ИСТОРИЯ ШЕСТАЯ. МАЛЕНЬКИЙ НЕПОСЕДА
Бабушка Оля включила родительский контроль, и Кирюше пришлось отложить в сторону свой смартфон.
– Иди-ка лучше погуляй на свежем воздухе,– сказала бабушка.
– Ну, бабуля, не отключай интернет, пожалуйста, мне осталось пройти только два уровня, – стал просить Кирюша.
– Хватит тебе глаза портить, иди гулять, погода хорошая. После обеда дождик обещали, вот тогда и доиграешь. А ещё лучше, взять книжку какую-нибудь интересную почитать,– сказала бабушка и пошла готовить обед.
Вот тогда Кирюша сразу и вспомнил, что ещё с самого вчерашнего вечера не видел своего друга Флорика. Он вприпрыжку побежал в сад, где под кустом крыжовника прятался от чужих взглядов новый дом садового Флорика и его жены Лилии.
– А, явился, не запылился! Наверное, бездельничать надоело! – приветствовал Кирюшу Флорик. По всему было видно, что гномик озабочен чем-то больше обычного.
– Где ты прохлаждаешься, Кирилл, когда нужна твоя помощь? – спросил он.
– Представляешь, я сегодня с утра прошёл целых три уровня! Осталось совсем немного и я победил бы все троллей и гоблинов! – похвастался Кирюша, – но бабушка включила родительский контроль за моим телефоном.
– Ну и правильно сделала! Тут столько настоящих дел, а ты занимаешься какой-то ерундой: троллями и гоблинами! Да с ними любой справится, они такие огромные, их сразу видно и в них легко попасть. А вот ты поди отыщи среди кустов и травы крошечного гномика! – Флорик повернулся и пошёл по грядке щавеля, раздвигая перед собой листья бабушкиной вязальной спицей, подаренной ему Кирюшей, – иди за мной и внимательно смотри под ноги. Может быть кого-нибудь и увидишь сверху.
– А что, разве мы кого-то ищем? – спросил Кирюша.
– Какой ты непонятливый! Я же тебе уже сказал, что мы ищем крошечного гномика.
– Гномика? Такого же как ты? – удивлённо спросил мальчик.
– Скажешь тоже! Я же тебе ясно сказал: крошечного! Разве я, по-твоему, крошечный? Разе тебе не известно, что я уже взрослый гном? – Флорик хотел было не на шутку обидеться, но передумал, – крошечный, значит совсем маленький, то есть, ещё ребёнок. Ростом примерно с воробушка или чуть выше. Это мой племянник. Он в красных шортах и белой майке.
– А! Так значит это его я только что видел на другом конце грядки. А я ещё удивился, почему это такая большая редиска выросла вдруг среди кудрявой петрушки, и почему у неё нет ботвы, – Кирюша указал в сторону, где он видел необычную редиску.
– Держи его! Следи сверху, чтобы он не сбежал, пока я до него не доберусь, – закричал
Флорик и стал энергично продвигаться в указанную Кирюшей сторону, раздвигая перед собой листья щавеля.
– Вот ты где! Сколько тебе говорить, чтобы без меня или Лили никуда не убегал! – отчитал садовой крошечного, ростом с оловянного солдатика мальчишку в белой футболке и красных шортах.
Кирюша, наклонившись вниз, стал с любопытством его разглядывать, а крошечный мальчик-с-пальчик, задрав голову с золотистыми кудряшками, стал разглядывать Кирюшу. Рот на его малюсеньком личике улыбался до самых ушей, крошечный носик-пуговка задорно торчал кверху, а в лукавых голубых глазках плясали озорные огоньки.
– Знакомься. Этот мой маленький друг Кирилл. Он мой воспитанник. Настоящего садового из него, разумеется, не выйдет, но со временем из него вполне может получиться неплохой садовник, или, по крайней мере, садовод вроде дедушки Вити. Ты его не бойся и не смотри, что он такой огромный. На самом деле он ещё ребёнок, чуть старше тебя. Просто люди, непонятно зачем, вырастают такими огромными! – объяснил Флорик крошечному мальчику и повернулся к Кириллу, – а это и есть мой племянник Плантик. Его родители улетели на обучение в Мексику, хотят там освоить разведение кактусы, а меня уговорили приглядеть за ним.
