Beast inside 2 Зверь изнутри

               
                С уважением к Михаилу Афанасьевичу

               
                I
      Макс открыл дверь и вышел на улицу.
      -  Мучас пардониас, сеньор! – деланно-вежливым голоском вопросил Нерон. – Ты собираешься и дальше так прогуливаться и займемся делом? Воланд же, собака бешеная, тебе все вроде расписал, все перспективы. Работаем, потом у нас…..ну в смысле, у тебя – будет время на счастье. Если Воланд на полном серьезе обещал – он не обманет. Он, конечно, мутный тип, каких еще поискать, но сейчас он тебе правду сказал, ручаюсь. Не обманет, точно.
     - Да что ты меня уговариваешь, как маленького. Сам я уже все понял. Но что-то мне покоя не дает, что-то не нравится….
      - Нравится-не нравится, спи моя…….
     - Заткнись, Нерон. Не надо продолжать.
     - Ладно, - почему-то слишком легко согласился Демон.  – Молчу.
    - Что-то вы много не договариваете, ребятишки. Развлечения ваши безумные, тайны.
   - Да какие развлечения, Максим???? Сколько людей погибло, которых мы не успели спасти. Воланд дает нам шанс.
    - Ты мне не звезди, гуманист. Мне, во-первых, не нравится твое прозвище..
    - Но….
    - Не перебивай, я ж тебя не перебиваю, имей уважение.
   - Хорошо, - опять слишком легко согласился Демон.
    - Во-вторых, чего это Воланд такой добрый, дает возможность спасти людей? Почему сам не спасет этих людей? Почему я как дурак должен бегать по всему городу и спасать кого-то?
    - Ты так ничего и не понял, Максим? Ты не должен. Ты можешь сесть сейчас, закурить и никуда не бежать. А скоро на Красногвардейском тракте произойдет авария и погибнут люди. А ты можешь сидеть, курить и жалеть себя. Какой же я несчастный!!! И сиди, какие проблемы. Ты не должен, Максим, а ты можешь это сделать. А это, как говорят в Одессе, две большие разницы.  Воланд дает тебе шанс, а ты можешь воспользоваться им, а можешь и не воспользоваться. А он с удовольствием будет смотреть на твои метания. Это его и развлекает. Он не пытается лишить кого-то жизни. Он предвидит разные ситуации, которые могут случиться. И все. Он просто зритель. Актер и философ ты. Ты решаешь, спасти человека или нет.
      - А зачем он мне мешает? Почему?
     - Потому что никому ничего не дается легко, даже ему. У него тоже проблем хватает, поверь мне. И по сравнению с твоими – даже не могу сравнить. Разница огромная.
     - Во навязались вы мне на голову….
     - А вот это точно была случайность. Ни я, ни Воланд не ожидали такого развития событий. В принципе, это ничего не меняет, что мы с тобой теперь, как это сказать – вместе… - Демон хохотнул. – Это чистая случайность. Мой прежний носитель меня, конечно, не устраивал. Да и Воланд к нему не лез почти, разве что невинные шутки. Любил с ним самогона попить, да прочие невинности. Но тут появился ты, Максим, и наша жизнь ожила, стала насыщенной. Так, все. Хватит раскисать. Ты собираешься спасать ЛЮДЕЙ?  - слово «ЛЮДЕЙ»  Нерон   именно выделил. И цели своей достиг.
     - Куда сейчас, по Коммунистическому вниз?
     - Да, там рванем до «Саяхата», а там уже недалеко. Давай, Супермен, отдупляйся и погнали.
     -Да где ты этого сленга все-таки нахватался?  - Максим спросил это почему-то вслух. Прохожие начали оборачиваться. А так как весь диалог Максим вел с Демоном молча, в голове, то внезапная фраза одиноко идущего человека людей немного удивила. Но ненадолго. Видимо, все подумали, что Максим говорит по телефону через надетые наушники. Несколько людей, правда, обратили внимание на необычный вид Максима, но подумали, что он выпимши, и тоже перестали обращать на Максима внимание.
       Подошел троллейбус.  Максим привычно оглянулся, Воланда нигде не увидел…. И обреченно зашел в троллейбус. Увидел в середине свободные места, подошел и сел.
      ….. и в следующую секунду огромным прыжком, сгруппировавшись, выпрыгнул из троллейбуса. Приземлился удачно, на две согнутые ноги, не упал. И слава Богу.
       Воланд, сидящий за рулем троллейбуса, громко расхохотался. И нажал на педаль газа. Троллейбус помчался вниз по улице как-то чересчур резво.
      - Нерон! – почти взвыл Максим.
     - Что не так? Почему не предупредил? Да потому  что, дорогой друг Максим, ты не вовремя занялся самобичеванием. Расстроился он, видите ли. И что? Ну что? Кому –то легче? Кто-то от этого стал счастлив? Может ты?  Он же тебе абсолютно точно разрисовал картину. Ты работаешь, делаешь то, что должен, а он взамен дает тебе время на личное счастье. Поверь мне – это огромная привилегия. Редко кому он дает такие преимущества. Мне даже кажется, что ты ему нравишься. Взаимодействие с тобой дает ему какие-то эмоции. Я очень давно не видел его таким … таким…. не знаю, как сказать…..счастливым что-ли. Как будто он к жизни вернулся после долгого перерыва.  Ладно, вот следующий троллейбус, садимся. Садись, не бойся, с этим все хорошо, отвечаю. Он так и катит на том за рулем. Нам надо успеть.
       Старый городской троллейбус громыхнул дверьми и покатился вниз по проспекту.

