С книгой рассыпанных жемчужин

            
               
«И понесут они свои тяжести и тяжести со своими тяжестями, и будут они спрошены в день воскресения о том, что измышляли…(сура 29, Коран)
   
«И свернется небо в свиток, и осыплются звезды…,» - сказано в Книге Вечности.


Был ясный апрельский день. В московском метро людской муравейник сновал вверх и вниз, в подземелье с грохотом приближались и , выплюнув одну часть муравейника и проглотив другую, уносились электрички…
  …Кто-то невидимый нажал на зловещую кнопку, и прежде чем вагон с еще живыми людьми нырнул в черное облако дыма, тело незнакомки разлетелось на десятки окровавленных кусков. Отлетела и ударилась в вагонное стекло почти детская кисть руки с  грязноватыми ногтями и единственным серебряным перстнем, на обороте которого молодой лейтенант МЧС прочтет: «К Нему вы будете возвращены.» Обрубок ноги в замшевом полуботинке залетел под лавку, и женская голова тяжело стукнула и покатилась по грязно-липкому от крови полу… Смерть, которую еще продолжал изрыгать ее пояс, подкосила и пожилого мужчину, секунду назад читавшего свежую газету, и мальчика с неостывшей улыбкой на лице, и совсем рядом с головой смертницы упала голова другой молоденькой девушки, покрываясь тяжелой от крови завесой из ржаво- льняных волос. Ее звали Ланой, Ланочкой…

…Когда семья Умара Камоева после полувековой жизни в казахстанских поселениях выехала обратно на Кавказ, младший сын Руслан, студент барнаульского института, надолго задержался в стройотряде в старинном  русском селе Прикамья Мостовом. В длинные летние дни студенты клали кирпич, прстраивая новое крыло к старой школе. Руслан столбенел, в рассеянности рискуя зацементировать собственную руку, когда на пришкольном дворе появлялась она. Молодая стройная учительница и самая красивая мостовинская девушка.
  …Он спускался к Каме, она, искупавшись, поднималась навстречу. За плечами ее горела река – плавилось золото, вспыхивало в распушившейся короне волос, стекало с загорелых плеч. Он поздоровался, остановился, поймал ее за руку – не отняла мокрой нежной ладони. Тот золотой день не забыть ему никогда. С того часа они начали встречаться. Руслан и Людмила. Каждый вечер, взявшись за руки, уходили в прикамские луга, где в убегающих к горизонту телеграфных столбах гудел ветер… И уже прошло лето, и стройотряд разъехался, и начались дожди, а Руслан все медлил с отъездом.

Больше всех на свете Зарема любит своего двоюродного брата Рамзеса. Пожалуй, даже больше чем брата. Только сказать она об этом не может. И слушает, слушает его любимый диск с песнями барда Тимура:
     О, Аллах, забери меня в вечность на поле сражения,
     Возвышая твой Дин и сметая всемирное зло…
Он настоящий мужчина, Рамзес. Он – воин Ичкерии. Как же отец Заремы не понимает этого? А она, Зарема, все сделает для него. Зарема не спит, ворочается под теплым шерстяным одеялом. Летом ночью на террасе всегда холодно. Где-то вблизи клокочет река. Да еще из глубины дома доносится шепот старого Умара, читающего Священную Книгу: «Поистине, справедлив Всевышний! Если кто сделает благое, то войдут в рай и не будут обижены и на бороздку финиковой косточки…»
Вот войти бы в рай. Вместе с Рамзесом…
Уехал Руслан к началу зимней сессии. Обещал вернуться. Когда выехал автобусом из Мостового, еще  долго видел Людмилу в наброшенной шубке. Так и запомнил на всю оставшуюся жизнь: большое русское село с тихим снегом м одинокая женская  фигурка у калитки, а за спиной у ней бледные купола Свято-Троицкой церкви.

Приехав впервые в новый дом отца на Кавказ, Руслан, измученный мыслями о любимой русской девушке, решился наконец открыться старому Умару, на что тот ответил словами из Священного Писания: «Э-э, сынок! Кто более сбит с пути, чем тот, кто последует за своей страстью… Она – чужая будет здесь, а ты – там…»
А тут война…. Запылал Грозный. Заполыхал Кавказ.


К осени следующего года Людмила родила дочь. Мостовинские парни, понятно, отвернулись от  нее. «После чеченца» - это были и метка и приговор. Предрешенное. Или – земная грешная любовь?
Но – всякий человек заложник того, что он приобрел. Так гласит Писание.
Людмила назвала дочь Русланой, Ланой. В честь возлюбленного. Верила – после кавказской заварухи вернется. А когда поняла, что не вернется, научилась жить другой любовью. Любовью матери.

«Рай находится под ногами матерей», - повторяет часто дед Умар слова Священного Писания. Руслан и жалеет и не любит ее  – свою  жену Зару. Зара родила ему двойню, но мальчик, прожив три дня, умер, а девочка так и не заговорила. Вот уже пятнадцать лет молчит. И лицо ее неподвижно, как  вода  стоячая…
Учитель истории Руслан Камоев живет с семьей в одном из горных аргунских селений. Дом у него большой, прохладный, обвитый террасой, чуть выше, а где – то и ниже разбросаны соседские дома, над ними подымаются горы, на которых лежат тени облаков…Давно живут Камоевы на родной земле. Уже и карагандинские степи забылись. Но не  было дня, чтобы Руслан не вспомнил о той, которую любил и оставил… И по сей день наказан за это: всякий человек – заложник  того, что приобрел.