– А разве гномы могут летать в другие страны? – удивился Кирюша, – а на чём они летают?
– Как на чём? На тех же самолётах, что и люди, – ответил Флорик.
– А разве у гномиков есть заграничный паспорт? И разве гномикам продают билеты на самолёт? – спросил Кирюша. Он уже несколько раз летал с родителями на отдых в Турцию и знал, что для путешествия на самолёте обязательно нужны всякие документы.
– Это всё нам не нужно. Мы путешествием вместе с семьями людей, у которых есть дети. Пограничники и стюардессы принимают нас за детские игрушки. Нужно только уметь несколько минут не шевелиться и не хихикать, пока тебя просвечивают вместе с багажом. Говорят, это самое сложное, потому что бывает очень щекотно и некоторые не выдерживают и начинают хихикать. Вот поэтому родители Плантика и не взяли его с собой в авиапутешествие, а то он бы расхихикался на весь аэропорт и их не пустили бы на борт самолёта.
– Привет, Кирилл, – тоненьким голосом пропищал Плантик и протянул Кирюше руку. Тот наклонился и протянул маленькому гномику свой указательный палец. Крошка взял его в свою ладошку и пожал, здороваясь, как взрослый.
– Пойдём домой, Лиля тебя переоденет,– сказал Флорик Плантику, – а то ты весь в росе вымок. И смотри, больше от меня не убегай, некогда мне за тобой по всему саду гоняться. Надо ещё пойти проверить, как там улитки пасутся. За ними, сам знаешь, глаз да глаз нужен, а то этот мелкий рогатый скот так и норовит разбежаться в разные стороны.
Плантик вприпрыжку побежал к домику под кустом крыжовника. Почему-то маленькие гномики, совсем как маленькие мальчишки не умеют спокойно ходить пешком, обязательно им нужно бежать вприпрыжку. Через пару минут он вернулся, одетый в красивый отливающий золотом комбинезон. Вслед за ним из домика вышла Лилия с бабушкиным напёрстком в руках.
– Здравствуй, Кирилл. На-ка вот, попробуй мой компот. Только что сварила из свежих ягод, – она протянула Кирюше напёрсток, до краёв наполненный ярко-красным компотом. Кирюша, аккуратно, чтобы не пролить ни капли, поднёс напёрсток ко рту и выпил.
– Ну, как? – спросила Лилия.
– Очень вкусно! Совсем, как у бабушки Оли! – ответил мальчик.
– О! Это лучшая похвала! – улыбнулась девушка-гном.
– Лиля, а почему ты одела Плантика в этот блестящий комбинезон, в котором он похож на большую муху-бронзовку? – спросил у неё Флорик.
– Так ведь вся его остальная одежда промокла или испачкалась, пришлось отправить её в стирку. Просто удивительно, как у вас, мальчишек, всё быстро пачкается! – ответила Лилия, – наверное, это потому что он не может ни минуты спокойно посидеть на одном месте.
– Вот и нам некогда рассиживаться,– деловито сказал Флорик, – за мной, ребята, пойдём улиток пасти. Ты, Плантик, будешь следить за теми улитками, которые ползают по нижним веткам куста, а ты, Кирилл, за теми, кто ползает по верхним, раз уж ты вымахал такой высоченный.
– А что будешь делать ты?– спросил Кирюша.
– Как что? Я буду вами руководить! Без моего руководства у вас все улитки разбегутся, они же такие шустрые.
Пасти улиток было весело. Если Кирюше начинало казаться, что какая-нибудь чересчур норовистая улитка вдруг вздумала поползти куда-нибудь не туда, куда надо, он опускал перед её рогатой головой сухую соломинку, и улитке приходилось поворачивать куда следует.
Флорик тем временем гонялся за теми улитками, которым всё же удалось уползти куда не следует и возвращал их куда надо. Улиток на кустах было так много, что Флорик с Кирюшей еле поспевали за ними. За этой работой садовой с его помощником совсем позабыли про Плантика.