                II
    
     - Следующая остановка – улица  «Райымбек-батыра», - сухой женский голос прописклявил в динамиках и троллейбус начал замедлять ход.
      Максим встал, подошел к двери, взялся за поручень и спросил Демона:
      - Как дела, дрищ?
     Пару секунд Нерон ничего не отвечал, потом разразился в голове Максима таким заразительным смехом, что сам Максим поневоле улыбнулся.
       - Все нормально, братан! – Демон перестал закатываться и смог ответить нормально. – Я хочу тебе сказать, что я необычайно рад знакомству с тобой. Ты, конечно же, скажешь, что не рад нашему знакомству, но это в данной ситуации не имеет никакого значения. Мы оба не можем этого изменить, и вынуждены жить вместе, так сказать. Но я правда очень рад. У тебя потрясающее чувство юмора. Ты не теряешь самоконтроль даже в крайне критической ситуации. Иногда я просто в восторге. Поверь, пожил немало, повидал много. Я ведь не всегда был, так сказать, привязан к человеку. Жил нормально, радовался…
        - Ты вообще кто?
       - Оно тебе надо, Максим? – Демон ответил, но вполне дружелюбно.
      - Надо. Я привык все учитывать и просчитывать.
     - Ну хорошо, - не стал сильно ломаться Нерон. – Особого секрета тут нет. Я Ангел.
     Максим, в этот момент выходил из троллейбуса, и услышав ответ, невольно споткнулся. Не упал, нет, но ноги подогнулись качественно. Он поднялся, постоял несколько секунд молча, а затем спросил:
      - В смысле Ангел??
      - В прямом. Литературу классическую читаешь?
     - Есть немного. Когда есть время.
    - У нас нет имен, и одновременно имен много. Вот Воланда на самом деле зовут Люцифер. Что в переводе на русский означает «Несущий свет». Вот такие вот перипетии. Потом он много раз менял имена. И в конце концов убедил людей, что его не существуют.
     - Ну вот это-то я где-то читал. Не знал, что это он.
     - Да, Максим, жили мы долго и не скучно. А меня в самом начале звали «Левиафан». Но это было очень давно, это уже неправда. Сейчас меня зовут по-другому.
       - Нерон?  - спросил Максим.
      - Нет. Это Воланд так меня называет. В отместку за один не очень красивый случай. И да, именно с тех пор я вынужден жить в чужом теле, не могу иметь своего. Ничего с этим не могу поделать. Долго еще придется чалиться по разным телам. Потом мне разрешат завести свое. Но это еще не скоро. Пока вот жду. Воланд к этому не причастен, но вот развлекается со мной так. Я у него типа любимой игрушки. Или собачки.
       - Собачки, да. Можно много сравнений найти, но вот собачка подходит более всего.
      Максим в это время стоял на светофоре, ждал зеленого сигнала. И тут к нему справа подошел бродячий пес. Сел рядом. Большой, лохматый. Максим посмотрел на него. Пес завилял хвостом. Максим улыбнулся псу…..

