Однажды бабушка Александра Архиповна рассказала о Косыгине.
Конечно, по малолетству мне не подумалось всё записать подробно: детали я не запомнил. А жаль, ведь это штрихи истории…
– Помню, – говорила бабушка, – я отдыхала в санатории ЦК и опоздала к началу обеда, а Косыгин обедал со мной за одним столиком. Каюсь. Ведь он прервал обед, встал, чтобы приветствовать меня и отодвинул для меня стул. Такой он был воспитанный и очень в разговоре приятный. Впрочем, даже на отдыхе он работал: какой там отдых при его должности… Прогулки по набережным аллеям с пальмами и вечерними звёздами под шум прибоя – вот и всё, что можно было ему себе позволить. Может быть, он и купался, но я не заметила. Одет был неброско, но его костюм сидел на нём ладно и пошит был хорошим мастером. Он был большой умница и всё понимал сразу.
Эту его черту – всё понимать быстро и решать дела, не откладывая, она заметила во время войны. Тогда произошло их знакомство.
В Киров привезли эвакуированных из блокадного Ленинграда детей. Самых младших поручили заботам специально созданных детских домов. Это уже было явно не самое начало войны. Сужу об этом потому, что в самом начале войны бабушка стала работать учителем в Вожгалах, оставшись с двумя детьми на руках. Младшему – моему отцу ещё около года было. В Вожгалах был очень крепкий колхоз, руководимый замечательным человеком. Бабушка и фамилию его называла, да я, естественно, не пытался запоминать. Отзывалась она о председателе очень тепло. Ведь он так организовал учёбу в школе, чтобы учителя и дети в светлое время могли бы работать в колхозе, в поле, а на трудодни распорядился выдавать картошку и зерно: учителям это была огромная помощь, чтобы выжить. Но некоторое время спустя часть сельских школьных педагогов бросили на организацию работы по размещению эвакуированных детей, которых вывезли из Ленинграда без родителей. Кто бы отказался в те времена? Партия была совестью каждого коммуниста, поэтому мыслей уклониться просто не возникало, так как в принципе и не могло возникнуть даже как самый тайный мимолётный помысел, не высказанный вслух. Поэтому относительно благополучное положение сельской учительницы изменилось на необходимость выживания в Кирове на карточках, и даже керосин, необходимый чтобы на керосинке приготовить хоть что-нибудь, был одной из самых больших ценностей.
Иллюстрация, которую я нашёл в интернете, – кадр из фильма: актёр Георгий Вицин обозревает на складе ночные горшки. Контекст этого кадра – юмористический.
Но проблема ночных горошков оказалась во время войны совершенно нерешаемой, было совсем не до юмора: их не было. Просто не было. Даже в малых количествах не было. А нужны были тысячи. А ещё не было шерстяных одеял. Зима: в помещениях, приспособленных для проживания маленьких детей, большинство из которых больны и дистрофичны, было холодно. Вода замерзала.
Через ЦК бабушка добралась до Косыгина.
– Он ещё молодой был, всё понял быстро и задумался, но ненадолго, – говорила она, – начал звонить. В стране горшков не было совсем. Довоенное производство было свёрнуто, а завод, который их делал, теперь производил солдатские каски. Разговор с директором завода был тяжёлый. Военное производство, за срыв которого с директора спросили бы по законам военного времени, было налажено и работало круглосуточно как часы, а делать партию горшков означало перспективу сорвать графики. Но Косыгин говорил убедительно. И некоторое время спустя специальный срочный заказ был выполнен: по-моему, партия была в две тысячи зелёных эмалированных горшков, хотя насчёт количества попавших в Киров не могу утверждать точно. Шерстяные одеяла нашли в Москве, конечно же, забрав у армии. Что поделать, – дети…
И о срочной доставке груза по железной дороге тоже позаботился он, причём по собственной инициативе и очень предусмотрительно. Косыгин понимал, что хрупкая молодая учительница без опыта и знания механизмов власти не справится с бюрократами, для которых ночные горшки совсем не показались бы срочным делом. Кажется, в Киров всё было доставлено с наивысшей скоростью как военный груз в составе воинского эшелона.
Я специально не стал звать героя этого рассказа по имени, отчеству и должности. Косыгин – Человек эпохи.
Вот такой он был – Косыгин в кратких воспоминаниях моей бабушки.
А морозы в ту зиму были неописуемые…