Вдруг Флорик спохватился и спросил у Кирилла:
– Слушай, а где мой племянник? Ты его случайно не видишь где-нибудь с высоты своего огромного роста?
– Вижу. Вон там, слева, что блестит в траве, – ответил мальчик.
– Вот и хорошо, приглядывай за ним и дальше. Смотри в оба. А то за этим непоседой только глаз да глаз, – сказал гномик и продолжил отчитывать очередную непутёвую улитку, которая опять поползла не туда, куда следует.
– Флорик, а зачем нужно пасти улиток? – поинтересовался Кирюша.
– Как зачем? А зачем, например, коров пасут?
– Ну… чтобы коровы кушали травку на лугу, а не капусту в огороде, – ответил мальчик.
– Вот и улитки тоже нужно пасти, чтобы они съедали повреждённые листики и завядшие цветочки и не трогали целых листьев, – разъяснил Флорик.
Через какое-то время он опять спросил у Кирюши:
– Как там наш Плантик? Тебе сверх не видно, где он?
– Да, вроде бы вон там что-то блестит, – ответил мальчик.
– Где, там? – переспросил садовой?
– Ну там…на том же самом месте, что и раньше, – ответил его воспитанник.
– На том же самом месте? Странно, очень странно.
– А что же здесь странного?
– А то, что этот непоседа обычно не может усидеть на одном месте больше одной минуты. Пойду, посмотрю, чем он там занимается. Как бы он снова чего-нибудь не натворил, – сказал гномик.
Садовой пошёл в ту сторону, в которой Кирюша заметил что-то блестящее.
– Караул! – вдруг закричал Флорик, – Кирилл, беги скорее сюда, посмотри, что здесь!
Кирюша в один прыжок оказался рядом с гномиком и нагнулся, чтобы получше разглядеть, на что тот указывал.
– Как, по-твоему, называется нехороший мальчик, который разбрасывает в моём образцовом саду обёртки от конфет? – строго спросил садовой.
Кирюша сделал вид, что ему неизвестно, как называется такой нехороший мальчик. Перед ним на траве лежала блестящая обёртка от конфеты, которую он съел ещё вчера вечером.
– Наверное, этот мальчик не нарочно выбросил в траву эту обёртку. Наверное, это она сама как-нибудь сюда попала, может быть, её ветром принесло с улицы, – отведя глаза, предположил он.
Но Флорик так строго посмотрел на него, что Кирюша тут же сказал:
– Прости меня, пожалуйста! Я никогда больше не буду разбрасывать бумажки по саду, а буду их выкидывать в мусорное ведро на кухне.
– Ладно, Кирилл. Твоим воспитанием мы ещё займёмся чуть позже, тебе обязательно нужно выучить правила поведения в саду и в огороде. Но это потом, а сейчас нам нужно срочно понять, куда девался наш маленький непоседа.
Флорик сложил руки рупором и закричал:
– Плантик, где ты? Ау!
Но голос у гномиков не такой уж громкий, и Плантик, если он уже успел убежать в другой конец участка, мог его и не услышать.
Кирюша решил помочь садовому и закричал громко-громко:
– Плантик!
– Кирюша, ты кого зовёшь? – спросил его дедушка Витя, пропалывавший в это время сорняки.
– Я Плантика зову, – ответил Кирюша, – дедуля, ты не видел Плантика?
– А кто это? – с удивлением спросил дедушка.
– Ну…он такой, весь блестящий, – ответил мальчик, – ростом примерно с оловянного солдатика, только на самом деле он гном.
– Я всегда говорил твоим родителям, что зря они тебе разрешают целый день играть в видеоигры. Тебе уже и в саду гномы мерещатся. Никаких гномов у нас в саду не бывает. Тут у нас только жуки, лягушки, кроты и всякие улитки. А играть нужно в полезные игры, например, в шахматы, – сказал дедушка Витя, но Кирюша не слышал этих его умных слов, потому что уже убежал вслед за Флориком.