            …….. и шагнул на красный свет. Огромный оранжевый «Камаз», с полным кузовом щебенки, остановиться конечно не успел. Максима он зацепил хоть и краем бампера, но и этого было вполне достаточно. Максима огромной силой отбросило в сторону и ударило о дерево, растущее возе дороги. Максим сознания пока не потерял, но удар был настолько сильный и резкий, что боли пока особо не было. Все заглушил рванувший в кровь с огромной скоростью адреналин.

         Максим лежал на спине на земле, только голова немного опиралась о дерево.
         Страха у Максима не было, одна обреченность. Ну и радость, наверно. Он умирал. И все становилось не важно. Он принял это решение машинально, автоматически, даже подумать об этом не успел. Поэтому-то Демон, а точнее сказать, Ангел его и не остановил. Се ля ви, как говорится у потомков франков. Ну и а ля герр ком а ля герр, кому как больше нравится.
         Боль начинала прибывать, сознание мутиться. Максим закрыл глаза и приготовился. Не знал, как это будет, но точно был уверен, что к этому готов. Пусть будет так как будет. Становиться собачкой Воланда Максим не хотел. Что-то постоянно ему говорило о том, что лучше не жить, чем жить так. Максим вспомнил про девушку, но тут он был уверен – что так даже лучше. Ей незачем жить с человеком, внутри которого живет какое-то древнее зло. Пусть оно и зовется Ангелом, но что-то такое Максим начал припоминать, про Падших Ангелов. И эта участь его не прельщала.
         Что-то влажное проехалось по лицу Максима. Потом еще раз. Боль все прибывала и прибывала. Но Максим пересилил себя и открыл глаза. Большой бродячий пес склонился над Максимом и облизывал лицо. Увидев, что Максим открыл глаза – пес натурально заулыбался и завилял хвостом. Но в следующий момент, получив несильный пинок под зад, пес отпрыгнул и оскалился на мужчину, который так позволил себе с ним обойтись. Нагнул морду ближе к земле и злобно зарычал. Мужчина же, не обращая на пса внимание, нагнулся над Максимом и попал в его поле зрения.
          Это был «Несущий свет». Он же Люцифер, он же Воланд, он же Гога, он же Жора.
         - Как дела? – обыденным тоном спросил Воланд.
         Максим от уже очень сильной боли сказать ничего не смог. И кивнул. Или попытался кивнуть. Как ему показалось. Но Воланд все понял. И кивнул в ответ. И повернулся к псу лицом и неожиданно спросил:
        - Как он тебя красиво развел-то, Нерон? – Воланд при этом улыбнулся прекрасной голливудской улыбкой.  – Все, финита ля комедия.
