Их еще раньше звала к себе в Бельгию Марина. Она неделю, как звонила, говорила все больше о женском и о том, что, дескать, с утра плохо себя чувствует, только встала с кровати, сейчас ходит по холодной квартире, муж на работе, ей нужен кто-то, с кем бы она поговорила, и тут же, как бы между прочим, спросила, не надумали ли они переехать к ним, напомнив, что у них с мужем бизнес: когда приедете, поговорим. Они познакомились с ними два года назад в Аланье.
Марина - полная крашенная блондинка с крупным лицом; всегда положительно настроенная, она желала обнять весь мир. У таких натур рот не закрывается. Возможно, это и не натура вовсе, а болезнь. Тогда понятно, почему муж при ней тоже, как бы поддавшись общей атмосфере веселости, что ли, которая возникала вокруг нее, где бы она ни была, когда бы ни было, глупо улыбался. Она – душа компании. Она как бы заражала всех вирусом веселья и непринужденности (пофигизма). И Света, здесь уместно нелитературное слово - купилась на ее разговоры, то есть позволила себя обмануть, и серьезно думала, что та им поможет.
(Собственно, Света сама была такой.)
-Наши тарелки здесь никому не нужны, - она имела ввиду Украину и продукцию собственного производства, это деревянные тарелки, подставки под мобильный телефон и другое. - Что-то покупают за границей. Раньше, еще до ковида… - и дальше, мол, мы уже думали о том, чтоб закрыть цех, но пока не было войны, не рисковали, теперь это окончательное решение. «Все, конец», - сказала она, и это было, как в романе, когда рассказ прерывается на самом интересном месте, но здесь не литература, а обстоятельства жизни, и тоже дилемма: что дальше? что делать? – и вдруг все оборвалось. Собственно, известно, что будет дальше. Но это дальше уже не тут, а в другой жизни. Если некто отправляется в Подземный мир, то их путь лежал в Европу. Это еще был и конец хозяйственного уклада, который народу был противен и на Украине не прижился, разве что малая часть была довольна настоящим состоянием дел, но им можно оставить «старье беру, ножи точу» и, может быть, бакалейные лавки, тем более, что заниматься этим приличному человеку – совестно (западло). Там, все там для Светы – на Западе.
Пока Света говорила, Игорь молчал.
-А ты, что скажешь? – спросила Игоря Зоя Акимовна.
-Он не нужен.
Зоя Акимовна получила все, что хотела. У нее, если сравнивать ее почти религиозное рвение в достижении цели с карточной игрой в очко, король, дама, валет, туз. Зачем ей еще одна карта? Жизнь за границей была бы перебором. Но сейчас она не об этом думала, а о том, как уехать, пока что только из города. Когда она ехала к Свете, то видела пробки на дорогах, очереди на заправках. Но…
-Что брать? Брать самое необходимое. Игорь берет мою машину, едет заправляться. С ним Иван. Мы собираем вещи.
-Надень шапку! – крикнула Света Игорю, когда тот, пропустив вперед Ивана, уже был в двери.
Он вернулся за шапкой.
Теперь, когда ушли мужчины, поговорим о женщинах. И вначале – о Светочке. Движение в комнате, разговор разбудили ребенка. Она вошла в комнату, где были взрослые, босиком, в пижаме, и смотрела на них ничего не понимающими глазами: где папа и почему так рано здесь «бабуня». Ей лет восемь. У нее светлая головка и белое личико.
-Светочка, доця моя, ми тебе розбудили? – Зоя Акимовна наклонилась к ней и обняла ее.
Света смотрела на них. Эта сцена не могла не вызвать у постороннего слез умиления. Но здесь были все свои. И любовь Зои Акимовны к Светочке не была новостью. Она такая, что Зоя Акимовна была готова на все, готова все бросить и бежать к внучке, что, собственно, она и сделала.
-Сейчас мы поедем к деду Ивану, а потом к тете Марине. Ты помнишь ее? – спросила дочку Света. Девочка кивнула головкой, мол, помню. Теперь она была похожа на примерную ученицу в классе. Такие дети слушают учительницу, очень старательные. Дома они тоже послушные. «У вас идеальный ребенок, - говорила Свете Зоя Акимовна, когда, случалось, Игорь повышал на Светочку голос. – Вы недостойны его». Тогда в глазах Светы стояли слезы. Она гордилась свой Светочкой.
-Ты пока собирайся, а я одену ее, - сказала Зоя Акимовна и, взяв Светочку за руку, повела ее в спальню.
Все происходило в двухкомнатной квартире с большой залой, где отдыхают, и где принимают гостей, где стоял уголок, напротив, у другой стены – софа, ближе к двери стол и четыре стула, остальные два поставили в спальне, где они мешали, так как там мало места.
В спальне. Светочка уже была одета и причесана. Она сидела на широкой неубранной кровати. Рядом с ней Зоя Акимовна. Она сказала: «А теперь рассказывай, что вам задали на дом. Ты уроки выучила?»
Вошла Света и стала у двери:
-Сейчас выступил Зеленский, объявил о военном положении в стране. Игорь не сможет с нами поехать. Его не выпустят.
-Ты даже не звонила Марине, - сказал Зоя Акимовна и будто для того, чтоб отговорит ее от поездки.
-Позвоню. Еще рано. У них время на час раньше. Теперь, она посмотрела на часы на тумбочке, - без пятнадцати семь. Значит, там без пятнадцати шесть.
Они еще раньше договорились, что Зоя Акимовна дает им свою машину.
-Одна, с ребенком?
-Мама, - нажимая на «мама», тоном, который не терпит возражений, - сказала Света. – Мама. А как я ездила со Светочкой в Испанию, а оттуда… А что делать? Даже если не уезжать насовсем, то надо же где-то переждать это. Идет война!
Света вышла из спальни.