А тот как раз пошёл к собачьей будке, чтобы расспросить собаку Боню и кота Тишка, не видели ли они где-нибудь случайно маленького беглеца.
– Я с утра ещё никого не видела, кроме старого крота Корнея и трёх наших лягушек и двух соседских, пришедших к ним в гости, – ответила собака Боня.
– А ты? – спросил Флорик у кота, молча сидевшего рядом с хитрющей улыбочкой на мордочке.
– А вот я, разумеется, видел, – ответил Тишок, – у меня, в отличие от Бони, которая может похвастаться только хорошим нюхом, имеется отличное зрение. И, вообще, я очень наблюдательный. Я заметил, как ваш Плантик побежал вон в ту сторону, прямо на грядку с укропом.
– А зачем это ему понадобилось бежать в укроп? – удивился Флорик.
– Думаю, что он погнался за жуком-пожарником. Куда жук, туда и ваш Плантик.
– Кирилл, бежим скорее за ними в ту сторону! – скомандовал Флорик.
– А вот и ни к чему вам туда за ними бежать. Нет там уже вашего Плантика, – продолжал кот, – как только он туда побежал, его заметила Трещотка. Он же был одет в блестящий костюм, а каждому известно, как Трещотка любит всё блестящее.
– Вот беда! – воскликнул Флорик.
– А кто это, Трещотка? – спросил Кирюша.
– Трещотка – это вредная сорока, которая живёт на берёзе, растущей на краю нашего участка, у самого забора. Помнишь, мы с тобой под этой берёзой в прошлом году сразу четыре подберёзовика нашли и два белых.
– Помню, – сказал Кирюша.
– Уверен, она его в своё гнездо утащила. Зря Лиля Плантика в блестящий комбинезон одела. Сороки ведь страсть как всё блестящее любят, как увидят какую-нибудь блестящую штуковину, сразу хватают в клюв и тащат в своё гнездо.
– А зачем они собирают блестящие штуковины? – удивился Кирюша.
– Наверное, для украшения своего гнезда, – ответил гномик.
– А что же нам теперь делать? – спросил мальчик.
– Как что? Освобождать моего племянника. Придётся нам теперь переговоры с сорокой устраивать. Тащи скорей свою рогатку! – скомандовал садовой.
– А у меня нет рогатки, – расстроено сказал Кирюша.
– Как же так? Что же ты за мальчишка такой, если у тебя даже рогатки нету? Это всё ваши компьютерные игры виноваты. Там у вас всякие бластеры и суперсилы, а вот обыкновенной деревянной рогатки нету. Беги к Сашке с семнадцатого участка, у него точно рогатка есть. Он вчера из неё по пустым консервным банкам стрелял, я видел. Только быстро, одна нога здесь, другая там. А ты, Боня, и ты, Тишок, бегите к той берёзе и стерегите, чтобы Трещотка Плантика куда-нибудь в другое место не перепрятала.
Кирюша побежал к Сашке и выпросил у него рогатку. Но не навсегда, а только до обеда. Правда, тот потребовал отдать за неё синего лизуна, и не до обеда, а насовсем. Кирюше и самому нужен был этот лизун, но он всё-таки согласился на такой нечестный обмен, потому что нужно было выручать из беды нового друга, а друзья ведь куда важнее, чем какие-то игрушки, пусть даже очень хорошие.
Вчетвером они окружили берёзу, на которой между двух толстых веток было гнездо сороки Трещотки, и приготовились к переговорам. Собака начала бегать вокруг берёзы и громко лаять, а кот забрался по стволу до самой толстой ветки и стал оттуда шипеть, Кирюша зарядил рогатку неспелой сливой, а Флорик стал под деревом, подбоченясь и широко расставив ноги, и решительно предъявил сороке ультиматум.
