно сказать людям: посмотрите на себя со стороны, прочувствуйте душой, как вы относитесь по жизни к своим матерям.
Самое главное, чтобы до глубины души осознали имеющуюся головную боль, поняли основы взаимоотношений. Вот когда уразумеете очевидные законы передачи генетического кода, непременно или поправите случившиеся ошибки, или создадите другую, лучшую долю своим матерям.
Сына мать качала: баюшки-баю,
Вырастешь сыночек, помни мать свою...
Ноябрь 2023 года