         И только тут Максим понял то, чего уже несколько минут не мог понять подсознанием. Нерона не было. Он молчал. Но и без молчания Максим знал, что Ангела с ним больше нет. Уверен сто процентов. Сам не знал почему. Хотел что-то спросить Воланда, но не получилось. Язык уже отказывался сотрудничать, боль становилась беспредельной.
        - Лежи, Максим, ничего не говори. Я скажу. Ты молодец. Я занимаюсь своими и людскими делами очень давно, много повидал. Но таких людей , как ты –было немного. Даже не могу объяснить, почему я тратил столько времени на тебя. Но теперь понял –ты личность. Личность сильная, интересная. Мне с тобой было очень интересно и весело. Я давно так не радовался жизни. Ну, не жизни, конечно, это аналогия, чтобы ты меня понял. А за Нерона не переживай, поживет пока в теле собаки. Да, он испугался, что ты погибнешь и оказался в единственном живом существе, которой было рядом.
          Тут Воланд жестом остановил водителя «Камаза», который остановился далеко из-за большого веса машины, и спешившего теперь на помощь:
          - Николай, все нормально. Едьте дальше, я помогу Максиму сам.
         Водитель машины как-то странно моргнул и поспешил к своему самосвалу.
        - Ну так вот, Максим. Я очень рад, что нас свела с тобой судьба. Ты прекрасный человек, хоты от меня и нельзя услышать таких слов. Но я сам себе судья и сам выбираю свой путь
        Тут Воланд поднял вверх правую руку, щелкнул пальцами.
        Максима скрутила дикая боль. Сильная настолько, что невыносимая. Но одновременно Максим понял, что сознание он не потеряет. Что-то принципиально изменилось.
       - Ты полежишь минут пять. Я сделал так, что все твои сломанные кости срослись, все повреждения внутренних органов исчезли. Минут пяти будет достаточно, чтобы организм пришел в себя. Ты здоров, Максим, абсолютно здоров. Даже некоторые твои болезни ушли,  - Воланд негромко хохотнул. – Пять минут и вставай. Девушка твоя тебя ждет там, где ты ее оставил. Красивым девушкам нечего делать на крыше. Так что поспеши, незачем заставлять ее ждать. Все, Максим, я пошел. Я правда очень рад нашему знакомству. Если что – звони. – Воланд сказал это вполне добродушно. Повернулся к псу и сказал:
      -  Пошли, придурок!
         Пес очень зло зарычал, но засеменил вслед уходящему Воланду. На секунду остановился, оглянулся и гавкнул. И прыжками поскакал догонять Воланда.
      - Попрощался, - подумал Максим. Полежал еще немного, и встал. Вот прямо так. Встал и все. Голова не кружилась, боли почти не чувствовалось. Поднял правую руку, сжал ее в кулак. Пальцы предательски хрустнули, но Максим понял, что сил в руке прибавилось неимоверно. Как так – он не знал. Но не было причин Воланду не доверять…..