– Эй ты, чёрно-белая! Ты с кем шутить надумала? Все знают, что ты воровка и всегда хватаешь, что плохо лежит. В прошлом году ты у дедушки Вити украла из его коллекции юбилейный рубль, а у бабушки Оли – заколку для волос. Это мы тебе ещё можем простить, раз уж ты никак не можешь удержаться, когда тебе на глаза попадается что-то блестящее. Хотя, сама подумай, зачем тебе заколка, если у тебя даже волос нет, одни перья? Но это всё так, мелкое воровство. А вот захват живого заложника – это уже очень серьёзно. Это тебе так просто с лап не сойдёт. Видишь, какие у нас когти и зубы? А какая у нас крупнокалиберная рогатка? Учти, Кирилл зарядил её сливой, а слива-то ещё неспелая и с косточкой. Так что, если он в тебя попадёт, тебе мало не покажется. Лучше по-хорошему сама отдай моего племянника, а не то очень пожалеешь! Даю тебе минуту на размышление, а потом Кирилл откроет огонь на поражение.
Флорик замолчал, встал в мужественную позу и для выразительности погрозил сороке кулаком.
Из гнезда высунулась чёрная голова и застрекотала:
– Ха-ха-ха! Да ваш Кирррилл пррросто мазила! Он из рррогатки стрррелять не умеет. Ему в меня ни за что не попасть!
– А вот мы сейчас увидим, – сказал садовой, – Кирилл, огонь!
Кирюша прицелился и выстрелил. Но слива улетела куда совсем не туда, куда следует.
– Ха-ха-ха! Я же говорррила! Мазила! Мазила! – застрекотала сорока.
– Ах так! Ну тогда Кирилл позовёт своего дедушку Витю, а тот принесёт большую стремянку и сам залезет в твоё гнездо, – пригрозил Флорик, – отдавай нашего Плантика сейчас же!
– Да сделайте одолжение! Забирррайте его поскоррррее. Это не гномик, а настоящий ррразбойник. Этот он терррорррист, а не я, – затрещалла Трещотка, – этот ваш пррротивный мальчишка мне всё гнездо ррразорррил. Половину моих сокррровищ на землю повыбрррасывал. Сами посмотрите, сколько всего под берррёзой валяется.
Флорик и Кирюша посмотрели под ноги. В траве под берёзой они нашли дедушкин юбилейный рубль, бабушкину заколку, футляр от маминой губной помады, 2 чайных ложки и ещё много всякой всячины.
– Так что забирррайте скорррее вашего малолетнего ррразбойника, ¬– продолжала стрекотать Трещотка, – он мне самой стрррашно надоел. Сейчас я вам срррочно его сбрррошу.
– Нет, так нельзя. Он маленький, а твоё гнездо очень высоко, он может разбиться. А ты не могла бы его аккуратно вниз спустить в своём клюве? – спросил Флорик.
– Нет, не могу, даже не пррроси! Этот сорррванец стрррашно брррыкается. И зачем только я его к себе пррритащила! Так что лучше я вам его этого безобррразника быстррренько сбрррошу, а вы уж его сами ловите как сможете. Это уже ваше дело, а я терррпеть его пррроделки дальше не намерррена!
– Погоди секундочку! Сейчас мы приготовимся. Ну-ка, Кирилл, снимай быстро свою рубашку, – скомандовал Флорик, – а теперь держи её за воротник. Ты, Боня, хватай рубашку зубами за левый рукав, а ты, Тишок – за правый. А я снизу ухвачусь. Теперь давайте натянем её как следует.
Вчетвером они натянули под берёзой Кирюшину ковбойку будто это была не рубашка, а батут.
– Держите крепко, не выпускайте! – сказал Флорик и поднял голову вверх.
– Давай, Трещотка! – скомандовал он сороке.
Сорока кивнула, повернулась внутри гнезда так, что наружу торчал её длинный чёрный хвост, потом снова повернулась, сверкнув белым боком, и из гнезда опять появилась её голова с Плантиком в клюве.
Маленкий гномик отчаянно махал руками и брыкался ногами, так что сорока еле-еле удерживала его в клюве.
– Держите! – прокричала она, разжав клюв и выпустив из него крошечного гномика.
Плантик, кувыркаясь в воздухе, полетел вниз и упал на натянутую над травой Кирюшину ковбойку. Рубашка была натянута так туго, словно батут, так что крошечный гномик несколько раз отскакивал от неё и подлетал вверх, а потом, кувыркаясь, опускался вниз, пока, наконец, не остановился, зацепившись ножкой за карман.