Сердце Заремы трепещет  с утра: Рамзес пообещал посвятить ее в тайный союз освободителей Ичкерии. И погладил ее по голове. Он всегда гладит ее по голове и всегда говорит за нее, потому что знает ее мысли. Никто не знает. Только Рамзес. И она что-то тихо с улыбкой мычит себе под нос. Словно хмель перестоявшихся и перебродивших в ней слов рвется наружу…

Руслан заехал в районное отделение связи, чтобы получить бандероль с книгами от знакомого ученого-египтолога. И вдруг из окна увидел, как, резко взвизгнув, остановились черные «Жигули» с размашистой надписью на дверцах: «Воины Аллаха».
Из него выскочили какие-то небритые вооруженные люди и в упор из автоматов расстреляли двух русских парней, которые рухнули, так ничего не успев понять. В одном из стрелявших Руслан узнал племянника Рамзеса, который уже давно скрывался где-то в ущельях. Руслан, похолодев, долго не мог сдвинуться с места: за стеклом «Жигулей» он увидел лицо Заремы…

А в далеком селе «Мостовое», что на берегу Камы, в доме Людмилы Ивановны праздник: Ланочка закончила первый курс медицинской академии и на пару дней прилетела домой. «Пеночка моя, зарничка моя»,- перебирает самые нежные   на свете  слова Людмила, целуя белый лен родных волос. Хороша девочка! Ноги длинные, только глаза – «не мостовинские, не наши», а темные, с горячинкой. Его глаза.
Вечером признается, заходясь в счастливом смехе: «Я, наверное, скоро замуж выйду, мама…»

Сегодня солнце долго тает за хребтом. Рубиновый глаз его проник сквозь густую крону дерева за окном и алыми монетами закапал обложку Корана, что лежит на столе Руслана Камоева. Книгой рассыпанных жемчужин назвали его богословы мира.
Кто же они, это оголтелое племя убийц, проливающих кровь не одного народа под знаменем Священного Писания? «Точно саранча рассыпавшаяся разбрелись они по миру…» Не о них ли это? «Аллаху они придают то, что сами ненавидят, и языки их возвещают ложь», - утверждает Писание. «Или, они думают, что Аллах так низок?» - вопрошает Книга.
Но сквозь строки сур всплывает одно и то же: двое ребят с открытыми глазами в расплывающихся лужах крови…

Увядшей пальмовой ветвью смотрит месяц в окно. Слабый свет его лежит печатью на раскрытой Книге. Ночь напролет сидит Руслан над сурами, ищет и не находит поощрения Создателем крови… Не спит Руслан. Нет Заремы. Третий день как пропала. Третью ночь скулит в соседней комнате Зара…

Вагонное окно приоткрыто, и ветер холодит разгоревшееся лицо Ланы. Солнце разрумянило ее всю. Не разгибаясь, неутомимая в своей молодости, она спешила сделать как можно больше и все три дня провела на маминых грядках. И теперь летит навстречу своему счастью. К своему последнему часу летит.

Дед Умар вернулся от соседей, тяжело дыша, переступил порог, сказал, держась за сердце: «Рамзес подорвался на мине… Их окружили. Передали по радио.»
А вечером вернулась Зарема, обвела всех   безумным взглядом, замычала, бросила обе руки со всего размаху на стол, ударилась головой о столешницу, рассекла лоб до крови… А к утру вышла – на лице пепел. Пепел непроизнесенных и сгоревших в ней за ночь слов. Как волчья шерсть лежал он вокруг ее сухих глаз.
«Остановись, дочь, ты на опасном пути»,- говорит Руслан, пытаясь повернуть ее к себе лицом. Зарема, тупо кивнув головой и  вырвавшись из рук отца, ложится, отворачивается.
К вечеру она опять исчезла…

Низкорослая чернявая девушка с замотанным вокруг бедер шарфом в сопровождении хмурого человека   садится в большой междугородний автобус, долго едет в северо-западном направлении с остановившимся перед собой взором, пересаживается в другой автобус и снова долго, несколько часов подряд, трясется в душном салоне, а память услужливо нашептывает ей голосом Рамзеса: «Небо откроется и станет вратами…Близка над тобою тень виноградников и снижены плоды их низко. Иди, вперед, Зарема… Ничего не бойся. Он ждет тебя!»
А потом она долго движется по подземному перрону большого незнакомого города, взглядывая поминутно на мобильник и точно выполняя чьи-то команды… Она течет сквозь толпу с опущенным вниз лицом, ее дважды толкают, но девушка не замечает зтого.
Долг, любовь, или ненависть несут ее, полуребенка, на страшное дело? Нет. Чужая злая воля.

К вечеру в доме Камоевых из теленовостей станет известно о трагедии в Москве. Старый Умар, Руслан и Зара застынут в молчаливом ужасе и несколько дней будут прятаться от людских глаз в стенах своего дома. От стыда. От горя.
И никогда не узнает Руслан, что в той московской трагедии погибло еще одно его дитя , и что жизнь его единственно любимой и покинутой им женщины теперь остановилась…

«И в тот день небо будет как медь расплавленная…, и душа ничего не сможет для души.»