             Воланд дошел до стоящего невдалеке «Кайена», открыл задняя дверь. Пес запрыгнул на заднее сиденье без приглашения. Воланд дверь захлопнул, обошел машину, сел на водительское сиденье. Улыбнулся чему-то, завел мощную машину и поехал.
            Но проехал не так далеко. За очередным поворотом показалась фигура сотрудника дорожной полиции. Воланд законопослушно припарковал машину у обочины после отмашки гайского жезла, достал документы, приспустил стекло.
            Оглядев придирчиво «Кайен» на предмет явных косяков гаишник козырнул и неразборчиво представился.
            - Летаем? - поинтересовался, едва глянув на документы, и пригласил уже более внятно: - Выйдите из машины, пожалуйста.
           - А в чем, собственно, дело? - спокойно поинтересовался водитель, холеный господин неопределенного, но выраженно зрелого возраста.
         - Ничего особенного, проверка документов, плюс нарушение скоростного режима, габаритные огни не включены...
        - Днем? - поднял бровь водитель и усмехнулся.
        - А при чем тут время суток? - искренне удивился гаец, - вы выезжаете в область по федеральной трассе, обязаны включить.
         Цепким взглядом обшарив водителя и машину, второй подошедший гаишник забубнил в рацию:
        - Кайен, госномера ….....
        Из дверей гаишной будки вышел усатый водитель, хмуро глянул на холеного, то ли ему, то ли в пустоту пробурчал:
        - Йоду, видите ли, в аптечке нет... Казлы...
        Сидевший за столом капитан равнодушно принял от постового документы, глянул в свидетельство регистрации, оживился, заерзал, с видимой надеждой застучал по клавишам.
        - Обкуренный небось? Чего глаза красные? - приступил к разводу лейтеха, тот, что тормознул «Кайен».
        - Такие глаза, лейтенант. Хочешь — проверяй, - холодно ответил холеный мужчина.
         Отодвинув клавиатуру, капитан хмуро посмотрел на дерзкого водителя.
        - На вашем месте я бы сто раз подумал, прежде чем так разговаривать. Ваши номерные знаки нигде не зарегистрированы. Как вы это объясните?
       - А они не мои, - пожал плечами холеный, - они автомобильные. Их судьбой я не интересовался.
        Жестом отправив лейтенанта на улицу, капитан уставился на свои пальцы, в которых уже была зажата авторучка. Подвинув листок бумаги, капитан стал выводить закорючки: знак доллара, тройка, ноль, ноль, ноль. Вопросительно посмотрел на холеного. За стеклом будки было видно, как курящий на пороге лейтеха жестом отправил спешащего с кипой документов водилу-дальнобоя обратно к машине.
        - Интересно, а лейтенант курит коноплю с Вашего ведома или по своей инициативе? - улыбнулся холеный.
         Ввалившийся в каморку лейтенант тупо растягивал рот в ухмылке, сжимая в пальцах тлеющий косяк, который источал характерный запах жженой тряпки.
       - Ляяя, чувак, да ты попал! - воскликнул он, заглянув через плечо остолбеневшего капитана, не успевшего от кардинального поворота событий убрать бумажку с коммерческим предложением.
        Едва оправившись от шока, капитан издал шипящий и одновременно клокочущий звук, через секунду оформившийся в рязъяренный рык:
          - Во-о-он! - капитан поднялся, нашаривая на столе пепельницу, судя по всему, вовсе не с целью любезно предложить ее лейтехе.
         - Сгною, гад- пробормотал он секундой позже, отирая пот ярости, мелкими каплями выступивший под фуражкой.
        - Ему простительно, - улыбнулся холеный господин, в упор глядя на потерявшего начальственный вид гаишника. - Начальник смены пьян в стельку, а ему, мелкой сошке, чего стесняться?
          Хрюкнув, капитан рухнул лицом в невесть откуда взявшуюся на столе тарелку с салатом, глаза его, обежав каждый по своей траектории комнату, собрались в кучу, веки тяжело сомкнулись, тело капитана обмякло, по каморке разлетелся сочный храп, разнося кислый запах перегара.
            Жалобно моргая, в каморку вошел третий гаишник, тот, что диктовал по рации номер машины.
          - Иванов чудит, товарищ ка-а... - осекся он, увидев картину маслом.
          Воланд забрал свои документы, пошарил глазами по стене, снял журнал с надписью «Передача смен», открыл, нашел последнюю запись, дописал размашистым, но витиеватым почерком: «Сотрудники — ярко выраженные кретины», захлопнул журнал, заботливо подвинул к голове капитана и стремительно, но с достоинством, вышел.
           - Ы-ы-ы, - третий гаишник опустился на пол, выпучив глаза и пуская слюну изо рта.

           Холодное солнце проводило отъехавший от обочины и устремившийся в сторону области «Кайен», лизнув лучом глянцево-черную крышу. Сзади маячила морда большого пса.  Проехав с десяток километров от города, внедорожник свернул на неприметную грунтовку, подняв густое облако пыли. И если бы кто-нибудь из спешащих по всевозможным делам водителей обратил внимание, он увидел бы, как из редеющих клубов пыли в зеленое клеверное поле выскочил вороной конь, яростным галопом несущий на спине всадника с царственной осанкой и печатью горькой думы на челе. Рядом с конем несся огромный черный волк, размерами превышавший среднего льва. На миг волк обернулся в сторону города, и огромные черные глаза полыхнули адски-красным светом. Но уже в следующий миг огромное животное прибавило бег, догоняя мчащегося впереди коня……..
 
                End. Maybe :)