Флорик, Кирюша, Боня и Тишок плавно опустили рубашку на траву, и Плантик, как ни в чём не бывало, улыбаясь до ушей, сошёл вниз. В одной руке он крепко сжимал что-то отливающее золотым блеском.
– Вот было здорово! – восхищённо воскликнул он, – сначала я полетал на сороке, а потом попрыгал на батуте! Как тут у вас, оказывается бывает весело! А с утра мне показалось, что здесь у вас одна скука. Дядя Флорик, а можно мне завтра опять полетать на сороке?
– Не думаю, что она на это согласится, – покачал головой Флорик и спросил:
– А что это у тебя такое?
– Не знаю. Какая-то блестящая штуковина с красивым зелёным камешком, который весь сверкает на солнышке, – ответил Плантик.
– Это похоже на изумрудную серёжку тёти Кати, – сказал Кирюша, – она говорила, что у неё в прошлом году пропала одна серёжка. А вторая у неё в шкатулке лежит. Вот она обрадуется, что серёжка нашлась! А бабушка Оля и дедушка Витя обрадуются заколке и юбилейной монете.
– Трофеи это, конечно, хорошо. Но ты, Плантик, пожалуйста, скажи, почему ты не можешь ни минутки посидеть на одном месте, и нам всегда приходится тебя где-то искать и из чего-то вытаскивать? – спросил Флорик у племянника.
– Потому что мне скучно! Я хочу играть с ребятами, а ты всё время поручаешь мне какие-то взрослые дела: то улиток пасти, то кузнечиками дирижировать, то считать божьих коровок и рисовать у них на крылышках круглые точки вместо номеров. Это же такая скукотища!
– Скучно ему, видите ли! Ладно, пошли домой, может Лиля придумает, что нам с тобой делать, – садовой крепко взял своего племянника за руку и повёл к своему домику. Кирюша пошёл за ними, неся в руках блестящие трофеи. Собака Боня вернулась в свою будку, чтобы продолжить охранять дом, а кот Тишок отправился куда-то по своим делам. Он всегда занимался какими-то важными делами, даже если просто спал на подушке.
– Лиля, что, по-твоему, нам делать с этим сорванцом, который, видите ли, умирает от скуки, чтобы он опять не попал бы в какую-нибудь неприятную историю? – спросил Флорик у Лилии.
– А давайте мы сделаем вот что. Я сейчас напишу своей мамочке записку, а Кирилл её доставит. Ты ведь помнишь дом, в котором я жила раньше? – спросила она у Кирюши.
– Помню, конечно! Это же на соседней линии, дом с зелёной крышей, – ответил Кирюша.
– Правильно! Подойдёшь к калитке, наклонишься вниз и увидишь маленький колокольчик. Позвонишь в него сначала четыре раза, а потом ещё два. Смотри, не перепутай: сначала четыре, а потом два, а не наоборот. Понял?
– Понял, четыре, а потом ещё два, – ответил мальчик.
– Правильно! Тебе откроет моя сестричка Розочка. Ты с ней уже знаком. Помнишь Розочку?
– Помню! Она похожа на тебя, только совсем маленькая, вот такого роста, – ответил Кирюша.
– А вот и нет, теперь она уже подросла, теперь она вот такая, – показала Лилия, – отдашь ей мою записку и попросишь передать её тёте Астре. Это наша с Розочкой мамочка. Я в этой записке попрошу, чтобы она отпустила Розочку к нам с Флориком в гости. Посадишь Розочку в нагрудный карман рубашки и принесёшь сюда. С Розочкой Плантику скучно не будет, она с ним одного возраста. Я думаю, им будет весело вместе играть.
– Вот здорово! А можно и мне будет сними поиграть? – спросил Кирюша.
– Конечно, можно, – ответила Лилия.
А Флорик добавил:
– Это ты здорово придумала! У нас будет время спокойно заняться взрослыми делами. Ведь в саду всегда дел невпроворот! А дети пусть играют на здоровье!